Азиатское турне короля Сальмана

25 февраля 2017 г. королевская канцелярия распространила сообщение о начале «азиатской поездки» короля Сальмана в Малайзию, Индонезию, Бруней-Даруссалам, Японию, Китай, Мальдивскую Республику и Иорданию. Диверсификация саудовских внешнеполитических и внешнеэкономических связей — тенденция, ставшая реальностью в 1990-х гг. Время после 2015 г. сделало эту тенденцию необратимой. Активизация связей Эр-Рияда с ведущими государствами Азии, Африки и Латинской Америки стала неотъемлемым компонентом саудовского курса. Ориентация Саудовской Аравии на Восток при сохранении масштабных связей с США и государствами Запада позволит Эр-Рияду приобрести больший вес в сфере международных отношений, а также в решении мировых и региональных кризисов.

25 февраля 2017 г. королевская канцелярия распространила сообщение о начале «азиатской поездки» короля Сальмана в Малайзию, Индонезию, Бруней-Даруссалам, Японию, Китай и (на завершающем этапе) Мальдивскую Республику и Иорданию. Сообщение оговаривало, что визиты в эти «братские и дружественные» страны основаны на приглашениях, полученных от их лидеров [1]. В сопровождавшую короля делегацию входили государственный министр по внешним сношениям, министры энергетики, промышленности и природных ресурсов, экономики и планирования, труда и социального развития, культуры и информации.

Комментируя «азиатскую поездку», обозреватель ведущего саудовского издания выделил в ней два этапа: посещение «братских» мусульманских стран (Малайзии, Индонезии, Брунея и Мальдивской Республики) и визиты в «дружественные» Китай и Япония. Посещая «братские» страны (когда в состав делегации включался и министр исламских дел, призыва и наставления), король Сальман подчеркивал «значение исламского тыла для саудовской политики» в противостоянии тем, «кто искажает духовную силу ислама». Вопрос, впрочем, этим не ограничивался. Четыре страны интересовали Эр-Рияд, осуществляющий проект социально-экономической перестройки «Видение: 2030», в экономическом отношении (малазийский и индонезийский опыт), а также с точки зрения развития туристической отрасли (Мальдивская Республика), «стабильности государств и господства закона», «сосуществования представителей различных религий и этнических групп». Визиты в «дружественные экономические гиганты» Китай и Японию определялись стремлением к стратегическому сотрудничеству. Ориентация на Восток при сохранении масштабных связей с США и государствами Запада позволила бы Эр-Рияду приобрести больший вес в сфере международных отношений и в решении мировых и региональных кризисов [2].

Саудовский контекст азиатского турне

Диверсификация саудовских внешнеполитических и внешнеэкономических связей — тенденция, ставшая реальностью в 1990-х гг. Время же после 2015 г. сделало эту тенденцию необратимой. Активизация связей Эр-Рияда с ведущими государствами Азии (в этом списке лидировали Индия, Китай и Япония), Африки и Латинской Америки стала неотъемлемым компонентом саудовского курса. В свою очередь, цели, поставленные «Видением: 2030», еще больше актуализировали этот компонент.

Эти цели предполагали удвоение экономических возможностей, преобразование ведущих компаний (включая Саудовскую АРАМКО — Г.К.) в транснациональных игроков, создание собственной военной промышленности, поощрение национальных и иностранных инвестиций и превращение частного сектора в «основной инструмент создания рабочих мест» [3]. Куратор «Видения: 2030», заместитель наследного принца Мухаммед бен Сальман говорил о необходимости «развенчания тормозящего развитие мифа святости нефти» [4]. В этом контексте внешнеполитические ориентиры проекта, включая «арабский и исламский тыл» и «международную деятельность в интересах созидания стратегических партнерств XXI в.», превращения в «связующее звено трех континентов (Азии, Африки и Европы — Г.К.) и ведущую инвестиционную и экспортирующую державу», были не только оправданы, но и естественны [5]. Если первые визиты Мухаммеда бен Сальмана, связанные с презентацией «Видения: 3030», были направлены на Запад (США и Франция в июне 2016 г.), то в дальнейшем преобладала ориентация на Восток. В конце августа – начале сентября 2016 г. заместитель наследного принца (возглавивший саудовскую делегацию на форуме G20 в Ханчжоу) посетил Китай и Японию.

Король Сальман в Малайзии, Индонезии и Брунее

Bandar Algaloud/Courtesy of Saudi Royal Court
Встреча короля Сальмана с королем
Малайзии Мухаммедом V, 26 февраля 2017 г.

В конце февраля – начале марта 2017 г. саудовский монарх посетил Малайзию, Индонезию и Бруней. Эр-Рияд подтверждал свою заинтересованность в активизации двусторонних отношений, остававшихся, несмотря на длительную историю дипломатических связей, членство в Организации исламского сотрудничества и присоединение Малайзии и Индонезии в декабре 2015 г. к «исламской антитеррористической коалиции», на периферии саудовской внешней политики. Двусторонние отношения не только были не безоблачны, но и не достигли (при положительных тенденциях последних лет) высокого уровня.

Визит саудовского монарха в Индонезию (крупнейшую мусульманскую страну мира) состоялся через 48 лет после поездки в Джакарту третьего саудовского монарха короля Фейсала. Ни один из глав саудовского государства никогда не посещал Бруней, с которым только в 2001 г. были установлены полномасштабные дипломатические отношения. Лишь в феврале 2006 г. состоялся визит в Куала-Лумпур предшественника Сальмана на троне короля Абдаллы.

Несмотря на оживление саудовско-малайзийских экономических связей после визита короля Абдаллы, доля саудовского импорта (прежде всего пальмового масла) из этой страны составила в 2013 г. не более 0,5% (4834 млн саудовских риалов [6]) от общей суммы малазийских внешнеторговых операций, а саудовского экспорта (в первую очередь нефтепродуктов) — 1% (около 8243 млн риалов) [7]. По состоянию на 2015 г., общая сумма саудовского импорта из Индонезии (как и в малазийском случае, в основном пальмового масла) не превысила 1,12 млн долл., а экспорта (так же нефтепродукты) — 2,2 млн долл [8]. Наконец, объем саудовско-брунейского товарооборота составил в 2015 г. лишь 7,72 млн риалов [9].

Объем саудовских капиталовложений в индонезийскую экономику далек от того, чтобы считать его высоким. В течение 2010–2015 гг. саудовские инвестиции не превысили 34 млн долл., или 0,02% от общего объема иностранных капиталовложений, в 2016 г. Эр-Рияд вложил в Индонезии 900 тыс. долл., что позволило Саудовской Аравии занять только 57 место в списке ее иностранных инвесторов. Вместе с тем Индонезия — один из крупнейших поставщиков рабочей силы в Саудовскую Аравию. Ее количественный рост достиг пика в 1,4 млн чел. в 2010 г., в дальнейшем снизившись до 960 тыс. (общая сумма их денежных переводов на родину составила около 2,8 млрд долл. ежегодно). При этом индонезийская сторона неоднократно обвиняла саудовские власти в недостаточном выявлении и преследовании случаев насилия и убийств индонезийских рабочих, а также в небрежении к их безопасности, что произошло, в частности, при падении крана на территории главной мечети в Мекке в сентябре 2015 г.

Религиозные связи Саудовской Аравии с тремя государствами Юго-Восточной Азии — основа их взаимоотношений. Индонезийские паломники лидируют в составе ежегодного хаджа (провозглашенного «Видением: 2030», как и «исламский туризм», одним из направлений диверсификации саудовской экономики) к святыням Мекки и Медины. Одним из итогов визита короля Сальмана в Джакарту стало увеличение паломнической квоты для граждан Индонезии с 168 800 чел. до 221 тыс. ежегодно, а также создание инфраструктуры для организации саудовских семейных поездок в рамках «халяльного туризма» в Индонезию. Для Малайзии эта квота составляет 20 тыс. чел. ежегодно. Квота, установленная саудовским министерством исламских дел, призыва и наставления для брунейских паломников, составляет 1 тыс. чел. ежегодно. Осуществленное в конце 2016 г. повышение цен на паломнические визы, оправдывавшееся Эр-Риядом необходимостью урегулирования финансовой составляющей хаджа (но вызванное скорее саудовскими экономическими трудностями двух последних лет), вызвало жесткую критику во всех трех «братских» странах. Эта критика заставила саудовские власти увеличить поддержку действующих там фондов поддержки мусульманского паломничества.

Визиты в Куала-Лумпур, Джакарту и Бандар-Сери-Бегаван были религиозно нюансированы. Однако эта нюансировка имела политическую основу — противостояние апеллирующему к исламской догме терроризму и на этой основе, как подчеркивалось на встрече с малазийским монархом Мухаммедом V, « служение подлинным интересам мусульман» [10]. На встрече с малазийским монархом саудовский король подчеркнул важность двусторонних действий «ради решения проблем мусульманских стран», имея в виду противодействие экстремистской теории и практике. Выступая 28 февраля 2017 г. в базирующемся в малазийской столице (и получающем саудовскую финансовую поддержку) Всемирном исламском университете, глава саудовского государства отметил, что «народы исламской нации устремлены к прогрессу, процветанию, развитию и цивилизационному росту, опираясь на полезные знания и науки». Знания и науки, по его словам, должны стать броней, защищающей молодежь от экстремизма, а долг студентов этого Университета — показать подлинную и незапятнанную суть исламского вероучения [11]. Наконец, находясь в Джакарте, король Сальман встретился с представителями действующих в Индонезии религиозных конфессий, подчеркнув важность поддержания терпимости и совместного отпора радикализму и экстремизму.

Antara Foto/Wahyu Putro A
Король Сальман с парламентской делегаций
Малайзии, 2 марта 2017 г.

Комментируя саудовский курс в отношении мусульманских стран Юго-Восточной Азии, малазийский политолог писал о поддержке исламских движений и институтов как о «центральном звене» двусторонних отношений. Даже если начиная с конца 1970-х гг., эти отношения приобретали более разветвленный характер и содействовали реализации проектов в банковско-финансовой и экономической сфере и развитию торговых контактов, религиозный аспект (содействовавший «ваххабитской» интерпретации вероисповедных установок) сохранял свое значение. Эта ситуация определялась одним из направлений саудовской внешней политики — помощью мусульманским народам и меньшинствам. Пример претворения этого курса — ассоциированный с эр-риядским Исламским университетом имени имама Мухаммеда бен Сауда индонезийский Институт арабских и исламских исследований (LIPIA). (Он, кстати, обвинялся в распространении радикальной версии ислама.)

Пребывание короля Сальмана в трех странах Юго-Восточной Азии доказало, что саудовская риторика и практика действия менялись. Объединение усилий мусульман в противостоянии терроризму (ИГ в этой связи называлось в первую очередь) и поддержке умеренного ислама стали важнейшими темами (порой окрашивавшиеся в антииранские тона) как переговоров монарха и его местных собеседников — малазийского премьер-министра Наджиба Тун Раззака, индонезийского президента Джоко Видодо и султана Брунея Хассанала Болкиаха, так и выступлений перед депутатами малазийского и индонезийского парламентов. Прагматические соображения диверсификации внешнеэкономических связей, необходимости охраны морских коммуникаций, по которым осуществляется транспортировка саудовских углеводородов в Китай и Японию (в январе 2014 г. было подписано саудовско-индонезийское соглашение о сотрудничестве в области обороны), требовали переакцентировки подхода к «братским» странам периферии мусульманского мира. Это, в свою очередь, требовало расширения экономического сотрудничества.

Эр-Рияд начал видеть в этих странах потенциальных «экономических гигантов XXI в.» и «мост к сотрудничеству с государствами АСЕАН» [12]. Важнейшим документом, означавшим поворот в саудовской позиции в отношении Малайзии, стало соглашение о покупке Саудовской АРАМКО доли (общей суммой в 7 млрд долл.) в принадлежащих малазийской государственной компании ПЕТРОНАС нефтехимического и нефтеперерабатывающего комплекса в штате Джохор. Соглашение предусматривало не только широкое участие саудовской стороны в развитии этих комплексов, но и превращение АРАМКО в основного поставщика нефти и производства продуктов нефтехимии для всех стран Юго-Восточной Азии [13].

Экономические итоги визита в Индонезию были скромнее. Были подписаны Меморандум о взаимопонимании, предполагающий расширение участия Саудовского фонда развития в финансировании ключевых проектов в области энергетики и строительства инфраструктуры (сумма инвестиций должна составить 2,4 млрд долл.), а также Программа сотрудничества в сфере развития малого и среднего бизнеса [14]. К моменту визита, как следовало из заявлений саудовских официальных лиц, стороны не были готовы к подписанию соглашения об инвестировании в строительство объектов энергетики и сотрудничестве между саудовской АРАМКО и индонезийской государственной нефтегазовой компанией «Пертамина». Комментируя визит, индонезийская пресса отмечала, что « визит короля не привел к большим сделкам», подчеркивая, что в 2016 г. объем прямых саудовских инвестиций в экономику составил только 900 млн долл., снизившись, по сравнению с предыдущим годом, на 30 млн долл. В то же время сообщалось, что в ходе переговоров президент Дж. Видодо предлагал саудовской стороне обсудить возможность участия Эр-Рияда в строительстве нефтеперерабатывающих предприятий на западе Явы и востоке Калимантана.

Еще более скромными были экономические итоги однодневного визита короля Сальмана в Бандар-Сери-Бегаван. Конечно, саудовские средства массовой информации, цитируя саудовского монарха, подчеркивали «прочность исторических отношений» между двумя странами, а также говорили о «конструктивных переговорах» с султаном Хассаналом Болкиахом. Тем не менее обе стороны всего лишь пришли к согласию в отношении необходимости «активизации» заключенного в 2007 г. Генерального соглашения о сотрудничестве в области экономики, инвестиций, образования, культуры, молодежи и спорта, открывающего, как было отмечено в ходе переговоров двух монархов, « перспективы двустороннего инвестирования». Брунейская же пресса, в этой связи выражала надежду на то, что итоги работы воссозданного Совместного саудовско-брунейского экономического комитета « послужат экономикам обеих стран», в частности, развитию отношений между предприятиями частного сектора.

4 марта 2017 г., завершив первый этап своей «азиатской поездки», король Сальман прибыл на отдых на Бали. После почти двухнедельного пребывания на этом острове начался второй этап его турне.

Король Сальман в Японии и Китае

Al Arabiya
Визит Короля Сальмана в Бруней

12 марта 2017 г. саудовский монарх прибыл с официальным визитом в японскую столицу. Этот визит продолжил уже сложившуюся традицию. В 1960 г. состоялась первая поездка члена саудовской правящей семьи и (в то время) министра транспорта принца Султана бен Абдель Азиза в Токио, а в 1971 г. — визит короля Фейсала бен Абдель Азиза. Нефтяной кризис 1973 г. содействовал еще большим контактам на высшем уровне (включая взаимные поездки представителей правящих династий обеих стран). Во время визита в 1997 г. в саудовскую столицу (в то время) премьер-министр Рютаро Хасимото и король Фахд бен Абдель Азиз подписали совместный саудовско-японский документ «Всеобъемлющее партнерство для XXI века». В свою очередь, во время состоявшегося в 1998 г. визита (в то время) наследного принца Абдаллы бен Абдель Азиза в Токио был подписан второй основополагающий документ для развития связей между двумя странами «Саудовско-японское сотрудничество». Это сотрудничество должно было концентрироваться вокруг трех аспектов — цивилизационный диалог с исламским миром, развитие источников воды и широкий, многосторонний политический диалог. В конце августа – начале сентября 2016 г. состоялся официальный визит в японскую столицу принца Мухаммеда бен Сальмана.

Тесные отношения обеих стран связаны с нефтью. Комментируя визит короля Сальмана, японская пресса подчеркивала, что Саудовская Аравия остается «крупнейшим поставщиком нефти», поскольку (несмотря на стремление диверсифицировать источники импортируемых углеводородов) почти треть всего нефтяного импорта Японии поступает из Саудовской Аравии. Еще в сентябре 2016 г., говоря о визите в Токио принца Мухаммеда бен Сальмана, японский министр иностранных дел Фумио Кисида заявил в интервью газете «Аш-Шарк Аль-Аусат», что Саудовская Аравия — важнейший экономический партнер Японии, поставляющий не менее 30% всей необходимой нефти. Это обстоятельство предопределяло стремление Токио участвовать в саудовских экономических реформах, поскольку «Видение: 2030» — шаг к процветанию всего Ближнего Востока [15]. Вместе с тем зависимость от саудовской и в целом ближневосточной нефти, усилившаяся после катастрофы 2011 г. на АЭС Фукусима-1, становилась поводом для расширения внешнеполитической активности Японии, включая и ее военный аспект (что предполагало реинтерпретацию 9 статьи Конституции), в интересах охраны морских коммуникаций. В конце 2008 г. Япония развернула батальон военной разведки у побережья Джибути, Кении, Йемена и Омана. В 2011 г. Токио создал первую после окончания Второй мировой войны постоянную военную базу в Джибути.

Визит короля Сальмана квалифицировался в Японии как исторический, а нынешний этап в развитии Саудовской Аравии (повторяя идеи, высказанные во время визита принца Мухаммеда бен Сальмана) — как ключевой для всего Ближнего Востока. Эта точка зрения поддерживалась саудовской стороной. Выступая 13 марта на Саудовско-японском экономическом форуме, министр экономики и планирования Адиль Факих говорил о «гигантских экономических возможностях Японии» и ее «ключевой роли» в «саудовском социально-экономическом развитии» [16]. Для этого были весомые основания — в опубликованном 2015 г. министерством экономики и планирования « Саудовском экономическом отчете: 2014» Япония была названа третьим мировым потребителем саудовской продукции (17% саудовского экспорта) и четвертым мировым импортером в Саудовскую Аравию (9% саудовского импорта) [17].

Итогом визита короля Сальмана в Японию (включавшего встречи и переговоры с высшими руководителями государства, среди них и с императором Акихито) стало достижение согласия о развитии стратегического партнерства на основе « Совместного саудовско-японского видения: 2030» [18]. Это определялось итогами визита в Токио принца Мухаммеда бен Сальмана, когда были достигнуты соглашения об участии крупнейших японских банков (Банк Токио-Мицубиси, Банк Мидзухо, финансовый холдинг «Группа Номура»), а также компаний и корпораций, объединенных в Организацию японской внешней торговли (JETRO), в реализации «Видения: 2030». Реализация «Саудовско-японского видения: 2030» предполагала осуществление совместных проектов в сфере создания саудовской военной промышленности, высоких технологий (в ходе визита короля Сальмана был подписан Меморандум о сотрудничестве в сфере «четвертой промышленной революции») и строительстве в Саудовской Аравии предприятий для сборки автомобилей Тойота [19]. Король Сальман и премьер-министр Синдзо Абэ также рассмотрели возможность создания специальных экономических зон на саудовской территории. Отвечая на просьбу Синдзо Абэ разместить часть акций (частично приватизируемой) саудовской АРАМКО на Токийской фондовой бирже, король Сальман заявил, что «Королевство рассмотрит эту просьбу, поскольку оно заинтересовано в покупке этих акций японскими инвесторами» [20]. Итоги визита свидетельствовали, что при сохранении высокой доли поставок нефти экономические отношения между двумя странами [IS1] начали обретать более многогранный и многовекторный характер.

REUTERS/Shizuo Kambayashi
Встреча короля Сальмана и премьер-
министра Японии
Синдзо Абэ

Заявив в ходе переговоров с С. Абэ, что Саудовская Аравия и Япония — основные партнеры по противостоянию терроризму и экстремизму [21], король Сальман поддержал японское военное присутствие у берегов Аравийского полуострова и Восточной Африки. Тема борьбы с терроризмом обсуждалась и в ходе встречи главы саудовского государства с ведущими деятелями японской мусульманской общины.

Завершив визит в Японию, король Сальман 15 марта 2017 г. прибыл в Пекин. Исходной точкой саудовско-китайских отношений стало начавшееся в конце 1987–1988 гг. военное взаимодействие двух стран, когда в Саудовскую Аравию была поставлена (как итог отказа Соединенных Штатов пойти на этот шаг) партия баллистических ракет средней дальности CSS-2 (DF-3). В 1990 г. обе страны установили дипломатические, первоначально на консульском уровне, отношения (ранее Эр-Рияд поддерживал отношения с Тайванем). Однако двумя годами ранее, в 1988 г. обе страны подписали Меморандум о взаимопонимании и создании в Пекине и Эр-Рияде торговых представительств. Если в момент установления дипломатических отношений объем торгового оборота между двумя странами оценивался в 290 млн долл., то в 2002 г. — уже 5,1 млрд долл. В 2000 г., по данным саудовского министерства экономики и планирования, КНР вошла в список десяти крупнейших стран-экспортеров (занимая в этом списке седьмое место) саудовской продукции. В 2003 г. КНР стала шестым импортером своей продукции в Королевство. Формирование в 1996 г. Саудовско-китайской совместной комиссии по экономическому, торговому и техническому сотрудничеству содействовало дальнейшему росту межгосударственных связей, а создание в 1997 г. в каждой из стран обществ дружбы с партнерской стороной значительно расширило двусторонние контакты в сфере образования, культуры и информации. Начавшееся паломничество китайских мусульман к святыням Мекки и Медины дополнило сферу двустороннего взаимодействия.

После установления дипломатических отношений обе страны активно обменивались многочисленными делегациями на уровне заинтересованных министерств. Вместе с тем в октябре 1998 г. Пекин посетил (в то время наследный принц) Абдалла бен Абдель Азиз, а в апреле 1999 г. (в то время) губернатор столичной провинции принц Сальман бен Абдель Азиз. В октябре 1999 г. с официальным визитом в Эр-Рияде находился председатель КНР Цзян Цзэминь. В январе 2006 г. состоялся официальный визит в Пекин короля Абдаллы бен Абдель Азиза, а в апреле того же года визит (в то время) председателя КНР Ху Цзиньтао в Эр-Рияд (в феврале 2009 г. состоялся его второй визит в Саудовскую Аравию). К 2014 г. Китай стал вторым импортером (18% от общего объема импорта) и первым экспортером (22% от общего объема экспорта) [22] При этом Китай – самый значительный импортер саудовской ненефтяной (нефтехимия, сельское хозяйство и животноводство) продукции. Издание саудовского министерства экономики и планирования отмечало, что объем китайско-саудовского торгового взаимодействия составил в 2014 г. 69,1 млрд долл. [23], снизившись в 2016 г. до 42,3 млрд долл. [24]

Все же поставки саудовских углеводородов оставались центральным элементом экономических связей между обеими странами вне зависимости от предпринимаемых Пекином попыток диверсифицировать источники поступающей нефти, включая развитие взаимодействия со странами Ближнего и Среднего Востока и Россией. Как отмечал Си Цзиньпин в статье, опубликованной в издании Саудовской ассоциации торгово-промышленных палат, из каждых шести баррелей нефти, ввозимых сегодня в Китай, один баррель — саудовский, из каждых семи риалов, получаемых Саудовской Аравией за ее экспорт, один риал приходит из Китая [25]. Необходимость охраны морских коммуникаций (как и в случае Японии) заставляла Китай расширять сферу своего военного присутствия. Развертывание военного патрулирования в Аравийском и Красном морях (используя возможности дозаправки в Джидде), а также создание военной базы в Джибути это лишь подтверждали. Впрочем, сфера саудовско-китайского взаимодействия обретала более широкий характер. Как отмечал министр коммерции КНР Гао Хучэн, в 2017 г. в Саудовской Аравии действовали 100 китайских компаний, работающих в сфере разведки нефти и газа, нефтехимии, строительства жилья, железных дорог, портов и электростанций [23].

REUTERS/Lintao Zhang
Встреча короля Сальмана и председателя
Си ЦзиньПина

Накануне своего визита в августе 2016 г. в Китай принц Мухаммед бен Сальман говорил о важности укрепления саудовско-китайского стратегического партнерства, имеющего, по его мнению, две серьезные и рассчитанные на будущее опоры — «Видение: 2030» и «Программу Великого шелкового пути». Объединение усилий обеих стран придаст, как заметил руководитель саудовской перестройки, ощутимый импульс взаимовыгодному и более диверсифицированному взаимодействию Королевства и Китая [27]. Позиция Пекина была не менее эксплицитной. Накануне визита короля Сальмана глава китайской дипломатии Ван И в интервью крупнейшему саудовскому изданию не только сделал акцент на тех же опорах стратегического партнерства, но и подчеркнул, что сегодня между странами намечены контуры алгоритма сотрудничества — «формула 1+2+3», в рамках которой сфера энергоресурсов сохраняет роль основной оси. «Созидание инфраструктуры и преференции в области торговли и инвестиций становятся двумя крыльями, а три сферы современной передовой технологии — атомная энергетика, космос и спутники, а также возобновляемая энергетика обретают форму точек прорыва», — отметил Ван И [28].

Визит принца Мухаммеда бен Сальмана создал для этого необходимые условия. Его итогом стало подписание 15 двусторонних соглашений и меморандумов о намерениях на уровне правительств. Речь шла о расширении сотрудничества в области энергетики, строительства нефтехранилищ, информатики, жилищного строительства и металлургии, в использовании водных ресурсов, банковско-финансовой сфере, науке и технологии (значительно расширяющим китайское участие в деятельности саудовского Города науки и техники имени короля Абдель Азиза, специализирующегося на развитии высоких технологий, атомной энергетике и генной биологии) [29]. Не менее важными были и результаты переговоров принца (в качестве главы военного ведомства) с руководством Министерства обороны КНР, расширяющие китайское участие в создании саудовской военной промышленности (как одного из направлений «Видения: 2030») и проведения совместных военных маневров. В октябре 2016 г. состоялись первые маневры в районе Чэнду с участием саудовских подразделений специального назначения [30].

Визит короля Сальмана, ознаменовавшийся подписанием 40 соглашений и меморандумов о взаимопонимании, расширил уже существующую картину. Принятое обеими сторонами «Совместное заявление» (его текст был предан гласности 18 марта 2017 г. в присутствии короля Сальмана и председателя Си Цзиньпина) подчеркнуло «поддержку китайской стороной усилий Королевства Саудовская Аравия по реализации “Видения: 2030” и стремление КНР быть мировым партнером Королевства в сфере диверсификации его экономики». Саудовская Аравия, в свою очередь, заявила о своей готовности быть мировым партнером в созидании «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути XXI века», став его основным полюсом проекта «Пояс и путь» в регионе Западной Азии. При этом Эр-Рияд и Пекин высказались за скорейшее создание Зоны свободной торговли между КНР и арабскими государствами зоны Персидского залива. Ведущими направлениями стратегического партнерства обеих стран стали «высокие технологии, проекты инфраструктуры, космос, а также взаимное инвестирование в сферы нефти, возобновляемой энергетики, электроэнергии и мирного использования ядерной энергии [31]. В последний день официального визита обе стороны заявили о подписании соглашения с саудовской нефтехимической компанией САБЕК (второй после Саудовской АРАМКО ведущей национальной корпорацией) о ее участии в расширении и модернизации двух нефтехимических объектов в Китае (общая сумма капиталовложений САБЕК составит 15 млрд риалов) [32].

В контексте этого взаимодействия обе стороны возлагали на себя обязательство «повысить уровень сотрудничества в сфере энергоносителей, включая поставки саудовской нефти на растущий китайский рынок». Это сотрудничество предполагало и большее внимание к вопросам охраны морских коммуникаций, в том числе на основе расширения военного взаимодействия (как и взаимодействия в сфере безопасности) не только на двусторонней основе, но и в рамках исламской антитеррористической коалиции. Частью этого военного взаимодействие станет участие производителей китайской военной техники в строительстве завода по производству беспилотных самолетов в Саудовской Аравии [33].

Несостоявшиеся визиты

18 марта 2017 г., завершив «азиатскую поездку», правящий монарх вернулся в Эр-Рияд. Ранее объявленная программа поездки (что, видимо, было связано с состоянием здоровья восьмидесятидвухлетнего короля) не была выполнена в полном объеме. Официальный визит в Мальдивскую Республику был отложен. Это решение было принято в последний момент, поскольку еще 16 марта мальдивская пресса сообщала о том, что страна « готовится приветствовать саудовского короля». Официальной причиной переноса визита стала эпидемия свиного гриппа, однако, по мнению мальдивской оппозиции, речь шла о проходивших в преддверии вероятного визита акциях протеста против передачи части входящего в государства атолла Каафу в аренду принцу Мухаммеду бен Сальману. Оппозиция считала, что предложенный Эр-Риядом проект развития этого атолла (10 млрд долл.) не только нарушит суверенитет и независимость Мальдивской республики, но и будет содействовать коррупции, как и нанесет ущерб окружающей среде.

Визит короля Сальмана в Иорданию, где 23-29 марта 2017 г. должны пройти заседания XXVIII встречи в верхах глав государств и правительств стран Лиги арабских государств, был также отложен. Тем не менее в Саудовской Аравии оптимистично оценили итоги визита короля Сальмана в три страны Юго-Восточной Азии, Японию и КНР.

***

Уже на следующий день после возвращения монарха в Эр-Рияд саудовская пресса сообщала о результатах его «азиатской поездки». Из сообщений следовало, что в Королевство будут привлечены более 80 млрд долл., необходимые для реализации проекта «Видение: 2030». Эта сумма включала в первую очередь стоимость всех соглашений, заключенных в Малайзии (9 млрд долл.) и Индонезии (4,6 млрд долл.). Визит короля Сальмана в Китай был более продуктивен — 65 млрд долл. Общая сумма капиталовложений, которые стали итогом визита в Японию, не сообщалась [34].

1. Хадим Аль-Харамейн Аш-Шарифейн югадир Ар-Рияд фи джауля асьявийя (Служитель Двух Благородных Святынь покидает Эр-Рияд и отправляется в азиатскую поездку) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 25 февраля 2017 г.

2. Аль-Утейби А. Сальман фи Асия: аль-умк аль-ислямий (Сальман в Азии: исламский тыл) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 5 марта 2017 г.

3. Руайя Аль-Мамляка Аль-Арабийя Ас-Саудийя: 2030 (Видение Королевства Саудовская Аравия: 2030). С. 9.

4. Мукабаля хасса — аль-амир Мухаммед бен Сальман вали вали аль-ахд ас-саудий (Эксклюзивное интервью с принцем Мухаммедом бен Сальманом, заместителем наследного принца Саудовской Аравии) // Аль-Арабийя, 24 апреля 2016 г.

5. Руайя Аль-Мамляка Аль-Арабийя Ас-Саудийя: 2030. Сс. 9, 79.

6. 1 долл. = 3,75 саудовских риала.

7. Аль-Илякат ат-тиджарийя байн Аль-Мамляка Аль-Арабийя Ас-Саудийя ва Малезия (Торговые отношения между Королевством Саудовская Аравия и Малайзией). Февраль 2015 г.

8. Аль-Илякат аль-иктисадыйя байн Аль-Мамляка ва Индонесия (Экономические отношения между Королевством и Индонезией) // Аль-Яум, 5 марта 2017 г.

9. Хадим Аль-Харамейн яъты дафъа иля аль-илякат ан-нашиъа байн Ас-Саудийя ва Бруней (Служитель Двух Святынь придает импульс начинающимся отношениям между Саудовской Аравией и Брунеем) // Аль-Хайят, 4 марта 2017 г.

10. Хадим Аль-Харамейн: Ас-Саудийя такиф би кулль имканатиха вара аль-кадая аль-ислямийя (Служитель Двух Святынь: Саудовская Аравия поставила все свои возможности на службу интересам мусульман) // Аль-Хайят, 27 февраля 2017 г.

11. Калима Хадим Аль-Харамейн Аш-Шарифейн фи хафль Аль-Джамиъа аль-ислямийя аль-алямийя фи Ма-лезия (Выступление Служителя Двух Благородных Святынь на торжестве во Всемирном исламском университете в Малайзии) / Министерство иностранных дел Саудовской Аравии, 28 февраля 2017 г.

12. Ад-Досри С. Аль-Малик Сальман фи Асия: тарик харир джадид (Король Сальман в Азии: новый шелковый путь) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 2 марта 2017 г.

13. Ибрам иттифакийя шира хисса байн АРАМКО Ас-Саудийя ва Петронас аль-малезийя (Ратификация соглашения о покупке Саудовской АРАМКО доли с малазийской Петронас) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 1 марта 2017 г.

14. Иъалян муштарак ва музаккарат тафахум ва барамидж таавун байн аль-балядейн (Совместное заявление, меморандумы о взаимопонимании и программы сотрудничества между двумя странами) // Аль-Хайят, 1 марта 2017 г.

15. Вазир аль-хариджийя аль-ябаний: зияра вали вали аль-ахд аззазат аш-ширака ас-сунаийя (Японский министр иностранных дел: визит заместителя наследника престола укрепил двустороннее партнерство) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 2 сентября 2016 г.

16. Хадим Аль-Харамейн юшарриф ихтитам мунтада «Ар-Руайя ас-саудийя аль-ябанийя» // Аш-Шарк Аль-Аусат, 14 марта 2017 г.

17. Такрир аль-иктисад ас-саудий: 2014 (Саудовский экономический ответ: 2014). – Министерство экономики и планирования, Эр-Рияд, май 2015. С. 53-54.

18. Аль-Малик Сальман: ширака саудийя ябанийя фи мухараба аль-ирхаб ва ат-татарруф (Король Сальман: саудовско-японское партнерство в борьбе с терроризмом и экстремизмом) // Аль-Хайят, 14 марта 2017 г.

19. Тойота таттаджих иля тасниа маркабатиха фи Ас-Саудийя (Тойота будет собирать свои автомобили в Саудовской Аравии) // Аль-Хайят, 14 марта 2017 г.

20. Аль-Малик Сальман: ширака саудийя ябанийя фи мухараба аль-ирхаб ва ат-татарруф.

21. Там же.

22. Такрир аль-иктисад ас-саудий: 2014. С. 53-54.

23. Там же. С. 55.

24. Вазир аль-хариджийя ас-сыний ли Аш-Шарк Аль-Аусат: илякатуна маа Ас-Саудийя мукбиля аля афак архаб (Китайский министр иностранных дел заявляет Аш-Шарк Аль-Аусат: наши отношения с Саудовской Аравии направлены на достижение более широких горизонтов) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 15 марта 2017 г.

25. Си Цзиньпин. Шарикан нахв ат-танмийя аль-муштарака (Два партнера по совместному развитию) // Ар-Рияд, 18 января 2016 г.

26. Вазир ат-тиджара ас-сыний: зияра аль-малик Сальман сатарфаа би аш-ширака аль-истратиджийя аш-шамиля иля ааля мустава (Китайский министр коммерции: визит короля Сальмана поднимет всеобъемлюще е стратегическое сотрудничество на высочайший уровень) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 16 марта 2017 г.

27. Бен Сальман ва дипломасийя ат-таваджух ли Аш-Шарк (Бен Сальман и дипломатия ориентации на Восток) // Указ, 28 августа 2016 г.

28. Вазир аль-хариджийя ас-сыний ли Аш-Шарк Аль-Аусат: илякатуна маа Ас-Саудийя мукбиля аля афак архаб.

29. Ас-Саудийя ва Ас-Сын туваккаъан 15 иттифакийя (Саудовская Аравия и Китай подписывают 15 соглашений) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 30 августа 2016 г.

30. Ихтитам тамрин муштарак байн аль-кувват аль-хасса ас-саудийя ва ас-сынийя (Завершение совместных учений с участием саудовских и китайских войск специального назначения) // Аль-Хайят, 23 октября 2016 г.

31. 18 нукта туляххис мустакбаль аль-илякат ас-саудийя ас-сынийя (18 пунктов, резюмирующих будущее саудовско-китайских отношений) // Аш-Шарк Аль-

32. САБЕК: машариа джадида би истисмар 15 бильон риал (САБЕК: новые проекты на сумму 15 млрд риалов) // Аль-Хайят, 19 марта 2017 г.

33. 18 нукта туляххис мустакбаль аль-илякат ас-саудийя ас-сынийя (18 пунктов, резюмирующих будущее саудовско-китайских отношений) // Аш-Шарк Аль-Аусат, 18 марта 2017 г.

34. Хадим Аль-Харамейн ясыль иля Ар-Рияд (Служитель Двух Святынь прибывает в Эр-Рияд) // Аль-Хайят, 19 марта 2017 г.