«Дерипаска против Мнучина и Гаки»: политические вопросы

В США продолжается судебный процесс по иску российского бизнесмена Олега Дерипаски против Стивена Мнучина и Андреа Гаки. Стивен Мнучин — секретарь Казначейства (министр финансов) США. Андреа Гаки — директор Управления по контролю зарубежных активов (OFAC) Казначейства. В юридическом сообществе по обе стороны океана иск Олега Дерипаски привлекает к себе пристальное внимание. Успешных случаев выхода из-под санкций США по решению суда крайне мало. Суды зачастую становятся на сторону федеральных властей.

Однако наряду с юридической стороной в деле есть ряд важных политических аспектов. Они касаются легитимности принимаемых решений, стратегии действий российских граждан и организаций, против которых введены санкции, а также вопроса о реальном суверенитете в современном глобализованном мире. Иск Олега Дерипаски крайне важен с точки зрения системной аргументации позиции российского лица, попавшего под санкции по «украинскому» пакету. При том, что к событиям на и вокруг Украины он не имел никакого отношения. Впоследствии OFAC объяснило, что норма указа 13661 применялась к россиянину из-за его «поддержки проектов Владимира Путина». А норма указа 13662 из-за того, что Олег Дерипаска работает в российском энергетическом секторе.

Вывод 1. Интерпретации властями США причин и поводов внесения в списки санкций может носить произвольный характер. Такое положение вещей, как и сами санкции, можно попросту игнорировать, если они не наносят материального или репутационного вреда (например, блокирующие санкции практически никак не сказываются на представителях силовых структур, которые не имеют ни зарубежных счетов, ни возможности ездить за границу). Однако в случае активной международной деятельности или ведения бизнеса санкции наносят существенный ущерб. Произвольные и несправедливые решения должны оспариваться любыми доступными правовыми средствами.

Вывод 2. Иск Олега Дерипаски — скорее исключение, чем правило. Очевидно, что судебный процесс требует финансовых затрат. Очевидно также, что по целому ряду случаев применения санкций их оспаривание с позиций американского права является бесперспективным. Однако судебные разбирательства по явно спорным и неочевидным эпизодам санкций (а их множество), должны стать постоянной рутиной. Например, попадание в «Кремлёвский доклад» россиян, занимающихся проблематикой прав человека, является вопиющим и с точки зрения закона, и с позиций морали.

Вывод 3. В российском парламенте и в органах исполнительной власти необходимо поставить вопрос о системной политике защиты российских граждан и организаций от действий зарубежных санкций. Такая работа уже ведётся. Однако она требует систематизации и отражения в практике отечественной судебной системы. Большой вопрос — как именно это сделать? Его детальная проработка необходима на уровне экспертов в области права и международных отношений. Далеко не всегда гражданин России может рассчитывать на защиту своих интересов в зарубежном суде. Об этом, в частности, говорит аргумент OFAC, что на Олега Дерипаску не распространяется пятая поправка к Конституции США. Вместе с тем механизмы защиты интересов российских граждан должны учитывать и более широкий контекст, включая риски для инвестиционного климата.

Вывод 4. Санкции ставят вопрос о реальном суверенитете современных государств, включая Россию. Иск Олега Дерипаски является яркой иллюстрацией проблемы. Российские граждане и компании несут серьёзные издержки из-за санкций зарубежного органа власти. Причём поводом для их введения становятся вопросы, которые явно вступают в противоречие с принципом суверенного равенства. «Связи» гражданина страны с государственными чиновниками любого ранга — нормальны для любого государства. Столь же нормальна его работа в энергетическом и любом другом секторе экономики страны, если эта деятельность законна. Фактически под санкции можно подвести многих, если не всех, граждан России просто за то, что они граждане России.

Вывод 5. Без фундаментальных изменений мировой финансовой системы, в которой США сегодня обладают возможностью расширительно трактовать свою юрисдикцию и навязывать свою политическую волю зарубежному бизнесу, проблема санкций снята не будет. Санкции становятся всё более значимым глобальным риском. Механизмы его снижения и контроля будут востребованы на десятилетия вперёд.

В США продолжается судебный процесс по иску российского бизнесмена Олега Дерипаски против Стивена Мнучина и Андреа Гаки. Стивен Мнучин — секретарь Казначейства (министр финансов) США. Андреа Гаки — директор Управления по контролю зарубежных активов (OFAC) Казначейства. Иск был подан ещё в марте 2019 года. Его основная цель — оспорить решения OFAC от 6 апреля 2018 года о внесении Олега Дерипаски в санкционный список — так называемый SDN-List. Казначейство и входящее в его структуру OFAC являются важнейшими институтами американской политики санкций. Попавшие в SDN-List физические и юридические лица, согласно американскому законодательству, лишаются возможностей осуществлять экономические трансакции с гражданами и организациями США. Однако по факту c фигурантами SDN отказывается работать подавляющее большинство крупных банков и компаний за пределами Америки. Они опасаются вторичных экстерриториальных санкций США или даже уголовного преследования за нарушение американских законов. 6 июня 2020 года в деле «Дерипаска против Мнучина и Гаки» произошли очередные подвижки. Адвокат Олега Дерипаски обновил аргументацию истца с учётом озвученных ранее аргументов представителей Казначейства.

Санкции против России: взгляд в 2020 г. Доклад РСМД.

Зимой 2018 года Олег Дерипаска наряду с другими крупными российскими бизнесменами, а также общественными и политическими деятелями вошёл в так называемый «Кремлёвский доклад» (или Доклад об олигархах и окологосударственных структурах России), который Минфин США во взаимодействии с другими ведомствами должен был подготовить согласно статье 241 закона PL-115-44 CAATSA. Сам доклад не предполагал санкций, однако неофициально мог служить основой для расширения санкционных списков. Олег Дерипаска был внесён в SDN 6 апреля 2018 года.

Вместе с ним был заблокирован и ряд российских компаний, в отношении которых он выступал держателем крупных пакетов акций. Впоследствии три из них («Русал», «En+» и «Евросибэнерго») были выведены из-под санкций в рамках так называемого плана Баркера, который подразумевал реструктуризацию собственности и сокращение долей Олега Дерипаски. Сам российский бизнесмен оставался в «чёрных списках». 15 марта 2019 года им был подан иск в Федеральный окружной суд округа Колумбия. Наряду с иском им была предпринята попытка выйти из SDN через административную процедуру подачи ходатайства в OFAC с объяснением оснований подобных действий. Американское ведомство ответило отказом.

В юридическом сообществе по обе стороны океана иск Олега Дерипаски привлекает к себе пристальное внимание. Успешных случаев выхода из-под санкций США по решению суда крайне мало. Суды зачастую становятся на сторону федеральных властей.

Однако наряду с юридической стороной в деле есть ряд важных политических аспектов. Они касаются легитимности принимаемых решений, стратегии действий российских граждан и организаций, против которых введены санкции, а также вопроса о реальном суверенитете в современном глобализованном мире. Иск Олега Дерипаски крайне важен с точки зрения системной аргументации позиции российского лица, попавшего под санкции по «украинскому» пакету (в отношении Олега Дерипаски были использованы нормы исполнительных указов президента США 13661 и 13662). При том, что к событиям на и вокруг Украины он не имел никакого отношения. Впоследствии OFAC объяснило, что норма указа 13661 применялась к россиянину из-за его «поддержки проектов Владимира Путина». А норма указа 13662 из-за того, что Олег Дерипаска работает в российском энергетическом секторе. Адвокат Олега Дерипаски Эрик Феррари приводит следующие аргументы в пользу российского бизнесмена:

1. Указы 13661 и 13662 были введены согласно закону о Международных чрезвычайных экономических ситуациях (IEEPA) применительно к конкретному вопросу — ситуации на Украине. Тогда как в пресс-релизе OFAC о санкциях 6 апреля 2018 года говорилось, что они являются ответом на российскую «враждебную деятельность» по всему миру. О чём в упомянутых исполнительных указах не говорится. Против Олега Дерипаски были введены санкции по поводу, который не отражает суть чрезвычайного положения по украинскому вопросу.

2. Норма указа 13661 о том, что санкции применяются против тех, кто действует прямо или косвенно от лица высших должностных лиц России, неприменима к Олегу Дерипаске. Она означает, что он выступал в качестве «агента» российских властей. Однако в формулировке OFAC речь идёт о том, что Олег Дерипаска «поддерживал проекты Владимира Путина». Причём выводы об этом делаются, судя по всему, на основе открытых источников (в основном газетных статей) из несекретной части документов OFAC, которые сами по себе могут вызывать сомнения. Кроме того, даже если принять тезис о «поддержке проектов Владимира Путина» ещё до украинского кризиса, подобные действия в то время не подпадали под санкции просто потому, что указа 13661 тогда не существовало.

Политика санкций: цели, стратегии, инструменты. Хрестоматия РСМД

3. Обоснования принадлежности Олега Дерипаски к энергетическому сектору России сомнительны. Например, одним из них является его участие во Всемирном экономическом форуме по энергетической тематике. Кроме того, OFAC не расшифровывает понятие «энергетического сектора». Входит ли в него генерация электроэнергии? Или речь о нефтегазовом секторе?

4. OFAC считает, что Олег Дерипаска продолжает работать в энергетическом секторе России, будучи совладельцем компании EN+, а это является одним из оснований отказа исключить его из списка санкций. Однако сама компания была выведена из-под санкций после того, как Олег Дерипаска снизил свою долю в ней. Она более не работает от его лица. Вывести компанию из-под санкций в силу изменения степени контроля над ней Олега Дерипаски, но при этом оставить его самого в списках потому, что он продолжает быть её совладельцем, — противоречиво.

5. Олег Дерипаска не получил надлежащих объяснений причин введения санкций. Открытые (не засекреченные) обоснования таких объяснений не дают. А значит, истец не имеет возможности адекватно аргументировать свою позицию. OFAC исходит из того, что российский гражданин не имеет отношения к США и на него не распространяется пятая поправка к Конституции США. Но на самом деле связи Олега Дерипаски с США были значительными, что подрывает аргументы OFAC. Российский бизнесмен посещал США и вёл там бизнес.

6. Характеристика Олега Дерипаски в качестве «олигарха» вызывает большие вопросы и является произвольной трактовкой OFAC. А значит, его появление в «Кремлёвском докладе» также сомнительно. Им не были получены надлежащие объяснения причин внесения в «Кремлёвский доклад». Хотя доклад не предполагал санкций, сам факт его существования приносил репутационный и материальный ущерб.

С юридической точки зрения данные аргументы изложены мной поверхностно и, конечно, упускают множество деталей. Однако их достаточно для некоторых выводов, значимых для политической экспертизы.

Вывод 1. Интерпретации властями США причин и поводов внесения в списки санкций может носить произвольный характер. Такое положение вещей, как и сами санкции, можно попросту игнорировать, если они не наносят материального или репутационного вреда (например, блокирующие санкции практически никак не сказываются на представителях силовых структур, которые не имеют ни зарубежных счетов, ни возможности ездить за границу). Однако в случае активной международной деятельности или ведения бизнеса санкции наносят существенный ущерб. Произвольные и несправедливые решения должны оспариваться любыми доступными правовыми средствами.

Вывод 2. Иск Олега Дерипаски — скорее исключение, чем правило. Очевидно, что судебный процесс требует финансовых затрат. Очевидно также, что по целому ряду случаев применения санкций их оспаривание с позиций американского права является бесперспективным. Однако судебные разбирательства по явно спорным и неочевидным эпизодам санкций (а их множество), должны стать постоянной рутиной. Например, попадание в «Кремлёвский доклад» россиян, занимающихся проблематикой прав человека, является вопиющим и с точки зрения закона, и с позиций морали.

Иван Тимофеев:
Европейский парадокс: политика санкций США в отношении бизнеса стран ЕС

Вывод 3. В российском парламенте и в органах исполнительной власти необходимо поставить вопрос о системной политике защиты российских граждан и организаций от действий зарубежных санкций. Такая работа уже ведётся. Однако она требует систематизации и отражения в практике отечественной судебной системы. Большой вопрос — как именно это сделать? Его детальная проработка необходима на уровне экспертов в области права и международных отношений. Далеко не всегда гражданин России может рассчитывать на защиту своих интересов в зарубежном суде. Об этом, в частности, говорит аргумент OFAC, что на Олега Дерипаску не распространяется пятая поправка к Конституции США. Вместе с тем механизмы защиты интересов российских граждан должны учитывать и более широкий контекст, включая риски для инвестиционного климата.

Вывод 4. Санкции ставят вопрос о реальном суверенитете современных государств, включая Россию. Иск Олега Дерипаски является яркой иллюстрацией проблемы. Российские граждане и компании несут серьёзные издержки из-за санкций зарубежного органа власти. Причём поводом для их введения становятся вопросы, которые явно вступают в противоречие с принципом суверенного равенства. «Связи» гражданина страны с государственными чиновниками любого ранга — нормальны для любого государства. Столь же нормальна его работа в энергетическом и любом другом секторе экономики страны, если эта деятельность законна. Фактически под санкции можно подвести многих, если не всех, граждан России просто за то, что они граждане России.

Вывод 5. Без фундаментальных изменений мировой финансовой системы, в которой США сегодня обладают возможностью расширительно трактовать свою юрисдикцию и навязывать свою политическую волю зарубежному бизнесу, проблема санкций снята не будет. Санкции становятся всё более значимым глобальным риском. Механизмы его снижения и контроля будут востребованы на десятилетия вперёд.

Впервые опубликовано на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай».