Десять лет террористического «халифата» ИГИЛ

Через 10 лет после провозглашения «халифата» и через пять после его окончательного разгрома в Сирии и Ираке террористическое «Исламское государство» (ИГ/ИГИЛ/ДАИШ, организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ) продолжает терять свои позиции, а количество террористических атак уменьшается с каждым годом. Однако пока преждевременно говорить о постепенном угасании его активности и утверждать, что это необратимый процесс. Скорее, наоборот, география террористической деятельности ИГ постепенно охватывает всё новые страны.

Еще одной тревожной тенденцией является усиление территориального контроля ДАИШ после многих лет бездействия. Эти достижения произошли в тех частях Африки, где организация в настоящее время выглядит наиболее сильной на местах, и к уже удерживаемым террористами районам северо-восточной Нигерии могут добавиться некоторые части Мали, Мозамбика и Сомали.

Террористы смогли перестроиться, и определенное снижение интенсивности террористических операций в ряде регионов было лишь следствием структурных преобразований в террористической сети ИГ, которая приобретает новые очертания и демонстрирует способность к возрождению там, где, казалось бы, с присутствием «халифата» было покончено.

Сегодня возрастающая координация между Вилаятом «Западная Африка» и Вилаятом «Сахель» (который в международных документах обозначен как «ИГ в Большой Сахаре») может создавать непосредственную угрозу силам российского «Африканского корпуса», развернутого в ряде африканских государств. Хотя главным противником российских военных здесь выступает связанная с Аль-Каидой группировка «Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин» (ДНИМ), нельзя исключать и возобновления координации между ДНИМ и ИГ, военных операций против правительств Мали и Буркина-Фасо, а также Нигера.

Как подчеркивают в ООН, даже хрупкое перемирие между ДНИМ и Вилаятом «Сахель» позволяет им продолжать экспансию и контролировать важнейшие для их существования логистические маршруты. Если перемирие сохранится в отсутствие значительного прогресса в борьбе с терроризмом в регионе, все более вероятным становится формирование центра, привлекающего боевиков из других регионов, стремящихся к усилению угрозы на международном уровне.

Через 10 лет после провозглашения «халифата» и через пять после его окончательного разгрома в Сирии и Ираке террористическое «Исламское государство» (ИГИЛ/ИГ/ДАИШ, организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ) продолжает терять свои позиции, а количество террористических атак уменьшается с каждым годом. Однако пока преждевременно говорить о постепенном угасании его активности и утверждать, что это необратимый процесс. Скорее, наоборот, география террористической деятельности ИГ постепенно охватывает всё новые страны.

Еще одной тревожной тенденцией является усиление территориального контроля ДАИШ после многих лет бездействия. Эти достижения произошли в тех частях Африки, где организация в настоящее время выглядит наиболее сильной на местах, и к уже удерживаемым террористами районам северо-восточной Нигерии могут добавиться некоторые части Мали, Мозамбика и Сомали.

Террористы смогли перестроиться, и определенное снижение интенсивности террористических операций в ряде регионов было лишь следствием структурных преобразований в террористической сети ИГ, которая приобретает новые очертания и демонстрирует способность к возрождению там, где, казалось бы, с присутствием «халифата» было покончено.

Прежде всего, речь идет о России, где сначала теракт в Крокус Сити Холл в марте, а затем — в Дагестане в июне заставили вновь обратить пристальное внимание на угрозы ИГ. Это же касается и Ирана, все чаще подвергающегося террористическим нападениям ДАИШ. Кроме того, Султанат Оман — арабское государство, которое смогло избежать терактов в периоды «расцвета» деятельности Аль-Каиды (организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ) и ИГИЛ — в июле 2024 г. впервые за свою историю подвергся террористическому нападению, ответственность за которое на себя взяла ДАИШ.

ИГ встраивается в международную повестку

Игорь Субботин:
Семена вилаята: почему теракт в «Крокусе» стал вызовом для Турции

На активность и направления деятельности ИГ влияет и то, что группировка пытается выстраивать свою стратегию в рамках международной конъюнктуры, а не как ранее — следовать исключительно собственному курсу, бросая вызов всей международной системе.

Именно этим можно объяснить направление спланированных ударов ДАИШ против России и Ирана, находящихся в состоянии конфликта с коллективным Западом, или же против Омана, который, несмотря на внешнее давление, продолжает наращивать связи с Москвой, Пекином и Тегераном и выступает с наиболее антиизраильской и пропалестинской позиции среди арабских монархий Персидского залива. Да и первый громкий теракт после начала СВО террористы ИГ провели именно против российской дипмиссии в Кабуле.

При этом в своём новом выпуске информационного релиза Al-Naba от 1 августа ИГ откровенно злорадствует в связи с убийством главы политбюро ХАМАС Исмаила Хании, описывая «слабость Ирана», осуждает палестинские группировки, которые ДАИШ считает «вероотступниками», за их связи с Тегераном. Таким образом, в числе главных противников ИГ оказываются Иран и его союзники, а также Россия, в то время как Израилю, США и коллективному Западу не уделяется подобного внимания. Естественно, подобная информационная повестка должна сказываться и на выборе целей боевиками ИГ.

Таким образом, не только в идеологическом плане, но и в своей террористической деятельности ИГ не считает США, Израиль, Европу и иные государства коллективного Запада теми, против кого следует сосредоточить усилия, то есть приоритетными целями для террористических атак. Согласно публикации в The Combating Terrorism Center at West Point от июля 2023 г., ни одна атака на Западе (Европа, Северная Америка и Австралия) с 2020 г. и ни один сговор с целью подготовки теракта с 2021 г. не могут быть связаны с ИГ. Связь в этом контексте включает планирование, руководство или «вдохновение». Арестованные по подозрению в терроризме в этих странах экстремисты не имели прямой аффилиации с ИГ.

Наоборот, сегодня просматривается заинтересованность террористов в том, чтобы не просто отвести от себя внимание США и стран Запада, воспользоваться этой паузой для своего усиления и реструктуризации, но и выторговать негласную индульгенцию под предлогом «полезности» в антироссийской и антииранской деятельности. Речь даже может идти о взаимодействии Киева и террористов ИГ, как это случилось во время подготовки теракта в Крокус Сити Холл. Украина давно уже превратилась в безопасное убежище террористов, многие из которых бежали туда после разгрома «халифата» в Сирии и Ираке; и теперь украинские власти могут найти им соответствующее применение.

2 июля 2024 г. ДАИШ опубликовало через аффилированное информационное агентство «Amaq» подробную инфографику, показывающую результаты террористических атак организации с 1 января по 30 июня 2024 г. Здесь следует обратить внимание на то, как сами террористы оценивают собственные «успехи». Очевидно, что, с точки зрения ИГ, именно теракты против России и Ирана стали наиболее резонансными — число жертв в каждой из этих атак значительно превышает их количество в других регионах.

Террористы ИГ взяли на себя ответственность за один теракт в России с 500 жертвами. В действительности терактов в РФ за первое полугодие 2024 г. было два, а теракты в Дагестане в конце июня не попали в список из-за того, что еще не было данных о степени лояльности этих боевиков ИГ. Сведения о том, что террористы из Дагестана имеют отношение к «халифату», были обнародованы изданием ИГ «Al-Naba» несколько позже, они даже попали на обложку этого информационного ресурса.

Тем не менее именно теракт в Подмосковье ИГ посчитало наиболее кровавым. Как и единственный теракт группировки в Иране, в котором, по данным террористов, пострадали 303 человека. В Европе и Америке ДАИШ, как отмечалось, не проводило теракты, а сами террористы не опубликовали данные о том, что они были активны в этих регионах.

В целом же, за первые шесть месяцев 2024 г. ИГ признало 788 терактов и нападений, в результате которых, по данным самих террористов, погибли и получили ранения 3 749 военнослужащих и мирных жителей, при этом 51 военнослужащий из этого списка был офицером.

ИГ, оценивая свою деятельность, также подчеркивает важность африканского фронта, где произошло больше всего терактов, нападений и атак. В частности, в ДР Конго группировка совершила 135 терактов и нападений, в которых погибли и были ранены 762 человека; в Нигерии — 232 теракта и нападения, 609 жертв; в Нигере — 39 терактов и 224 убитых и раненых; в Мали — 24 теракта и 180 погибших и пострадавших; в Мозамбике — 68 и 137 соответственно; в Сомали — 14 и 128; в Буркина-Фасо — 10 и 62; в Камеруне — 14 и 40.

В Азии на первом месте по активности ИГ вновь оказывается Сирия, которая опережает Афганистан, где движение «Талибан» (организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ) смогло подавить деятельность террористов. Подтверждение тому можно найти и на ресурсах самого ДАИШ. Таким образом, в САР ИГ совершило 156 терактов и нападений, жертвами которых стали 393 человека; в Пакистане — 19 терактов и 142 пострадавших; в Афганистане — 12 и 138 соответственно; в Ираке — 53 и 96; на Филиппинах — 9 и 33; и в Турции — 1 и 2.

Следует отметить, что «контролируемое» возрождение ИГИЛ в сирийской пустыне, совпавшее с началом проведения СВО, и рост активности этой террористической группировки непосредственно увязан с проникновением на подконтрольные правительству территории групп боевиков из районов, удерживаемых США и их союзниками — преимущественно курдскими леворадикальными группировками Демократических сил Сирии (SDF).

Тюрьмы и лагеря содержания боевиков ИГИЛ и их семей на удерживаемых американцами сирийских территориях давно превратились, с одной стороны, в элемент шантажа международного сообщества со стороны проамериканских формирований SDF, в том числе и для предотвращения возможных операций со стороны Турции. А с другой — они являются важным активом сохранения «контролируемой эскалации», а при необходимости — и ее перевода в режим «контролируемого хаоса» через постоянные «утечки» боевиков вовне.

В подконтрольных SDF и США лагерях уже взрослеет новое поколение боевиков. Те, кто туда попал еще несовершеннолетними, уже прошли соответствующую идеологическую обработку. Теперь им по 18–20 лет, и они готовы присоединиться к своим «старшим товарищам».

Таким образом, Соединенные Штаты, оправдывая оккупацию территорий северо-востока Сирии борьбой с терроризмом, заинтересованы в продолжении террористической активности в подконтрольных правительству районах, чтобы и далее находить объяснение собственному военному присутствию в САР.

От Центрального командования к Администрации отдаленных провинций

Александр Аксененок:
Сирийский конфликт: 12 лет спустя

Возрастающая активность ИГ также связана с постепенной реструктуризацией его системы управления и командования, которое раньше было сосредоточено в руках так называемого Центрального командования, находящегося под управлением непосредственно т.н. «халифа» и его «аппарата»; и переносом командных функций сперва в «Администрацию отдаленных провинций» (АОП), а затем к «Главному управлению провинций» (ГУП). Последнее стало главным координатором террористической деятельности ИГ, что привело к более гибкой и устойчивой системе управления, которая позволяет террористам быстро оправляться от ударов и потерь, понесенных в контртеррористических операциях.

Кроме того, как отмечается в докладе ООН от 22 июля 2024 г., посвящённом угрозам терроризма, основные структуры ИГ используют все более совершенные средства массовой информации, чтобы извлечь из этих нападений пропагандистскую пользу, завербовать сторонников и дать указания потенциальным террористам-одиночкам. Теперь снижение активности ДАИШ на некоторых театрах компенсируется большим информационным резонансом преступлений.

В частности, в первые недели 2024 г. кампания ИГ под лозунгом «Убивайте их везде, где найдете» предполагала скоординированные операции в каждой из самопровозглашенных «провинций/вилаятов» группировки. Несмотря на значительные потери среди руководства, контртеррористические меры на основных театрах и проблемы, связанные с лидерством, ДАИШ по-прежнему привлекает внимание средств массовой информации, что, в свою очередь, усиливает ощущение повышенной угрозы.

Согласно докладу Организации Объединенных Наций от 15 июля 2021 г., командование и контроль ИГ над его провинциями ослабли, хотя они по-прежнему функционируют с точки зрения предоставления руководства и некоторой финансовой поддержки. За последние годы группировка пережила децентрализацию внутреннего распределения власти, при этом провинции получили большую автономию.

В то же время ключевые аспекты террористической активности ИГ, включая управление, мобилизацию иностранных боевиков и внешние операции, остаются жизнеспособными, но ими теперь занимается не руководство группировки в Ираке и Сирии, которое становится все более «условным», а вилаяты. То есть эти задачи были распределены по всей глобальной сети провинций «халифата». Поэтому и цели ДАИШ «сохраниться и расширяться» остаются прежними, просто организация адаптировалась к изменившимся условиям.

В то же время децентрализация командования ИГ далека от того, чтобы предоставлять своим провинциям возможность создавать по собственному усмотрению свою систему управления или проводить «внешние операции» без согласования. Поэтому, несмотря на определенную децентрализацию, система управления группировки строго иерархична, а на вершине пирамиды теперь находится «Главное управление провинций» (ГУП), которое и формулирует общую стратегию ДАИШ, определяет приоритетные цели атак, распределяет ресурсы. Было бы неверным считать, что, допустим, ИГИЛ Вилаят «Хорасан» (ИГИЛ-ВХ) может формулировать собственную стратегию своей деятельности против России. Он способен лишь действовать в тех рамках, которые для него определяет ГУП. То есть сами вилаяты лишены самостоятельности в выборе стратегии, но именно им ГУП поручает подготовку и проведение «внешних операций» и прочих акций, «спуская» указания.

Ранее многие функции ГУП и АОП — например, касающиеся так называемых «внешних» операций, то есть терактов вне «зоны ответственности» вилаятов ДАИШ — были возложены на «Центральное командование» группировки, а именно на подразделение Амн аль-Хардж (внешняя безопасность), которое входило в Диван аль-Амн (управление безопасности).

Кроме того, «Центральное командование» ИГ руководило «армией халифата» и «командованием вилаятов», то есть двумя составляющими «регулярной армии». Она состоит из соединений корпусного типа, размещенных в каждом из «центральных» вилаятов Сирии и Ирака. Указанная структура затрагивала только территории ИГИЛ в Ираке и Сирии, за которые и отвечал «Центком».

В то время как управление так называемыми «дальними» или «отдаленными» вилаятами (в других странах) и командование их силами на первом этапе существования ИГИЛ — до 2015 г. — было возложено непосредственно на местное руководство террористов. Скажем, в Вилаяте «Аль-Харамейн» (Саудовская Аравия) присутствие ИГИЛ было представлено в качестве исключительно подпольных террористических ячеек, не имевших четкой иерархии.

Однако по мере того, как у ДАИШ появлялось все больше филиалов в различных уголках мира от Африки до Филиппин, возникла необходимость их интеграции в структуры управления «халифата». Кроме того, вследствие неудач группировки на фронтах Сирии и Ирака руководство ИГИЛ стало уделять больше внимания развитию своих дальних вилаятов в качестве будущей опоры и в случае его окончательного упадка в зоне сирийско-иракской конфликтной дуги; оно было намерено перенести туда свои основные центры управления и ресурсы.

Например, еще в конце 2016 г. Абу Бакр аль-Багдади — первый «халиф» ИГИЛ, — вероятно, осознавая, что радикалы терпят поражение в Сирии и Ираке, заявил о необходимости для группировки «расширить и переместить часть своего командования, средств массовой информации и ресурсов» в Африку, которая должна была превратиться в ее «второй фронт». Позже именно это и произошло.

А несколько ранее, в сентябре 2015 г., была создана Администрации отдаленных провинций (АОП), которая, как представляется, была независимой от «Центкома» ветвью управления дальними регионами. При этом после появления АОП под ее руководством была проведена и реформа управления самих «отдаленных провинций».

Например, в конце 2015 г. — до того как Сомали («Ас-Сумал») стала «официальной» провинцией-вилаятом ИГИЛ — она находилась под властью Йеменской провинции ИГИЛ, но 24 декабря 2017 г. Сомали впервые была названа независимой провинцией. И это при том, что сам ИГИЛ Вилаят «Йемен» был собран из нескольких прежде упраздненных вилаятов «Адан», «Абьян», «Аль-Байда», «Хадрамаут», «Шабва» и «Сана».

Подобные процессы происходили и в Африке, где был создан ИГИЛ Вилаят «Ливия», в который вошли расформированные вилаяты: «Барка», «Фицан» и «Тараблус». В свою очередь, 23 марта 2022 г. «Исламское государство в Большой Сахаре» было объявлено автономной провинцией ИГИЛ Велаят «Сахель», независимой от Велаята «Западная Африка», к которому ранее относилось.

Вместе с тем по мере дальнейшего упадка ИГИЛ в Сирии и Ираке, потери террористами территориального контроля и перехода к подпольной деятельности АОП превращался во все более значимый институт «халифата». Особенно очевидным это стало при преемнике Абу Бекра аль-Багдади «втором халифе» Абу Ибрагиме аль-Хашими аль-Курайши (с октября 2019 г. по февраль 2022 г.), когда АОП начинает занимать центральное место в выполнении «внешних» террористических операций, перехватывая эту функцию у «Центкома» и его подразделений.

То есть коллапс ИГИЛ в Сирии и Ираке привел к переносу центра тяжести террористических операций от «Центрального командования» к «Администрации отдаленных провинций». Но теперь и само определение «отдаленная провинция» перестало иметь значение в классификации вилаятов ИГИЛ, поскольку «центральные провинции» ИГИЛ лишились своего территориального контроля и управления на местах, а, возможно, и административного аппарата и были ликвидированы.

Напомним, что ранее в «центральный ИГИЛ» входили вилаяты «Багдад», «Шамаль Багдад», «Аль-Анбар», «Дияла», «Каркук», «Салах ад-Дин», «Найнава», «Джануб», «Фаллуджа», «Диджла» и «аль-Джазира» в Ираке; «Эр-Ракка», «аль-Барака», «Хомс», «Халаб», «Идлиб», «Хама», «аль-Шам», «Латакия» и «Аль-Фурат» в Сирии; а также «Аль-Хайр», который охватывал часть территорий как Сирии, так и Ирака. Теперь вместо 21-й центральной провинции были созданы два вилаята — Вилаят «аль-Шам» (провинция Левант) и Вилаят «аль-Ирак» (провинция Ирак), которые потеряли статус «центральных» и сравнялись по своему положению с «отдаленными» регионами.

Таким образом, ИГ не стал «цепляться» за сохранения ядра в Сирии и Ираке и постарался перенести усилия и террористическую активность туда, где для этого было больше возможностей — в «отдаленные провинции». Именно формирование подобной сетевой структуры и обеспечило выживаемость ИГ в нынешних условиях.

От Администрации отдаленных провинций к Главному управлению провинций

Игорь Субботин:
Глобальная коалиция против ИГ присматривается к Центральной Азии

Эта реструктуризация касалась, прежде всего, ликвидации «Центрального командования» ИГ или, по крайней мере, превращения «Центкома» в «личный штаб» «халифа» без каких-то функций. Вместе с тем «Администрация отдаленных провинций» (АОП) была преобразована в «Главное управление провинций» (ГУП) с переподчинением ему и ИГИЛ Вилаят «Аль-Шам» (Сирия), и ИГИЛ Вилаят «Аль-Ирак» (Ирак). То есть упразднялось различие между «отдаленными» и «центральными» провинциями.

Важные изменения коснулись также роли и места отдельных вилаятов в управлении ДАИШ. Так, если ранее «Центком», АОП и ГУП базировались в Сирии, то сейчас центральное положение занимает ИГИЛ Вилаят «Ас-Сумал» (Сомали), куда и перебазировалось «Главное управление провинций» (ГУП), фактически слившись с местными структурам ДАИШ. Абд аль-Кадир Мумин, эмир ГУП, ранее был вали (губернатором) Вилаята «Ас-Сумал» — с тех пор, как он и его последователи откололись от другой террористической группировки — «Аль-Шабааб», связанной с Аль-Каидой, и присоединились к ДАИШ в октябре 2015 г. А. а-К. Мумин еще со времен своего членства в Аль-Шабааб считался в террористической среде видным исламским богословом. Он является уроженцем Пунтленда и имеет двойное гражданство — Сомали и Великобритании.

Собственно, с этим связано и то обстоятельство, что некоторые представители правительства США неправильно истолковали сигналы разведки, продвигая идею о том, что лидер ИГ, подвергшийся нападению в Сомали в конце мая 2024 г., но выживший после атаки, Абд аль-Кадир Мумин стал халифом группировки. В действительности «халифом» пока остается Абу Хафс аль-Хашими аль-Курайши — араб и якобы «курейшит», а не сомалиец, что необходимо для этой «должности» в ИГ. И находится он, скорее всего, где-то в Сирии, как и все его ликвидированные предшественники. «Халиф» может вообще не выходить на связь за исключением крайних случаев, находясь в своем глубоко законспирированном укрытии, поскольку теперь является исключительно «церемониальной фигурой», а всё реальное управление сосредоточено в «Главном управлении провинций» (ГУП) в Сомали, в руках А. а-К. Мумина.

Кроме того, для управления провинциями, обеспечения потока финансовых средств, перемещения личного состава между ними была создана сеть межрегиональных офисов, или мактабов, каждый из которых выполняет роль командного центра для нескольких провинций (вилаятов) и служит связующим звеном между ГУП и отдельными вилаятами.

К таким офисам (мактабам) относятся: Мактаб аль-Садик, охватывающий Афганистан, Пакистан, Иран, Индию и остальную часть Южной Азии; Мактаб аль-Каррар охватывает Сомали, Демократическую Республику Конго (ДРК) и Мозамбик; Мактаб аль-Фуркан — Западную Африку, бассейн озера Чад, Сахару и Сахель; Мактаб аль-Анфаль — Ливию и пустынные регионы к югу; Мактаб Умм аль-Кура — Йемен, Саудовскую Аравию и Персидский залив; Мактаб Зу аль-Нурайн — Египет и Судан; Мактаб аль-Фарук — Турцию, Кавказ, Россию и Европу; Аш-Шам — Сирию; и Аль-Ирак — Ирак.

Некоторые из этих «офисов» или «отделений» были упразднены; иные, наоборот, стали играть более важную роль, взяв на себя широкие задачи, выходящие за пределы изначальной компетенции и регионального охвата.

Наиболее эффективными в плане функционирования офисами являются аль-Фарук, аль-Фуркан и аль-Каррар; это, однако, не всегда соответствует тем регионам, где ДАИШ в настоящее время добивается успеха или обладает значительным контролем над территориями. Другие мактабы ИГ оказались не в состоянии выполнять поставленные задачи — например, речь идет об отделениях Аль-Анфаль, Умм аль-Кура и Зу аль-Нурайн — и могли быть упразднены.

Мактаб аль-Фарук

Значимость офиса Аль-Фарук определяется его нацеленностью на Россию, Кавказ и Европу. Это связано не только с его потенциальными возможностями для организации в этих странах и регионах террористических атак (за счет значительного числа сторонников группировки, в том числе и тайных), сколько со способностью собирать с них «пожертвования» и перенаправлять или использовать для поддержки иных вилаятов, в том числе и выходящих за рамки прямой компетенции Аль-Фарук.

При этом многие сторонники ИГ в этих странах и регионах получают значительные средства от государств пребывания в качестве заработных плат и пособий и могут оказывать серьезную помощь в финансировании ИГ, что значительно превышает финансовые возможности иных мактабов. Например, по состоянию на конец 2020 г., структура заработной платы лидеров организации выглядела следующим образом: эмиры и заместители офисов АОП/ГУП получали 300 долл., а эмиры провинций — 200 долл., что значительно меньше пособия для беженца в Европе.

В то же время в докладе ООН от 15 июля 2022 г. отмечалось, что созданное в Турции отделение ИГ Аль-Фарук было разгромлено после произведенных турецкими властями арестов ключевых фигур. Это привело к фактическому закрытию этого офиса, и, по сообщениям, сетью группировки в Турции управляет теперь Мактаб аль-Шам.

Однако прибытие боевиков ИГ для консультаций в Турцию перед совершением терактов, как это было перед подготовкой атаки на Крокус Сити Холл, может указывать на возрождение офиса Аль-Фарук в качестве координационной структуры «внешних операций», в том числе ранее «завязанных» на офис аль-Садик. С этим связаны и поездки в Турцию террористов из ИГИЛ-ВХ за разного рода поддержкой и финансовыми средствами для целей, выходящих за региональный охват Аль-Фарука.

Кирилл Семенов:
«Исламское государство» в Африке — филиалы и конкуренты

В частности, иранское правительство утверждает, что террорист, участвовавший в атаке в середине августа 2023 г. в Ширазе, гражданин Таджикистана Рахматолла Новрузов также перед проведением теракта посещал Турцию, что указывает на офис Аль-Фарук как ключевой узел в глобальной сети ИГ.

Кроме того, есть и иные свидетельства связи Мактаб аль-Фарук с представителями государств Центральной Азии, разделяющих террористическую идеологию и проживающих в Европе. Это подтверждает взаимодействие отделения аль-Фарук и ИГИЛ-ВХ.

Так, в декабре 2022 г. двое выходцев из Центральной Азии были арестованы в Турции за планирование нападения в ходе празднования Нового года в Стамбуле. В июле 2023 г. было обнаружено, что девять человек из Центральной Азии, арестованных в Германии и Нидерландах за сбор средств для ИГ, контактировали с членами ИГИЛ-ВХ в Афганистане и имели связи с Турцией. Было выявлено, что ключевой посредник ДАИШ, базирующийся в Турции, общался с руководством группировки в ИГИЛ-ВХ через Telegram.

Всё это может указывать на ослабление офиса Аль-Садик, непосредственно связанного с ИГИЛ-ВХ, чьи структуры, вероятно, находились на территории Афганистана. После того, как Движение Талибан смогло подавить деятельность ИГИЛ-ВХ, роль офиса аль-Садик также начала сокращаться, а его функции на себя стал брать аль-Фарук в Турции и аль-Каррар в Сомали, последний и ранее, с 2018 г. участвовал в финансировании «Хорасана».

В свою очередь и сам Вилаят «Хорасан» превращается все больше в виртуальную провинцию, а его связь с Афганистаном и территорией «Большого Хорасана», в целом, становится всё более условной. Об этом, например, говорилось в докладе ООН от января 2024 г. В частности, отмечалось, что активность ИГИЛ-ВХ в Афганистане снизилась, но его способность распространять угрозу в регионе и за его пределами по-прежнему вызывает обеспокоенность.

Как отмечает исследователь деятельности ИГ Аарон Зелин: «В отличие от большинства прошлых случаев внешних операций джихадистов, где базирование имело решающее значение, произошел парадокс, когда Исламский Эмират Талибана фактически подорвал большую часть местных возможностей Вилаята “Хорасан” в Афганистане».

По его словам, внешние операции, которые проводятся ИГИЛ-ВХ, больше связаны с вербовкой и «вдохновением» через Интернет, а также руководством через зашифрованные приложения, а не с тем, чтобы человек прибыл из-за границы в убежище террористов где-то в горах Афганистана, чтобы получить боевой и учебный опыт, а затем вернулся бы домой или в другую страну для совершения теракта.

Мактаб аль-Каррар

Руководитель «Главного управления провинций» (ГУП) ИГ Абд аль-Кадир Мумин, вероятно, является по совместительству и «эмиром» Мактаб аль-Каррар, а его предыдущий заместитель в провинции «Сомали» Абдирахман Фахийе Иссе Мохамуд был повышен в должности до вали Вилаята «Ас-Сумал». В данном контексте следует упомянуть, что именно в Сомали в 2022 г. состоялось совещание лидеров ИГ, прибывших туда с Ближнего Востока и вернувшихся назад, что указывает на транспортно-логистические преимущества этого региона и возможности самого офиса аль-Каррар. Кроме того, и сам эмир ГУП Мумин посещал Йемен в период с января по март 2024 г.

Доступ к морю и контрабандным потокам предопределил превращение Сомали в «административный центр» ИГ, хотя сама группировка здесь никогда не располагала большим влиянием, всегда оставаясь в тени более мощной «Аль-Шабааб». Тем не менее ИГИЛ Вилаят «Сомали» укрепил свои позиции благодаря возможностям, которые ему предоставило ГУП и аль-Каррар, что было отмечено и докладе ООН от июля 2024 г.

Аль-Каррар замкнул на себе функции Главного управления провинций (ГУП) и играет важную роль в плане финансирования группировки, в целом, и в некотором роде является связующим звеном для разрозненных филиалов ДАИШ к югу и востоку от Сомали, а также участвует в поддержке и финансировании операций, которые проводят вилаяты ИГИЛ далеко за пределами Африки.

По сведениям ООН, ИГИЛ-Сомали получает 100 тыс. долл. в месяц за счет вымогательства в судоходной отрасли и незаконного налогообложения, а в целом ежемесячный доход отделения составляет примерно 360 тыс. долл. Хотя на первый взгляд эта сумма кажется скромной, но она позволяет финансировать «внешние операции» различных вилаятов, поскольку оружие или взрывчатку террористы не покупают, а деньги чаще всего нужны на транспортные расходы и проживание террористов. Таким образом, аль-Каррар заработал достаточно средств чтобы покрыть как свои собственные потребности, так и предоставлять средства другим провинциям. По данным ООН, он отправлял деньги не только в более мелкие провинции, находящиеся под его непосредственным контролем — в ДР Конго и Мозамбик, но и в Вилаят «Хорасан». Так, в докладе ООН от июля 2023 г., отмечалось, что аль-Каррар ежемесячно переводил криптовалюту в размере 25 тыс. долл. на нужды «Хорасана».

ИГИЛ Вилаят «Сомали», используя возможности отделения аль-Каррар, также усилил свою стратегию вербовки боевиков в Восточной и Северной Африке. Сообщается о росте числа новобранцев из этих регионов, а также из Йемена; их численность может составлять от 300 до 500 человек. Это значительно усилило ИГ в Сомали и позволило группировке эффективно противостоять не только местным правительствам, но и своим конкурентам из аль-Шабааб.

Вербовка производилась через сети, которые связывают потенциальных новобранцев с поставщиками, организующими и оплачивающими их переброску из пункта отправления в Пунтленд. С этой целью используются, например, коммерческие перевозчики, следующие в Эфиопию через основные международные авиаузлы. Затем группировка переправляет новобранцев в один из лагерей подготовки иностранных боевиков «Буурта истикбаалка» в горах Аль-Маскат в Пунтленде, через Джиджигу в Эфиопии и Сомалиленд.

Мактаб аль-Фуркан

Региональные тенденции на Ближнем Востоке: политическая и экономическая динамика. Доклад РСМД

Второй по значимости офис ИГ в Африке — аль-Фуркан — также продолжил свою активную деятельность в 2024 г. Так, докладе ООН от июля 2024 г. отмечается, что круг задач отделения Мактаб аль-Фуркан расширился и стал охватывать связанные с ИГ группировки в Западной, Африке, Сахеле и Северной Африке, в результате чего Мактаб Зу аль-Нурайн, ранее отвечавший за Египет и Судан, был упразднён.

Руководитель аль-Фуркан Абу Бакр ибн Мухаммад ибн Али аль-Майнуки с начала 2024 г. координировал перевозку оружия, топлива, снаряжения и боевиков для поддержки операций ИГИЛ Вилаят «Сахель» в Буркина-Фасо и Мали. Для содействия логистическим перевозкам в эти страны отделение аль-Фуркан создало ячейки ИГИЛ Вилаят «Западная Африка» в некоторых штатах на северо-западе Нигерии, а одну из главных ролей для обеспечения «Сахеля» играют сети «Западной Африки» в штате Сокото.

Поэтому можно говорить о постепенном переноса усилий от Вилаята «Западная Африка» (ИГИЛ-ЗА) к Вилаяту «Сахель», который начинает играть более важную роль в стратегии ИГ. Особенно это актуально для периода с 2022 г., когда ИГИЛ-ЗА преследуют неудачи, хотя этот филиал продолжает сохранять территориальный контроль в районе озера Чад.

Благодаря усилиям офиса аль-Фуркан боевики ИГИЛ-Вилаят «Сахель», чьи силы насчитывают от 2 000 до 3 000 человек, смогли закрепиться в Мали и в районе на границе с Буркина-Фасо и Нигером. Как отмечается докладе ООН от июля 2024 г., «Сахель» постоянно стремится расширить свою территорию на юг, в первую очередь — в Нигере, где с начала 2024 г. участились нападения (возможно, из-за перемещения боевиков из района Липтако). С 2021 г., после перерыва было отмечено использование самодельных взрывных устройств в высокоорганизованных нападениях на силы безопасности.

В свою очередь, возрастающая координация между ИГИЛ-ЗА и Вилаятом «Сахель» (который в международных документах обозначен как «ИГ в Большой Сахаре») может создавать непосредственную угрозу силам российского «Африканского корпуса», развернутого в ряде африканских государств. Хотя главным противником российских военных здесь выступает связанная с Аль-Каидой группировка «Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин» (ДНИМ), нельзя исключать и возобновления координации между ДНИМ и ИГ, военных операций против правительств Мали и Буркина-Фасо, а также Нигера.

В частности, на сцену вышла новая группировка «Вахдат аль-Муслимин» («Единство мусульман»), которая призвала враждующие террористические организации объединиться против общих врагов «ради сохранения крови мусульман». Вахдат аль-Муслимин не является собственно джихадистской группировкой, а скорее проджихадистской (или просто антиправительственной) пропагандистской группой, которая стремится объединить ИГ, Вилаят «Сахель» и ДНИМ для борьбы с местными армиями и их союзниками, в том числе и из России.

Как подчеркивают в ООН, даже хрупкое перемирие между ДНИМ и ИГИЛ Вилаят «Сахель» позволяет им продолжать экспансию и контролировать важнейшие для их существования логистические маршруты. Если перемирие сохранится в отсутствие значительного прогресса в борьбе с терроризмом в регионе, все более вероятным становится формирование центра, привлекающего боевиков из других регионов, стремящихся к усилению угрозы на международном уровне.