Миграционные последствия «идеального шторма»: каким будет влияние пандемии коронавируса на проблемы миграции?

Шоки пандемии и начинающегося экономического кризиса, которые испытала на себе трудовая миграция в России, серьёзно изменили её настоящее и будущее. Уже сегодня многие мигранты поставлены в тяжёлое положение ожидания окончания ограничительных мер с туманными перспективами возвращения на родину (из-за временно закрытых границ, с одной стороны, и безработицы на родине, с другой стороны). Кроме того, для мигрантов стремительно сжимается возможность доступа на российский рынок труда. Но являются ли эти впечатляющие изменения 2020 года поворотными и насколько значительно их влияние на будущее трудовой миграции в Россию? Насколько на ситуацию в России повлияет (и уже влияет) изменившаяся как в евразийской миграционной системе, так и во всём мире ситуация с возникновением новых барьеров для миграционных перемещений?

До окончания пандемии и в условиях неопределенности разворачивающегося мирового социально-экономического кризиса сложно делать точные оценки миграционных последствий уже наблюдаемого нами «идеального шторма», так как его «девятый вал» к апрелю 2020 г. ещё не пройден. Тем не менее некоторые последствия на международном и общероссийском уровнях уже вырисовываются довольно определённо.

Международный уровень

В ближайшие годы в мире усилится трудовая эксплуатация мигрантов, а уязвимость мигрантов возрастёт, чему будет способствовать, в том числе и усиление бедности в странах-донорах рабочей силы и усиление потребности в мигрантских переводах.

На фоне усиления ограничений и препятствий для легальной миграции, увеличится недокументированная (нелегальная) составляющая миграции и возрастут масштабы торговли людьми.

Увеличатся риски появления новых потоков беженцев в результате голода и социального беспокойства (вплоть до вооружённых конфликтов) из-за нерешённых проблем обеспечения продовольствием в Африке, Азии и на Ближнем Востоке.

Деглобализация мира в большей или меньшей степени может привести если не к закрытию границ стран и интеграционных объединений (например, границ ЕС), то к введению новых ограничений для миграции. С другой стороны, глобализация, за десятилетия своего парадного шествования по миру, нарушила или даже разрушила самодостаточность большинства стран и усилила их зависимость от международного разделения труда, туризма и торговли. Прерывание во время пандемии международных связей резко ухудшило положение всех стран, зависимых от международных цепочек поставок и заказов, поэтому можно рассматривать как вполне реальный вариант новый виток индустриализации и реиндустриализации как развитых, так и развивающихся стран, что в среднесрочном и долгосрочном периоде усилит нужду как в квалифицированной так и в неквалифицированной рабочей силе и приведёт к некоторому ослаблению барьеров для миграционных потоков.

Россия

Россия вполне вписывается в большинство из описанных мировых тенденций.

В рамках ЕАЭС развитие партнёрства в краткосрочном периоде приобретёт более прагматичные, если не сказать жёсткие формы, но миграционные потоки не сократятся — они изменят свой формат: станет больше теневых отношений, меньше будут соблюдаться права человека и стандарты охраны труда, возрастёт торговля людьми. Негативные последствия от таких изменений пока сложно оценить, но в России в среднесрочном периоде (3–4 года) можно ожидать реализации следующих сценариев, напрямую зависящих от социально-экономических мер, предпринимаемых правительством в краткосрочном периоде:

1. Оптимистический сценарий.

После окончания действия ограничительных мер, Правительство РФ активно поддерживает спрос покупательской способности, вливая деньги в экономику, и помогает ей выйти из ситуации «торможения», уделяя особенное внимание помощи малому и среднему бизнесу. Спрос на труд мигрантов (как квалифицированных, так и неквалифицированных) постепенно растёт и в среднесрочной перспективе трудовые мигранты, ушедшие в теневую занятость непосредственно после окончания ограничительных мер, а также временно выехавшие на родину, получают больше возможностей для легальной работы.

Центростремительные тенденции внутренней миграции (переселение в центральные регионы России) сохранятся, но отходничество не будет масштабно расти. Учебная миграция в Россию сохранит свои темпы и произойдёт её постепенная дифференциация за счёт увеличения притока иностранных учащихся в российские образовательные учреждения среднего профессионального образования. Продолжится либерализация миграционного законодательства, стимулирующая легальную занятость трудовых мигрантов. Будет уделяться значительное внимание притоку высококвалифицированной рабочей силы и снижению масштабов «утечки умов».

Такой сценарий подразумевает восстановление миграционного потока в прежних масштабах уже в краткосрочном периоде и его постепенный рост в среднесрочном периоде.

2. Пессимистический сценарий.

Экономика РФ восстанавливается медленно, платёжеспособный спрос находится на низком уровне, уровень реальной безработицы растёт, рабочие места в традиционно мигрантских нишах экономики уходят в «теневую зону», коррупция вокруг миграции не уменьшается или расширяется в масштабах и закрепляется, затрудняя работу государственных механизмов управления миграционной системой. Владельцы бизнесов, особенно небольших, предпочитают использовать неформальные механизмы для найма трудовых мигрантов. Сверхэксплуатация мигрантов продолжается или усиливается. Невыплата заработной платы и другие элементы торговли людьми слабо пресекаются и получают более широкое распространение. Происходит частичная переориентация наиболее квалифицированной иностранной рабочей силы (в том числе из Средней Азии) на другие рынки труда. «Утечка умов» и эмиграция из России продолжатся, в основном за счёт молодёжи.

Усиливается внутренняя миграция в центральные регионы России, отходничество растёт. Учебная миграция в Россию почти не растёт, но российские образовательные учреждения среднего профессионального образования привлекают больше иностранных учащихся. Либерализация миграционного законодательства замедляется.

Такой сценарий подразумевает восстановление миграционного потока в ближайшие 1–3 года.

Реализация каждого из этих двух сценариев напрямую зависит от социально-экономической ситуации в стране и устойчивости политического развития. Пока наиболее вероятным видится реализация второго сценария (пессимистического).

Шоки пандемии и начинающегося экономического кризиса, которые испытала на себе трудовая миграция в России, серьёзно изменили её настоящее и будущее. Уже сегодня многие мигранты поставлены в тяжёлое положение ожидания окончания ограничительных мер с туманными перспективами возвращения на родину (из-за временно закрытых границ, с одной стороны, и безработицы на родине, с другой стороны). Кроме того, для мигрантов стремительно сжимается возможность доступа на российский рынок труда. Но являются ли эти впечатляющие изменения 2020 года поворотными и насколько значительно их влияние на будущее трудовой миграции в Россию? Насколько на ситуацию в России повлияет (и уже влияет) изменившаяся как в евразийской миграционной системе[1], так и во всём мире ситуация с возникновением новых барьеров для миграционных перемещений?

Мировой контекст

Ситуация «идеального шторма», когда в одной временной точке сошлись и пандемия, и драматическое падение цен на нефть, и разворачивающийся экономическийкризис (более глубокий, по сравнению с кризисами последних десятилетий), и закрытие границ между странами (даже внутри региональных объединений, таких, как ЕС и ЕАЭС) с резким ограничением международной торговли, и долгосрочный запрос на популизм в политике в основных принимающих мигрантов странах, связанный с разыгрыванием «мигрантской карты», а также ожидающаяся засуха в Европе и США, и небывалое нашествие саранчи в Африке, на Ближнем Востоке и в Азии, серьёзно усложнит управление миграционными процессами во всём мире.

Значительность последствий разыгрывающегося на наших глазах «идеального шторма» вызвало целый ряд негативных прогнозов: от двукратного возрастания масштабов ожидаемого голода (по данным Всемирной продовольственной программы (ВПП) ООН до конца 2020 года с острой нехваткой продовольствия в мире могут столкнуться 265 млн человек (на 130 млн больше, чем по прогнозу 2019 г.) до прогнозируемого пересмотра итогов глобализации, частичного отказа от международного разделения труда и постепенного дрейфа к принципу самодостаточности экономик стран (в случае если национальные правительства не смогут взять под контроль разворачивающийся кризис в течение года). И все эти прогнозы акцентируются на факторах, которые в итоге повлияют на миграционные процессы: от стимулирования новых потоков беженцев из Африки до возрастания уязвимости трудовых мигрантов в большинстве принимающих их стран.

Сергей Андреев:
Второй иммиграционный кризис?

Новые и давно идущие изменения

Быстрые перемены, наблюдающиеся во всём мире в 2020 году, изменили вызовы, возникающие при управлении миграционными процессами.

На протяжении последних десятилетий в России происходят серьёзные изменения во внешней миграции. Они заключаются в дифференциации въездного потока (рост доли семейной миграции, женщин-мигрантов и детей-мигрантов, усиление разнообразия миграции по возрастным категориям), увеличение числа мигрантов из небольших городов и сельской местности, падение уровня образования и достатка вновь прибывающих мигрантов и рост их культурного разнообразия (в том числе в языковом и религиозном аспекте), а также изменение структуры самого потока, с преобладанием мигрантов из Средней Азии.

С другой стороны, основные стимулы миграционного притока в РФ не меняются: это наилучшее экономическое положение в рамках евразийской миграционной системы, а также старение населения и вытекающая из неё потребность в рабочей силе, в том числе неквалифицированной. О востребованности низкоквалифицированной рабочей силы свидетельствует стабильный многолетний приток трудовых мигрантов, занятых в основном неквалифицированной, тяжёлой и малооплачиваемой (особенно это видно при оценке по отработанным человеко-часам) работой.

Трудовые мигранты, фактически, стали неотъемлемой частью российского рынка труда, а их изменившаяся за последние десятилетия структура, появление и рост «параллельного сообщества», со своими «мигрантскими» сервисами и инфраструктурой, снижают вероятность их масштабного и быстрого оттока на родину. Для многих из них Россия уже стала вторым родным домом и главной надеждой на лучшее будущее. Тем не менее часть трудовых мигрантов в течение 2020 г. вернётся на родину (вспомним, что среди них большая доля выходцев из небольших городов и сельской местности, которые смогут прокормиться в личных хозяйствах), хотя в странах-донорах возможности поддержки возвращающихся весьма и весьма ограничены. Например, экспертами предлагаются раздача земли в сельской местности, снижение налогового бремени.

Появившиеся обзоры специалистов, анализирующие эффекты от пандемии для трудовой миграции скорее сосредоточены на краткосрочной перспективе, а прогнозы падения потоков трудовой миграции в Россию используют для сравнения кризисы 2008 и 2014 гг. Но разворачивающийся в 2020 году экономический кризис в России имеет специфику: экономическая конъюнктура резко ухудшилась и на неё наложились пандемия, резкое падение цен на нефть, международные санкции и закрытие границ с приостановкой экономической деятельности. Ещё одним важным отличием становится социальная тревожность населения, накопившаяся за последние годы, и усиливающаяся уже наблюдаемыми негативными социально-экономическими последствиями (закрытие малых и средних бизнесов, массовая потеря россиянами работы, сложности с обслуживанием долгов по ипотеке, ярко высвеченное пандемией уязвимое положение массового медобслуживания и прочее), в смягчении которых российское государство участвует с минимальными затратами и с запоздалой реакцией. Это позволяет прогнозировать неустойчивую социально-экономическую (и даже политическую) ситуацию, из-за чего решение насущных вопросов управления миграционными процессами будет отодвинуто на второй план, а выезд трудовых мигрантов на родину будет более значительным по своим масштабам, чем во время предыдущих кризисов.

Непростая на сегодняшний день ситуация чревата не только неприятными последствиями для самих трудовых мигрантов, но и для российского рынка труда. В ближайшие месяцы произойдёт частичное выдавливание трудовых мигрантов из ниш легального российского рынка труда в больших городах. Опыт прошлых лет (кризис 2008–2010 гг. и 2014–2016 гг.) это доказывает. Но ограниченный из-за экономического кризиса платёжеспособный спрос серьёзно изменит и теневой сектор, ограничив вакансии даже в таком бизнесе, где не выплачивают (или выплачивают частично) налоги и минимизируют свои издержки за счёт сверхэксплуатации рабочей силы. Стоит ожидать роста теневой составляющей рынка труда, где иностранные работники будут конкурировать с россиянами и в этом случае их конкурентными преимуществами будет более низкая почасовая ставка оплаты труда, на которую они будут согласны, и готовность работать в тяжёлых условиях, в том числе с опасностью для здоровья. Трудовые мигранты сейчас представляют собой очень удобную для сверхэксплуатации группу в условиях ожидаемого снижения уровня жизни стран-миграционных доноров рабочей силы, в том числе из-за падения потока денежных переводов из России.

В связи с изменениями российского рынка труда, спровоцированными пандемией (увеличение числа курьеров, переход в онлайн большего числа офисных работников и т.д.) созданные рабочие места в сфере доставки, занимаемые в краткосрочном периоде безработными россиянами, в среднесрочном периоде постепенно перейдут к иностранным работникам. Сфера заботы (домашние работники) продолжит свой рост из-за постепенного старения российского населения, что откроет новые возможности для иностранцев. В среднесрочном периоде сельское хозяйство также предоставит для иностранцев больше вакансий.

Андрей Казанцев:
Эпидемия коронавируса и ситуация в Центральной Азии

Будут противоречиво развиваться две тенденции: стремление государства увеличить собираемость налогов и стремление предпринимателей минимизировать свои издержки и нанимать иностранцев лишь с частичной легализацией их труда или полностью «вчёрную».

Очевидно, что в среднесрочном и долгосрочном периодах, с большей или меньшей скоростью, но будет продолжаться либерализация миграционного законодательства и усиление гибкости в управлении миграционными процессами. Так, например, облегчение положения мигрантов, введённое личным Указом президента в условиях пандемии, законодательное закрепление возможности сохранения предыдущего гражданства при принятии гражданства РФ, упразднение РВП, введение категорий при получении гражданства, представляются звеньями такой постепенной либерализации, какой бы медленной она ни была.

События 2020 года увеличат количество иностранцев, желающих приобрести ВНЖ (вид на жительство) или гражданство РФ, особенно среди трудовых мигрантов, имеющих длительный опыт работы и пребывания в РФ. В условиях обостряющейся конкуренции с россиянами, трудовые мигранты, в целях снижения издержек, захотят улучшить условия для конкуренции на рынке труда, а приобретение более защищённого статуса поможет им минимизировать риски работы и проживания.

В краткосрочной перспективе, после окончания ограничительных мер, связанных с эпидемией коронавируса, возможно усиление эмиграции россиян из России, в том числе квалифицированных специалистов, на фоне экономического кризиса. А учебная миграция из постсоветских стран (миграционных доноров России) будет нарастать, и в этом потоке станут более заметны учебные мигранты в российские образовательные учреждения среднего профессионального образования, выпускники которых имеют хорошие перспективы трудоустройства в России.

Усиление политической активности российского населения, ожидаемое многими экспертами после окончания пандемии, может привести к усилению влияния популистских партий, эксплуатирующих мифы о миграции, использующих ксенофобию и мигрантофобию для усиления своей популярности.

Миграционные вызовы для России

В результате происходящих и уже свершившихся изменений актуальным становится вопрос о модернизации вызовов для России в области миграции.

Преступность и терроризм

На протяжении последних десятилетий преступность иностранных граждан не выходила за границы 3–4% в общем количестве преступлений, о чём красноречиво свидетельствуют официальные данные МВД, и с большой долей уверенности можно говорить о том, что даже в тех тяжёлых условиях, в которых в последние месяцы находятся трудовые мигранты, их уровень преступности вряд ли переживёт значительный всплеск. Их долгосрочные планы, ориентированные на работу в России, и жёсткие правила депортации за два правонарушения, в том числе административного порядка, с последующим запретом на въезд в Россию в течение длительного времени, являются сильными ограничителями против любых форм противоправных действий. Трудовые мигранты оказываются втянутыми в нарушения российского законодательства в основном в тех случаях, когда преграды для их легализации сложно преодолимы легальным способом и издержки при коррупционном пути решения проблем легализации через российских криминальных дельцов становятся самыми низкими. Речь при этом идёт о покупке фальшивой регистрации и/или фиктивного трудового договора, а не о тяжких преступлениях, связанных с причинением вреда жизни или здоровью. Но здесь возникает больше вопросов не к самим мигрантам, а к сложно преодолимым преградам на пути к их легальности.

Рост террористических угроз из-за массовой миграции в Россию, как в краткосрочной, так и в среднесрочной перспективе маловероятен. Но в долгосрочной перспективе, при прежнем отсутствии комплексного финансирования интеграционных мер для мигрантов всех категорий, включая интеграционную работу с иностраннорожденными гражданами России, особенно с детьми натурализовавшихся мигрантов, вызовы терроризма станут более актуальными. Кроме того, в условиях возможного роста националистических настроений, преступления террористических групп и праворадикальных группировок, рост криминальной активности, где жертвами будут выступать мигранты, становится серьезным долгосрочным вызовом.

Здравоохранение

Риски быстрого распространения среди трудовых мигрантов коронавируса, равно как и других инфекционных заболеваний, достаточно высоки: скученность проживания, ограниченные ресурсы на приобретение средств профилактики, защиты и лекарств, слабая информированность о желательных мерах профилактики и предотвращения болезней, отсутствие из-за дороговизны медстраховки у подавляющего числа трудовых мигрантов, позволяющей периодически посещать врачей, наблюдается давно, это показывают исследования [2]. Поэтому из всех вызовов самым серьёзным является охрана здоровья мигрантов. Мигранты относятся к категориям наивысшей уязвимости в условиях пандемии не только в России. Об этой проблеме уже высказались и международные организации.

Дмитрий Полетаев:
Выйти из тени: коррупционный фактор в миграционной политике

Рост ксенофобии и мигрантофобии

У мигрантофобии и ксенофобии в России есть потенциал для роста, а в условиях, когда россияне массово теряют работу, этот потенциал возрастёт. При экономических кризисах мигрантов традиционно рассматривают как конкурентов для россиян, имеющих низкий уровень квалификации, что справедливо лишь с большими оговорками, но активно используется политиками-популистами. В ближайшее время рост мигрантофобии и ксенофобии вряд ли приведёт к значительным конфликтам на межнациональной почве, но безусловным итогом будет рост популярности среди части россиян политический партий и движений, использующих антимигрантскую риторику.

Закрытость границ

Введённые во время пандемии ограничения на въезд и выезд из России и внутри России, даже для собственных граждан и граждан из стран ЕАЭС, так же, как и в остальных странах приёма мигрантов, уже серьёзно ухудшили положение внешних мигрантов. Постепенное снятие барьеров для передвижения вряд ли приведёт к быстрому и полному восстановлению возможностей для миграции, имевшимся до пандемии. Это также является серьёзным вызовом, так как ограничения для свободного перемещения рабочей силы снижают темпы экономического роста, как на региональном, так и на международном уровне.

Рост конкуренции за рабочие места

Всплеск безработицы, ожидающийся в России в ближайшие месяцы и уже начавшийся в марте-апреле 2020 г. в краткосрочном периоде немного усилит конкуренцию россиян с иностранными работниками. В среднесрочном периоде, с учётом продолжающегося уменьшения численности населения в трудоспособном возрасте, эта конкуренция ослабнет, но при реализации негативного сценария (см. ниже), за счёт внутренней миграции, конкуренция за рабочие места между иностранными работниками и россиянами в больших городах будет выше, чем это было до пандемии.

Обезлюдение российской периферии

Мало обсуждаемым вызовом является внутрироссийская миграция, в том числе «отходничество» россиян из экономически депрессивных территорий на заработки в экономически наиболее крепкие регионы России. Кризисные явления, особенно после снятия ограничений на передвижение после прохождения пика пандемии, подстегнут рост внутренней миграции, что в масштабах страны будет приводить к более быстрому обезлюдению Сибири и Дальнего Востока. Этот вызов имеет долгосрочную природу.

«Утечка умов»

Будет продолжаться частичная компенсация эмиграции высококвалифицироанных работников из России за счёт перетока талантливой и образованной части населения постсоветских стран, прежде всего молодежи, в том числе за счёт учебной миграции. Но такая компенсация не сможет целиком возместить потери России от «утечки умов», небольшого всплеска которой можно ожидать в краткосрочном периоде, в основном из-за сужения окна возможностей для молодёжи в условиях социально-экономического кризиса в России.

Перспективы и выводы

До окончания пандемии и в условиях неопределенности разворачивающегося мирового социально-экономического кризиса сложно делать точные оценки миграционных последствий уже наблюдаемого нами «идеального шторма», так как его «девятый вал» к апрелю 2020 г. ещё не пройден. Тем не менее некоторые последствия на международном и общероссийском уровнях уже вырисовываются довольно определённо.

Интервью с Франс Лели, Морисом Круль, Айшей Чаглар и Йенсом Шнайдер:
Как мигранты изменяют города?

Международный уровень

В ближайшие годы в мире усилится трудовая эксплуатация мигрантов, а уязвимость мигрантов возрастёт, чему будет способствовать, в том числе и усиление бедности в странах-донорах рабочей силы и усиление потребности в мигрантских переводах.

На фоне усиления ограничений и препятствий для легальной миграции, увеличится недокументированная (нелегальная) составляющая миграции и возрастут масштабы торговли людьми.

Увеличатся риски появления новых потоков беженцев в результате голода и социального беспокойства (вплоть до вооружённых конфликтов) из-за нерешённых проблем обеспечения продовольствием в Африке, Азии и на Ближнем Востоке.

Деглобализация мира в большей или меньшей степени может привести если не к закрытию границ стран и интеграционных объединений (например, границ ЕС), то к введению новых ограничений для миграции. С другой стороны, глобализация, за десятилетия своего парадного шествования по миру, нарушила или даже разрушила самодостаточность большинства стран и усилила их зависимость от международного разделения труда, туризма и торговли. Прерывание во время пандемии международных связей резко ухудшило положение всех стран, зависимых от международных цепочек поставок и заказов, поэтому можно рассматривать как вполне реальный вариант новый виток индустриализации и реиндустриализации как развитых, так и развивающихся стран, что в среднесрочном и долгосрочном периоде усилит нужду как в квалифицированной так и в неквалифицированной рабочей силе и приведёт к некоторому ослаблению барьеров для миграционных потоков.

Россия

Россия вполне вписывается в большинство из описанных мировых тенденций.

В рамках ЕАЭС развитие партнёрства в краткосрочном периоде приобретёт более прагматичные, если не сказать жёсткие формы, но миграционные потоки не сократятся — они изменят свой формат: станет больше теневых отношений, меньше будут соблюдаться права человека и стандарты охраны труда, возрастёт торговля людьми. Негативные последствия от таких изменений пока сложно оценить, но в России в среднесрочном периоде (3-4 года) можно ожидать реализации следующих сценариев, напрямую зависящих от социально-экономических мер, предпринимаемых правительством в краткосрочном периоде:

Андрей Кортунов:
Глобальная победа над COVID-19: мы за ценой не постоим?

1. Оптимистический сценарий.

После окончания действия ограничительных мер, правительство РФ активно поддерживает спрос покупательской способности, вливая деньги в экономику [3], и помогает ей выйти из ситуации «торможения», уделяя особенное внимание помощи малому и среднему бизнесу. Спрос на труд мигрантов (как квалифицированных, так и неквалифицированных) постепенно растёт и в среднесрочной перспективе трудовые мигранты, ушедшие в теневую занятость непосредственно после окончания ограничительных мер, а также временно выехавшие на родину, получают больше возможностей для легальной работы.

Центростремительные тенденции внутренней миграции (переселение в центральные регионы России) сохранятся, но отходничество не будет масштабно расти. Учебная миграция в Россию сохранит свои темпы и произойдёт её постепенная дифференциация за счёт увеличения притока иностранных учащихся в российские образовательные учреждения среднего профессионального образования. Продолжится либерализация миграционного законодательства, стимулирующая легальную занятость трудовых мигрантов. Будет уделяться значительное внимание притоку высококвалифицированной рабочей силы и снижению масштабов «утечки умов».

Такой сценарий подразумевает восстановление миграционного потока в прежних масштабах уже в краткосрочном периоде и его постепенный рост в среднесрочном периоде.

2. Пессимистический сценарий.

Экономика РФ восстанавливается медленно, платёжеспособный спрос находится на низком уровне, уровень реальной безработицы растёт, рабочие места в традиционно мигрантских нишах экономики уходят в «теневую зону», коррупция вокруг миграции не уменьшается или расширяется в масштабах и закрепляется, затрудняя работу государственных механизмов управления миграционной системой. Владельцы бизнесов, особенно небольших, предпочитают использовать неформальные механизмы для найма трудовых мигрантов. Сверхэксплуатация мигрантов продолжается или усиливается. Невыплата заработной платы и другие элементы торговли людьми слабо пресекаются и получают более широкое распространение. Происходит частичная переориентация наиболее квалифицированной иностранной рабочей силы (в том числе из Средней Азии) на другие рынки труда. «Утечка умов» и эмиграция из России продолжатся, в основном за счёт молодёжи.

Усиливается внутренняя миграция в центральные регионы России, отходничество растёт. Учебная миграция в Россию почти не растёт, но российские образовательные учреждения среднего профессионального образования привлекают больше иностранных учащихся. Либерализация миграционного законодательства замедляется.

Такой сценарий подразумевает восстановление миграционного потока в ближайшие 1–3 года.

Реализация каждого из этих двух сценариев напрямую зависит от социально-экономической ситуации в стране и устойчивости политического развития. Пока наиболее вероятным видится реализация второго сценария (пессимистического).

1. Ивахнюк И.В. Евразийская миграционная система: теория и политика М.: МАКС Пресс, 2008.

2. Полетаев Д.В. Флоринская Ю.Ф. Осведомлённость мигрантов о туберкулёзе и ВИЧ-инфекции. М. Красный крест. 2015

3.Когда будет пройдена «точка невозврата» для российской экономики? Рабочий доклад. Апрель 2020 г. ИНП РАН; Институт экономики роста им. Столыпина. http://stolypin.institute/institute/kogda-budet-proydena-tochka-nevozvrata-dlya-rossiyskoy-ekonomiki...