Кыргызстан в ЕАЭС: контуры евразийской социально-экономической модели республики к 2025 г.

Вступление Кыргызстана в ЕАЭС в 2015 г. стало началом нового периода в истории страны. Социально-экономическая модель, построенная на реэкспорте товаров и трудовых мигрантах, зашла в тупик, а новая модель, основанная на четырех ключевых свободах — свободное перемещение товаров, услуг, капиталов и рабочей силы — будет сформирована лишь к 2025 г.

Ближайшие годы для Кыргызстана будут временем реформ, внутренней трансформации практик, институтов «бандитского» капитализма и окном возможностей для реиндустриализации, повышения технологизации экономики в рамках макрорегиона ЕАЭС с рынком в 180 млн потребителей. Однако, по законам рыночной экономики, с жесточайшей внутренней конкуренцией — даже между участниками Союза.

12 августа 2015 г. Кыргызстан стал полноправным членом Евразийского экономического союза. Однако ожидаемый благоприятный эффект от вхождения Кыргызстана в состав ЕАЭС был серьезно нивелирован такими внешними факторами, как мировой экономический кризис и падение цен на ключевые экспортные товары двух локомотивов союза — Казахстана (металлы, нефть) и России (газ, нефть, лес, руды). Социально-экономическая модель республики, сформировавшаяся в начале 2000 гг. и базирующаяся, в том или ином виде, на экспорте рабочей силе и реэкспорте товаров, начала драматически меняться после того, как Россия, Казахстан и Беларусь создали Таможенный союз.

Кризис кыргызской модели начался в 2011 г. и перешел в критическую фазу в 2015 г. Все четыре столпа экономики КР оказались под угрозой. Реэкспорт — в силу того, что после начала функционирования Таможенного союза закрылись рынки сбыта ЕАЭС. Швейная отрасль потеряла свои преимущества (по цене товара) после вхождения России в ВТО. Доходы от крупнейшего золоторудного месторождения «Кумтор» зависели от мировых цен на золото и политической стабильности внутри республики. Дольше всех страну кормили мигранты. Но после обвальной девальвации рубля в 2014 г. и продолжающейся валютной нестабильности в 2015 г., а также после обесценивания тенге в 2015 г. под угрозой оказались и реэкспорт, и швейная отрасль.

В 2025 г. пройдет десятилетний срок становления (часть интеграционных инициатив вступит в силу в 2019, 2021 и 2025 гг.) ЕАЭС как международной структуры, и тогда станет понятно, как сформируется социально-экономическая модель республики в рамках относительно полноценно работающих четырех ключевых свобод союза.

Общие рынки товаров

Елена Кузьмина:
Кыргызстан в ЕАЭС: результаты участия

Благодаря вступлению страны в ЕАЭС был отменен таможенный контроль на границе Кыргызстана с Казахстаном, а через него — с Беларусью, Арменией и Россией (кыргызстанские поставщики сельхозпродукции, легкой промышленности и прочие ориентированы именно на эти рынки).

После вхождения в Союз в первую очередь в Кыргызстане выиграли производства, которые смогли создать добавленную стоимость на территории КР. Это прежде всего швейная отрасль.

В 2016 г. из Кыргызстана швейной продукции экспортировано на 95,5 млн долл., что составляет 7% от общего объема экспорта, в самой отрасли трудится более 150 тыс. человек. В целом из КР отправлено изделий на 1 млрд 268 млн долл. Отрасль занимает третье место по экспорту после драгоценных металлов и сельскохозяйственной продукции.

В состав современной лёгкой промышленности Кыргызстана входят около 200 предприятий, образующих текстильно-трикотажный, швейный, кожевенно-обувной и меховой комплексы, которые выпускают широкий ассортимент товаров. Швейная промышленность страны поднялась за счет дешевой растаможки сырья из Китая, Турции, Южной Кореи, дешевой рабочей силы (в советское время в республике работали более 30 крупных предприятий лёгкой промышленности), открытого рынка стран СНГ и знания рынка (лекала под потребителя, нужные ростовые линейки, фасон).

В 2017 г. в г. Токмок появилась компания «Транстекстиль» — современная, соответствующая международным стандартам фабрика по производству трикотажной ткани. В комплексе предусмотрен кластерный подход, начиная от выращивания хлопка, выпуска ниток, тканей и изделий.

Также стоит учитывать, что на многих рынках Центральноазиатского региона и России есть законы, запрещающие стихийную торговлю после 2020 г. А продукция кыргызстанских швейников реализовывалась в основном на этих рынках. К 2025 г. в Кыргызстане вырастет свой швейный кластер на основе нескольких швейных технополисов (в апреле 2017 г. в селе Военно-Антоновка Сокулукского района Чуйской области было выделено 50 га земли для создания швейного технополиса на 10 тысяч рабочих мест), фабрик по производству фурнитуры, тканей.

Если говорить о продукции, производимой на территории Кыргызстана, в общих чертах, то уже с 2015-2016 гг. обозначился ряд тенденций:

• На товарных и сырьевых рынках Кыргызстана превалирует продукция стран ЕАЭС, в то же время Кыргызстан почти не проводит политику протекционизма как, например, Казахстан до последнего времени. Это объясняется тем, что республика производит в основном продукцию сельского хозяйства без высокого уровня переработки (молоко, а не сыры, мясо живым весом, а не консервы). Объем взаимной торговли с государствами — членами Евразийского экономического союза (ЕАЭС) в 2016 г. составил $1 млрд 962,6 млн и по сравнению с 2015 г. сократился на 18,6%. И тенденция будет сохраняться. Открытие таможенных границ в перспективе до 2025 г. приведет к тому, что все мелкотоварное производство будет вытеснено продукцией более крупных предприятий из стран ЕАЭС.
• На рынке сельско-хозяйственной продукции (а Кыргызстан часто по ошибке называют фермерской страной) республику ждут серьезные изменения. С одной стороны, среди экспортируемых товаров в Россию за 2016 год — увеличился вывоз фасоли в 3,3 раза и фруктов — на 33,1%, экспорт овощей увеличился на 36,1%. А объем поставок молочной продукции в Казахстан вырос в четыре раза по сравнению с 2015 г. То есть ощущается компенсирующий рост (ранее не случившийся по причине закрытости границ). С другой стороны, за почти два г. пребывания в союзе не удалось найти ни одного поставщика овощей или фруктов, готового ежемесячно поставлять хотя бы 50 тонн однотипного товара в крупную торговую сеть России и Казахстана. Проблема в следующем: номинально в Кыргызстане существует более 300 тысяч фермерских хозяйств. Большую их часть составляют семейные хозяйства, где производится более 90% сельскохозяйственной продукции, при этом частный сектор владеет 75% пахотных земель в КР. Но средний надел фермера составляет 2,3 гектара — ни о каком экспортно ориентированном хозяйстве с серьезной механизацией разговора и быть не может.

По государственному учету земель на 1 января 2010 г., территория Кыргызской Республики составляет 19 995 тыс. гектар, из них только 867 орошаемые. Поэтому создание серьезных фермерских хозяйств — в большинстве случаев будет идти с участием иностранного капитала и технологий, и приведет к формированию больших по размеру хозяйств. Что в условиях высокогорного Кыргызстана, где большая часть населения сосредоточена в орошаемых долинах, может привести к серьезному социальному напряжению.

• К 2025 г. в республике будет построена целая сеть торгово-логистических центров, которые смогут концентрировать, калибровать, сортировать, хранить и проводить первичную переработку. Первые центры уже запущены в Иссык-Кульской области — на 2400 тонн и 60 птицефабрик, производящих около 6 млрд яиц в год, что полностью закрывает внутренний рынок и дает избыток для экспорта, а курсовая разница делает казахстанские яйца на 40% дешевле) и пшеницы (простаивают два крупнейших мукомольных завода).

До 2025 г. будут сформированы сразу нескольких товарных рынков. Предполагается, что общие рынки лекарств и медицинских изделий начнут функционировать в 2017 г., общий электроэнергетический рынок — в 2019 г., общие рынки газа, нефти и нефтепродуктов — в 2025 г. Формирование электроэнергетического рынка, где частные и государственные компании смогут закупать/продавать на межгосударственной энергетической бирже требуемое количество киловатт-часов для реализации конкретного проекта, позволит уже к 2025 г. запустить ряд энергоемких производств. Например, в Кыргызстане разведаны как минимум два крупных месторождениями алюминия («Зардалек» в Баткенской области и «Сандык» — в Нарынской). В данных месторождениях содержатся не привычные и легкие для переработки бокситы, а нефелиновые сиениты. Для получения алюминия нужно будет построить очень сложный промышленный комплекс, включающий производство цемента щелочей, изготавливаемых из промежуточных продуктов алюминиевого производства. И на все это необходимо огромное количество электроэнергии. В настоящее время энергетический сектор, занимающий значительную долю в ВВП республики, вошел в полосу риска существенного снижения потенциала и не может обеспечить электроэнергией предприятия в зимний период (так как основа электроэнергетики республики — 17 гидроэлектростанций, которые нестабильны по выработке объемов электроэнергии — зависят от дождей и солнечных дней). Это вызвано следующими причинами: несбалансированным из-за периода маловодья использованием водно-энергетических ресурсов, необходимых для производства электроэнергии; высоким физическим и моральным износом действующего оборудования в связи с длительным отсутствием инвестиций; нестабильной финансово-экономической деятельностью, а также ростом технических и коммерческих потерь.

Григорий Лукьянов:
Россия — Кыргызстан: по итогам переговоров в Бишкеке

Общие рынки газа, нефти и нефтепродуктов Союза создаются, чтобы обеспечить потребности всех экономических отраслей государств — членов ЕАЭС в нефтегазовых ресурсах по доступным ценам. И здесь для Кыргызстана открываются стабильные и долгосрочные возможности по загрузке пяти нефтеперерабатывающих заводов (три на юге и два на севере государства). Однако небольшие мощности переработки сырья позволяют отнести их к мини-НПЗ. Производственные мощности кыргызских НПЗ полностью или частично простаивают из-за нехватки сырья для их полной загрузки. Фактически в нефтеперерабатывающей отрасли действует единственное предприятие — СП «Кыргыз Петролеум Компани», которое в основном перерабатывает нефть, добываемую АО «Кыргызнефтегаз», с объемом поставок, не загружающим мощности завода. В 2013 г. китайские инвесторы запустили крупнейший в республике нефтеперерабатывающий завод ОсОО «Чайна Петроль Компани «Джунда», который не только обеспечивает внутренний рынок Кыргызстана, но и экспортирует продукцию в Таджикистан и Афганистан. Основная проблема завода — это нестабильные поставки сырья. На 2017 г. в Казахстане действует мораторий на импорт сырой нефти, а поставки из России не налажены.

По данным Ассоциации нефтетрейдеров Кыргызстана, ежемесячно страна потребляет около 18 тыс. тонн дизтоплива и 31 тыс. тонн бензина. Создание общего рынка нефти в ЕАЭС к 2025 г. станет мощнейшим стимулом для развития других взаимосвязанных отраслей экономики, таких как сервисные услуги в нефтегазовой отрасли, нефтегазохимия, электроэнергетика, транспорт, металлургия, машиностроение.

Рынок услуг

Единый рынок услуг с момента вступления в силу Договора о ЕАЭС уже действует в 43 секторах. Для компаний и специалистов из Кыргызстана, специализирующихся на редких и высоко технологичных услугах, это открывает значительные возможности. К 2025 г. поставка и получение услуг из Кыргызстана в страны ЕАЭС будут возможны на условиях национального режима, то есть без неприменения количественных и инвестиционных мер, с учетом режима наибольшего благоприятствования и без ограничений, изъятий и дополнительных требований за исключением отдельных случаев. И самый большой плюс заключается в освобождении поставщика услуг от повторного учреждения в форме юридического лица на территории другого государства. Прежде всего это позволит IT-компаниям охватить новые рынки. В 2016 г. доходы в этой сфере достигли 241 млн сомов (около 4 млн долл.), в сфере работают около 30 компаний, 70% заказов они получают из заграницы. И большая часть заказов поступает из Казахстана — 39%.

Значительную долю — 75%, или 386,7 млрд сомов (около 6 млрд долл. США), в общем объеме предоставленных рыночных услуг в Кыргызстане занимает оборот оптовой и розничной торговли, ремонт автомобилей. Не стоит надеяться, что эти не самые технологичные сферы услуг смогут быть конкурентоспособны на евразийском рынке. Скорее — наоборот, например, в сфере грузоперевозок (4% в общем объеме экономики республики) российские логистические операторы значительно потеснили местных разрозненных автоперевозчиков.

Отдельно стоит выделить автоматическое признание образования (кроме юридического, педагогического, фармацевтического и медицинского). Это позволит трудящимся из Кыргызстана претендовать на рабочие места, требующие квалификации в странах Союза.

Рынок финансов

В ходе вступления Кыргызстана в Евразийский экономический союз также был создан Российско-Кыргызский фонд развития РКФР) с капиталом в 500 млн долл. По состоянию на 28 апреля 2017 г. фонд прокредитовал 712 проектов на 226 млн. долл. Но уже к весне 2017 г. Российско-Кыргызский Фонд развития столкнулся с естественным ограничителем — неправильно был рассчитан залоговый потенциал Кыргызстана, так как РКФР действует в режиме квазибанка, который идет по направлению залогового кредитования (до 120% от суммы кредита). А такой залоговой базы у бизнеса просто нет, особенно на фоне падающих цен на недвижимость.

Основу финансового сектора Кыргызстана составляют 25 коммерческих банков, общий объем кредитов которых составил 94,5 млрд сомов (1 млрд 399 млн долл. США). Отличительная черта функционирования банковской системы всех стран — это ограниченные масштабы внутреннего рынка. И по мере разворачивания глобального и регионального кризисов в республике все меньше производств, которые могут генерировать прибыль, чтобы закрывать дорогостоящие кредиты. Это, в свою очередь, ведет к реструктуризации банков, сокращению штатов. Например, если в первом полугодии 2015 г. чистая прибыль банковской системы составляла 1 млрд 188 млн сомов, то по итогам первого полугодия 2016 г., объем чистой прибыли составил лишь 18,7 млн сомов (около 3 млн долл. США).

К 2025 г. ситуация ухудшится, и на плаву останутся только банки с серьезными филиальными сетями, банкоматами и безналичными терминалами по всей стране. А Кыргызско-Российский фонд развития столкнется с тем, что ему придется брать на свой баланс ряд предприятий, которые не смогут платить проценты по кредитам и продавать их активы, «вытаскивая» тело кредита. В итоге станет понятна ошибочность той логики, в рамках которой открывался фонд. Считалось, что стране не хватает дешевых кредитов (Фонд выдает их под 5% годовых в долларах США) на развитие бизнеса. Но проблема оказалась глубже — в стране слабые государственные институты по обеспечению инфраструктуры, правоприменению законов, поддержки бизнеса и т.д.

Рынок рабочей силы

Григорий Лукьянов:
Вебинар «Интересы Кыргызстана в ЕАЭС»

Основная и мало кем оспариваемая выгода от вступления Кыргызстана в ЕАЭС — это свобода перемещения трудовых мигрантов. После того, как Кыргызстан стал страной — участницей ЕАЭС, положение трудовых мигрантов, которые работают на территории Союза, улучшилось.

Только в России трудятся около 600 тыс. кыргызстанцев из шестимиллионного населения страны. Благ.ря новым правилам, они получили ровно такие же права, как и остальные граждане союза. Граждане Кыргызстана могут работать в России без патентов, квот, сдачи экзамена на знание русского языка и других разрешительных документов, что позволяет мигрантам экономить не менее 60 тыс. руб. ежегодно.

Это позволило переломить тенденцию роста возврата трудовых мигрантов в республику. В то время как число мигрантов, приезжающих из Узбекистана и Таджикистана в Россию, последовательно снижается.

Денежные переводы физических лиц в Узбекистан из России за 2016 г. составили 2,7 млрд долл., в Таджикистан — 1,929 млрд долл., а в Кыргызстан — 1,93 млрд долл. Это на фоне того, что трудящихся из Кыргызстана в Российской Федерации значительно меньше, чем граждан Таджикистана или Узбекистана.

На апрель 2017 г. в России живут и работают 633 тыс. кыргызстанцев. По причине упрощенного режима получения российского гражданства для жителей Кыргызстана с 2002 г. по 2010 г. (новые данные появятся после очередной переписи населения) более 70 000 этнических кыргызов получили российское гражданство. Общее число этнических кыргызов с российским гражданством, проживающих в России, сейчас не менее 103 422 человек.

Уже к 2017 г. почти в полном объеме «заработала» свобода перемещения трудящихся в рамках ЕАЭС: нет надобности брать патент и платить за него от 2 до 8 тыс. рублей в месяц, срок временного пребывания трудящихся будет определять трудовой договор с работодателем, отменена сдача экзаменов по русскому языку, истории и праву.

К 2025 г. ключевой проблемой для кыргызстанцев и этнических кыргызов, получивших российское гражданство, станут сокращения относительно высокооплачиваемых рабочих мест на российском рынке труда. После девальвации рубля по отношению к доллару (и через него к национальной валюте Кыргызстана — сому) в 2014–2015 гг. и последующей заморозки зарплат как в коммерческом, так и в государственном секторах, кыргызстанцы стали менять свои стратегии заработков. Если с начала 2000-х гг. до 2015–2016 гг. кыргызстанцы приезжали в Россию и работали в массе своей как бесправные, полулегальные гастарбайтеры, готовые жить по 10-20 человек в одной квартире и пересылать большую часть своего заработка семьям в Кыргызстан, то уже с 2017 г. наметилась другая тенденция. Она и станет доминирующей к 2025 г. На начало 2017 г. 300 тысяч кыргызстанцев заключили трудовые договоры (до вступления в ЕАЭС официально обустраивались лишь 25-28 тысяч граждан), и эта тенденция будет расти. Легальное трудоустройство и особый статус в рамках ЕАЭС позволяет трудящимся из Кыргызстана (с хорошим знанием русского языка) занимать хорошие позиции (менеджеры, управляющие, работники сферы интеллектуальных услуг), а это, в свою очередь, начинает менять сам стиль миграции — он становится долгосрочным, переезжают уже с семьями, нет особых излишков, которые «нужно» (в основном переводили детям), «можно» (расходы растут, так как меняется стиль жизни: расходы на отдых, культурный досуг, жилье, питание) и «хотелось бы» (теряется связь с родиной, так как происходит процесс урбанизации вчерашних жителей сел) переводить в Кыргызстан.

Отдельный тренд — это падение востребованности низкоквалифицированного труда в России — в перспективе до 2025 г. Строительные компании больше не нуждаются в большом количестве неквалифицированной рабочей силы, российские предприятия проводят автоматизацию производства (когда даже кадры с большим опытом остаются не у дел) в ЖКХ, идет закупка техники, снижающей потребность в физическом труде.

***

К 2025 г. в ЕАЭС должны заработать ключевые свободы, обеспечивающие передвижение товаров, услуг, капиталов чтобы повысить общий уровень жизни населения Союза через воссоздание единых производственных комплексов. Для Кыргызстана это значит, что в ближайшие восемь лет будут происходить изменения в экономике, бизнесе, финансовой среде, которые приведут к формированию новой социально-экономической модели. Ключевыми столпами экономики страны останутся горнодобывающая отрасль (золото, медь, алюминий), переводы трудящихся и сельское хозяйство.

В жесткой конкуренции с курсом валют стран ЕАЭС будет модернизироваться швейная отрасль республики, становясь флагманом по созданию рабочих мест и привлечению инвестиций. Сельское хозяйство кардинально изменится, укрупняясь и ориентируясь на внешние рынки, повышая механизацию. Появятся целые кластеры по выращиванию и переработке овощей и фруктов. В сфере мясопереработки позитивные изменения будут видны, к сожалению, позже 2025 г., так как цикл по выращиванию мясных пород крупного рогатого скота требует как больших денег, так и времени реализации проектов. Ряд отраслей сельского хозяйства станут не выгодны, и республика начнет специализироваться на пяти-семи продуктах для выращивания, используя свой климатические преимущества. Трудовая мобильность (и переводы трудящихся из ЕАЭС) в страну испытает серьезный шок из-за падения платежеспособного спроса на низко квалифицированную рабочую силу и из-за изменения модели трудовой мобильности (выгоднее не ездить на заработки, а строить свою карьеру за рубежом).

В целом можно отметить, что вхождение и раскрытие рынка Кыргызстана перед компаниями из ЕАЭС (и учитывая дорогой местный кредит) приведет к тому, что большая часть местных предприятий с высокой нормой прибыли будет принадлежать иностранному капиталу. А целый ряд мелких производств, не выдержав «всех возможностей 180- миллионного рынка» уступят свою долю рынка крупным российским, казахстанским и белорусским холдингам. В чем-то республика будет похожа на страны восточной Европы, в которых мало что выгодно производить на фоне таких гигантов, как Германия и Франция, но, с другой стороны, есть включенность в региональные процессы интеграции, которые дают выход на мировые рынки через поднятие качества продукции. Тем более, что в ЕАЭС пока нет такого перенасыщения продукцией, есть окна возможностей (свобода определять свои налоги, географическое положение, игра с национальной валютой).

Все эти трансформации будут постоянно подвергать элиту Кыргызстана соблазну выйти из интеграционного проекта, но постепенно будет приходить понимание, что тяжелейший трансформационный период к 2025 г. дает возможность создать (при условии улучшения государственного менеджмента) новую относительно социально-устойчивую модель экономики в рамках макрорегиона. Выход из Союза не вернет предыдущей модели экономики, которая канула в Лету вне зависимости от желания кыргызстанцев. Новая модель будет во многом базироваться на торговле, инвестициях с ЕАЭС, но это программа выживания, причем для очень широких слоев населения республики. Качественное улучшение жизни возможно только через запуск дополнительных программ развития.