Неравномерность глобализации

Сетевые связи современного мира.
Внимательное изучение процессов глобализации показывает, что в эти процессы вовлекаются отнюдь не национальные государства целиком, а довольно небольшие регионы. Тем более это будет характерно для будущего, и не только ближайшего.

Внимательное изучение процессов глобализации показывает, что в эти процессы вовлекаются отнюдь не национальные государства целиком, а довольно небольшие регионы. Тем более это будет характерно для будущего, и не только ближайшего.

Роль территории в глобализованном мире

Глобализация носит во многом сетевой характер. В нее вовлекаются регионы, относительно небольшие в территориальном отношении, но далеко не всегда находящиеся внутри одного государства [1]. Хорошим примером может служить экономический регион Южной Калифорнии, который включает территорию, простирающуюся как к северу, так и к югу от границы между США и Мексикой. Некоторые авторы настаивают на «национально ориентированном» подходе к исследованию процессов глобализации. Тем не менее следует задать себе следующий вопрос: какой смысл оперировать статистическими данными, усредненными по территории, отдельные части которой имеют очень мало общего между собой в уровне вовлеченности в исследуемые процессы?

Это соображение справедливо для многих регионов мира. Что общего между Тибетом и Шанхаем с точки зрения сетевых связей? Между Бомбеем и Ассамом? Только общее правительство? Не следует ли задать не менее серьезный вопрос, чем выживание и политическая судьба государства, а именно – какова вообще будет роль территории в новом глобализованном мире?

В последние десятилетия мы видим отчетливую тенденцию к концентрации богатства, знаний, технологий, человеческого капитала на весьма небольших территориях [2], население которых составляет относительно небольшую долю общего населения даже в странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОСЭР).

Может быть, вопрос следует сформулировать иначе? Выдержат ли национальные политические институты растущий разрыв в уровне развития внутри глобализующихся стран? Вряд ли этот вопрос представляется серьезным для Нидерландов или Дании, но для Великобритании это уже вопрос значимый.

Какой смысл в таком случае оперировать среднестатистическими данными по стране? А разве для будущего Китая имеет такое большое значение уровень жизни и образования в деревне где-нибудь в Синьцзяне? Сянган и Шанхай гораздо важнее.

«Ворота в глобальный мир»

В настоящий момент практически невозможно делать прогнозы относительно будущего состояния мира в терминах существующих сегодня национальных государств. Используемая при этом концептуальная система оказывается нерелевантной.

Следует вместо этого серьезно задуматься о судьбе «ворот в глобальный мир», т.е. тех территорий, которые сейчас стремительно аккумулируют финансовые ресурсы, знания, человеческий капитал, транспортные и коммуникационные возможности. Таких территорий десятки. Это – районы Вашингтона, Бостона, Сиэтла, Нью-Йорка в США, «треугольник» Лондон–Оксфорд–Кембридж в Великобритании, район Токио–Осака в Японии, Шанхай и Гуанчжоу в Китае, Большой Амстердам (включающий Гаагу, Лейден, Роттердам, так называемый Ранштадт) в Нидерландах, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро в Бразилии и многие другие. Процесс концентрации в этих районах финансов, транспортных связей, знаний невозможно остановить. Именно между этими глобальными центрами устанавливаются экономические, финансовые и научные связи, образующие сложную сетевую структуру – «ворота в глобальный мир».

Никакой «глобальной деревни», в которой каждый сидит у себя дома и работает в Интернете, не получается по довольно простым причинам. Необходимо сокращать трансакционные издержки, достигающие сейчас в развитых странах, как показал лауреат Нобелевской премии по экономике Дуглас Норт [3], более половины ВНП.

Между тем при заключении сделок в условиях быстро меняющейся экономической ситуации требуется очень высокий уровень доверия [4]. Он не может быть обеспечен с помощью электронной почты или телефона. Решающее значение при совершении сделок или при оценке научно-технических инноваций имеет личное знакомство. Глобализация ведет не к сокращению, а к увеличению личных контактов. А в этих условиях пространственная концентрация бизнеса, науки, наукоемких производств абсолютно необходима для снижения трансакционных издержек. Этот процесс и диктует рост значения «ворот в глобальный мир».

Необходимо заметить, что уже не в первый раз мировая экономика переживает период концентрации мощи на небольших территориях. Достаточно вспомнить Венецию, Антверпен и Амстердам, историческая последовательность которых как центров «мир-экономики» была замечательно описана Ф. Броделем [5]. Разве могли лонгобардские короли или каролингские императоры представить себе ситуацию успешной войны маленького лагунного города со стотысячным населением против коалиции всех ведущих европейских держав? Или глобальное доминирование маленькой Голландии в мировой торговле?

Внимательный анализ с цифрами в руках показывает, что по своему устройству глобальная экономика очень похожа на позднесредневековую европейскую городскую сеть (и сама она является сетью мегаполисов – «ворот в глобальный мир»): в этих «воротах», как в Ганзейских и северо-итальянских городах Средневековья, концентрируются и богатство, и власть, и инновации.

Инфографика
Глобальные ворота.
Сети доверия и сети власти

Почему это происходит? По мере роста трансакционной экономики, экономики знаний и ожиданий, в узлах транспортной, финансовой, интеллектуально-инновационной инфраструктуры оказывается сконцентрирован важнейший ресурс трансакционной экономики ожиданий – доверие. Дело в том, что доверие поддерживается не только и не столько институтами, но в первую очередь – устойчивыми повторяющимися сетевыми (не в смысле сети Интернет, но в смысле социальных сетей) взаимодействиями.

Взаимопроникновение и постоянное взаимодействие сетей в узкой локализованной зоне приводит к синергетическому эффекту: начавшаяся концентрация трансакционной экономики и экономики знаний аккумулирует на себя все больше ресурсов такого развития, в значительной мере высасывая их сначала из ближнего, а затем и дальнего окружения.

Ясно, что при этом традиционная трансформационная экономика в «глобальных воротах» начинает сокращаться – она оказывается здесь и теперь неконкурентоспособной с экономикой доверия, характерной для «ворот», и вытесняется все дальше на периферию. Конечно, в «воротах» остается и растет производство услуг и знаний.

Условия формирования «ворот в глобальный мир»

Фото: Wikipedia.org
Небоскребы в Тихуане, индустриальном и
финансовом центре Мексики,
Нижняя Калифорния

Для того чтобы понять, какие условия являются существенными для формирования «ворот», какие выводы следуют из функционирования «ворот» для определения политики развития их ближней и дальней периферии, «хоры», необходимо более детально рассмотреть вопрос о внутренней структуре «ворот в глобальный мир».

При этом основным инструментом исследования проблемы оказывается метод сравнительного анализа. Собственно модель «глобальных ворот» сформировалась в результате сравнительного анализа экономико-политических характеристик крупных мегаполисов. Классификация же этих глобальных формирований и типов взаимодействия их с государственными образованиями является результатом проведения кросс-темпоральных сравнений.

Несколько лет назад Д. Андерссон и А. Андерссон наметили некие общие контуры проблемы и дали достаточно подробные технические описания примерно десятка «ворот в глобальный мир» – от Нью-Йорка до Сингапура [6]. Это, прежде всего, условия для создания, функционирования и эффективного взаимодействия между собой социальных сетей высокой плотности. Ключевым здесь является следующий вопрос: почему сети высокой плотности создаются и взаимодействуют на очень ограниченной по размеру территории? Что мешает использовать современные компьютерные технологии и технологии связи для того, чтобы более или менее равномерно «размазать» эти сети по более обширной территории (создать «мировую деревню»), вовлекая в глобальную экономику значительные человеческие и экономические ресурсы неосвоенных территорий? На первый взгляд, это могло бы заложить более прочную базу для глобальной экономики.

Для ответа на этот вопрос необходимо обратить внимание на важнейшую особенность процесса интеграции социальных сетей. Социальные сети интегрируются не только через формальные текстовые коммуникации. Важнейший компонент интеграционных механизмов социальных сетей – образная и неформальная коммуникация, в том числе невербальная. Отсюда следует, что в отличие от текстов, которые могут быть легко транслированы через каналы связи, особенно с помощью современных компьютерных технологий, для образной и неформальной коммуникации возможность их трансляции по существующим каналам ограничена. Несмотря на все успехи в дистантном обучении, проведении телеконференций и т.п., хорошо известно, что личные контакты по-прежнему обеспечивают гораздо более высокий уровень доверия между коммуникантами, чем взаимодействие через технические каналы связи. Между тем, как уже отмечалось выше, именно доверие – наиболее важный фактор создания социальных сетей, особенно в случае, когда от социальной сети требуется высокий уровень надежности, а сама структура сети предполагает высокую плотность. Институциональное доверие, особенно в условиях быстро меняющейся экономической и политической конъюнктуры, не заменяет межличностное доверие, формируемое через устойчивые повторяющиеся личные контакты.

Функционирование плотных социальных сетей с высоким уровнем доверия экономически гораздо более выгодно в случае концентрации этих сетей на небольших территориях. Поскольку образование «ворот» связано с созданием мощного центра притяжения сетей доверия, необходимо выяснить, каким образом и при каких обстоятельствах притягиваются и отталкиваются сети разного типа. Прежде всего, нас интересует взаимодействие сетей доверия и сетей власти, играющих столь существенную роль в политической жизни. По сути, любой тип политического режима можно рассматривать как специфическую конфигурацию сетей власти в условиях определенных институциональных ограничений. Вокруг этого смешенного институционально-сетевого ядра концентрируются другие элементы политической системы (прежде всего, сети влияния и информационные сети).

«Мир-экономика»

Фото: Wikipedia.org
Б.Обама и Д.Медведев.
Глобализация ведет к увеличению личных
контактов

Исторически наиболее распространенными сетями доверия были торговые сети. Существование и экспансия торговых сетей всегда требовали наличия доверия. Доверие в торговле необходимо, прежде всего, потому, что без него нельзя быть уверенным в том, что полученный товар имеет нужное качество. Если речь идет не о единичном акте обмена, то без доверия (личного или институционального) нет никаких гарантий соблюдения контрактов. В контракте в принципе нельзя предусмотреть все аспекты сделки: многие из них неизбежно будут предметом личного доверия. Кроме того, практически всегда существует некий временной разрыв между поставкой товара и его оплатой. На основе торговых сетей доверия постепенно начинает возникать практика кредита, налаживается движение по этим сетям векселей и других ценных бумаг, т.е. появляются кредитно-финансовые сети. Концентрация всех этих видов сетей в одном месте и создает с течением времени «глобальные ворота».

«Мир-экономика» [5] может подразделяться на множество уровней – вплоть до мелкого городка с его округой. Каждый из экономических уровней характеризуется наличием точек концентрации сетей обмена и кредита. Именно наличие этих точек концентрации и обеспечивает внутреннее экономическое единство региона. Особо важную роль играют города. Все высокие уровни членения «мира-экономики» характеризуются иерархией городов: главный город и обслуживающие его экономику города, каждый из которых, в свою очередь, контролирует подчиненный ему район разной величины. Во главе «мира-экономики» в целом стоит один город/несколько городов. Эти города вполне могут быть названы «воротами» в «мир-экономику». Именно этот путь глобализации представляется наиболее вероятным не только в ближайшей, но и в достаточно отдаленной перспективе.

1. Ohmae K. The End of the Nation State: The Rise of Regional Economies. L.: Harper Collins, 1996.

2. Kasper W. Spatial Economies // Henderson D.R. (ed.) The Fortune Encyclopedia of Economics. N.Y.: Warner Books, 1993. Pp. 82–86.

3. North D. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge: Cambridge University Press, 1991.

4. Sergeev V. The Wild East. Armonk; N.Y.: M.E. Sharpe, 1998; Kaase M. Interpersonal Trust, Political Trust and Non-Institutionalized Political Participation in Western Europe // West European Politics. 1999. Vol. 22. № 3. Pp. 1–21; Axelrod R. The Evolution of Cooperation. N.Y.: Basic Books, 1984.

5. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV–XVIII вв. Т. 3. Время мира. М., 1992.

6. Andersson A.E., Andersson D.E. (eds.) Gateways to the Global Economy. Aldershot: Edward Elgar, 2000.