Курс на конфискацию

В США планируют развитие механизмов конфискации собственности россиян, попавших под санкции. Изъятое имущество может быть использовано для оказания помощи Украине. В ближайшем будущем такие механизмы будут с большой вероятностью закреплены в законодательстве США. По данному вопросу наблюдается консенсус Конгресса и Администрации. Преимущества такого шага для США будут ощутимы уже в ближайшем будущем. Недостатки дадут знать о себе позже.

Прежде всего, сама Россия может пойти на конфискацию западных активов на своей территории. Очевидно, что Москва будет идти на такие шаги с большой осторожностью — сохранение остатков инвестиций и наработанных связей всё же в российских интересах. Однако избирательные и точечные меры вполне возможны. Не исключено, что в ответ на передачу собственности россиян Киеву Москва может конфисковать некоторые активы и на занятых территориях Украины, не говоря уже о том, что эквивалентом конфискованного имущества может стать сама территория. Она может передаваться, например, в ведение народных республик. Иными словами, эксперименты с конфискацией углубляют эскалацию конфликта.

Другой недостаток для США — значительная утрата рычагов влияния на отдельные сегменты российской элиты. Собственность и активы были «якорями» для немалого числа российских бизнесменов. США и другие западные страны рассматривались ими как «тихая гавань» и место, где главенствует закон. Сейчас единственной гаванью для них становится Россия.

Наконец, победоносное шествие властей США, ЕС и других стран по осколкам российской собственности порождает закономерные опасения у инвесторов из других стран. Если на россиян под санкциями было криминальное досье, то почему в массовом порядке ему не давали ход ранее? Ответ прост. У большинства россиян, попавших под санкции, такого досье, по всей видимости, попросту не было. Или его было недостаточно для подозрений и обвинений в уголовных преступлениях. Попадание под санкции — следствие политики. А значит, и конфискация собственности имеет политические причины и не связана с нарушением закона. Соответственно, у инвесторов из других стран могут возникнуть явные или неявные подозрения в том, что следующими на очереди могут оказаться они.

28 апреля 2022 г. президент США Джо Байден обратился к Конгрессу с просьбой о принятии нового законодательства о конфискации российской собственности. Президентские предложения ранее были проработаны на уровне ключевых ведомств, отвечающих за санкции: Казначейством (курирует финансовые санкции), Госдепартаментом (отвечает за визовые санкции и политические аспекты применения ограничительных мер), Министерством торговли (администрирует экспортный контроль) и Министерством юстиции (осуществляет уголовное преследование нарушителей режимов санкций США).

Иван Тимофеев:
Санкции можно ужесточить, но зачем?

Предложения Байдена включают в себя следующее.

Во-первых, предлагается создать эффективный механизм конфискации собственности, находящейся в США и принадлежащей попавшим под санкции «олигархам» или лицам, имеющим отношения к незаконной деятельности. Ранее такая собственность лишь замораживалась, то есть к ней был запрещён доступ, но формально она оставалась во владении своих собственников. Конфискацию можно будет оспорить в федеральном суде США. Но опыт показывает, что предыдущие попытки российского бизнеса добиться отмены санкций больших успехов не принесли. Здесь же предлагается сделать уголовным преступлением преднамеренное получение средств, напрямую приобретённых от коррупционных сделок с российским правительством. Понятие таких сделок и их параметры пока не расшифровываются.

Во-вторых, Администрация настаивает на создании механизма, который позволил бы передавать собственность, изъятую у «клептократов», для компенсации Украине ущерба, нанесённого военными действиями.

В-третьих, речь о конфискации собственности, которая используется для содействия обходу санкций США, а также о включении понятия обхода санкций в определение «рэкета» в Законе о рэкетирских и коррумпированных организациях. Администрация также считает необходимым продлить сроки давности по преступлениям об отмывании денег до десяти лет.

В-четвёртых, предлагается углубить взаимодействие с зарубежными союзниками и партнёрами. В ЕС, в частности, уже изъята собственность на сумму более 30 миллиардов долларов США.

В Конгрессе подобные предложения давно появились в виде серии законопроектов. В течение марта–апреля 2022 года два таких законопроекта было внесено в Сенат (S.3936 и S.3838), а пять — в Палату представителей (H.R.7457, H.R.7187, H.R.7083, H.R.6930 и H.R.7086). Большая часть таких биллей вносится и республиканцами, и демократами, то есть они с большой вероятностью станут предметом межпартийного консенсуса. Скорее всего, итоговая версия проекта будет значительно более детализированной в сравнении с уже представленными биллями и учтёт предложения Администрации.

Новый правовой механизм имеет как преимущества, так и недостатки. К числу первых можно отнести появление более эффективных инструментов окончательного разгрома российского крупного бизнеса как в самих США, так и за их пределами.

У американских властей будет больше полномочий для вторичных санкций и принудительных мер (enforcement) с целью недопущения обхода санкционных режимов.

Не исключено, что такие меры могут применяться и в отношении российских партнёров из третьих стран. Кроме того, подобные конфискации позволят оказывать военную и финансовую помощь Украине за российские деньги. Вашингтон и так направляет миллиарды долларов Киеву и масштабы такой помощи, по всей видимости, будут расширены радикально. Если примеру США последует Европейский союз (а в этом сомневаться не приходится), то Украина в перспективе может рассчитывать на десятки и даже сотни миллиардов долларов помощи из российских средств. Подобный шаг будет положительно воспринят налогоплательщиками в США и ЕС. При всех симпатиях к Украине они предпочтут оказывать ей содействие за счёт активов россиян, а не своих собственных.

Иван Тимофеев:
Не время для фатализма

В отличие от преимуществ, которые принесут плоды уже в самом ближайшем будущем, недостатки дадут знать о себе позже. Прежде всего, сама Россия может пойти на конфискацию западных активов на своей территории. Очевидно, что Москва будет идти на такие шаги с большой осторожностью — сохранение остатков инвестиций и наработанных связей всё же в российских интересах. Однако избирательные и точечные меры вполне возможны. Не исключено, что в ответ на передачу собственности россиян Киеву Москва может конфисковать некоторые активы и на занятых территориях Украины, не говоря уже о том, что эквивалентом конфискованного имущества может стать сама территория. Она может передаваться, например, в ведение народных республик. Иными словами, эксперименты с конфискацией углубляют эскалацию конфликта.

Другой недостаток для США — значительная утрата рычагов влияния на отдельные сегменты российской элиты. Собственность и активы были «якорями» для немалого числа российских бизнесменов. США и другие западные страны рассматривались ими как «тихая гавань» и место, где главенствует закон. Сейчас единственной гаванью для них становится Россия. Данный недостаток может обернуться преимуществом для российских властей, у которых будет больше возможностей консолидировать элиту. Подозрительность западных госорганов и финансовых институтов к россиянам вообще (в том числе к среднему и малому бизнесу и отдельным лицам) также снижает мотивацию для эмиграции более широких слоёв российских граждан.

Наконец, победоносное шествие властей США, ЕС и других стран по осколкам российской собственности порождает закономерные опасения у инвесторов из других стран. Плохим сигналом для них является то, что криминальные мотивы отъёма собственности и связанные с ними понятия коррупции, клептократии и тому подобные «вдруг» актуализировались лишь после начала конфликта на Украине. Возникает вопрос, если на россиян под санкциями было криминальное досье, то почему в массовом порядке ему не давали ход ранее? Ответ прост. У большинства россиян, попавших под санкции, такого досье, по всей видимости, попросту не было. Или его было недостаточно для подозрений и обвинений в уголовных преступлениях (отмывании денег и прочем). Попадание под санкции — следствие политики. А значит, и конфискация собственности имеет политические причины и не связана с нарушением закона.

Соответственно, у инвесторов из других стран могут возникнуть явные или неявные подозрения в том, что следующими на очереди могут оказаться они.

У США противоречивые отношения с Китаем, Саудовской Аравией, Турцией и рядом других стран. В Конгрессе США по ним вносятся десятки законопроектов о санкциях. Понятно, что должны произойти экстраординарные события, чтобы американцы начали вводить санкции по российскому образцу и против обозначенных стран. Тем более маловероятны массовые конфискации их собственности. По крайней мере, пока. Но доверие — тонкая психологическая категория. Инвесторы далеко не всегда разбираются в хитросплетениях политики. А значит, у них вполне может появиться закономерное желание диверсифицировать свои активы. Для американских банков и инвестиционных фондов это вряд ли станет хорошей новостью.

Впервые опубликовано на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай».