О чем молчат Мюнхенские конференции XXI века?

Война — есть война людей, а мир — война идей.
Виктор Гюго

Еще до того, как В. Путин объявил об официальном признании независимости ДНР и ЛНР, за которым неминуемо последовали угрозы новых санкций в отношении России, было понятно, что Запад готовится к их введению. Это стало очевидно после того, как прошла очередная Мюнхенская конференция по безопасности, на которой российская делегация не присутствовала. Это символично для Европы и США, их представители смогли дать волю чувствам и выразить все свои политические эмоции по украинскому вопросу. Именно он, как и предполагалось, стал центральным в повестке дня. Однако после завершения конференции осталось больше вопросов, чем ответов.

Первый и, как ни странно, главный вопрос для СМИ и европейских аналитиков, почему же все-таки не приехала Россия? Наиболее жизнеспособным выглядит предположение о том, что Россия больше не рассматривает ее как площадку для рациональной дискуссии.

Второй вопрос, какие цели преследовал украинский президент на Мюнхенской конференции? Политика украинской стороны понятна: убедить европейских политиков в том, что это Россия, а не силы ВСУ, которые подчиняются президенту Украины, виновата в «массовых захоронениях людей после бомбежек», в «разрушенных домах и аэропортах» и пр. Такая тактика перекладывания ответственности хорошо срабатывала на начальных этапах кризиса, когда, действительно, не было понятно, по какой причине украинское правительство так рьяно отказывается садиться за стол переговоров с теми территориями страны, которые не приемлют русофобские действия. По реакции европейских политиков сейчас видно, что на этот раз их это не убедило, и посылать военную помощь Украине они не намерены.

Итоговые уроки Мюнхенской конференции:

Урок 1. Все, что предпринимает Запад, направлено не на помощь Украине, а на ограничение и сдерживание России — это принципиально.

Урок 2. Поведенческая модель европейских стран, участвующих в переговорах и говорящих о своем европейском единстве, вряд ли может кого-то обмануть. С уходом с поста Канцлера Германии А. Меркель Европа потеряла лидера, который ее действительно объединял.

Урок 3. Несмотря на то, что сейчас век высоких технологий, век, когда информация доступна практически всем и каждому, особенно в развитых странах, мы не обладаем полной картиной происходящего.

Урок 4. Самый важный. Никто, кроме Зеленского, не анонсировал существенной угрозы для мировой безопасности. Но проблема с ней все же существует. Прошло уже 8 лет с момента начала активных действий ряда стран по решению украинского вопроса. И за эти годы не удалось найти реально действующий механизм, орган, структуру или иной актор мировой политики, который способен был призвать украинское правительство выполнять Минские соглашения, заставить стороны сесть за стол переговоров и договориться о каком-то приемлемом формате взаимодействия. Если сейчас действия России по признанию и защите ДНР и ЛНР окажутся успешными и война на юго-востоке Украины все-таки прекратится, то это будет значить только одно, мы по-прежнему живем в системе, где слышат и понимают только силу.

Война — есть война людей, а мир — война идей.
Виктор Гюго

Еще до того, как В. Путин объявил об официальном признании независимости ДНР и ЛНР, за которым неминуемо последовали угрозы новых санкций в отношении России, было понятно, что Запад готовится к их введению. Это стало очевидно после того, как прошла очередная Мюнхенская конференция по безопасности, на которой российская делегация не присутствовала. Это символично для Европы и США, их представители смогли дать волю чувствам и выразить все свои политические эмоции по украинскому вопросу. Именно он, как и предполагалось, стал центральным в повестке дня. Однако после завершения конференции осталось больше вопросов, чем ответов.

Риторический вопрос

Игорь Иванов:
Новая страница

Первый и, как ни странно, главный для СМИ и европейских аналитиков, почему же все-таки не приехала Россия? Именно на этом вопросе можно было построить самые нелепые и милитаристские подозрения в наш адрес. Если суммировать большинство неофициальных предположений, то их можно сгруппировать так: а) России не о чем говорить с Западом, поскольку она не намерена прислушиваться к «голосам разума» даже со стороны соседей по региону; б) Россия уже приняла для себя военно-политическое решение и от обсуждения с европейскими политиками ничего не изменится; в) Россия все еще ждет и надеется на гарантии безопасности, и пока они не будут ей предоставлены, не будет встречаться с представителями ЕС; г) и, наконец, самый обиженный источник информации последнего времени Deutsche Welle выразил уникальную идею о том, что Россия просто боится услышать критику в свой адрес.

Все эти предположения разбиваются о факты. Нежелание России говорить с Западом об Украине опровергается встречами Президента страны с представителями Франции (визит Э. Макрона состоялся 7 февраля 2022 г.) и Германии (визит О. Шольца состоялся 15 февраля 2022 г.). Кроме того, российская сторона ни разу не отказалась от контактов с представителями Великобритании на высоком уровне (визит Л. Трасс). Второе предположение о неком решении, которое приняла Москва еще до начала Мюнхенской конференции, с одной стороны, может быть подтверждено последующими событиями с признанием ДНР и ЛНР. С другой стороны, до Мюнхена речь о признании не шла. Наоборот, в заявлениях НАТО после заседания министров обороны 16–17 февраля 2022 г. звучал оптимизм относительно того, что они получили доказательства, что Россия готова к частичному отводу войск от границы и к дипломатическому решению проблемы. На пресс-конференции подтвердили, что реальных действий с нашей стороны пока не видят, но надежда на дипломатию точно есть. Однако заявления президента Украины В. Зеленского на Мюнхенской конференции о возможном отказе от исполнения Будапештского меморандума, а также общая риторика стран-участниц, показала, что это Запад не готов слушать и слышать доводы России о геноциде украинской властью граждан ДНР и ЛНР. Помимо этого, никто из европейский политиков не скорректировал свои выступления на конференции после того, как услышал, что у них буквально «под боком» может образоваться новая ядерная страна еще и с нестабильной политической ситуацией.

Рассматривая третье предположение о том, что Россия надеется на гарантии безопасности, стоит заметить, что по официальному обращению президента к гражданам и последующих действиях можно смело говорить о том, что надежды на коллективное согласие стран Европы, входящих в НАТО, и США не приходится. Россия явно уже не та, которая была в последнее десятилетие ХХ в. и верила на слово странам, обещающим нерасширение. Идея Deutsche Welle о страхах России услышать в свой адрес критику разбивается о тот факт, что мы с 2008 г. (после событий грузино-осетинской войны) живем в условиях информационной войны, и критика политики звучала на самых высоких уровнях, начиная с глобальных полей ООН, заканчивая локальными в ОБСЕ.

Отвечая на вопрос об отсутствии России на Мюнхенской конференции по безопасности, наиболее жизнеспособным выглядит предположение о том, что Россия больше не рассматривает ее как площадку для рациональной дискуссии. Кристоф Хойсген, глава следующих конференций, предложил российской делегации приехать, чтобы изложить позицию России и использовать возможность обсудить ситуацию на Украине с зарубежными коллегами. Одновременно с этим К. Хойсген во всех интервью заявлял о едином фронте западных стран против России в любом случае. Стоило ли в такой ситуации Москве рассчитывать на какой-то конструктив со стороны европейского истэблишмента? Очевидно, нет.

Другой вопрос, что такая ситуация тянется уже давно, и это не продукт последней конференции. Начиная с 2015 г., во всех докладах [1] Мюнхенских конференций Россия представлялась как страна-агрессор, с которой если и стоит говорить, то не на равных, а с позиции «давления», «принуждения» и пр. Об этом говорят сухие данные контент-анализа и медиаметрического анализа, в рамках которого определяется индекс агрессивности в отношении нашей станы [2].

Как видно из приведенных данных, количество упоминаний России постоянно возрастало пропорционально тому, как рос индекс агрессивности в докладах Мюнхенских конференций. Так, если в 2015–2017 гг., когда Россия, по мнению Запада, совершила «акт агрессии», вернув Крым в свой состав, риторика доклада соответствовала высокому уровню агрессивности. С 2018 г. этот индекс только возрастал, приближаясь к информационной войне. Это говорит о том, что Запад и не пытался наладить диалог с Москвой, о чем постоянно заявляют представители стран Европы и США. Напротив, Россия продолжала считаться врагом, а заявления о том, что «мы должны строить безопасность в Европе вместе с Россией, а не против России» остаются лишь словами политиков и никак не коррелируется с реальными действиями.

Тактический вопрос

Андрей Кортунов:
Ждите ответа

Второй вопрос, какие цели преследовал украинский президент на Мюнхенской конференции?

Как уже было сказано, большую часть конференции посвятили проблемам Украины. И главным действующим лицом тут, безусловно, был В. Зеленский, покинувший свою страну в такой сложный момент ради добычи новых финансов, а также для того, чтобы пристыдить западных партнеров за недостаточный объем помощи. Здесь надо говорить о двух посылах со стороны В. Зеленского.

Первый посыл вполне себе положительный для Украины: президент, наконец, понял, что «коллективного Запада» по его проблеме как не было, так и нет. Нет единого мнения о том, надо ли поставлять вооружение на Украину, нет желания делиться финансами на безвозмездной основе. Логика в его претензиях и даже обвинениях, конечно, есть: Запад сам подталкивал Украину к внутреннему конфликту, вооружал ее, финансировал государственный переворот. Теперь же В. Зеленский как глава государства считает себя вправе требовать «дешевых денег и денег без условий». Шага назад, а именно — возвращения к добрососедским отношениям с Россией, он сделать не может, а идти вперед в пока аморфное будущее с ЕС и НАТО ему не дают.

Второй посыл — либеральные демократии не справились со своей задачей по урегулированию конфликта своими «дипломатическими силами» и дискуссиями на полях международных конференций. При этом попытка В. Зеленского уверить всех собравшихся на Мюнхенской конференции 2022 г. в том, что архитектура безопасности в Европе, да и во всем мире рухнула, и ее надо строить заново, никого не убедила. Как известно, перестройка системы безопасности происходила после мировых войн. Видимо, в завуалированной форме он попытался убедить страны Европы начать военную кампанию против России, тем самым, действительно, спровоцировав события, которых все так усиленно пытаются избежать.

Политика украинской стороны понятна: убедить европейских политиков в том, что это Россия, а не силы ВСУ, которые подчиняются президенту Украины, виновата в «массовых захоронениях людей после бомбежек», в «разрушенных домах и аэропортах» и пр. Такая тактика перекладывания ответственности хорошо срабатывала на начальных этапах кризиса, когда, действительно, не было понятно, по какой причине украинское правительство так рьяно отказывается садиться за стол переговоров с теми территориями страны, которые не приемлют русофобские действия. По реакции европейских политиков сейчас видно, что на этот раз их это не убедило, и посылать военную помощь Украине они не намерены.

Итоговые уроки Мюнхенской конференции

Урок 1. Все, что предпринимает Запад, направлено не на помощь Украине, а на ограничение и сдерживание России — это принципиально. Во всех выступлениях западных политиков после Мюнхенской конференции, после анонсирования признания ДНР и ЛНР и начала военной операции по обеспечению безопасности этих территорий слышно только одно: надо ввести санкции, чтобы ослабить Россию. Никто не говорит о том, что надо предложить новопризнанным республикам и Украине посредничество в новом этапе переговоров. Этого нет по той причине, что война выгодна тем, кто в ней не участвует, тем, кто подкидывает исключительно идеи, подталкивает к боевым действиям, но сам не воюет.

Владислав Белов:
Отношения Германии и России в тени событий вокруг Украины

Урок 2. Поведенческая модель европейских стран, участвующих в переговорах и говорящих о своем европейском единстве, вряд ли может кого-то обмануть. С уходом с поста Канцлера Германии А. Меркель Европа потеряла лидера, который ее действительно объединял. Новый Канцлер О. Шольц, а также не менее видный представитель немецкой политической элиты, возглавляющая Европейскую комиссию, У. фон дер Ляйен крайне неосторожны в своих высказываниях. Они вспомнили о неких темных временах российской истории, выразили сомнения, что в ДНР и ЛНР действительно происходил геноцид. Все это сразу дало ассоциации с периодом Второй мировой войны и Великой Отечественной войны, периодом, который немецкие политики всегда так старательно вуалируют своими миротворческими усилиями. Но об этих усилиях в отношении части народа, проживающего в Европе и подвергающегося гонениям, не было сказано ни слова.

Урок 3. Несмотря на то, что сейчас век высоких технологий, век, когда информация доступна практически всем и каждому, особенно в развитых странах, мы не обладаем полной картиной происходящего. Ряд стран на официальном уровне могут делать голословные заявления, которые не подкреплены ничем, кроме желания сфальсифицировать факты, обмануть, временно ввести в заблуждение. Отсутствие информации, нагнетание обстановки способствует панике среди людей, которые за неимением иного выхода, подчиняются ей.

Урок 4. Самый важный. Никто, кроме Зеленского, не анонсировал существенной угрозы для мировой безопасности. Но проблема с ней все же существует. Прошло уже 8 лет с момента начала активных действий ряда стран по решению украинского вопроса. И за эти годы не удалось найти реально действующий механизм, орган, структуру или иной актор мировой политики, который способен был призвать украинское правительство выполнять Минские соглашения, заставить стороны сесть за стол переговоров и договориться о каком-то приемлемом формате взаимодействия. Если сейчас действия России по признанию и защите ДНР и ЛНР окажутся успешными и война на юго-востоке Украины все-таки прекратится, то это будет значить только одно, мы по-прежнему живем в системе, где слышат и понимают только силу.

1. Munich Security Report https://securityconference.org/en/publications/munich-security-report/

2. Контент-анализ — количественная оценка частоты упоминания слов «Россия», «российский» в докладах Мюнхенских конференций. Медиаметрический анализ — количественный показатель определения индекса агрессивности в отношении России. Методология разработана специалистами РИСИ (Николайчук И.А. Политическая медиаметрия. Зарубежные СМИ и безопасность России / М.: РИСИ, 2015). Технология подсчета индекса конкретно для докладов Мюнхенских конференций шла по следующей схеме: на первом этапе отфильтровываются все упоминания России в докладе, на втором — каждое упоминание ранжируется по тегам («негативное», «умеренно негативное», «нейтральное», «умеренно позитивное и позитивное»). На третьем этапе вычисляется индекс агрессивности: ИA Ʃ = (N нег. + N ум. нег. ) / N нейтр. (расшифровка: сумма умеренно негативных и негативных упоминаний, поделенная на количество нейтральных). Таким образом, получается индекс агрессивности доклада Мюнхенской конференции в отношении России. Диапазон от 0 до 0,5 соответствует благоприятной информационной среде, от 0,5 до 0,7 — среднему индексу агрессивности, от 0,7 до 1,0 — высокому индексу агрессивности, от 1,0 до 5,0 — неблагоприятной информационной среде/очень высокому уровню агрессивности, от 5,0 и выше — информационной войне.