Больше не «рыбное место»? Будущее российско-фарерских связей под вопросом

После 2014 г. в связи с российским запретом на импорт морепродуктов из ЕС, Норвегии и Исландии для Фарерских островов наступил период экономического процветания. Торговля с Россией способствовала значительному росту ВВП и снижению уровня безработицы, что, в свою очередь, повлекло существенный рост населения по сравнению с предыдущим периодом демографической стагнации. Другой причиной восторженного отношения фарерцев к открывшемуся в 2014 г. потенциалу российского экспорта стали предшествующие «сельдевые войны» с ЕС, в ходе которых Евросоюз ввел эмбарго на импорт фарерской сельди и скумбрии и произведенных из них морепродуктов, а также ограничил доступ в свои морские порты фарерских судов, занимающихся выловом этих рыб. В этих условиях, несмотря на критику внутри Содружества, активно продвигалась идея подписания договора о создании ЗСТ между ЕАЭС и Фарерскими островами. Сейчас, однако, период фарерского экономического прагматизма, по-видимому, уступает место солидарности с Западом, несмотря на признание того, что это будет иметь «невероятно серьезные» экономические последствия.

Внутри датского Содружества ограничительные меры в отношении России создали парадоксальную юридическую ситуацию. Так как Гренландия не является членом ЕС, Дания не может присоединяться или вводить новые ограничительные меры, затрагивающие Гренландию, несмотря на то что отдельные сферы до сих пор управляются из Копенгагена. То есть отдельные пункты ограничительных мер ЕС в отношении России не могут действовать на территории Гренландии, с одной стороны, из-за того, что ограничительные меры Дании не действуют на территории автономии, не входящей в состав ЕС, а с другой — потому что сама Гренландия не может присоединиться к ограничительным мерам в тех сферах, которые по-прежнему управляются из Копенгагена. С целью исключения подобных пробелов требуется принятие дополнительного закона, который позволил бы Дании распространять действие санкций на территорию Гренландии в подобных «промежуточных» областях.

В нынешних условиях, прежде всего, для Фарерских островов остро стоит вопрос сохранения выгодного экономического сотрудничества с Россией. Формально действующий санкционный режим не запрещает экспорт морепродуктов в Россию. Несмотря на положения пятого пакета санкций ЕС, Фарерские острова, как и Норвегия, продолжают допускать российские рыболовные суда в свои порты для обслуживания, что выступает важным элементом режима контроля популяции промысловых рыб в Баренцевом море и Северной Атлантике. Разрыв хозяйственных связей с Россией в сфере рыболовства в большей степени ударит по самим островам, что осознает как фарерское население, так и политики. Тем не менее сохранение этих связей на том же уровне и тем более их расширение вызвало бы политическое и экономическое давление со стороны Дании, ЕС и США. Сейчас происходит ограничение и минимизация торговых отношений между Фарерами и Россией, но полный разрыв связей в сфере рыболовства маловероятен в силу их критической значимости для экономического выживания фарерской автономии.

Будущее российско-фарерских связей в сфере рыболовства, которые значительно укрепились после 2014 г., сейчас находится под серьезным вопросом. Так как ни Гренландия, ни Фарерские острова не являются членами ЕС, парламенты обеих автономных территорий приняли собственные законы, позволяющие правительствам присоединиться к ограничительным мерам в отношении России. В обоих случаях не указывается точный список ограничительных мер, а правительствам даются общие полномочия по присоединению к действующим ограничительным мерам, введенным ЕС или другими странами, и по установлению правил их реализации. В ответ на подобные действия трем представителям Гренландии и Фарерских остров был запрещен въезд в Россию.

Рыба или санкции?

Никита Белухин:
«Непокорные острова». Гренландия и Фареры лелеют суверенные амбиции

Фарерский закон, принятый 6 мая 2022 г., не содержит запрета на экспорт морепродуктов в Россию. Более того, если фарерское правительство решит ввести ограничительные меры, касающиеся экспорта или других хозяйственных отношений в сфере рыболовства, оно должно будет сначала получить поддержку парламентского большинства, так как для введения подобных ограничений потребуется принятие отдельного закона. Тем не менее многие фарерские предприятия, включая одно из крупнейших — Bakkafrost, по собственной инициативе начали отказываться от российского направления экспорта в конце февраля 2022 г. Так 28 февраля 2022 г. Bakkafrost принял решение отказаться от дальнейшего экспорта лосося в Россию. По всей видимости, лосось, ранее предназначавшийся для России, теперь будет поставляться в США, учитывая, что для этой цели Bakkafrost приобрел грузовую версию Boeing 757-200.

Сохраняющиеся хозяйственные связи между Фарерами и Россией заключаются в предоставлении взаимных квот на ловлю промысловых видов рыб в специально отведенных участках в исключительных экономических зонах, что вызывает негодование Великобритании, так как российские рыбаки частично заходят в отведенные для нее участки в фарерской ИЭЗ. Рыболовные суда России также сохраняют возможность заходить в фарерские порты для обслуживания и ремонта. Большое экономическое значение для Фарерских островов сохраняет вылов трески в Баренцевом море в ИЭЗ России, который осуществляется в соответствии с регулярно обновляемым рыболовным соглашением, которое изначально было подписано между СССР и Фарерскими островами 27 ноября 1977 г. В настоящий момент фарерские власти заявляют, что намерены соблюдать текущую версию соглашения до конца 2022 г., но пока не упоминали о планах его продления или обновления. Ситуация осложняется и тем, что незадолго до февраля 2022 г. крупные фарерские предприятия потратили 1,2 млрд крон на покупку трех новых рыболовных судов для расширения промысла в Баренцевом море. Один радикально настроенный датский журналист в этой связи даже призывал к бойкоту фарерской рыбы, заявив, что она «пахнет Россией».

Эдмунд Йонсен, член датского Фолькетинга от Фарерских островов, в мае 2022 г. подчеркнул в ответ на обвинения в «медлительности», что Фарерские острова еще до принятия санкционного закона полностью остановили торговлю с Россией с момента первой волны отключения российских банков от системы SWIFT в марте 2022 г. До введения ограничений на Россию приходилось около 25% фарерского экспорта, который почти на 90% состоит из морепродуктов. Взрывной рост начался после 2014 г. — если в 2010 г. Россия занимала всего 3%, то в 2015 г. на нее пришлось уже 26% всего фарерского экспорта. В одной из статей независимого датского СМИ Zetland, впрочем, упоминалось, что Фареры продолжают экспортировать «рыбу и моллюсков» в Россию из-за крайне высокой экономической значимости рыболовной отрасли. Это подтверждает и официальное статистическое бюро Фарерских островов: по их данным, в июне 2022 г. экспорт в Россию составил 45,2 млн датских крон (32,9 млн из них пришлось на топливо и другие предметы снабжения для российских рыболовных судов и 12,3 млн — на поставки северной путассу). С января по июнь 2022 г. фарерский экспорт в Россию составил 500,32 млн крон (за первое полугодие 2021 г. этот показатель составил 903,65 млн крон), на поставки морепродуктов пришлось 366,79 млн крон (в первое полугодие 2021 г. — 738, 3 млн крон).

После 2014 г. в связи с российским запретом на импорт морепродуктов из ЕС, Норвегии и Исландии для Фарерских островов наступил период экономического процветания. Особенно вырос экспорт фарерского лосося (составляет около 40% всего экспорта фарерских морепродуктов), потеснив норвежцев, доля которых в лососевом импорте России до введения запрета достигала 80%. В 2021 г. торговля с Россией принесла в фарерскую казну чуть больше 2,3 млрд датских крон (около 40% бюджета фарерских островов за 2021 г. и около 10% фарерского ВВП за тот же год), обогнав по доходности Данию, США и Соединенное Королевство. Датские дотации за тот же год составили 642 млн крон (около 11% фарерского бюджета за 2021 г. и примерно 3% фарерского ВВП за тот же год). Для сравнения, ожидается, что в 2023 г. размер датских дотаций в гренландский бюджет превысит 4 млрд крон, то есть на каждого жителя Гренландии будет приходиться 72 тыс. крон. С падением экспортных доходов вновь будет увеличиваться экономическая зависимость фарерской автономии от Копенгагена.

Арктика больше не территория мира сотрудничества? Подкаст с Андреем Тодоровым

Торговля с Россией после 2014 г. способствовала снижению безработицы на Фарерских островах, многие молодые фарерцы начали возвращаться и заводить семьи, что способствовало росту населения с 48153 человек в 2014 г. до 54072 человек в июле 2022 г. — существенному по сравнению с предыдущим периодом демографической стагнации. Кроме того, выгодные экономические отношения с Россией способствовали и дальнейшему росту фарерского ВВП, который в расчете на душу населения в 2019 г. составил 40,3 тыс. крон, даже обогнав датский показатель за тот же год. В связи с этим парадоксально, что подобные экономические успехи не привели к более активным действиям и заявлениям в вопросе достижения независимости по сравнению с Гренландией, которая в тот же период не могла похвастаться значительным экономическим прогрессом. Внутри Содружества, однако, фарерские успехи и растущие связи с Россией вызывали критику датских властей, особенно когда между Фарерами и Евразийской экономической комиссией 23 августа 2018 г. был подписан меморандум о взаимопонимании. Фареры, впрочем, также обвиняли Копенгаген в двойных стандартах, так как Дания в условиях запрета на импорт свинины, тем не менее, продолжала экспортировать в Россию говядину, сельскохозяйственное оборудование и другие товары. Тем более, как в сентябре 2018 г. утверждал занимавший тогда пост министра иностранных дел Поуль Микельсен, фарерские власти попросту не обязаны занимать какую-либо внешнеполитическую позицию, так как эта прерогатива остается за датским правительством, которое особо и не стремится вовлекать автономную территорию в дипломатические вопросы, несмотря на частые запросы об этом со стороны Торсхавна. Первое заседание рабочей группы между ЕЭК и правительством фарерской автономии, созданной на основе меморандума, прошло в Москве в мае 2019 г.

Другой причиной восторженного отношения фарерцев к открывшемуся в 2014 г. потенциалу российского экспорта стали предшествующие «сельдевые войны» с ЕС, в ходе которых Евросоюз ввел эмбарго на импорт фарерской сельди и скумбрии и произведенных из них морепродуктов, а также ограничил доступ в свои морские порты фарерских судов, занимающихся выловом этих рыб. Как заявлял в марте 2022 г. в интервью Kristeligt Dagblad министр иностранных дел Фарерских островов Йеннис ав Ранна: «Мы были вынуждены пойти на это, ЕС оказывал на нас колоссальное давление, думая, что сможет нас приструнить. Но появились русские как некие ангелы-спасители (дат. frelsende engle — прим. автора) и выручили нас, за это им стоит отдать должное». Так в сентябре 2014 г. фарерский премьер-министр Кай Лео Йоханнесен совершил визит в Москву, где встретился с руководителем Росрыболовства Ильей Шестаковым и генеральным директором Группы компаний «Русское море» и АО «Русская рыбная компания» Дмитрием Дангауэром, а уже весной 2015 г. Фарерские острова открыли официальное представительство в Москве. Кроме того, Регин Якобсен, генеральный директор Bakkafrost, до 24 февраля 2022 г. активно продвигал идею подписания договора о ЗСТ между ЕАЭС и Фарерскими островами. Буквально 23 ноября 2021 г. в Москве состоялась встреча между министром иностранных дел Фарерских островов Йенисом ав Ранной и представителями ЕЭК, где фарерская сторона вновь подтверждала готовность к дальнейшим переговорам по созданию ЗСТ и планировала провести следующее заседание рабочей группы в мае 2022 г. уже в Торсхавне, но эти планы, по-видимому, были отложены на неопределенный срок.

Сейчас, однако, период фарерского экономического прагматизма, по-видимому, уступает место солидарности с ЕС и США, несмотря на признание того, что это будет иметь «невероятно серьезные» экономические последствия. Глава фарерской автономии, в частности, 28 февраля 2022 г. заявил в интервью порталу Altinget: «Фареры — это часть Запада, и мы будем следовать в русле тех мер и санкций, которые предпринимаются западными союзниками».

Член датского Фолькетинга от фарерских островов Сирдур Сколе, впрочем, надеется, что взамен ЕС улучшит доступ для фарерской продукции на европейский рынок. Любопытно и то, что Фарерские острова, ранее не принимавшие сирийских или афганских беженцев, для беженцев из Украины сделали исключение. В законопроекте, в частности, говорилось о готовности принять до 200 беженцев, а в апреле 2022 г. сообщалось, что на острова начиная с 24 февраля 2022 г. прибыло около 40 украинских граждан.

Гренландия присоединяется к санкционному давлению

Гренландский Инатсисартут принял схожий закон 19 мая 2022 г., однако спикер правящего «Народного сообщества» оговорился, что не стоит забывать о возможности сотрудничества между Гренландией и коренными народами Севера России после прекращения конфликта. В 2021 г. Гренландия экспортировала в Россию 13–14% морепродуктов, которые составляют 93% всего гренландского экспорта. Как и в случае с Фарерами, такие крупнейшие компании Гренландии, как Iceberg Seafood, Royal Greenland и Polar Seafood начали останавливать экспорт в Россию уже в начале марта 2022 г. По словам главы Делового совета Гренландии (дат. Grønlands Erhverv), подобные ограничения могут означать потерю рабочих мест на острове. Хенрик Лет, генеральный директор Polar Seafood, в этой связи отметил, что Россия была крупным рынком для экспорта креветок, и найти альтернативу будет непросто. Генеральный директор Polar Seafood, крупнейшей частной компании в Гренландии, также упомянул, что не видит «моральной обязанности» прекратить торговлю с Россией, пока не введен официальный запрет на экспорт морепродуктов в Россию, в то время как Микаэль Тингхус, управляющий Royal Greenland, крупнейшего предприятия Гренландии, которое принадлежит автономным властям и является крупнейшим поставщиком холодноводных креветок и палтуса в мире, заявил, что «коммерческие потери нельзя сравнивать с теми лишениями, которым подвергается население Украины».

Иван Тимофеев:
Визовые санкции — признак силы?

В 2021 г. экспорт в Россию принес гренландскому бюджету 580 млн датских крон (что составило 8,1% бюджета или 2,7% ВВП за тот же год), в то время как дотации со стороны Дании составили около 3,9 млрд крон (54% гренландского бюджета и 20% ВВП Гренландии за 2021 г.). В январе 2021 г. Гренландия и Россия также обновили рыболовное соглашение об обмене квот на вылов промысловых рыб, но в отличие от Фарерских островов оно не имеет такого критически важного значения. Для Гренландии более важную роль играют регулярные переговоры с ЕС о предоставлении европейским рыбакам квот на вылов рыбы в ИЭЗ Гренландии, последние из которых завершились 8 января 2021 г.

Внутри датского Содружества ограничительные меры в отношении России создали парадоксальную юридическую ситуацию. Так как Гренландия не является членом ЕС, Дания не может присоединяться или вводить новые ограничительные меры, затрагивающие Гренландию, несмотря на то что отдельные сферы еще не полностью перешли под гренландский контроль и до сих пор управляются из Копенгагена (к примеру, торговля ценными бумагами). То есть отдельные пункты ограничительных мер ЕС в отношении России не могут действовать на территории Гренландии, с одной стороны, из-за того, что ограничительные меры Дании не действуют на территории автономии, не входящей в состав ЕС, а с другой — потому что сама Гренландия не может присоединиться к ограничительным мерам в тех сферах, которые по-прежнему управляются из Копенгагена. С целью исключения подобных пробелов, как сообщают датские власти, требуется принятие дополнительного закона, который позволил бы Дании распространять действие санкций на территорию Гренландии в подобных «промежуточных» областях. Это касается, главным образом, сферы финансов, аудиторских и бухгалтерских услуг и безопасности морских и воздушных перевозок. Предполагается, что после принятия планируемого закона ограничительные меры на территории Гренландии начнут действовать после согласования и возможной адаптации условий их реализации автономными властями, если такие процедуры окажутся необходимы.

***

В нынешних условиях, прежде всего, для Фарерских островов остро стоит вопрос сохранения выгодного экономического сотрудничества с Россией, которое существенно увеличило экономическое благосостояние автономии начиная с 2014 г. Формально действующий санкционный режим не запрещает экспорт морепродуктов в Россию. Несмотря на положения пятого пакета санкций ЕС, Фарерские острова, как и Норвегия, продолжают допускать российские рыболовные суда в свои порты для обслуживания, что выступает важным элементом режима контроля популяции промысловых рыб в Баренцевом море и Северной Атлантике, поэтому фарерская автономия по-прежнему имеет юридические и практические возможности сохранить столь необходимые хозяйственные связи с Россией в сфере рыболовства. Их разрыв в большей степени ударит по самим островам, чем по России, что осознает как фарерское население, так и фарерские политики. Тем не менее сохранение этих связей на том же уровне, что и после 2014 г., а тем более их расширение, наверняка, вызвало бы политическое и экономическое давление со стороны Дании, ЕС и США. Сейчас происходит ограничение и минимизация, в первую очередь, торговых отношений между Фарерами и Россией, которые набрали серьезный темп до 24 февраля 2022 г., но полный разрыв связей в сфере рыболовства маловероятен в силу их критической значимости для экономического выживания фарерской автономии.