Одним из основных событий первой недели февраля 2015 г. должна была стать традиционная Мюнхенская конференция по безопасности . Изначально важнейшей темой должно было стать обсуждение путей решения украинского кризиса. Но довольно неожиданно на первый план в мировых новостных лентах вышли два блиц-визита федерального канцлера А. Меркель и французского президента Ф. Олланда в Киев (5 февраля) и Москву (6 февраля), в рамках которых они провели переговоры с П. Порошенко и В. Путиным.
Одним из основных событий первой недели февраля 2015 г. должна была стать традиционная Мюнхенская конференция по безопасности с участием глав примерно двух десятков государств, около 60 министров иностранных дел и обороны, ведущих политиков и экспертов[1]. Изначально важнейшей темой должно было стать обсуждение путей решения украинского кризиса. Но довольно неожиданно на первый план в мировых новостных лентах вышли два блиц-визита федерального канцлера А. Меркель и французского президента Ф. Олланда в Киев (5 февраля) и Москву (6 февраля), в рамках которых они провели переговоры с П. Порошенко и В. Путиным.
В обоих случаях отсутствовала достоверная информация о повестке дня переговоров и о тех предложениях, которые два европейских лидера привезли в Украину и Россию. Пятичасовое обсуждение в Киеве и аналогичное по продолжительности в Москве ситуацию не прояснили. По состоянию на 7 февраля эксперты были вынуждены довольствоваться скупыми утечками информации и многочисленными спекуляциями, которые можно было свести к следующему[2]:
— Европа напугана развитием конфликта на востоке Украины в последние две недели;
— план содержит "новое решение по урегулированию украинского конфликта, которые могут привести к прекращению боевых действий"[3];
— отсутствие спонтанности в организации вояжа и его согласованность с Вашингтоном - но "не до конца" и наличие явного стремления ЕС "перехватить инициативу"[4];
— желание Германии и особенно Франции доказать свою внешнеполитическую значимость;
— эти визиты представляют собой "последний шанс", "миссию последней надежды" и даже "последнее предупреждение"[5];
— переговоры в обеих столицах были конструктивными и содержательными;
— нормандский формат оправдал себя – каждая из участвующих сторон внесла свои предложения, которые должны были быть согласованы в итоговой телефонной конференции 8 февраля;
— в основу обсуждавшихся предложений (в основном они учитывают 12 пунктов Минского соглашения[6]) были положены следующие постулаты:
- уважение территориальной целостности Украины;
- дипломатическое, а не военное решение;
- переговоры о статусе непризнанных республик, включая их автономизацию, фиксацию границ, выборы в соответствии с законодательством Украины;
- отказ от поставок летального вооружения со стороны США и предотвращение развития связанного с такими возможными поставками неблагоприятного сценария;
- прекращение огня;
- отвод тяжёлых вооружений;
- введение миротворческих сил ООН в зону конфликта;
- замораживание конфликта «по приднестровскому варианту».
По сути, это было новое изложение известных предложений В. Путина, которые он ранее направлял европейским лидерам и украинскому президенту, но в известной степени адаптированные с учётом интересов всех заинтересованных сторон. В этой связи открытыми для экспертного сообщества оставались вопросы:
— почему А. Меркель выступила с инициативой переноса на неопределённое время встречи нормандской группы, намеченной на 15 января;
— почему именно после этого произошло резкое обострение военного конфликта, причём именно по инициативе Киева;
— почему именно в этот момент фактически без внимания было оставлено вышеупомянутое письмо В. Путина;
— почему ЕС до начала февраля не оказывал необходимого давления на высшее политическое украинское руководство с целью соблюдения Минского соглашения, считая единственной стороной, ответственной за выполнение этого документа, Россию и постоянно угрожая ей введением новых санкций;
— почему ЕС до сих пор не осудил военный вариант решения конфликта, выбранный новым президентом Украины (избранным в конце мая 2014 г.) и уже по официальным данным приведший к гибели 5,3 тыс. украинских граждан;
— насколько ЕС завязан в этом отношении на позицию США, максимально заинтересованных в продолжении, а не в урегулировании украинского конфликта и демонстративно дистанцирующихся от прямых переговоров с Россией.
Можно предположить, что эти вопросы в той или иной форме обсуждались в Кремле и что, возможно, В. Путину в ходе многочасовых переговоров удалось немного изменить жёстко-субъективное представление А. Меркель о сути происходящих событий на Украине, показав ей многочисленные оттенки серого цвета в них и, тем самым, побудив её к размышлениям о рациональных путях решения сложнейшей ситуации, сложившейся на востоке этой страны.
Одним из сложнейших моментов обеих встреч наверняка стала попытка приведения принципиальных позиций всех сторон к единому приемлемому знаменателю. Не случайно в Москве после отъезда федерального канцлера и французского президента осталась работать группа экспертов, которые в течение полутора суток должны были доработать сделанные рекомендации. При этом до последнего не были ясны шансы на компромиссное решение в нормандском формате.
По состоянию на 7 февраля наиболее вероятным представлялось достижение соглашения о прекращении огня и отводе тяжелого вооружения; отказе от поставок любого вида летального вооружения Украине; констатация необходимости начала переговоров о статусе непризнанных республик, включая их руководство.
Однако возможные компромиссы не будут означать качественного прорыва в существующем конфликте. Проблемой станет выполнение большинства согласованных пунктов, особенно касательно прекращения огня, которое, как представляется, будет постоянно нарушаться с обеих сторон, особенно с украинской. США наверняка под разными предлогами будут провоцировать украинскую сторону к нарушению достигнутых соглашений, а президент П. Порошенко будет следовать таким провокационным рекомендациям. Среди прочего, он будет это делать с учётом уровня своей популярности на Украине и соотношения сил между «партиями войны» и сторонниками мирного решения конфликта. Такие провокации могут, к сожалению, стать поводом для введения новых санкций против России и сохранения прежних, а также для начала поставок летальных вооружений. В отношении последних можно надеяться на очень жёсткую реакцию ЕС, в первую очередь, Германии.
Очень сложно будет побудить Киев к началу каких-либо переговоров с представителями непризнанных республик. Не менее проблематично будет заставить Евросоюз более жёстко контролировать выполнение высшим политическим руководством Украины достигнутых соглашений.
В любом случае, и состоявшиеся переговоры, и активное обсуждение их возможного содержания экспертным сообществом и заключительные телефонные дискуссии лидеров нормандской четвёрки 8 февраля представляют собой важный шаг на весьма долгом пути урегулирования разрастающегося конфликта, в том числе с точки зрения понимания роли и возможностей России в этом вопросе. Даже, если результаты будут минимальными, именно от них можно будет отталкиваться в будущем для дальнейших совместных действий Евросоюза и России. Альтернативы этому нет.
[1] Была проведена с 6 по 8 февраля 2015 г.
[2] Выступления А. Меркель и С. Лаврова на Мюнхенской конференции 7 февраля не прояснили ситуацию вокруг состоявшихся переговоров.
[3] http://inosmi.ru/world/20150205/226071854.html
[4] Эти вопросы должны были стать предметом переговоров А. Меркель и Б. Обамы во время её визита в США 9 февраля.
[5] http://ria.ru/radio_brief/20150206/1046333159.html
[6] http://www.osce.org/ru/home/123258?download=true
