Франсуа Олланд – новый президент Франции

Главная интрига 2012 г. во Франции завершилась: 15 мая вступил в должность новый президент страны, лидер социалистов Ф. Олланд. Основным фактором его успеха стал кризис, он же будет основным вызовом для нового правления.

Олланд победил под лозунгом «Перемены – уже сейчас», и для реализации этого лозунга ему, прежде всего, необходимо добиться победы левых сил на предстоящих в июне выборах в Национальное собрание.

Главная интрига 2012 г. во Франции завершилась: 15 мая вступил в должность новый президент страны, лидер социалистов Ф. Олланд. Основным фактором его успеха стал кризис, он же будет основным вызовом для нового правления.

Саркози – «президент кризиса»

Ситуация во многом схожа с той, что в 1981 г., впервые в голлистской республике, привела к власти кандидата левых сил Ф. Миттерана, который одержал верх над тогдашним президентом либералом В. Жискар д’Эстеном, поплатившимся за бедствия экономического кризиса 1974–1980-х годов. Точно так же наиболее уязвимым местом проигравшего Н. Саркози стало то, что он находился у власти, когда разразился мировой финансовый кризис.

Таким образом, подобно Миттерану, левый кандидат Олланд победил Саркози, «президента кризиса», который, впрочем, не был повинен в самом кризисе и стремился искоренить причины и злоупотребления, его породившие и усугубившие. Он предлагал ограничить миллионные бонусы крупных финансистов, отменить «золотые парашюты» для уходящих в отставку банкиров, повысить прозрачность финансовой деятельности, уничтожить налоговые гавани. Он предложил обложить сделки с финансовыми акциями сбором в 0,1%, даже если европейские партнеры Франции не последуют ее примеру. Саркози отчаянно боролся с кризисом евро и в дуэте с А. Меркель добился принятия правила бюджетной дисциплины, согласно которому в компетенции европейских институтов входит надзор за тем, чтобы расходы государств «евроленда» не превышали их доходов. Экономика Франции избежала стремительного спада и кризиса государственного долга, подобного ирландскому, греческому, итальянскому, испанскому или португальскому.

Но не в его силах было решить задачу ближайшего десятилетия: изобрести новые рычаги развития и обеспечить экономический рост, соблюдая два трудно совместимых условия – политику строгой экономии и сохранение социального государства. С технократической точки зрения строгая экономия – пока единственный подвластный государству рычаг борьбы с кризисом еврозоны. Ведь Франции к 2017 г. требуется сэкономить 100 млрд евро. Но именно поэтому с социальной точки зрения Францию ожидали непростые времена, тем более что французы уже страдают от падения доходов и потребительских ожиданий, роста безработицы до 10%. В 2012 г. было объявлено о снижении инвестиционного рейтинга страны на одну ступень – с максимального значения ААА до АА+. К этому добавились падение французского экспорта и деиндустриализация (перенос предприятий в Азию и Восточную Европу). За последние двадцать лет 2 млн французских рабочих потеряли работу, поскольку конкурентоспособность французской промышленности подорвана высокими издержками производства: налогами, социальными отчислениями, 35-часовой рабочей неделей.

При этом Саркози проиграл Олланду с отрывом, который был гораздо меньше ожидаемого после прошедшего 22 апреля первого тура выборов. Если сразу после первого тура разрыв между Олландом и Саркози составлял, по опросам избирателей, около 10% (Олланд – 55%, Саркози – 45%), то в канун выборов он значительно сократился – до 4% (52% против 48%). Сократилось и число неголосовавших. Абсентеизм в первом туре был зафиксирован на уровне около 30%. Во втором туре 81% избирателей явились на избирательные участки.

Впрочем, непостоянство электоральных пристрастий во Франции – привычное явление последних тридцати лет. Частая смена правящего большинства, три периода сосуществования президентов и правительств из разных политических лагерей, стирание вследствие этого идейно-политической идентичности основных политических партий, от социалистов до голлистов, породили изменение электорального поведения среднего избирателя. Его поведение на избирательном участке сродни поведению покупателя в супермаркете: в отсутствие кардинальных различий между основными политическими силами при схожести электорального продукта он обращает внимание на его «упаковку» и голосует, руководствуясь не принципами, но чувствами. Согласно опросам общественного мнения, за полгода до последних выборов изменили свои электоральные намерения (за кого голосовать и голосовать ли вообще) около половины французских избирателей.

Photo : AFP

Пожалуй, Саркози проиграл выборы не из-за неубедительности своей программы. Проблемой Саркози на последних выборах стали его личные качества. Многие из тех, кто голосовал за его соперников (среди них – Ф. Байру, отдавший свой голос Олланду), на деле выступили против Саркози. Его яркая индивидуальность, выделявшая его из политиков высшего ранга, гиперактивность, вездесущность, непосредственность, порой грубость реакции, склонность к точечным, но эффективным решениям были достаточно органичны на фоне успехов, но оказались совершенно несовместимы с неудачами, даже если те носят объективный характер и являются следствием мировой экономической конъюнктуры. А бурная, похожая на «мыльную оперу» личная жизнь первых лет президентства – тяжелый развод с Сесилией Саркози и женитьба на модели, певице и богачке с богатым прошлым Карле Бруни, афишируемая связь с миром больших денег (каникулы на яхтах друзей-миллиардеров, страсть к дорогим побрякушкам и посиделкам в ресторанах для богатых), – все это не только привлекало повышенное внимание, но и отталкивало обывателей.

Саркози хотел направить Францию по американскому пути: реабилитировать богатство, социальную ответственность личности, побудить французов больше работать, чтобы больше зарабатывать. С 2007 г. благодаря закону Тепа, освободившему от социальных выплат сверхурочные заработки, 9 млн французов смогли добавить к своему годовому доходу по 500 евро. Результат весомый, но не кардинальный, поскольку был нацелен на перспективу экономического роста. Между тем с 2008 г. страна живет под знаком кризиса, снижения экономического оптимизма.

Олланд – социальный кандидат

Политическим наставником и патроном Франсуа Олланда был его тезка Франсуа Миттеран. Новый президент тогда входил в плеяду «молодых волков» Миттерана – так называли молодежь из окружения опытного политика, людей амбициозных, целеустремленных, нацеленных на эффективность и успех. Это отличало их от «старой гвардии» Французской социалистической партии (ФСП), для которой на первом месте стояли интересы рабочего класса. Олланд при Миттеране выполнял функции советника по экономическим вопросам и был причастен к превращению ФСП из партии, предложившей широкую антикризисную программу в интересах трудящихся, в правящую партию «управляющих капиталистической экономикой».

Сегодня Олланд – социальный кандидат. В начале своей избирательной кампании он заявил: «Мой противник – это финансы» [1], имея в виду главных виновников кризиса, не желавших отказываться от своих привилегий. Несмотря на то, что в последующей кампании это заявление постарались сгладить, представив Олланда не врагом богатых и кандидатом социального раскола, но защитником интересов всех французов, первоначальное послание было услышано теми, кому было адресовано. Олланд получил прочную массовую базу, возродив классическую тему политической борьбы, содержанием которой было противостояние левых – защитников интересов трудящихся и правых – защитников интересов капитала. Казалось, этот раскол постепенно сглаживался во Франции в последние двадцать лет, предшествовавших кризису, но, похоже, как и во всей Европе экономические трудности снова обострят классический социальный вопрос, пока непонятно только в духе К. Маркса или Г. Маркузе. То, что Олланд одержал победу в большинстве крупных промышленных городов Франции, среди которых два первых – Париж и Марсель, свидетельствует об успехе избранной им стратегии как левого кандидата, отстаивающего социальные права личности, солидарность, перераспределение крупных доходов в пользу обездоленных. 70% рабочих и 57% служащих проголосовали за Олланда. В среднем его поддержали 60 % так называемых народных слоев [2]. На следующий день после победы Олланда в первом туре сторонники экономического роста на основе неолиберальных рецептов продемонстрировали свое недоверие возможному победителю второго тура, снизив индекс экономического оптимизма с 98% до 95%.

Photo : AFP

Голоса протестного электората, среди которого много обездоленных и отчаявшихся, обычно распределяются между ультраправым Национальным фронтом и мелкими крайне левыми кандидатами, одним из которых стал лидер Левого фронта Ж.-Л. Меланшон, собравший в первом туре 11,11% голосов. Во втором туре большинство ультралевых проголосовали за Олланда (71%) и только 2% – за Саркози. Несмотря на призыв Марин Ле Пен воздержаться от голосования, ее послушала только треть ее электората. 35% ее избирателей «из народных слоев» проголосовали за Саркози и 27% – за Олланда. Причина – весомая связь проблемы иммиграции с социальным неблагополучием в общественном мнении страны, и это ощущение усилилось после страшных похождений «тулузского стрелка».

Олланд уже заявил о своем намерении стать «президентом для всех французов», ведь в Пятой республике президент – центральная фигура политической системы, прежде всего, арбитр нации, стоящий над политическими пристрастиями и узко социальными интересами. В свое время Миттеран дал понять своему партийному окружению, что не будет придерживаться программных установок ФСП ни во внешней, ни во внутренней политике, а будет руководствоваться только национальными интересами страны.

С начала избирательной кампании критики упрекали Олланда в отсутствии яркой индивидуальности и в недостатке опыта государственного управления (он не участвовал ни в одном из многочисленных правительств левых сил). Однако в последние годы он грамотно руководил одной из крупнейших общенациональных партий, причем партией сложной, в которой со времен Миттерана шла борьба за лидерство между такими политическими «тиграми», как Л. Жоспен, М. Рокар, Ж. Ланг, Л. Фабиус, М. Обри, Д. Страус-Канн. Как известно, политическая карьера последнего недавно бесславно окончилась, и именно этому обстоятельству Олланд во многом обязан своим выдвижением. Уже в день инаугурации новый президент совершил несколько весьма удачных политических шагов. Его кортеж следовал в Елисейский дворец в общем потоке машин, останавливаясь вместе с другими водителями на всех светофорах, – символичный шаг, призванный разрушить отчужденность между властью и обществом. Возлагать цветы к Триумфальной арке над могилой Неизвестного солдата он ехал в открытом автомобиле (так принято) под проливным дождем, ни на йоту не отступив от торжественного церемониала. Он показал, что будет президентом, для которого слова «положение обязывает» – не пустой звук. Торжественный завтрак в Елисейском дворце больше напоминал совет старейшин. На него был приглашен узкий круг премьер-министров-социалистов времен Ф. Миттерана и Ж. Ширака. Олланд знал, что к первому завтраку нового президента будет приковано все внимание национальных и мировых СМИ. Присутствие нескольких бывших премьеров-однопартийцев, думается, призвано было напомнить, что президент во многом рассчитывает опираться на солидный опыт правления социалистов. Вместо вездесущего Саркози страна получила президента, за которым стоит вся интеллектуальная и управленческая мощь Социалистической партии.

Пока Олланд не огласил логически связной и детальной программы выхода из кризиса. Его главное послание французам состоит в том, что сама по себе строгая экономия не способна обеспечить необходимый экономический рост, и его первым визитом уже в день инаугурации стала поездка в ФРГ, где он должен был обсудить с Меркель идею пересмотра европейского пакта бюджетной экономии. Судя по словам Меркель, новый французский президент пока не открыл ей своей программы роста.

Можно судить о предложенных им мерах, которые призваны снизить дефицит бюджета, не урезая социальные выплаты. Среди них самая яркая – 75% налог на сверхдоходы (годовой доход свыше 1 млн евро). Недавняя французская история учит, что подобные меры служат толчком к массовой фискальной иммиграции в соседние Бельгию или Монако экономически активных и предприимчивых налогоплательщиков. Кроме того, Олланд обещал отменить «налоговый щит» для сверхурочных заработков (вышеупомянутый закон Тепа 2007 г.) для средних и крупных предприятий (более 20 человек персонала) [3]. Это налоговое изъятие стоило государству 4,5 млрд евро. В соответствии с требованиями своего электората Олланд намерен восстановить 60000 рабочих мест для преподавателей, упраздненных в период правления Саркози [4]. Эта мера отрицательно сказалась на качестве среднего образования, привела к росту с 15% до 20% числа школьников, проваливших выпускные экзамены.

Для решения проблемы экономического роста и роста занятости Олланд намерен бороться с закрытием и делокализацией французских предприятий. Сегодня в промышленности занято 13% экономически активного населения страны, в то время как еще в 2000 г. – 15,9%. Не конкретизируя пока предлагаемые меры, Олланд призывает французов к «экономическому патриотизму», т. е. к покупке французских товаров. Ведь за последние десять лет потребление французами импортной продукции выросло на 50%.

Идя навстречу требованиям «зеленых», Олланд обязался снизить долю ядерной энергетики в энергетическом потреблении страны с 80% до 50% [5]. Критикуя это предложение, Саркози предупредил, что в нынешних условиях это будет означать, что французские промышленники будут платить за энергию на 40 % дороже, а это приведет к новому увеличению издержек производства. Таким образом, реализация «антиядерной стратегии» в энергетике требует мощного технологического прорыва по созданию во Франции новой отрасли получения энергии из возобновляемых источников, что, кстати, может стать одним из перспективных рычагов экономического и технологического развития.

Олланд победил под лозунгом «Перемены – уже сейчас», и для реализации этого лозунга ему, прежде всего, необходимо добиться победы левых сил на предстоящих в июне выборах в Национальное собрание.

Внешнеполитические перспективы правления Олланда

Всякий раз при смене президента возникает вопрос о преемственности внешнеполитического курса. Между тем существуют рамки, заданные внешнеполитической идентичностью Пятой республики и скорректированные международными условиями последних десятилетий. К ним можно отнести два круга усиленной солидарности: принадлежность к ЕС и НАТО и стремление Франции оставаться державой с глобальной ответственностью. Сохранение пилотной роли в европейском строительстве требует привилегированного диалога с Берлином, поэтому еще в январе 2012 г. Олланд заявил, что его первым внешнеполитическим шагом станет встреча с Меркель. Ведь Германия и Франция – ведущие доноры еврозоны и соавторы европейского фискального пакта, за пересмотр которого выступает преемник Саркози.

Photo : Wikimedia.org

Второй поездкой станет визит в США, где состоится саммит НАТО. Видимо, там Олланд намеревается обсудить ускоренный, по сравнению с графиком, предложенным Саркози, вывод французских войск из Афганистана до конца 2012 г. Кроме того, Олланд – критик решения Саркози о возвращении в военную организацию альянса, считает необходимым увеличить французское представительство в его командных органах и ускорить создание автономной европейской обороны. Он заявил, что неудачи на обоих направлениях могут заставить его пересмотреть участие страны в военной организации НАТО, что на деле вряд ли возможно.

Диалог с Россией вписан во французскую глобальную политику, а также подкрепляет роль Франции в диалоге Россия – ЕС. Кроме того, за 2000-е годы создана достаточно прочная ткань государственного и общественного взаимодействия в области экономики, научно-технического сотрудничества, одним из важных слагаемых которого является освоение космоса. Взаимная заинтересованность в развитии этих связей уже не зависит от настроений и пристрастий президента. Так, несмотря на то, что в середине 2000-х годов Франция активно ратовала за проект доставки энергоносителей в обход России (нефтепровод «Набукко»), чтобы ограничить «энергетический диктат» Москвы, проблемы с его наполнением заставили ее принять участие в обоих конкурирующих с ним энергетических проектах, связывающих Россию и отдельные страны Западной и Южной Европы, – «Северный поток» и «Южный поток». Разработка Штокмановского месторождения также является франко-российским проектом.

С 2002 г. работает орган постоянного двустороннего взаимодействия по вопросам безопасности – российско-французский совет с участием министров иностранных дел, обороны и командующих штабов.

У Саркози имелся солидный опыт в развитии диалога на высшем уровне. В качестве председателя ЕС он выступил посредником в урегулировании горячей стадии российско-грузинского конфликта в августе 2008 г., в результате чего появился план Медведева – Саркози. В этом же качестве он не допустил принятия жестких антироссийских санкций и резолюций, которых требовали оппоненты России, оказавшие поддержку М. Саакашвили. В 2010 г. во время визита Д. Медведева в Париж, открывавшего «перекрестный год» Франции в России и России во Франции, Саркози призвал перевернуть страницу «холодной войны» в отношениях Запада с Россией. Атмосфера двусторонних отношений давно вернулась к духу привилегированного партнерства, от которого отошла в результате охлаждения, спровоцированного участием Франции в операции против Югославии 1999 г., которую Б. Ельцин назвал «актом неспровоцированной агрессии», и поворотом Ж. Ширака к позиции резкой критики политики России в Чечне в связи с началом второй антитеррористической кампании. Россия была важна для французской политики противодействия односторонним действиям США в Ираке в 2003 г., Москва и Париж вместе добивались дипломатического решения иранской ядерной проблемы; совпадают и их интересы в борьбе против талибов в Афганистане.

Олланд вряд ли сможет и захочет переломить отношения привилегированного диалога с Москвой, несмотря на обещание обращать самое пристальное внимание на проблематику прав человека в России. Но ему неизбежно потребуется время для того, чтобы выстроить с российским президентом корректные личные отношения, соответствующие уровню глобального, европейского и двустороннего диалога. Вместе с тем досье, которое в последний год «развело» французскую и российскую дипломатии – военное вмешательство Франции в Ливии под эгидой НАТО и активная поддержка вооруженной сирийской оппозиции, – не является инициативой Олланда, и далеко не обязательно новый президент будет заинтересован в активизации этой помощи в опоре на инициированный Саркози клуб «друзей Сирии». Его военные амбиции явно ниже, чем у предшественника. Те же 60000 рабочих мест, обещанных национальному образованию, Олланд намерен изыскать за счет сокращения военных.

Таким образом, с одной стороны, теплый характер франко-российских отношений в верхах будет меньше отягощен недавними острыми разногласиями в сирийском вопросе, но, с другой стороны, будет в большей степени зависеть от восприятия президентом-социалистом перспектив развития политических процессов в России.

В более широком плане развитие двусторонних отношений, как и прежде, будет зависеть от франко-американских отношений, поскольку дипломатическая традиция Пятой республики – и голлистская, и миттерановская – стремилась опереться на особые отношения с Москвой тем больше, чем сильнее был американский нажим на европейцев. Кроме того, политика Олланда в отношении России будет зависеть от общего климата отношений России с Западом. А пока, пожалуй, в них наметилось новое охлаждение, в чем, прежде всего, сказался «фактор 2012» – в данном случае смена руководства сначала в России, затем во Франции и в США. Единственным привычным собеседником В. Путина до выборов 2013 г. будет Меркель. Олланда трудно представить в роли адвоката Москвы в случае ухудшения отношений России с Западом, как это бывало в разных обстоятельствах при Миттеране, Шираке и Саркози. Единственное, что может этому способствовать, даже в случае поражения Б. Обамы на предстоящих президентских выборах в США, – острое осознание угрозы непропорционального возвышения Китая, но эти идеи пока не вошли в арсенал ни российского, ни французского политического истеблишмента.

1. Телевыступление Ф. Олланда на TV2 26 января 2012 г.

2. Le Figaro, 10.05.2012.

3. 27.02.12 – в выступлении на TF1.

4. Hollande F. Projet du candidat

5. Le Monde, 28.11.2011.