Российско-африканские отношения через десять лет: новый старт

В конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века широкое распространение приобрел миф, сформированный как российскими и мировыми СМИ, так и нашими собственными неосведомленностью и предрассудками: «Африка не нужна России. Она провалилась в черную дыру непреодолимой отсталости, кризисов и конфликтов и не представляет для нас интереса как партнер». С тех пор этот миф основательно потускнел, и есть веские причины в пользу того, что к концу второй декады нынешнего столетия он будет забыт.

До недавнего времени Африка была слабо представлена в макроэкономических и прогностических исследованиях, тем более в разрезе российско-африканских отношений. В конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века широкое распространение приобрел миф, сформированный как российскими и мировыми СМИ, так и нашими собственными неосведомленностью и предрассудками: «Африка не нужна России. Она провалилась в черную дыру непреодолимой отсталости, кризисов и конфликтов и не представляет для нас интереса как партнер». С тех пор этот миф основательно потускнел, и есть веские причины в пользу того, что к концу второй декады нынешнего столетия он будет забыт.

В настоящий момент параметры российско-африканского партнерства существенно расширяются. Этот процесс вряд ли примет прорывной характер, но Россия преодолеет важный этап на пути своего полноформатного «возвращения» в Африку в плане достижения таких масштабов сотрудничества, которые адекватно соответствовали бы взаимным интересам и темпам формирования многополярного и справедливого миропорядка в сложных и противоречивых условиях XXI в.

Африка нужна африканцам, России и миру

Джон Фридман в своих футурологических рассуждениях в книге «Следующие 10 лет: 2011–2021» призывает «оставить Африку в покое» [1]. Он признает: «Африка реорганизуется. Через несколько поколений появятся нации, которые смогут стать мировыми державами...» [2]. Но этот итог, по мнению автора, вероятнее всего связан с преодолением полосы войн, которые затянутся на несколько поколений, поскольку «как бы жестоко это ни звучало, нации рождаются в конфликтах». «Создание наций происходит не на заседаниях Всемирного банка или при строительстве школ иностранными военными специалистами, ибо настоящие нации строятся на крови... Войны в Африке нельзя предотвратить» [3].

На Африканский континент приходится сегодня лишь 3,5–4% выбросов парниковых газов, в то время как именно африканские тропические леса вместе с бразильскими и российскими лесными массивами ослабляют отрицательный эффект этих выбросов.

Фото: www.mearketing.com
Африка. Инфографика

Такого развития событий, особенно в отдельных регионах, нельзя исключить. Но основной порок этого прогноза, как представляется, состоит в явной недооценке влияния глобализационных процессов «превращения мира в одну деревню». Сегодня, как никогда раньше, становится очевидным, что судьба человечества и судьба Африки и африканцев взаимосвязаны.

Мировое сообщество не может не обращать внимания на континент с площадью 30,3 млн кв. км (22% суши), с населением, стремительно приближающимся к полуторамиллиардной отметке (в 2020 г. каждый 16-й из 100 жителей планеты будет африканцем, включая 13 человек из стран Африки южнее Сахары) [4], играющий ключевую роль в обеспечении мировой экономики сырьевыми ресурсами, являющийся важным участником формирования адекватных ответов на глобальные вызовы и угрозы. Увеличивается весомость Африки в решении проблем, связанных с изменением климата, ростом дефицита пресной воды, разрушением экологии и др. На Африканский континент приходится сегодня лишь 3,5–4% выбросов парниковых газов, в то время как именно африканские тропические леса вместе с бразильскими и российскими лесными массивами ослабляют отрицательный эффект этих выбросов. Между тем, потепление мирового климата сопровождается ростом масштабов облесения и опустынивания, обостряет проблему продовольственной безопасности в мировом масштабе.

Если взять проблему международной миграции, обостряющейся в обстановке противоречивости мировых демографических процессов, то заметим, что численность африканских мигрантов из стран к югу от Сахары в Западной Европе превышает 15 млн человек. Среди 15–18 млн мусульман (к 2025 г. — 25 млн), находящихся в этом регионе (в том числе во Франции — 5 млн, Италии — 1 млн, Великобритании —1,8 млн, в Швейцарии — 350 тыс.) большая часть является африканцами [5].

Большие изменения произошли в социально-экономическом развитии Африки и еще большие ожидаются в предстоящие десятилетия. Накануне кризиса 2008 г. темпы экономического роста континента достигали почти 6%, а в 13 странах — от 6% до 11% (Ангола, Гана, Зимбабве, Египет, Кабо-Верде, Демократическая Республика Конго, Республика Конго, Либерия, Ливия, Малави, Мозамбик, Уганда, Эфиопия). Объем ВВП стран Африки (по ППС в долл. США 2005 г.), по оценкам, возрастет с 2,7 трлн долл. в 2010 г. До 4,6 трлн в 2020 г. и до 19,3 трлн в 2050 г.; в объеме на душу населения соответственно с 2653 долл. до 3618 и 8800 долл.[6] К 2033 г. Африка по объему ВВП достигнет уровня Восточной Европы, включая Россию, а к 2039 г. — Латинской Америки [7].

В истекшее десятилетие степень вовлеченности Африканского континента в мировую политику и экономику существенно возросла. Четко обозначилась тенденция к усилению органичной включенности континента в глобальное политико-экономическое пространство, в глобальные информационно-коммуникационные сети.

Возрастет уровень приоритетности российско-африканского партнерства

Цели развития отношений России с Африкой и Африки с Россией официально причисляются к приоритетным. Некоторые российские государственные деятели выступали с заявлениями о том, что Африка «не является периферией российской внешней политики», но эти декларации не сопровождались практическими, системными действиями и крупных подвижек в развитии отношений России и Африки не наблюдалось.

Проблема поддержания взаимовыгодных российско-африканских политических, торгово-экономических и культурных связей весьма многогранна, масштабна и значима для обеспечения интересов России и в самом регионе, и на международной арене в целом. Недостаточное внимание к ней со стороны высших российских властных структур и бизнес-структур представляется неоправданной и в целом контрпродуктивной.

Фото: Soul Centered Photography
Василий Филиппов:
Африка через 100 лет

Предстоящее десятилетие предвещает повышение степени приоритетности российско-африканских отношений. Укрепление многополярности (полицентричности) системы международных отношений, увеличение числа акторов международной деятельности и диверсификация национальных интересов, требующих отстаивания на международной арене, повышают внешнеполитическую активность африканцев. Ослабление опеки со стороны традиционных партнеров дает возможность африканским государствам успешнее защищать свои национальные интересы, продвигать собственные инициативы. Повысится роль Африки в реформируемой ООН, в обновляемых Бреттон-Вудских институтах, в других структурах, призванных оказывать регулирующее воздействие на формирование норм и правил игры в международных отношениях.

Стремясь расширить поле для маневрирования, ослабить доминирующее присутствие стран евро-атлантического сообщества, африканцы твердо намерены наращивать отношения партнерства с формирующимися новыми центрами силы в мировой политике и с их объединениями, такими как БРИКС, АСЕАН и др. Среди своих привилегированных партнеров африканцы хотят видеть и Россию. При этом они исходят не только из добрых традиций, сложившихся в период борьбы за национальное освобождение, но и из убежденности в усилении ключевой роли России в мировых делах. Африканцы верят в «возвращение Российского государства» в «клуб» наиболее влиятельных игроков на континенте. Российские программы развития, авторитетные международные прогнозы подтверждают эти ожидания.

По заключению экспертов, приглашенных Национальным разведывательным советом США для выполнения исследования «Глобальные тренды до 2025 г.», Россия в ближайшее десятилетие будет энергично развиваться и сохранит место среди восьми наиболее мощных и влиятельных государств.

Однако условия развития отношений останутся трудными, сложными, связанными с большими политическими и коммерческими рисками.

Африканские страны и особенно Африка к югу от Сахары (АюС), скорее всего, останутся наиболее уязвимым регионом в мире в плане экономических угроз, внутренних конфликтов и политической нестабильности. События «арабской весны» 2011 г. тому последнее подтверждение.

Но не следует забывать, что по страновым показателям развития континент представляет собой «лоскутное одеяло».

Контрастность «лоскутков» в предстоящие годы будет усиливаться. В одних странах и регионах будет накапливаться необходимый потенциал для политико-экономического «взлета», другие «лоскутки» сохраняться в состоянии стагнации, продолжая оставаться на плаву в основном за счет международной помощи.

Наибольшую стабильность, экономическую и политическую состоятельность продемонстрируют страны южного конуса континента. Именно среди этих стран появятся первые «африканские львы», пополняя когорту «азиатских тигров и драконов». По прогнозам, европейских экспертов в 2050 г. к этой черте, вероятнее всего, приблизятся 17 стран Африки южнее Сахары, среди них: Ботсвана, Буркина-Фасо, Гана, Намибия, Руанда, Сан-Томе и Принсипи, Сейшелы, Танзания, Эфиопия, ЮАР. Селективность — отраслевая и страновая — становится в этих условиях еще более определяющим принципом успешного развития политических и деловых отношений с африканскими государствами.

Усилится конвергентность внешнеполитических интересов

Усиление конвергентности интересов, позиций и стремлений — основная траектория развития внешнеполитических и дипломатических отношений между Россией и Африкой. Россия нуждается в поддержке со стороны африканских стран своей позиции в отношении жизненно важных для нее международных проблем: международная безопасность; борьба с терроризмом, преступностью, наркобизнесом, СПИДом; экологические проблемы и др.

В подходах России и Африки к международным делам практически отсутствуют элементы антагонизма. Напротив, существует довольно обширная зона общности и близости позиций. Неизбежно возникающие противоречия и различия, находили, как правило, решение в их динамике по конвергентирующимся траекториям. Очевидно, эта тенденция в ближайшей и среднесрочной перспективе получит новые импульсы развития и ее воздействие скорее всего увеличится. Дело здесь не только в добрых традициях, накопленных партнерами за 50-летний срок независимости африканских стран, но и в грядущей глубокой реструктуризации системы международных отношений на путях консолидации многополярности и полицентричности, формирования справедливого и демократического мироустройства.

Международная субъектность Африки возрастает, она будет оказывать более действенное влияние на ход и исход международных дискуссий, принятие тех или иных решений по актуальным международным делам. Отсюда рост мотивированности для России переходить от констатации общности интересов и целей к их воплощению в прагматическую кооперацию и взаимодействие на поле международных баталий по жизненно важным для обеих сторон вопросам.

Предстоящее десятилетие станет важным этапом в адаптировании системы международных отношений к реалиям многополярного мира и, в частности, в реформировании международных институтов, призванных оказывать регулирующее воздействие на развитие глобализационных процессов.

Фото: www.africa-union.org
Свои амбиции в области реформирования
ООН африканцы изложили в так называемом
«Консенсусе Эзулвини», одобренном
Африканским союзом в 2005 г.

Россия и Африка — ключевые игроки в деле выработки концептуальных основ и практических сценариев осуществления перестройки ООН, Бреттон-Вудских институтов, других специализированных международных учреждений и организаций. Одним из итогов осуществления намечаемых реформ станет расширение позиций, ответственности и влиятельности африканских стран в соответствующих организациях. Свои амбиции в области реформирования ООН африканцы изложили в так называемом «Консенсусе Эзулвини», одобренном Африканским союзом в 2005 г. Документ дает широкие возможности для взаимодействия российской и африканской дипломатии по этому направлению.

Вступление России в ВТО предвещает интенсификацию кооперации в сфере внешнеторговых связей, на мировых рынках товаров, услуг, инвестиционных потоков, в рамках Дохийского раунда торговых переговоров. Деятельность российской дипломатии в рамках авторитетных международных форумов, направленная на повышение их роли в содействии мировому сообществу в работе по развитию Африканского континента, сохранит роль важного инструмента повышения своего влияния и имиджа в африканских странах.

Вряд ли какой-нибудь другой регион мира пользовался в последние годы таким вниманием на международных форумах, встречах, конференциях, в том числе на самом высоком уровне, как Африка. Однако ей не удается вырваться из тисков отсталости без достаточно масштабного притока внешних ресурсов. На саммите «Группы восьми» в Генуе в 2001 г. был принят «Генуэзский план для Африки», а годом позднее «Восьмерка» приняла достаточно конкретный План действий для Африки. Проблемы ускорения развития континента обсуждались на всех без исключения саммитах «Группы восьми». По инициативе этого форума созданы и действуют программы списания задолженности, фонды борьбы против СПИДа, малярии, туберкулеза, менингита, развития систем образования и здравоохранения, дорожнотранспортной и энергетической инфраструктуры. Постоянно координируются усилия по решению и предотвращению этнических и пограничных конфликтов. В рамках этих инициатив Россия списала задолженность африканских стран на 11,2 млрд долл. (что приравнивается к оказанию официальной помощи развитию), сделала взносы в различные фонды на гуманитарную и, прежде всего, продовольственную помощь, порядка 5–6 млн долл. Решения последнего форума «Группы восьми», состоявшегося в Кэмп-Дэвиде (июнь 2012 г.), призывают продолжать увеличивать помощь африканским странам, повышая ее транспарентность и эффективность, теснее увязывая ее с целями сокращения бедности, с нуждами экономического развития.

Перед Россией в рамках международного содействия развитию стоит задача добиваться системного, масштабного и целеустремленного участия в продвижении государственных внешнеполитических приоритетов для обеспечения благоприятных стимулов и расширения позиций российского бизнеса на африканском экономическом пространстве. Такая ориентация российской африканской политики, очевидно, найдет отражение, в частности, в деятельности в рамках «Группы двадцати», роль которой в реформировании международной экономической системы возрастет. В документе «Сеульский консенсус», одобренном на саммите «Группы двадцати» в Южной Корее (ноябрь 2010 г.) подчеркивается, что страны с низким доходом становятся новыми точками расширения глобального спроса и диверсификации инвестиционной активности, столь необходимых сегодня для дальнейшего развития мировой экономики [8]. Форсированное вторжение стран БРИКС на рынки Африки уже внесло определенные изменения в соотношение сил на континенте.

На их долю приходится 30% внешнеторговых обменов (свыше 200 млрд долл.); объем инвестиций оценивается на уровне 50–60 млрд долл. [9] Россия, сыгравшая большую роль в появлении и развитии этого нового международного форума, приобретает в контексте его дальнейшей консолидации новый побудительный стимул для усиления африканского вектора в своих внешнеполитических интересах.

Отдельное и, по-видимому, достаточно значимое место в российско-африканских отношениях могут занять проблемы, связанные с международными последствиями сложных и острых перипетий вокруг «выбора модели» демократических и рыночных преобразований в африканских условиях.

Исходя из убежденности в якобы универсальной применимости евроцентристской модели мира, ценностей и ориентации западной цивилизации, западные страны с мессианским упрямством навязывают каноны либеральной демократии и веру во всемогущий рынок. При этом они не останавливаются перед применением методов принуждения и диктата.

Западные эксперты причисляют 24 страны к югу от Сахары (из 48-ми) к странам с демократическим режимом, причем ведущим критерием демократичности признается более или менее регулярное проведение президентских и парламентских выборов на альтернативной основе. Однако в действительности под давлением извне все свелось к смене фасадов, имитации зачастую извращенно интерпретированных внешних черт экономических, социальных, политических институтов. В африканских условиях это открыло шлюзы этнического и конфессионального эгоизма, борьбы за власть, за доступ к путям обогащения правящих элит. Легитимированное право на внешнее превентивное вмешательство при угрозе терроризма, геноцида, преступлений против человечности, массового нарушения прав человека интерпретируется в столицах ведущих стран НАТО как право на силовое вмешательство с целью принуждения к демократии, смене политического режима. Использование натовской помощи в Ливии, Иране, Сирии это с очевидностью продемонстрировало. В этих условиях есть основание предполагать, что формирование общности российско-африканских позиций будет проходить на базе следующих подходов:

• неприемлемость претензий на монополию в определении оптимальной модели социально-экономического и демократического развития. При универсальности демократических ценностей их реализация осуществляется по-разному в зависимости от исторического опыта развития, особенностей национальной культуры, ментальности;
• поощрение и стимулирование мирного урегулирования конфликтов, предотвращение развития событий по конфронтационному сценарию;
• широкое вовлечение в миротворческие усилия Африканского союза и субрегиональных организаций континента;
• принятие решений о военном вмешательстве на основе четких критериев при строгом ограничении на использование военного компонента.

Темпы и объем торгово-экономического партнерства — главная цель сосредоточения усилий на африканском направлении.

В той мере, в какой будут расти темпы и объем торговоэкономического сотрудничества между Россией и Африкой, они будут обретать качества стратегической значимости, инструмента достижения определенных целей развития и повышения роли российского влияния в мировой экономике, в формировании мирового экономического порядка.

Страны Африки в 2010-е годы станут одними из быстрорастущих экономик, предъявляющих динамично увеличивающийся спрос на инвестиции и инвестиционные товары. Некоторые из них (североафриканские страны и ряд государств к югу от Сахары) можно характеризовать как исторически адаптированные к российской продукции, обладающие емкими рынками для отечественного машинотехнического экспорта, включая продукцию военного назначения.

В соответствии с утвержденной правительством Российской Федерации в 2006 г. Концепцией долгосрочного социально-экономического развития России до 2020 г., Россия к 2020 г. должна достигнуть уровня экономического и социального развития соответствующего статусу России как ведущей мировой державы XXI в., осуществляя переход от экспортно-сырьевого к инновационному типу развития [10]. Доля инновационной продукции в промышленном производстве должна возрасти до 25–35% (в 2005 г. — 2,5%), доля высокотехнологического сектора и экономики знаний в ВВП должна составить не менее 17–20% (в 2006 г. — 10,5%). Российский экспорт возрастает с 354 млрд долл. (2007 г.) до 900 млрд долл. в 2020 г. Причем экспорт машинотехнической продукции увеличится более чем в 6 раз (до 110–130 млрд долл.).

Таким образом, предстоящие годы станут периодом достаточно интенсивного формирования благоприятных структурно-экономических и материально-финансовых условий для развития российско-африканского сотрудничества по следующим направлениям:

• расширение присутствия России в Африке путем увеличения поставок промышленных и продовольственных товаров;
• развитие инвестиционного сотрудничества;
• расширение участия России в содействии развитию Африканского континента.

Наряду с ростом потенциала сотрудничества увеличивается воздействие и таких факторов как взаимозаинтересованность, взаимодополняемость, а также конкретность и прагматизм. Первоочередное значение для России, да и для Африки, имеет сфера производства природных ресурсов.

XXI век уже объявлен веком новой жесткой схватки за обладание природными ресурсами. Потребности мировой экономики в минеральном сырье стремительно увеличиваются. В 2008 г. мировое производство минеральных ресурсов возросло по сравнению с 2000 г. на 350% и составило 463 млрд долл. [11] На Африку приходится примерно 30% природных ресурсов. В странах континента производится 82% мировой добычи платины, 47% — кобальта, 46% — алмазов, 43% — палладия, 42% — хрома.

Данные таблицы № 1 демонстрируют дальнейший существенный рост добычи минералов на континенте. За 2008–2015 гг. производство меди увеличится (оценка) на 60%, никеля — на 137%, цинка — на 72%, урана — на 280%, палладиума — на 32%. Африка уже добывает марганца в 600 раз больше, чем Россия, тантала — в 30 раз, олова — в 20 раз, хрома — в 15 раз, бокситов — в 7 раз.

Особое значение для России имеет проблема достижения и консолидации лидирующих позиций в поставках энергоресурсов на мировые рынки — область, где также растет активность стран Африканского континента. В России к 2020 г. намечается (концепция развития Российской Федерации до 2020 г.) увеличение добычи нефти до 500–545 млн т, а экспорт — до 255–265 млн т (в 2007–2008 гг. 243–245 млн т), газа соответственно — до 815–900 млрд куб. м, экспорт — до 280–330 млрд куб. м (2008 г. — 195–200 млрд куб. м).

У Африки примерно схожие показатели: добыча нефти (2008 г.) — 480–490 млн т, экспорт — 400 млн т. По газу Африка пока существенно отстает. По оценкам, добыча нефти в Африке может достичь к 2020 г. 900 млн — 1 млрд т, а экспортные возможности составят 800 млн т. Согласование параметров взаимопонимания и определенных правил игры на мировых рынках становится все более актуальной задачей во избежание риска существенного сокращения основного источника поступления бюджетных доходов и инвестиционных ресурсов у обоих партнеров.

Проблема России не в отсутствии природных ресурсов, а в истощении коммерчески комфортных месторождений и переходе к освоению запасов, рентабельная эксплуатация которых возможна на основе технологий другого поколения, разработка и освоение которых может потребовать 10 и более лет.

Африка нужна России. Россия нужна Африке: таково веление внешних и политико-экономических обстоятельств.

Фото: awesome.good.is
Энергетика Африки

В настоящее время Россия испытывает дефицит в 10–15 видах твердых минералов. Увеличивается затратность добычи. Вступление России в ВТО может существенно сказаться на конкурентоспособности российских месторождений, и повысит интерес российских компаний к возможностям африканских стран в этой сфере. Обозначилась тенденция увеличения российских инвестиций в горнодобывающий сектор африканских стран. Уже более 30 крупнейших российских компаний принимает участие в разработке или согласовании проектов освоения африканских природных ресурсов. В предстоящее десятилетие эта тенденция, скорее всего, получит существенное развитие.

Учитывая обостряющуюся конкуренцию и все еще заметную пассивность российского бизнеса и государства, увеличение роли России в разделе и переделе африканского ресурсно-сырьевого пирога, вероятно, останется неоправданно ограниченной, хотя на отдельных направлениях возможны прорывы. Как показывает опыт и западноевропейских, и особенно китайских предпринимателей, высокая доходность бизнеса в Африке сметает с пути все препятствия, включая коммерческие и политические риски, африканскую бюрократию и коррупцию, пробелы в финансово-банковских и других структурах. Только в начале XXI в. отток прибыли из Африки стал несколько ниже притока прямых иностранных инвестиций. Накануне кризиса 2008 г. отток прибыли отставал от объема притока ПИИ на 20 млрд долл. (объем притока — 60 млрд долл., отток в виде прибыли несколько выше 40 млрд долл.) [12] Статистика об объеме российско-африканского внешнеторгового оборота (9–10 млрд долл.) вызывает беспокойство, даже, если следуя африканской статистике, его увеличить в 1,5–2 раза. Можно надеяться, что ближайшее десятилетие внесет позитивные коррективы. Африка — рынок с быстрорастущим спросом и значимыми изменениями его структуры. Прогнозируется увеличение населения континента до 1,3–1,4 млрд человек. Но еще большее значение имеет рост городского населения. В 2020 г. городское население составит 44,6% жителей континента (в 2000 г. — 30%) [13].

Численность жителей Каира в 2025 г. составит 13,5 млн человек, Лагоса — 15,8 млн, Киншасы — 15 млн, Луанды — 8 млн, Дакара — 4,3 млн. Такие масштабы урбанизации повлекут за собой глубокие изменения импортного спроса в сторону увеличения промышленных товаров высокой и повышенной технологичности. Уже в 2009 г. в экспорте стран Западной Европы в Кот-д’Ивуар товары химической промышленности составляли 20%, машиностроения — 23%, продовольствие — 20,6%, электротовары и электроника — 10%.

Положение дел во внешнеторговых российско-африканских отношениях будет меняться в лучшую сторону при условии технологической модернизации российской промышленности и оказания системной и весомой поддержки российским бизнесменам со стороны государства, широкой вовлеченности в ВЭС с Африкой среднего и малого бизнеса.

Расширение сотрудничества повлечет за собой увеличение образовательных, транспортных услуг, технической помощи, культурных связей.

* * *

Российско-африканские отношения имеют достаточно широкие возможности для развития, чтобы играть заметную роль в усилиях, направленных на продвижение позиций России в мировой политике и экономике. Однако достижение этих целей возможно при условии активности России по следующим направлениям:

• определение четких ориентиров и приоритетов российской политики на африканском направлении;
• создание условий для продвижения российских товаров и инвестиций на африканских рынках;
• формирование с этой целью механизмов финансовой поддержки государством экспорта товаров и инвестиций, которые в условиях Африканского континента являются обязательным параметром для деятельности российских бизнес-структур;
• создание механизма (Агентства) содействия международному развитию;
• всемерная поддержка и поощрение российских инвестиций в горнодобывающий сектор африканских стран; стимулирование приобретения российскими компаниями активов в горнодобывающей промышленности, в том числе путем кооперации с крупными компаниями третьих стран;
• активное использование системы тарифных преференций в торговле с африканскими партнерами;
• расширение экспорта образовательных услуг и технического содействия в подготовке кадров;
• формирование механизмов налаживания и поддержания тесных контактов с Африканским сообществом развития Юга Африки, Экономическим сообществом западноафриканских государств и другими региональными организациями;
• создание площадки для осуществления коллективного диалога «Россия — Африка».

Достижения по этим азимутам наметились и по нашей оценке будут продолжены. Африка нужна России. Россия нужна Африке: таково веление внешних и политико-экономических обстоятельств.

Примечания

1. Фридман Дж. Следующие 10 лет: 2011–2021. М., 2011. С. 261.

2. Там же. С. 288.

3. Там же.

4. Доклад Национального разведывательного совета США «Контуры мирового будущего 2020 г.». М., 2005. С. 71.

5. Global Trends 2025: A. Transformed World. Wash., 2008. P. 25–26.

6. Perspectives pour le continent African. Futur ge´ant e´conomique ou non? Document de travail № 25 de coe-rexecode. Juin 2011. P. 27.

7. Там же.

8. Официальный сайт Президента РФ. Документы саммита «Группы 20-ти». Сеул, ноябрь 2010 г.

9. China Daily. 2011. November 14.

10. Распоряжение Правительства РФ от 17 ноября 2008 г. № 1682-р (редакция от 8 августа 2009 г.).

11. Perspectives pour le continent Africain. P., 2011. P. 38.

12. UNCTAD. Data Base, Banque Mondiale Databank.

13. ONU-Habtat. World Urbanization Prosrects. The 2009 Revision.