В пресс-центре МИА «Россия сегодня» 13 июля 2023 г. состоялся круглый стол РСМД «Основные итоги саммита НАТО в Вильнюсе». В рамках круглого стола также прошла презентация рабочей тетради РСМД «Меняющиеся контуры безопасности и баланс сил в Балтийском регионе: значение для России». В ходе дискуссии эксперты обсудили итоги саммита НАТО, прошедшего в Вильнюсе 11–12 июля 2023 г. и возможные его последствия для России.
В пресс-центре МИА «Россия сегодня» 13 июля 2023 г. состоялся круглый стол РСМД «Основные итоги саммита НАТО в Вильнюсе». В рамках круглого стола также прошла презентация рабочей тетради РСМД «Меняющиеся контуры безопасности и баланс сил в Балтийском регионе: значение для России». В ходе дискуссии эксперты обсудили итоги саммита НАТО, прошедшего в Вильнюсе 11–12 июля 2023 г. и возможные его последствия для России.
Участники:
Сергей Рогов, научный руководитель Института США и Канады РАН, член РСМД;
Наталья Маркушина, профессор кафедры мировой политики факультета международных отношений СПбГУ;
Дмитрий Данилов, заведующий Отделом европейской безопасности Института Европы РАН;
Дмитрий Стефанович, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, сооснователь проекта «Ватфор»
Тезисы
Сергей Рогов в своем выступлении отметил несколько итогов недавнего саммита НАТО. Первый — администрации Дж. Байдена удалось добиться консолидации позиций коллективного Запада на антироссийской платформе. Второй — это продолжающееся расширение Альянса, в его состав вошла Финляндия, решился вопрос о принятии Швеции, хотя потребуется какое-то время, прежде чем турецкий парламент одобрит это решение. В саммите в качестве гостей приняли участие основные американские союзники на Тихом океане. По мнению эксперта, это тоже очень важное обстоятельство, поскольку Альянс хочет претендовать на активную роль не только в том географическом районе, который определён Вашингтонским договором, но и в Индо-Тихоокеанском регионе, что связано со сдерживанием Китая. Научный руководитель Института США и Канады РАН также отметил, что принятие Украины на данном саммите в Альянс означало бы, что НАТО вступает в вооруженный конфликт с Россией напрямую. Эта перспектива не вызывает энтузиазма ни в администрации Дж. Байдена, ни у государств — членов НАТО, хотя ряд восточноевропейских стран призывал к немедленному принятию Украины в Альянс. Вместо принятия Украины в Альянс на данный момент был создан механизм в виде Совета Украины-НАТО, и было подтверждено обещание принять Украину в Альянс, но после завершения военных действий.
Сергей Рогов также отметил, что на саммите было объявлено, что НАТО не считает Россию партнером. Особое внимание было уделено ядерному потенциалу нашей страны, и вместе с тем было отмечено, что НАТО готово к переговорам с Россией для уменьшения рисков прямого столкновения и ядерной войны. По мнению эксперта, это важный момент, учитывая, что в настоящее время российско-американские переговоры не ведутся и контакты в этой сфере практически отсутствуют. Также Сергей Рогов отметил, что Балтийское море и Северный Ледовитый океан превращаются в «озёра НАТО». Также усиливаются позиции НАТО на Черном море, а принятые Альянсом решения предусматривают достаточно быстрое наращивание группировки обычных вооруженных сил НАТО вблизи российских границ, что создает дополнительную угрозу безопасности России, особенно для Калининграда.
Дмитрий Данилов начал своё выступление с тезиса, высказанного Сергеем Роговым, о консолидации стран НАТО на антироссийской платформе. Эксперт отметил, что консолидация достигнута на американских условиях. Фактически, это означает неспособность европейцев или отдельных европейских союзников оказывать существенное влияние на те решения, которые принимаются на саммите. Документы саммита об этом свидетельствуют. Также эксперт заявил, что хотя страны НАТО демонстрировали единство и приняли объемное коммюнике по итогам встречи, но им необходимо искать новые инструменты консолидации, новые механизмы, которые обеспечивали бы эту новую, как говорят в НАТО, стратегию, в том числе на восточном фланге.
Заведующий Отделом европейской безопасности Института Европы РАН в своём выступлении подчеркнул, что странам удалось договориться обо всём, что планировалось, но никаких конкретных решений по документам саммита, с точки зрения военного планирования, принято не было: повторялись известные вещи, которые обсуждались ранее, в том числе и на прошлом, мадридском саммите в рамках принятия новой стратегической концепции НАТО и т.д.
России, по мнению эксперта, необходимо реагировать на планы НАТО, укреплять силы реагирования и быстрого развертывания и обеспечивать повышение присутствия в Восточной Европе. Так, полагается повысить присутствие сил НАТО с уровня батальонных групп до бригад, но этого уровня явно недостаточно.
Дмитрий Данилов отметил оборонные проблемы НАТО. Ожидалось, что будет поднят вопрос о формуле 2 на 20 (2% военных расходов ВВП и 20 из них на основные виды вооружений), но договориться не удалось. Не определились, из каких финансово-экономических ресурсов будет обеспечено военное строительство и задействование ВПК. Речь также шла о необходимости усиления роли и механизмов, которыми располагает верховный главнокомандующий силами НАТО в Европе, что является косвенным признанием того, что в этой сфере не все просто с планированием у стран НАТО. Открытым остался вопрос, насколько будет изменен процесс принятия военных решений в рамках НАТО.
Эксперт также обратил внимание на то, что в документы саммита включен открытым текстом вопрос Арктики и Крайнего Севера, причем там говорится о том, что необходимо учитывать стремление и возможности России противодействовать усилению потенциала НАТО в этом регионе. С точки зрения присоединения Финляндии и Швеции к НАТО это крайне важно, поскольку в оперативном плане как раз активизация в Северном и Арктическом регионе возможна с учетом новой конфигурации присутствия стран НАТО.
Заведующий Отделом европейской безопасности Института Европы РАН отметил, что Россия в очередной раз обозначена как основная прямая угроза НАТО и Евроатлантическому сообществу, но не менее интересно то, что Китай пошёл не через запятую, а отдельно от России. С точки зрения китайского досье, в натовской повестке, риторика в отношении Китая стала намного жестче, т.е. применяется более жесткая терминология. Ещё год назад очень серьезно звучал тезис о том, что не нужно воспринимать угрозы со стороны России и вызовы со стороны Китая как похожие подобные вызовы. Есть возможность позитивного взаимодействия с Китаем, добиться прозрачности и транспарентности, но, если речь зайдёт о развитии сотрудничества между Россией и Китаем в оборонной сфере, тогда вызов будет для НАТО выглядеть совершенно по-другому. Страны НАТО воздержались продемонстрировать потенциальную возможность двух вызовов: российского и китайского. Таким образом, возможно, приглашая Китай к более конструктивному взаимодействию, однако пока безуспешно.
Что касается внешних партнерств, то Дмитрий Данилов отмечает, что в документах НАТО речь идёт об их укреплении. Однако непонятно, каким образом в рамках межгосударственных форматов будут вписаны или не вписаны другие страны в системы политического и оборонного планирования НАТО. Также неясно, каким образом НАТО будет повышать профиль своего присутствия в других регионах, таких как АТР. В документах говорится о необходимости наращивания военного потенциала, и касается это не только численности сил, но и задействования военно-экономического, военного-промышленного и военно-технологического потенциала. В данном случае, по мнению эксперта, необходимо обеспечивать новые инструменты и механизмы взаимодействия между государством и бизнесом.
Наталья Маркушина, профессор кафедры мировой политики факультета международных отношений СПбГУ, в своём выступлении подчеркнула, что ожидалось, что саммит в Вильнюсе станет историческим, однако таковым он не стал. Эксперт отметила, что вопросы условий для вступления Украины в НАТО могут трактоваться по-разному. Первый вариант — активное интегрирование Украины в НАТО и ЕС, и, как следствие, эскалация конфликта. Второй путь — это если не переговоры, которые сегодня сложно представить, но неготовность стран — членов НАТО принять Украину в свои ряды. Как следствие, явной эскалации в Балтийском регионе не последует. Однако факт некой изоляции в России присутствует. Можно поставить на повестку дня решения вопросов Балтийской безопасности, касающихся экологии, экономики и др. без участия РФ.
Вместе с тем, по словам Н. Маркушиной, отдельным вопросом сохраняется ситуация вокруг Калининграда. Это сложный вопрос в контексте политики Литвы, которая пытается обострить обстановку. Военная безопасность в регионе также меняется в рамках интеграции Финляндии и Швеции в НАТО. Выстроенные ранее проекты между Россией и этими странами претерпевают серьёзные изменения. Конфликт на Украине, по словам эксперта, изменил политику в Балтийском регионе на до и после. Очень многое зависит от развития ситуации на Украине.
Дмитрий Стефанович, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, говоря о ядерной составляющей НАТО, отметил, что ядерный фактор был в тени переговоров стран Альянса. Тем не менее, подчеркнул эксперт, документы саммита свидетельствуют о «ощутимом присутствии» ядерного измерения. Ядерная составляющая конфликта на Украине незримо присутствует, потому что сюжеты с возможной нуклеаризацией Украины способствовали одному из нарративов, которые послужили причиной начала Специальной военной операции (СВО). Это т.н. нарратив контрраспространения, т.к. предотвращение появления ядерного оружия у враждебного государства.
Научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН отмечает, что официальная коммуникация России и НАТО находится на низком уровне. На сегодняшний день одной из ключевых целей является недопущение расползания конфликта за пределы Украины. Тем не менее параллельно с этим можно наблюдать наращивание потенциала стран НАТО: после короткой паузы вернулись американские стратегические бомбардировщики в Европу.
Эксперт также отметил, что существуют научные подходы, справедливо указывающие на то, что в НАТО пытаются «развязать себе руки». Идея заключается в том, чтобы прощупывать, до какого предела Североатлантический альянс может наращивать давление на Россию и Китай, в том числе с помощью стратегических вооружений, при этом, не вызывая резкой кинетической реакции со стороны страны, подвергающейся давлению. В такой ситуации может быть вполне понятно и очевидно, почему нет энтузиазма в Москве в отношении идеи разделения ядерных сюжетов от сюжетов всеобъемлющего регулирования.
В целом, наращивание натовских военных расходов ставит вопрос: куда эти расходы пойдут, потому что европейская оборонная промышленность не готова переварить такое количество ресурсов, которое предлагается выделять.
