Перспективы разрешения ядерной проблемы Корейского полуострова

Урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова — новая и уникальная задача глобального значения. В данном случае задача состоит в том, чтобы убедить государство, создавшее ядерное оружие в качестве единственного щита своей безопасности, отказаться от этого щита в обмен на международные гарантии сохранения неприкосновенности его границ и независимости.

От того, как будет развиваться ситуация вокруг ядерной проблемы Корейского полуострова, во многом зависит будущее не только Северо-Восточной Азии, но и всего Азиатско-Тихоокеанского региона, да и развитие общемировых процессов. Решить эту проблему можно лишь на коллективной основе усилиями всех заинтересованных сторон.

Добиться полного доверия между противостоящими сторонами на Корейском полуострове вряд ли возможно в обозримом будущем, но некоторая степень уверенности в действиях друг друга — это уже вполне достижимая цель. При всей ограниченности их результатов саммиты в Пханмунчжоме, Пхеньяне, Сингапуре и Ханое способны стать точками отсчета в движении к решению существующих задач.

Напряженность вокруг Корейского полуострова, сохраняющаяся в последние годы, — одна из главных угроз международной безопасности. Когда Пхеньян в 2017 г. в нарушение резолюций Совета Безопасности ООН провел очередное, шестое, ядерное испытание и запуски межконтинентальных баллистических ракет, а президент США Д. Трамп в ответ на это с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН заявил о полном уничтожении КНДР, в мире вновь заговорили о возможности ядерной войны.

Узел проблем безопасности на Корейском полуострове имеет две главных составляющих. Во главу угла сегодня ставят северокорейский ядерный кризис, связанный с осуществлением руководством КНДР ракетно-ядерной программы в нарушение Договора о нераспространении ядерного оружия. Но есть и другой — межкорейский кризис, когда одна корейская нация более 70-ти лет разделена на два отдельных государства. Эти кризисы взаимосвязаны, но их влияние друг на друга неоднозначно. Отказ Пхеньяна от ядерных разработок сам по себе не прекратит противостояние севера и юга Кореи. В то же время межкорейская нормализация способна дать мощный импульс решению ядерной проблемы, поскольку ракетно-ядерная программа КНДР — следствие противостояния между двумя корейскими государствами, в котором на стороне Южной Кореи более шести десятилетий выступают Соединенные Штаты.

Первая и главная роль ракетно-ядерного арсенала Пхеньяна — служить средством сдерживания, причем отнюдь не южного соседа. Вооруженные силы КНДР располагают достаточной мощью, чтобы в случае начала полномасштабной войны «смять» южнокорейские войска и с помощью обычных вооружений. Но Республика Корея, согласно американо-южнокорейскому Договору о взаимной обороне 1953 г., находится в военном союзе с Соединенными Штатами, и в большой межкорейский конфликт немедленно вмешаются американцы. Ядерный арсенал и ракеты-носители необходимы Пхеньяну, чтобы нейтрализовать участие США в потенциальной войне.

Георгий Толорая:
Трамп и Ким договорились пока не договариваться

Новый аспект в вопросе глобальной стратегической стабильности

Появление ракетно-ядерного оружия у Северной Кореи внесло серьезный новый аспект в вопрос глобальной стратегической стабильности. Прежде — в период холодной войны — единственным инструментом контроля над стратегическими вооружениями были отношения Москвы и Вашингтона. Сегодня положение дел в мире кардинально изменилось. Новые ядерные державы — Индия, Пакистан, Израиль, КНДР — вне зависимости от того, признают ли их таковыми члены первоначальной ядерной «пятерки» ДНЯО — не находятся под контролем ни Вашингтона, ни Москвы, ни Пекина и будут действовать самостоятельно.

Северокорейский пример в данном случае наиболее примечателен. Пхеньян доказал, что страна пусть даже с ограниченными ресурсами, но сильным целеустремленным руководством способна обзавестись ядерным оружием, если она не намерена терпеть международное давление и возможные военные удары по своей территории, как это было в случае с Югославией, Ираком и Ливией. Для Пхеньяна ракетно-ядерная программа — щит его безопасности, и этот щит он просто так не отдаст. Северокорейское руководство знает о том, как Запад отблагодарил ливийского лидера М. Каддафи за добровольный отказ от ядерной программы, и не желает для себя повторения его судьбы.

Межкорейский диалог

2018 и 2019 гг. характеризовались заметным изменением обстановки вокруг Кореи. Состоялось три межкорейских и два северокорейско-американских саммита. Вопрос, однако, в том, что заявленные в ходе них намерения сторон приложить усилия для достижения стабильности и мира на Корейском полуострове пока не подкреплены реальными действиями.

Межкорейскому диалогу способствовали два обстоятельства. С одной стороны, создав ракетно-ядерное оружие большой дальности, северокорейский руководитель Ким Чен Ын, похоже, решил, что главная стратегическая цель — обеспечение безопасности КНДР от США — достигнута, и можно приостановить ракетно-ядерную гонку. Вторая причина потепления отношений — это поведение Южной Кореи. И здесь дело не только в том, что с самого начала Мун Чжэ Ин шел на выборы под лозунгами восстановления диалога с Пхеньяном. Свою роль сыграла и агрессивная риторика Д. Трампа в 2017 г. в отношении КНДР. Впервые за несколько десятилетий мир столкнулся с реальной угрозой новой войны на Корейском полуострове по инициативе США. Главным пострадавшим от нее стала бы Южная Корея, которая подверглась бы мощному удару с севера. Поэтому если для Вашингтона победой в войне была бы ликвидация северокорейского государства в его нынешнем виде, то для Сеула единственный вариант победы — это предотвращение войны.

Диалог Север-Юг нацелен прежде всего на отмену санкций, принятых в отношении КНДР в связи с ее ядерным досье, а также на восстановление прежних и наведение новых мостов сотрудничества. Речь неизбежно должна идти о возобновлении работы расположенного в КНДР вблизи границы с РК Кэсонского промышленного комплекса — своего рода образчика практической экономической интеграции Севера и Юга Кореи. Благодаря его работе межкорейский товарооборот приблизился в 2014 г. к 2,4 млрд долл., что вывело тогда Южную Корею на место второго после Китая торгового партнера КНДР. Стоит, наверное, также вернуться к вопросу создания совместных комплексов типа Кэсонского и в других районах КНДР, что, кстати, предусматривалось договоренностями второго межкорейского саммита 2007 г. Необходимо возобновить и открытое в 2007 г. регулярное железнодорожное сообщение между двумя корейскими государствами через разделяющую их демилитаризованную зону. Новый импульс должны получить гуманитарные связи — встречи представителей разделенных семей, молодежные, спортивные, культурные контакты, туризм.

Доброжелательное обсуждение конкретных областей двустороннего сотрудничества призвано возродить в межкорейских отношениях атмосферу доверия, утраченную за годы пребывания у власти в Сеуле консервативных администраций Ли Мен Бака и Пак Кын Хе. А на этой основе можно было бы в дальнейшем перейти к переговорам по военно-политической разрядке, нацеленным в конечном счете на межкорейское примирение.

Диалог Трамп-Ким

Константин Асмолов:
Почему не удался второй саммит Дональда Трампа и Ким Чен Ына

Поворот Д. Трампа от угроз военного удара по Пхеньяну к саммиту с Ким Чен Ыном был во многом вынужденным. Свою роль сыграли и настойчивость южнокорейского президента Мун Чжэ Ина в деле межкорейской разрядки, и общий международный настрой против грозящих ядерной войной силовых действий в отношении КНДР. Следует при этом особо выделить, с одной стороны, «дорожную карту» по урегулированию ЯПКП, предложенную 4 июля 2017 г. МИД России и Китая. А с другой — нежелание союзников США ввязываться в новые американские авантюры в Корее, наглядно проявившееся на встрече в Ванкувере в январе 2018 г. министров иностранных дел государств, чьи войска принимали участие в Корейской войне 1950–1953 гг. на стороне Юга в составе т.н. сил ООН в Корее.

Северокорейское руководство, похоже, искренне заинтересовано в разрядке. Пхеньян остановил ядерные и ракетные испытания, ликвидировал атомный полигон в Пхунгери, заявил о готовности закрыть ракетный полигон в Тончханни и допустить туда зарубежных инспекторов, а «в случае ответных шагов со стороны США» — ликвидировать и ядерный реактор в Ёнбене (главный известный ядерный объект КНДР). Нет никаких свидетельств тому, что Пхеньян передавал какие-либо ядерные технологии третьим государствам.

Ким Чен Ын в своем новогоднем обращении объявил главным условием денуклеаризации Корейского полуострова новые отношения между КНДР и США. Эти отношения должны быть основаны на взаимном доверии и свободны от взаимной демонизации. Это непростая задача и для Пхеньяна, и для Вашингтона. Похожая ситуация в китайско-американских и во вьетнамо-американских отношениях в свое время была преодолена. Будущие отношения КНДР и США могли бы выйти на уровень сегодняшнего общения США и Вьетнама, когда о войне помнят, но память о прошлом не мешает совместной работе в настоящем. Возможно, именно эта мысль и привела к решению провести второй северокорейско-американский саммит не где-нибудь, а во вьетнамском Ханое.

Что движет Трампом

Если КНДР предприняла реальные шаги и сделала конкретные предложения по диалогу с США, то у американской стороны, похоже, дела обстоят иначе. Многие обозреватели отмечали, что сингапурским саммитом с Ким Чен Ыном Д. Трамп стремился прежде всего повысить рейтинг свой и Республиканской партии перед ноябрьскими выборами 2018 г. в Конгресс США. Американцы напуганы ракетно-ядерной программой КНДР. А здесь Д. Трамп имел возможность заявить, что Б. Обама ничего не смог сделать с северокорейской ядерной угрозой, а он сам, как бы ни было это ему неприятно, и встретился, и договорился. И не нужно было никому разъяснять, в чем конкретно достигнутые договоренности. По Сингапуру для американского избирателя важна была телевизионная картинка — президент Д. Трамп «пришел, увидел, победил».

Ханойский же саммит нужен был Д. Трампу с прицелом на начинающуюся в США президентскую кампанию, в которой он рассчитывает переизбраться на второй срок. Поэтому по северокорейской ракетно-ядерной проблеме, как и по другим острым внешнеполитическим вопросам, ему надо было представить американскому обществу конкретный результат. Такой, который не смогли бы подвергнуть критике ни его противники в Демократической партии, ни оппоненты среди республиканцев; и который удовлетворил бы и Конгресс США, и американские военные и деловые круги, и союзников США типа Японии. Но это ему не удалось.

Договоренности, достигнутые в ходе саммитов, несомненно, во многом определяют развитие международных отношений. Но лишь при условии, что этим договоренностям предшествует подробное согласование экспертами всех спорных проблем.

Вспомним о том, сколь длительной, например, была подготовка и насколько непрост был путь к заключению ДНЯО, ДВЗЯИ и определяющих советско-американских соглашений по стратегической стабильности.

Георгий Толорая:
Продлится ли «мирная пауза» на Корейском полуострове до 2024 года?

Вашингтон к детальным обсуждениям существующих проблем явно не был готов. На саммит в Ханое Д. Трамп приехал со старыми установками. Принципиальное значение имеет вопрос о санкциях, введенных против КНДР. Пхеньян был вправе рассчитывать на то, что прекращение им ракетно-ядерных испытаний и ликвидация ядерного полигона в Пхунгери будут встречены снятием хотя бы части этих санкций. Вашингтон, однако, продолжил упорствовать в сохранении всех санкций до полного ракетно-ядерного разоружения КНДР.

Трамп и Ким в неравном положении

На нынешнем северокорейско-американском диалоге на высшем уровне не может не сказываться неравное положение его участников с точки зрения их внутри- и внешнеполитической повестки. Если в 2017 г. северокорейский лидер виделся Западу «карликом с ракетой», возглавлявшим обложенную санкциями страну-изгой, то на саммите в 2018 г. в Сингапуре Д. Трамп назвал его «уважаемым председателем», а в 2019 г. в Ханое — «великим вождем». «Молодой маршал», заставивший президента главной империалистической державы «на равных» слушать себя за столом переговоров, в сознании соотечественников уже превзошел и своего отца, и деда и, несомненно, «застолбил» за собой пост лидера КНДР еще на немалый срок. Иначе выглядит положение Д. Трампа на фоне его противостояния с Конгрессом США и резкой критики практически любых его действий со стороны демократов и определенной части республиканцев, что заставляет многих и в США, и за рубежом сомневаться в возможности его переизбрания президентом в 2020 г.

Заинтересован ли Ким Чен Ын в такой ситуации складывать все яйца Пхеньяна в корзину Д. Трампа, даже при его внешне самом благожелательном поведении в отношении КНДР? Сомнительно. В интересах Кима повременить с любыми конкретными договоренностями, чтобы застраховаться от ситуации, когда преемник Д. Трампа откажется от принятых им обязательств подобно тому, как сам Д. Трамп сегодня выходит из договоров, заключенных его предшественниками.

Американской руки недостаточно

Ядерное разоружение Северной Кореи — слишком сложный узел проблем, чтобы разрубить его одним взмахом и лишь американской рукой. Пхеньяну нужны гарантии безопасности. Ведь ему придется пойти на целый ряд необратимых действий в том, что касается, например, предоставления доступа к конфиденциальной информации в целях проверки, не говоря уже о физическом демонтаже ядерной и ракетной инфраструктуры. В то же время все шаги со стороны США легко обратимы — военные учения могут быть возобновлены, санкции — восстановлены, мирный договор — аннулирован, дипломатическое признание — отменено. Кроме того, США выходом из Договора по ПРО, из ядерной сделки с Ираном и Договора об РСМД наглядно подтвердили свою ненадежность как партнера по договорам.

В обоих корейских государствах, похоже, полагают, что урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова помимо США требует весомого участия Китая и России, исторически и географически связанных с Кореей. Свидетельство тому — состоявшиеся в 2018 г. визиты Ким Чен Ына в Китай и Председателя Президиума Верховного Народного Собрания КНДР Ким Ен Нама и Президента Республики Корея Мун Чжэ Ина — в Москву.

Поэтому оптимальным, наверное, было бы возвращение к прошлому шестистороннему формату переговоров по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова (два корейских государства, США, Китай, Россия и Япония) и построение этих переговоров на основе поэтапного подхода при условии применения принципа «действие в обмен на действие».

Отделить ядерную программу от ракетной

Начать дискуссию можно было с предложения отделить северокорейскую ядерную программу от ракетной. Ядерный статус КНДР внесен в конституцию страны, и для Пхеньяна эта тема сегодня выглядит не подлежащей обсуждению. В то же время замораживание программы разработки ракет, а также гарантии нераспространения ракетных и ядерных технологий вполне могут быть предметом обсуждения. Обострение отношений между КНДР и США в 2017 г. было вызвано прежде всего тем, что северокорейцы создали ракету, с помощью которой они получили возможность нанести удар по объектам, находящимся на континентальной части США. Американцев не так волнует число ядерных зарядов у КНДР, сколько то, что эти заряды могут угрожать американским городам.

Константин Асмолов:
Новогодняя речь Ким Чен Ына и установки на 2019 год

Главная «головная боль» США — северокорейские МБР. Пхеньян мог бы прекратить разработку МБР, заморозить производство ядерных материалов, открыть свои ядерные объекты для международных инспекций; а Вашингтон в обмен на это — официально признать КНДР, установить с ней дипломатические отношения, обменяться посольствами, ограничить военную деятельность у ее границ, сократить и в конечном итоге снять санкции, обеспечить экономическую и энергетическую помощь Северу.

Признать государственный статус КНДР

Главный результат состоявшихся межкорейских и северокорейско-американских саммитов состоит в том, что и Вашингтон, и Сеул примирились с существованием КНДР и приняли политику мирного сосуществования. Насущная необходимость сегодня — признание ими статуса КНДР как суверенного государства, законности и конституционности его руководства. Важно также исправить совершенно противоестественное положение, когда ООН как сторона Корейской войны до сих пор формально находится в военном противостоянии с КНДР — одним из своих членов. Для оказания помощи Южной Корее в ходе и после Корейской войны в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН №84 от 7 июля 1950 г. было создано т.н. Командование сил ООН в Корее — многонациональные вооруженные силы 16-ти государств под началом США. Поскольку именно эти силы под флагом ООН участвовали в Корейской войне и Соглашение о перемирии 1953 г. было подписано от их имени, т.е. в конечном счете от имени ООН, последняя до сих пор формально находится в состоянии войны с КНДР. Все это создает, по меньшей мере, странную ситуацию, поскольку КНДР в 1991 г. стала полноправным членом ООН.

Настало время принять декларацию Совета Безопасности ООН, в которой будет объявлено, что Корейская война — страница прошлого, что СБ ООН эту страницу переворачивает; и, соответственно, отпадает нужда в Командовании сил ООН в Корее. Что касается американских войск в Южной Корее, то их присутствие там должно регулироваться исключительно межгосударственными договоренностями между Республикой Корея и США.

Мирный договор

В связи с межкорейскими саммитами 2019 г. неоднократно вставал вопрос о необходимости заменить Соглашение о перемирии в Корее 1953 г. мирным договором. При этом присутствует значительный разброс мнений относительно того, какие государства должны быть участниками этого договора.

Следует, однако, исходить из следующего. Соглашение о перемирии 1953 г. не было межгосударственным документом. Его подписали командующие вооруженными силами, участвовавшими в Корейской войне, — глава правительства КНДР Ким Ир Сен, командующий китайскими народными добровольцами и главнокомандующий войсками ООН американский генерал. Представитель Южной Кореи, следуя указанию на тот момент президента страны Ли Сын Мана, подписывать Соглашение отказался. Таким образом, ни Республика Корея, ни США, ни Китай в государственном качестве в соглашение о перемирии вовлечены не были. Более того, США и Китай как государства и не участвовали в Корейской войне. Американские войска воевали в составе международного контингента, направленного в Корею решением Совета Безопасности ООН, а китайские — в качестве добровольцев.

С учетом этих обстоятельств мирный договор на Корейском полуострове должен быть договором двух суверенных независимых государств — КНДР и Республики Корея, возможно, при обеспечении гарантий пятью постоянными членами Совета Безопасности ООН — Россией, Китаем, США, Англией и Францией.

Уникальная задача глобального значения

Георгий Толорая:
Корейское замирение: что делать России?

Урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова — новая и уникальная задача глобального значения. В данном случае речь идет не об обеспечении некоего баланса ракетно-ядерных потенциалов двух противостоящих сторон, который бы ограничивал угрозу конфликта, как это было прежде в случае с СССР и США. Задача в том, чтобы убедить государство, создавшее ядерное оружие в качестве единственного щита своей безопасности, отказаться от этого щита в обмен на международные гарантии сохранения неприкосновенности его границ и независимости.

От того, как будет развиваться ситуация вокруг ядерной проблемы Корейского полуострова, во многом зависит будущее не только Северо-Восточной Азии, но и всего Азиатско-Тихоокеанского региона, да и развитие общемировых процессов. Решить эту проблему можно лишь на коллективной основе усилиями всех заинтересованных сторон.

Добиться полного доверия между противостоящими сторонами на Корейском полуострове вряд ли возможно в обозримом будущем, но некоторая степень уверенности в действиях друг друга — это уже вполне достижимая цель. При всей ограниченности их результатов саммиты в Пханмунчжоме, Пхеньяне, Сингапуре и Ханое способны стать точками отсчета в движении к решению существующих задач.