Протесты в Израиле: эффект дежавю

На фоне серьезной эскалации на ливано-израильской границе — начала операции «Стрелы севера», направленной против «Хезболлы», и убийства лидера ливанской группировки — на второй план отошли события в Секторе Газа и тем более внутриполитическая ситуация в Государстве Израиль. Между тем страну вновь, как и год назад, сотрясают общественные протесты. Серьезный социально-политический кризис, начавшийся в Израиле еще до событий 7 октября 2023 г. и ставший одним из триггеров атаки ХАМАС, продолжается до сих пор. У этого его этапа, однако, есть особые черты. Если в течение 2023 года демонстрации были реакцией на попытку нового правительства, сформированного в конце 2022 г., провести крайне противоречивую судебную реформу, то сегодня выступления сфокусированы на требованиях освободить захваченных ХАМАС заложников и заключить ради этого сделку с палестинской группировкой на доступных условиях. Для обеих волн протеста, впрочем, характерен ярко выраженный антиправительственный компонент: значительную часть общества не устраивает деятельность коалиции под руководством Биньямина Нетаньяху (как и сам он в качестве премьер-министра), сформированной исключительно из правых и религиозных партий. Ее представители призывают к как можно более скорому проведению новых парламентских выборов. Именно недоверие к правительству и его политике является основным драйвером столь массовых демонстраций — и внешние вызовы лишь усугубляют ситуацию.

В сложившихся условиях сложно ожидать существенного влияния демонстраций на принятие израильским правительством внешнеполитических решений — в первую очередь потому, что они касаются вопросов, связанных с безопасностью. К тому же крайне правые партии, занимающие самые жесткие позиции и чувствительные к запросам своего электората (который придерживается схожих взглядов), обладают существенным политическим весом. Эффективность довоенных протестов во многом определялась тем, что некоторые представители коалиции также оказались не согласны с методами продвижения судебной реформы — и это стало риском для устойчивости правящего кабинета. Впрочем, правительство и сейчас не едино в вопросе заключения сделки с ХАМАС — и в этом смысле общественное мнение может оказать определенное влияние. К тому же свою роль может сыграть и позиция силовых ведомств, склоняющихся к необходимости достижения договоренностей. В то же время текущие события на северном фронте откладывают на неопределенный срок любые потенциальные договоренности.

Израиль сталкивается с одними из самых серьезных вызовов за всю историю его государственности. Социально-политический кризис в стране лишь усугубляется военными действиями, а правящая коалиция не пользуется широкой поддержкой, проводя собственный — достаточно противоречивый — курс. При этом на деле задачи власти и общества во многом совпадают: все они хотели бы возвращения безопасности, «силы сдерживания» внешних противников и освобождения похищенных. Однако серьезным препятствием для конструктивного диалога является принципиальное недоверие значительной части израильтян к «самому правому» правительству в истории страны. Доминирование краткосрочных тактических соображений, а зачастую и политического выживания коалиции над общенациональными задачами лишь усугубляет внутриполитический кризис и не позволяет эффективно решать внешнеполитические задачи.

На фоне серьезной эскалации на ливано-израильской границе — начала операции «Стрелы севера», направленной против «Хезболлы», и убийства лидера ливанской группировки — на второй план отошли события в Секторе Газа и тем более внутриполитическая ситуация в Государстве Израиль. Между тем страну вновь, как и год назад, сотрясают общественные протесты. Серьезный социально-политический кризис, начавшийся в Израиле еще до событий 7 октября 2023 г. и ставший одним из триггеров атаки ХАМАС, продолжается до сих пор. У этого его этапа, однако, есть особые черты. Если в течение 2023 года демонстрации были реакцией на попытку нового правительства, сформированного в конце 2022 г., провести крайне противоречивую судебную реформу, то сегодня выступления сфокусированы на требованиях освободить захваченных ХАМАС заложников и заключить ради этого сделку с палестинской группировкой на доступных условиях. Для обеих волн протеста, впрочем, характерен ярко выраженный антиправительственный компонент: значительную часть общества не устраивает деятельность коалиции под руководством Биньямина Нетаньяху (как и сам он в качестве премьер-министра), сформированной исключительно из правых и религиозных партий. Ее представители призывают к как можно более скорому проведению новых парламентских выборов. Именно недоверие к правительству и его политике является основным драйвером столь массовых демонстраций — и внешние вызовы лишь усугубляют ситуацию.

Людмила Самарская:
«Шесть часов вечера после войны»: как Израиль видит послевоенное урегулирование

Теракт ХАМАС оказался потрясением для израильского государства и общества. После начала войны 7 октября антиправительственные протесты на время прекратились: израильтян объединила национальная травма, на время оказавшаяся сильнее политических разногласий. Вскоре, однако, выступления начались вновь — они были спровоцированы недовольством части общества подходом руководства страны к освобождению захваченных палестинскими группировками заложников. Никуда не исчезло и несогласие с его политикой в целом. В апреле 2024 г. антиправительственные протесты и выступления в поддержку освобождения заложников, до этого проходившие параллельно, объединились.

Переговоры и причины их провала

В ноябре 2023 г. была заключена первая и, увы, пока единственная сделка об обмене части похищенных израильтян на палестинских заключенных, а также о временном прекращении огня. Перемирие продлилось лишь неделю — боевые действия возобновились, а более сотни пленных остались в Секторе Газа. Впоследствии некоторые из них были освобождены в рамках точечных операций израильских подразделений, однако большинство вернуть все еще не удалось.

С тех пор при посредничестве США, Египта и Катара (преимущественно) был предпринят ряд попыток заключить аналогичную ноябрьской сделку, периодически появлялись сообщения о прогрессе в процессе переговоров, однако пока он не принес результатов — не в последнюю очередь из-за жесткой позиции ХАМАС. Одним из существенных дополнительных факторов, также препятствующих заключению перемирия, является мнение крайне правых членов израильского правительства, представленных партиями «Религиозный сионизм» и «Оцма Йехудит». Они оказывают на своих партнеров наибольшее давление, угрожая выходом из коалиции, хотя многие члены «Ликуда» — и в том числе, по-видимому, Биньямин Нетаньяху — разделяют их взгляды. Их основной аргумент — любое прекращение огня будет использовано палестинскими организациями для перегруппировки сил и ослабления позиций ЦАХАЛ, что не позволит добиться «полной победы» и «уничтожения ХАМАС». При этом ультраортодоксальные ШАС и «Яхадут ха-Тора», также входящие в правительство, являются сторонниками заключения любой относительно приемлемой сделки, которая способствовала бы освобождению заложников —спасение жизней они считают более приоритетным, чем одержание военной победы.

Андрей Кортунов:
Ставки Нетаньяху

Очередной раунд переговоров оказался безрезультатным из-за противоречий относительно Филадельфийского коридора и коридора Нецарим — территорий на границе между Сектором Газа и Египтом и между северной и южной частями Газы соответственно. Позиция Израиля заключалась в том, что присутствие его войск там необходимо по соображениям безопасности: для предотвращения контрабанды вооружений и перемещения боевиков. В то же время широко распространено мнение, согласно которому аргумент о необходимости контроля над Филадельфийским коридором был мотивирован политическими, а не военными соображениями. Так считали и многие израильтяне — почти 40% опрошенных, а среди израильтян-евреев этой позиции придерживались около трети.

Протесты и их восприятие

В конце августа — начале сентября в Газе были обнаружены тела шести убитых боевиками ХАМАС заложников, некоторых из них могли освободить в рамках сделки об обмене. Это привело к резкому росту протестной активности, которой сопровождался и весь 2024 год. Израильская профсоюзная организация «Хистадрут» объявила о проведении всеобщей забастовки 2 сентября — на улицы вышли сотни тысяч израильтян. Происходящее было схоже с протестами 2023 г. и общественной реакцией на попытку Биньямина Нетаньяху уволить министра обороны Йоава Галанта, выступившего за приостановку судебной реформы. Теперь же триггером демонстраций стало гораздо более трагическое событие.

Восприятие протестов в израильском обществе, однако, менялось. Если в 2023 г. их поддерживали более половины израильтян, то в 2024 г. большинство испытывало негативные эмоции по отношению к ним — хотя разочарование, упоминаемое опрашиваемыми в этом контексте, отчасти могло быть связано с неоправданными ожиданиями относительно результатов выступлений. Причина тому, вероятнее всего, в том, что нынешние протесты проходят на фоне боевых действий и воспринимаются многими как риск безопасности и демонстрация внутреннего раскола — и, следовательно, слабости. К тому же любые выступления израильтян в поддержку сделки по освобождению заложников, с точки зрения их противников, лишь указывают на уязвимость израильского общественного мнения перед любым эмоциональным воздействием и, соответственно, снижают шансы на заключение договоренности с ХАМАС на более приемлемых для Израиля условиях.

Ситуация с заложниками является одним из самых серьезных источников давления ХАМАС на израильское государство и общество — и ставит их перед сложнейшими моральными дилеммами. Что важнее: безопасность страны и ее населения в целом или освобождение захваченных в плен? Приоритет долгосрочного военного решения или ценность конкретных человеческих жизней? Насколько приемлемы переговоры с террористическими организациями? Однозначные ответы на эти вопросы найти очень сложно, а недоверие между обществом и властью лишь затрудняет их поиск.

Иван Бочаров:
Ливан на грани катастрофы: чем грозит миру новая война?

Показательным в этом смысле является различие в подходах организаций семей заложников: Штаба семей для возвращения похищенных и пропавших без вести, «Кулану хатуфим» («Мы все — похищенные») и Форума «Тиква». Первой свойственны скорее левые взгляды, ее представители с апреля 2024 г. участвуют в протестах, призывают к заключению любой сделки и используют лозунг «Верните их домой сейчас» (Bring them home now); в это объединение входит бóльшая часть родственников похищенных. «Кулану хатуфим» идеологически схожа со Штабом. Форум «Тиква» ближе к правой стороне политического спектра — его члены склоняются к позиции правительства и считают именно военное давление наиболее эффективным инструментом для освобождения захваченных в плен. Члены «Тиквы» также полагают, что антиправительственные протесты лишь усиливают позиции ХАМАС и расширяют его требования. Все они, безусловно, хотят возвращения похищенных домой, но разными способами. Эти группы наглядно характеризуют принципиально разные подходы, существующие в израильском обществе, в основе которых — доверие или недоверие по отношению к нынешнему правительству.

Правительство и общество

В то же время картина израильского общества, разумеется, сложнее, чем дихотомия правых и левых, «ястребов» и «голубей» или сторонников и противников правящей коалиции. Уровень доверия правительству остается стабильно низким: по последним данным (на август — сентябрь), он составлял лишь 20%. Даже среди израильтян правого спектра преобладает негативное отношение к деятельности правящей коалиции. 90% израильтян считают, что необходимо расследование причин событий 7 октября, а 67% поддерживают учреждение независимой (а не правительственной) государственной комиссии. Они, однако, расходятся в том, когда именно должна быть создана такая комиссия — до или после окончания войны, при этом большинство (56%) полагает, что ее стоит созвать как можно скорее. В данном случае, однако, различия между лагерями и партиями очевидны: сторонники правительственной коалиции в гораздо большей степени склоняются к проведению расследования лишь после окончания боевых действий.

Значительная часть израильтян сегодня не считает, что правительство должным образом представляет их интересы и выполняет свои обязанности по защите граждан. Критика истеблишмента при этом не эквивалентна несогласию с их общим военно-политическим курсом. Так, 57% израильтян-евреев возражают против идеи двух государств для двух народов — и в этом солидарны с резолюцией Кнессета, принятой большинством голосов при участии и по инициативе представителей оппозиции, в соответствии с которой Израиль отвергает создание палестинского государства ввиду тех рисков безопасности, которые это повлекло бы. Подавляющее большинство граждан страны (76%) по-прежнему доверяют ЦАХАЛ — хотя даже эти показатели снизились за почти 12 месяцев боевых действий (с примерно 90% в конце 2023 г.).

***

Андрей Кортунов:
Ситуация на Ближнем Востоке отражает общее положение, сложившееся в мире

В сложившихся условиях сложно ожидать существенного влияния демонстраций на принятие израильским правительством внешнеполитических решений — в первую очередь потому, что они касаются вопросов, связанных с безопасностью. К тому же крайне правые партии, занимающие самые жесткие позиции и чувствительные к запросам своего электората (который придерживается схожих взглядов), обладают существенным политическим весом. Эффективность довоенных протестов во многом определялась тем, что некоторые представители коалиции также оказались не согласны с методами продвижения судебной реформы — и это стало риском для устойчивости правящего кабинета. Впрочем, правительство и сейчас не едино в вопросе заключения сделки с ХАМАС — и в этом смысле общественное мнение может оказать определенное влияние. К тому же свою роль может сыграть и позиция силовых ведомств, склоняющихся к необходимости достижения договоренностей. В то же время текущие события на северном фронте откладывают на неопределенный срок любые потенциальные договоренности.

Израиль сталкивается с одними из самых серьезных вызовов за всю историю его государственности. Социально-политический кризис в стране лишь усугубляется военными действиями, а правящая коалиция не пользуется широкой поддержкой, проводя собственный — достаточно противоречивый — курс. При этом на деле задачи власти и общества во многом совпадают: все они хотели бы возвращения безопасности, «силы сдерживания» внешних противников и освобождения похищенных. Однако серьезным препятствием для конструктивного диалога является принципиальное недоверие значительной части израильтян к «самому правому» правительству в истории страны. Доминирование краткосрочных тактических соображений, а зачастую и политического выживания коалиции над общенациональными задачами лишь усугубляет внутриполитический кризис и не позволяет эффективно решать внешнеполитические задачи.