Бразильский сериал, или президентские выборы в России-наоборот

Бразилия — это в каком-то смысле «антироссия». Конечно, это не означает, что страна, известная большинству наших сограждан по белым штанам ее населения, воспетым Остапом Бендером, что-то имеет против нас. Бразилия — «антироссиия», потому что она очень похожа на нас, но при этом в ней все наоборот. Это тоже очень большое по площади государство, и эта площадь, как и в России, очень слабо заселена — только не из-за вечной мерзлоты, а из-за непроходимых джунглей и малопригодных для жизни сертанов. Бразилия тоже была империей, но вспоминать или гордиться этим как-то не принято, зато бразильцы гордятся своей уникальной эклектичной культурой и считают, что занимают незаслуженно незначительное место в мире. При этом, в отличии от жителей России, бразильцы лишены мессианства и внешней политикой почти не интересуются. У них тоже есть серьезные региональные амбиции, но реализуются они в основном через торговлю и желание завоевать признание, успешно представляя интересы соседних стран. Нельзя не отметить и тяжелую историю XX в. этой латиноамериканской страны, в которой имели место и репрессии, но в Бразилии после этого сделали какие-то другие выводы и пришли не к авторитаризму, а, наоборот, — к доходящей в чем-то до анархии очень специфической демократии. Там, как и в России, распространена коррупция, и правоохранительная система с ней борется, причем наказание несут не проигравшие в аппаратных войнах губернаторы, а политики первого эшелона. Но даже это происходит как-то по-бразильски «чересчур» — так, что больше похоже не на медленную, но неизбежную работу европейской бюрократии, а на какую-то герилью судебной ветви власти против всех сразу. Бразильской конституцией закреплена сильная президентская власть, а бразильцы выстраивают пресловутую вертикаль, но при этом результаты выборов никогда не известны до завершения подсчета голосов. У них, как и в России, одна партия находится у власти больше 15 лет, но это стало следствием компромисса с другими политическими силами, да и закончилась такая политическая одиссея невероятных размеров коррупционным скандалом, который без каких бы то ни было революций, в русле конституционного процесса смел партию власти и серьезно потрепал всю политическую элиту. Президент Бразилии, как и президент России, выдвигал своего преемника, но не стал препятствовать ее переизбранию на второй срок. Тот самый президент хотел бы быть переизбранным в третий раз, но попал в тюрьму по обвинению в коррупции. В Бразилии все настолько наоборот, что из-за судимости не допускают к выборам любимца народа и экс-лидера нации, а не представителей оппозиции.

И вот в этой «стране-наоборот» 7 октября 2018 г. состоятся выборы президента. Мы решили заглянуть в латиноамериканское зазеркалье, чтобы понаблюдать, как это бывает в «России-наоборот». Вдруг это поможет лучше понять российские реалии или что-то рассмотреть в нашем будущем?

Бразилия — это в каком-то смысле «антироссия». Конечно, это не означает, что страна, известная большинству наших сограждан по белым штанам ее населения, воспетым Остапом Бендером, что-то имеет против нас. Бразилия — «антироссиия», потому что она очень похожа на нас, но при этом в ней все наоборот. Это тоже очень большое по площади государство, и эта площадь, как и в России, очень слабо заселена — только не из-за вечной мерзлоты, а из-за непроходимых джунглей и малопригодных для жизни сертанов. Бразилия тоже была империей, но вспоминать или гордиться этим как-то не принято, зато бразильцы гордятся своей уникальной эклектичной культурой и считают, что занимают незаслуженно незначительное место в мире. При этом, в отличии от жителей России, бразильцы лишены мессианства и внешней политикой почти не интересуются. У них тоже есть серьезные региональные амбиции, но реализуются они в основном через торговлю и желание завоевать признание, успешно представляя интересы соседних стран. Нельзя не отметить и тяжелую историю XX в. этой латиноамериканской страны, в которой имели место и репрессии, но в Бразилии после этого сделали какие-то другие выводы и пришли не к авторитаризму, а, наоборот, – к доходящей в чем-то до анархии очень специфической демократии. Там, как и в России, распространена коррупция, и правоохранительная система с ней борется, причем наказание несут не проигравшие в аппаратных войнах губернаторы, а политики первого эшелона. Но даже это происходит как-то по-бразильски «чересчур» — так, что больше похоже не на медленную, но неизбежную работу европейской бюрократии, а на какую-то герилью судебной ветви власти против всех сразу. Бразильской конституцией закреплена сильная президентская власть, а бразильцы выстраивают пресловутую вертикаль, но при этом результаты выборов никогда не известны до завершения подсчета голосов. У них, как и в России, одна партия находится у власти больше 15 лет, но это стало следствием компромисса с другими политическими силами, да и закончилась такая политическая одиссея невероятных размеров коррупционным скандалом, который без каких бы то ни было революций, в русле конституционного процесса смел партию власти и серьезно потрепал всю политическую элиту. Президент Бразилии, как и президент России, выдвигал своего преемника, но не стал препятствовать ее переизбранию на второй срок. Тот самый президент хотел бы быть переизбранным в третий раз, но попал в тюрьму по обвинению в коррупции. В Бразилии все настолько наоборот, что из-за судимости не допускают к выборам любимца народа и экс-лидера нации, а не представителей оппозиции.

И вот в этой «стране-наоборот» 7 октября 2018 г. состоятся выборы президента. Мы решили заглянуть в латиноамериканское зазеркалье, чтобы понаблюдать, как это бывает в «России-наоборот». Вдруг это поможет лучше понять российские реалии или что-то рассмотреть в нашем будущем?

Правила игры

Президент в Бразилии имеет огромные полномочия — он одновременно главнокомандующий, глава правительства, он может назначать министров и вносить в парламент законопроекты. Формально бразильский президент имеет больше полномочий, чем президент России.

Но все не так просто. Управлять страной без поддержки региональных элит, бизнеса и законодательной власти невозможно в принципе. В России все эти полномочия просто сосредоточены в руках одной партии или поставлены под жесткий контроль центральной власти. В Бразилии попытка сделать нечто подобное просто нереальна и будет расценена как антиконституционный госпереворот со всеми вытекающими последствиями. Поэтому бразильская политика — это постоянный поиск всевозможных компромиссов, и идеологии тут не место.

В Бразилии фактически нет заметных правых партий. Де-факто правые политики есть, а правых партий нет, все право-центристские партии называют себя левыми и никогда не признаются в обратном — это считается неприличным по отношению к электорату, большая часть которого живет, мягко говоря, не важно. Кроме того, это особенность политической культуры, восходящая к борьбе с военным режимом, который принято осуждать.

Формировать предвыборные блоки бразильских кандидатов в президенты заставляет еще и выборное законодательство страны. Время в теле- и радиоэфире для предвыборной пропаганды жестко регламентировано. Процент времени в рекламном политическом блоке длительностью 12,5 минут зависит от влияния партий, поддержавших кандидата, и пропорционально их представительству в федеральных и региональных парламентах. Кандидат, не получивший поддержки парламентских партий, вообще может остаться без телеэфира, и даже его участие в дебатах остается на усмотрение руководства телеканалов.

Все это каждый раз напоминает интереснейший политический триллер. Официально его новый сезон стартовал 15 августа 2018 г. с регистрации кандидатов, но на самом деле он идет уже почти год и сейчас входит в самый интересный период. Расклады определены, партийные войска и политтехнологи приведены в состояние полной боеготовности, битва начинается.

REUTERS/Adriano Machado

Серия 1. Кандидаты

Лула: победа или тюрьма

В Бразилии в 2014 г. на фоне начинающегося экономического кризиса, вызванного падением цен на ресурсы, начался коррупционный скандал Lava Jato (по названию соответствующего расследования), который продолжается до сих пор и серьезно перетряхнул все политическое поле страны. Начавшись с отдельных эпизодов расследования отмывания денег в государственной нефтяной компании Petrobras, скандал достиг общенациональных размеров, затронув три крупнейшие партии страны, многих функционеров госкомпаний, вышел за пределы Бразилии и в итоге привел к смещению президента Дилмы Руссефф и тюремному заключению сроком на 12 лет бывшего президента страны Луиса Инасиу да Силвы или, как его называют бразильцы, Лулы. Преемница Лулы пострадала за то, что просто могла знать о происходящем в Petrobras и скрывала это — других обвинений ей так и не смогли предъявить. А сам Лула сел в тюрьму за то, что якобы получил в виде взятки апартаменты площадью чуть более 250 кв. м в курортном городке Гуаружа. При этом непонятно, получил ли Лула квартиру, или ему просто в сделали в ней ремонт — согласно официальным документам, он даже не является ее собственником. Стоимость этой недвижимости оценивается в 2,2 млн бразильских реалов, это составляет порядка 580 тыс. долл. Напомним, речь идет о президенте страны, в которой живет более 200 млн человек, а номинальное значение ВВП которой в 1,5 раза больше, чем у России. Сравнивать эти цифры с масштабами коррупции в России бессмысленно —Лула выглядит достаточно скромно на фоне некоторых российских не чистых на руку региональных силовиков и чиновников.

Несмотря на это, по данным опросов общественного мнения, рейтинг экс-президента Бразилии лево-центриста Луиса Инасиу да Силва (Лула) составляет порядка 30%, а по последнему опросу Бразильского института общественного мнения и статистики (IBOPE), и вовсе достигает 37%. С таким рейтингом он гарантированно выходит во второй тур, причем, если верить текущим рейтингам, его оппонентом станет крайне правый политик Жаир Болсонару. В этом сценарии Лула с большой вероятностью консолидирует голоса против Болсонару и в третий раз стал бы президентом Бразилии. Проблема в том, что Лула в тюрьме и баллотироваться на пост президента не может, согласно бразильскому закону Ficha Limpa, который не допускает обвиненных судом второй инстанции в коррупции участвовать в выборах.

Кандидатуру Лулы 15 августа зарегистрировал Верховный избирательный суд Бразилии, а 20 августа заместитель генпрокурора Бразилии Умберту Жакес отправил в Верховный избирательный суд страны письмо о том, что Лула не может баллотироваться на пост президента. Поэтому решение зарегистрировать опального экс-президента в качестве кандидата сейчас похоже на карету Золушки — оно действует, пока рассматривается поданая адвокатами экс-президента очередная апелляция, а как только будет принято решение, его кандидатуру снимут. Произойти это может в любой момент, и в том, что это случится, похоже, никто не сомневается. Правильно это или нет — сказать сложно. Адвокаты Лулы уже проиграли одну апелляцию, а его сторонники привлекли серьезные внешние силы для оказания давления на суд — в поддержку экс-президента высказались влиятельные европейские юристы во главе с известным по расследованию деятельности российской оргпреступности в Испании судьей Бальтазаром Гарсоном. Поддержку Луле оказал и Совет по правам человека ООН, который призвал «соблюдать политические права» экс-президента и допустить его до выборов.

Президентские выборы для его [1] Партии трудящихся (Partido dos Trabalhadores, PT) — шанс, который многие ее члены рассматривают как последний. За поражением последует разгром, который уже начался в ходе Lava Jato. Суд рассматривает сразу несколько дополнительных эпизодов против Лулы по делу о коррупции. Они могут существенно прибавить срок к уже присужденным бывшему президенут 12 годам заключения. Все это очень стимулирует политика к поиску максимально эффективных решений.

Партия проводит очень жесткую линию на зачистку политического поля. Для начала они фактически выключили из борьбы за второй тур считавшегося фаворитом левого фланга Сиру Гомеса. Для этого PT договорились с одной из крупнейших партий страны — Социалистической (PSB), практически разменяв выборы губернаторов в четырех штатах на отказ PSB от поддержки этого кандидата. Фактически, это стало объявлением войны на уничтожение всем не примкнувшим мелким левым партиям.

ESTADÃO/ SERGIO CASTRO
Лула и «план Б» Ф. Аддад

Следующим шагом партии стало официальное выдвижение Лулы на национальном конвенте PT, в ходе которого удалось успешно «выкрутить руки» Компартии Бразилии (PCdoB). Ее представитель перестала быть кандидатом и перешла в непонятный статус кандидата в кандидаты в вице-президенты. Дело в том, что PT вместе с Лулой выдвинула кандидатом в вице-президенты Фернанду Аддада, экс-министра образования и экс-мэра Сан-Паулу. А коммунистка Мануэла Давила пока просто фигурирует на всех предвыборных плакатах. Но в данном случае она действительно не лишняя, а запасная. PT смогут заменить основного кандидата до 17 сентября, когда Высший избирательный суд Бразилии объявит окончательный список кандидатов. Аддад заменит Лулу, а Мануэла — Аддада.

Таким образом, в PT начали очень опасную игру с высокими ставками. Ее цель — убедить население в том, что они шли до последнего с выдвижением Лулы, а его замена — вынужденная. Аддад должен стать политическим «аватаром» Лулы в глазах избирателей. Такой сценарий сможет одновременно вывести его из-под преждевременного удара и обеспечить максимально эффективный трансферт голосов. Его уже начали представлять как «будущего президента».

Тайминг принятия решений для PT в этом сценарии крайне жесткий. Лула может быть зарегистрирован официально до тех пор, пока рассматривается его апелляция. Дальше начинается гонка с судебной системой. Генеральный прокурор Ракель Додже уже заявил, что будет максимально ускорять процесс рассмотрения апелляции по делу Лулы. Сторона защиты, соответственно, будет максимально затягивать дело. Заменить кандидата PT смогут до 17 сентября, когда Высший избирательный суд Бразилии объявит окончательный список кандидатов.

Стоит заметить, что в отношении Лулы была выбрана мера пресечения в виде заключения под стражу, несмотря на то, что апелляция по его делу еще не была рассмотрена. Это исключительная мера, которая, вероятно, была принята в том числе с учетом электоральных амбиций экс-президента. Более того, судья Каролина Леббос, которая ведет дело Лулы, запретила ему сниматься в видео, давать интервью и участвовать в работе партии. Несмотря на это, практически все политические обозреватели Бразилии уверены, что Лула самостоятельно ведет кампанию и управляет партией лично.

Проблема в рейтинге Аддада, который все лето колебался в рамках 2–3%, а сейчас составляет всего 4%. Прогноз на участие этого кандидата в выборах при условии поддержки со стороны Лулы рассмотрела пока только одна исследовательская организация — Институт социологических, политических и экономических исследований (IPESPE), и это произошло в начале июня 2018 г. По данным этого прогноза, Аддад может получить 11% голосов и занять второе место в первом туре, во втором туре кандидату PT будет очень сложно в любом случае. При этом у PT в этот раз будет не так много времени в телеэфире — всего 4 минуты 44 секунды в день.

REUTERS/Sergio Moraes
Сиру Гомес

Сиру Гомес: обиженная альтернатива

Сиру Гомес — это политик, который настолько слился с политическим ландшафтом Бразилии, что последний без него уже просто немыслим. В России его назвали бы политическим тяжеловесом. С точки зрения идеологической последовательности, он, кстати, очень похож на эту категорию российских «думских старцев». За свою политическую карьеру он сменил семь партий, что достаточно много даже по бразильским меркам. Он уже дважды выставлял свою кандидатуру на президентских выборах в 1998 г. и в 2002 г. В 1998 г. он занял третье место с 10% голосов, а в 2002 г. — 4 место с 12%. После поражения в 2002 г. он согласился войти в правительство Лулы, заняв в нем пост министра национальной интеграции. В 2010 г., когда его партия PSB поддержала кандидатуру Дилмы Руссеф, он не участвовал в ее кампании, но поддержал ее во втором туре. С. Гомсес выступил против ее импичмента и, учитывая заключение Лулы, надеялся на возможную поддержку своей кандидатуры со стороны PT. Он даже делал заявления в знакомом нам византийском стиле о том, что не видит смысла баллотироваться, если в выборах примет участие Лула. Так, не стал неожиданностью тот факт, что Лула выдвинул свою кандидатуру, тем самым подпортив положение С. Гомеса.

PT жестко обыграла С. Гомеса, достигнув договоренности с партией PSB, которая хоть и не согласилась поддержать Лулу, но обязалась сохранять нейтралитет. Таким образом, С. Гомес остался только с поддержкой своей небольшой Демократической рабочей партии (PDT), именно поэтому у него не будет времени в телерекламе и солидного избирательного фонда в 118,7 млн реалов, на который он так рассчитывал. Рейтинг С. Гомеса, сейчас близок к его результатам на выборах 1998 и 2002 гг. — в первом туре, по данным опросов, он может собрать от 8% до 11% голосов. PDT, у которой всего 19 федеральных депутатов, располагает предвыборным бюджетом всего в 61 млн реалов на компании 2018 г. Единственной партией, поддержавшей кандидатуру С. Гомеса, стала небольшая Avante. Таким образом, С. Гомес получил всего 1 минуту 20 секунд рекламы в день.

PT смогли изолировать С. Гомеса, и в текущей конфигурации у него мало шансов выйти даже во второй тур. В большинстве опросов он проигрывает не только Луле и Болсонару, но также Марине Силва. Несмотря на это, его поддержка и поддержка его партии может быть крайне важна для остальных кандидатов. Вероятнее всего, С. Гомес выберет тактику выжидания — примет участие в первом туре и будет искать наиболее подходящую партию во втором. Идейно он ближе всего к PT, но сильно раздосадован их поведением — С. Гомес назвал их соглашение с PSB «переворотом» и даже заявил, что Лула сделал все, чтобы Республиканская партия (PR) поддержала не его, а Жералду Алкмина. В этих условиях он с готовностью поддержит любого кандидата во втором туре.

Несмотря на видимые политические разногласия, С. Гомес может поддержать даже ультраправого Жаира Болсонару. В конце концов, Ж. Болсонару открыто поддерживал его на выборах 2002 г. (правда, тогда во втором туре бывший военный даже проголосовал за Лулу, о чем сейчас ему, видимо, не очень удобно вспоминать). Пока, согласно социологическим исследованиям, избиратели С. Гомеса в его отсутствие больше всего склонны голосовать за Аддада (22%) и Марину Силва (14%). Выступление Гомеса может изменить эту пропорцию.

paraibadebate.com.br
Жаир Болсонару

Жаир Болсонару: плох тот Ле Пен, что не хочет стать Трампом

Отставной офицер Жаир Болсонару выступает с крайне правых позиций. Так, он считает, что необходимо контролировать рождаемость бедных, отрицает существование военной диктатуры в Бразилии, обещает закрыть конгресс в первый же день после своего избрания, одобряет пытки, заявляет, что «предпочел бы, чтобы его сын погиб в инциденте, чем узнать, что он гей», выступает против иммиграции. При этом его кандидат в вице-президенты — Гамильтон Мурау — заявляет, что народ Бразилии унаследовал у «индейцев лень, а у африканцев склонность к вранью». Есть вероятность полагать, что в России этих людей ждало бы тюремное заключение за экстремизм, а в любой европейской стране или США они были бы не более, чем политическими фриками. Но в уставшей от разгула преступности Бразилии, в политике которой к тому же очень силен регионализм, Ж. Болсонару стал одним из самых популярных кандидатов, особенно на «белом» юге.

Ж. Болсонару пытается преподнести себя в ходе этой кампании как бразильского Дональда Трампа (ему очень нравится это сравнение) —некоего контрэлитного кандидата, стоящего в стороне от коррупционных скандалов честного офицера, который пришел покончить с хаосом бразильской политики. Такая риторика привлекает белую молодежь на юге и юго-востоке страны, но не вполне соответствует действительности. Во-первых, Ж. Болсонару в бразильской политике довольно давно — с 1989 г. За это время он успел сменить партию девять раз. В отличие от Д. Трампа, на которого так хочет быть похож Ж. Болсонару, он никогда не занимался бизнесом, став вскоре после увольнения из армии политиком. При этом СМИ обнаружили у него и его сыновей недвижимость на сумму, несопоставимую с его доходами — только в период с 2008 г. он приобрел 10 дорогих объектов недвижимости, также его подозревали в нецелевом использовании партийных денег в начале 2000-х гг., что не слишком вяжется с образом честного офицера.

Все это не мешает политику, выступающему за «сильную руку» в условиях экономического кризиса и роста преступности, обзавестись тем, что у нас назвали бы ядерным электоратом. Участие или не участие Лулы в выборах почти никак не скажется на поддержку Ж. Болсонару в первом туре — опросы прочат ему от 17% до 24%. Разница лишь в том, что, если лидер PT лично сможет принять участие в выборах, Ж. Болсонару займет второе место. В любом случае, согласно текущим опросам общественного мнения, Ж. Болсонару — единственный политик, кроме Лулы, который гарантированно выходит во второй тур.

Но во втором туре перспективы кандидата могут быть не так радостны. Проблема в том, что при высоком антирейтинге всех ключевых кандидатов (от 50 % до 60%) прямой вопрос о голосовании во втором туре не дает объективной картины. Из-за поляризации мнений в обществе Лула или любой другой кандидат от PT делят электорат в соотношении 60 (против) к 40 (за). Но при этом существенная часть противников PT может объединиться вокруг любого кандидата против Болсонару. Капитан в отставке может рассчитывать на переход заметной (порядка 20%) части голосов Жералду Алкмина, небольшой части голосов Марины Силва (10%) и Сиру Гомеса (12%). При этом Аддад может получить 16% голосов Марины Силвы и 17% Сиро Гомеса. Совершенно не факт, что сам Алкмин решится поддержать Болсонару во втором туре. Для существенной части бразильского населения и политического истеблишмента этот кандидат токсичен.

Стоит также отметить заметный рост количества неопределившихся в сценарии неучастия Лулы в выборах — с 14% в случае его участия — до 25% в случае выдвижения Аддада. Учитывая крайне низкую узнаваемость последнего, теоретически он может надеяться на больший переход голосов сторонников Лулы и других левых кандидатов особенно в сценарии второго тура против Болсонару.

Положение Болсонару напоминает скорее не Д. Трампа, а Марин Ле Пен. Он может выйти во второй тур, но чтобы победить в нем — необходимо иметь серьезную электоральную поддержку, приближающуюся к 50% от общего числа голосующих. Таковы издержки ярких популистских заявлений — каждое из них неминуемо будет грамотно использовано его оппонентами, а возможности отвечать им у политика нет, т.к. его время в рекламных блоках ограничивается 18 секундами в день.

AP Photo/Eraldo Peres
Марина Силва

Марина Силва: троянский конь для левого электората

Марина Силва — историк по образованию, экс-сенатор и министр защиты окружающей среды правительства Лулы. Она известна в мире как защитник лесов Амазонии, до 2009 г. она была членом PT, затем вышла из партии, была независимым политиком, членом Партии зеленых (PV), Социалистической партии (PSB), а в 2015 г. сумела зарегистрировать свою партию — Сеть устойчивого развития (REDE). Она дважды участвовала в президентских выборах в 2010 г. и 2014 г. — оба раза занимала третье место с 19,3% и 21,3% соответственно.

В основе политической концепции Марины Силва теория устойчивого развития, которая проистекает из ее природозащитной деятельности, эта теория и дала название ее партии. М. Силва позиционирует себя как «кандидат, способный объединить Бразилию», и на то есть причины — она играет на самом обширном в стране лево-центристском поле, не замечена в коррупционных скандалах и не ассоциируется с последним этапом правления PT, на который пришелся экономический кризис. При этом у Силвы нет ни яркой левой, ни яркой правой риторики — она умеренный во всех смыслах кандидат. Как ни странно, именно это, похоже, стало ее секретом успеха в поляризованной бразильской политике.

Социология действительно демонстрирует ее потенциал как объединительной фигуры. По данным опросов, она находится на первом месте среди тех, кому избиратели готовы отдать свой голос, если их кандидат по какой-то причине не будет участвовать в выборах. За нее готовы проголосовать (в случае отсутствия своего кандидата) до 22% избирателей PT, 14% — Сиро Гомеса, 21% — Жералду Алкмина и даже 10% избирателей Жаира Болсонару. Кроме того, она является вторым после Аддада наследником голосов Лулы. К ней отойдет до 11% голосов экс-президента, даже если он поддержит Аддада. Таким образом, все, чего надо добиться Марине Силве, исходя из текущих предпочтений избирателей, — это выхода во второй тур, однако сделать это будет крайне непросто. Последний опрос IBOPE показал, что в случае неучастия Лулы в выборах, М. Силва занимает второе место после Болсонару с 12% голосов. Впрочем, в этом сценарии не учтен переход голосов от Лулы к Аддаду. Поэтому именно «аватар» Лулы является ее прямым конкурентом.

Все будет завесить от того, насколько понравится избирателям малоизвестный на федеральном уровне экс-мэр Сан Паулу. Шансов продемонстрировать свои преимущества у него больше, ведь у Марины Силвы всего 46 секунд телерекламы в день.

REUTERS/ Adriano Machado
Жералду Алкмин

Жералду Алкмин — кандидат второго тура

Центрист, представитель Социал-демократической партии (PSDB) Жерулду Алкмим сумел собрать самую внушительную партийную коалицию, что обеспечило ему больше всего времени в телеэфире — целых 11 минут и 3 секунды в день. Он будет доминировать в информационном пространстве еще и потому, что все либеральные медиа (а в Бразилии почти все крупные медиа — либеральные) будут традиционно поддерживать кандидата от PSDB. Вот только все последние президентские выборы в Бразилии показывают, что это не всегда помогает.

На этих выборах экс-губернатор штата Сан-Паулу выступает как кандидат от крупного бизнеса, интересы которого традиционно представляет партия PSDB, на посту главы которой он сменил в 2017 г. противника Дилмы Руссефф на выборах 2014 г. Аэсиу Нэвиса. На всех последних выборах PSDB является основным противником PT. Как представитель именно этой партии Алкмин уже проигрывал выборы Луле в 2006 г. — тогда он смог выйти во второй тур, но набрал лишь 39% против более чем 60% голосов у Лулы.

В этот раз Алкмин пока является явно вторым кандидатом от «правых» после Болсонару. Участие этих двух политиков разделит голоса данного спектра в первом туре. Пока выход во второй тур для Алкмина выглядит более чем затруднительным — опросы дают ему не более 10% голосов и 4 или 5 место во всех сценариях.

Основным достижением в предвыборной компании Алкмина является привлечение на его сторону группы партий под названием Centrão — Народная партия (PP), Партия республики (PR), Демократическая партия (DEM), Республиканская партия (PRB) и Солидарность (Solidariedade). Это принесло ему много времени на телевидении, но из-за активного сотрудничества этой группы партий с крайне непопулярным действующим президентом Бразилии Мишелем Темером дало козырь его противникам. Теперь на всех дебатах его будут обвинять в том, что им будет проводиться та же политика.

В первом туре основным противником Алкмина будет Болсонару. Эти два кандидата будут бороться за голоса правых избирателей. Во втором туре Алкмин потенциально более сильный кандидат, чем Болсонару, поскольку не является столь серьезным раздражителем для части электората.

Вот такие кандидаты. В следующей серии «Бразильские выборы» мы рассмотрим внешнеполитические взгляды основных претендентов на пост президента южноамериканского гиганта.

1. Сейчас пост председателя Партии трудящихся занимает Глейси Хоффманн. Луис Инасиу Лула да Силва — основатель PT и продолжает управлять партией, даже находясь в тюрьме.