Специальные боевые части и специальная военная операция

В связи с крупномасштабными боевыми действиями на территории Украины практически с самого начала специальной военной операции особое место занимают дискуссии об угрозах ядерного оружия, а порой и о целесообразности его применения. Вместе с тем в большинстве случаев соответствующие комментарии и заявления носят крайне непрофессиональный характер. В настоящей статье делается попытка предметного рассмотрения сценариев ядерной эскалации. Цель такого упражнения — выявление наиболее опасных вариантов развития событий, а также возможностей для их предотвращения.

Выделим четыре максимально конкретных пути ядерной эскалации, при этом не определяя их относительную вероятность. Сценарий применения так называемого «тактического» ядерного оружия (ТЯО) непосредственно на поле боя наиболее «раскручен» в первую очередь со стороны условного Запада.

Следующим сценарием можно считать столкновение вооруженных сил России и НАТО, ведущее за собой ядерную эскалацию на региональном уровне. «Второй сценарий» прямо связан со следующим, третьим, при котором могут оказаться задействованы уже стратегические ядерные силы. Речь идет о «сигнальных» ударах, то есть нанесение удара на межконтинентальную дальность, например, в малозаселенные районы на территории противника, либо по отдельным военным объектам с минимизацией ущерба для гражданской инфраструктуры. Данный вариант остается умозрительным, однако, предположительно, в условиях, когда одна из сторон конфликта оказывается в состоянии, близком к поражению. Такой способ может продемонстрировать готовность «поднять ставки» до апокалиптического уровня.

Четвертым и последним из рассматриваемых сценариев можно считать полноценную мировую ядерную войну, стратегический «обмен» с применением всего спектра ядерных сил по всем видам целей в глобальном масштабе. Безусловно, данный сценарий самый катастрофический и наименее вероятный.

Ядерное измерение конфликта, любого конфликта с участием ядерных держав, остается реальностью. При этом нет никаких автоматических сценариев эскалации до ядерного уровня, равно как и гарантированных путей недопущения таких сценариев, кроме, разве что, всеобщего ядерного разоружения. Правда, таковое, скорее, закончится серией весьма разрушительных конвенциональных войн, и есть огромные сомнения в том, что хоть кто-то на выходе получит «мир лучше, чем довоенный».

Для недопущения дальнейшей эскалации с ядерным привкусом представляются возможными и целесообразными следующие шаги.

Во-первых, необходимо «перезагрузить» работу Национальных центров по уменьшению ядерной опасности в Москве и Вашингтоне. В текущих условиях вовлечение данных структур в процесс снятия недопонимания в связи с ядерными (и смежными) «сигналами» с обеих сторон — достаточно эффективный и даже простой шаг. Более того, в случае появления успешных кейсов в данной области появится дополнительный аргумент в пользу создания подобных центров в других ядерных державах, хотя бы в рамках «ядерной пятерки».

Во-вторых, всем вовлеченным в той или иной степени сторонам следует поискать способ ограничения ядерной риторики в публичном поле.

В-третьих, в условиях приближения Обзорной конференции ДНЯО выглядит весьма полезным перезапуск работы в рамках «ядерной пятерки», если не в рамках полноценного сотрудничества, то хотя бы для координации позиций.

В связи с крупномасштабными боевыми действиями на территории Украины практически с самого начала специальной военной операции особое место занимают дискуссии об угрозах ядерного оружия, а порой и о целесообразности его применения. Вместе с тем в большинстве случаев соответствующие комментарии и заявления носят крайне непрофессиональный характер. В настоящей статье делается попытка предметного рассмотрения сценариев ядерной эскалации. Цель такого упражнения — выявление наиболее опасных вариантов развития событий, а также возможностей для их предотвращения.

Ядерное измерение СВО

Ядерное оружие стало фоном для специальной военной операции (СВО) фактически одновременно с ее началом, а, возможно, и до нее, с учетом нарратива про перспективы появления ядерного оружия у украинской стороны.

Начиная с 24 февраля ядерная тема фигурирует в нескольких измерениях, причем в исполнении различных акторов:

• заявления российской стороны о последствиях для третьих стран в случае их военного вмешательства в вооруженный конфликт (причем последствиях, не имеющих аналогов в их истории, воспринимаются как однозначно включающие в себя ядерный компонент);

• изменения в «режиме несения боевого дежурства сил сдерживания»;

• применение систем «двойного назначения» в неядерном оснащении в ходе СВО (с напоминанием о наличии ядерных вариантов);

• испытания средств доставки ядерного оружия (а также воздержание от таковых);

• учения сил ядерного сдерживания;

• дискуссии и анонсирование возможных изменений в ядерной доктрине, географии развертывания ядерных сил (а также их структуры);

• активизация сторонников «ядерного нуля» и критиков ядерного сдерживания как такового;

• влияние на перспективы новых договоренностей в сфере контроля над ядерными вооружениями;

• комментарии в СМИ различной степени адекватности от излишне широкого круга лиц;

• влияние на «внешние» вопросы, в том числе тупиковая ситуация с иранской ядерной сделкой, а также интенсификация ракетно-ядерной деятельности со стороны КНДР;

• проблематика «мирного атома», в первую очередь в части АЭС на территории Украины.

В данной публикации не ставится задача глубокого погружения во все перечисленные измерения.

Позволим себе утверждать, что ядерная тема в целом выглядит «перегретой». Вместе с тем такая ситуация не отменяет необходимости исследования соответствующих проблем. Более того, раскрученность данной темы заставляет уделить особое внимание возможным вариантам снижения ядерной угрозы, в том числе и долгосрочным.

Андрей Кортунов:
Бомба для четырех президентов: как ядерная угроза обостряет кризис вокруг Украины

Пути к применению ядерного оружия

Выделим четыре максимально конкретных пути ядерной эскалации, при этом не определяя их относительную вероятность.

Во-первых, следует рассмотреть вариант применения так называемого «тактического» ядерного оружия (ТЯО) непосредственно на поле боя — на территории Украины. Данный сценарий наиболее «раскручен» в первую очередь со стороны условного Запада. Нарратив базируется на предположениях (если не верованиях) в части невозможности Вооруженных сил Российской Федерации решить поставленные задачи исключительно «конвенционными» средствами (либо из-за своей слабости и отсталости, либо из-за выдающихся свойств украинской стороны), а также в части якобы существующих в некой секретной российской ядерной доктрине установок на раннее применение ТЯО в целях закрепления успеха/недопущения поражения в условиях регионального конфликта. Заметим, что обе эти предпосылки на данном этапе никак не подтверждаются. Проблемы российских вооруженных сил видны невооруженным взглядом, однако вряд ли любая другая армия показала бы себя качественно иным образом в условиях уникального для послевоенной Европы вооруженного конфликта с точки зрения его интенсивности, территориального охвата, общего количества задействованных сил; при этом сохраняется общая инициатива и достигаются успехи различного уровня. Что касается доктринальных установок, то таковые так и не были документально подтверждены; более того, исходя из имеющейся информации, можно сделать вывод, что боевые действия на территории Украины не стоит рассматривать даже в качестве войны регионального масштаба с сопоставимым противником [1], поэтому говорить о какой-либо роли ТЯО довольно сложно.

Также следует отметить, что в целом реальные цели для ТЯО в рамках СВО отсутствуют. Даже высокоточное оружие большой дальности в обычном оснащении применяется, как представляется, не в полную силу. Группировок противника, своим размером «заслуживающих» применения ЯО, также пока не наблюдается. Кроме того, со всеми оговорками, но заметно стремление минимизировать разрушения гражданской инфраструктуры и потери среди мирного населения. Вместе с тем, насколько можно судить, любое применение ЯО осложнит продолжение боевых действий в соответствующем районе с учетом дополнительной нагрузки на всестороннее обеспечение наступающих подразделений.

Следующим сценарием можно считать столкновение вооруженных сил России и НАТО, ведущее за собой ядерную эскалацию на региональном уровне. К отдельным «подтипам» такого сценария относятся столкновения в воздушном пространстве Украины (например, при создании «бесполетной зоны»), столкновения в морском пространстве (в первую очередь на Черном море, но также возможны и «балтийские сценарии»), удары по территории стран НАТО в районах базирования и\или складирования вооружения и военной техники до передачи таковой непосредственно Украине. Во всех перечисленных случаях можно говорить о сознательных агрессивных действиях той или иной стороны, обусловленных ее представлением о балансе выгоды и ущерба при переходе к прямому конфликту. На данном этапе такие представления оценивать крайне сложно, однако в целом «баланс не сходится» даже на доядерной фазе конфликта: страны НАТО в любом случае получают серьезные потери (восполнение которых само по себе — нетривиальная задача, не говоря уж про политическое измерение), Россия оказывается в состоянии прямого конфликта с «величайшим военным альянсом в истории». Даже свести вничью такое столкновение может оказаться непосильной задачей. Переход на ядерную стадию здесь может оказаться вполне управляемым, однако в случае такого перехода последствия предугадать невозможно. «Закладываться» на то, что противник «моргнет» — слишком ненадежный способ планирования боевых действий.

Частный случай подобного сценария — случайные инциденты вдоль условной «линии соприкосновения», способные перерасти в полномасштабную эскалацию, однако, как показывает практика последних восьми лет (в том числе с учетом ситуации в Сирии), такие риски осознаются причастными и должным образом минимизируются.

Вместе с тем «второй сценарий» прямо связан со следующим, третьим, при котором могут оказаться задействованы уже стратегические ядерные силы. Речь идет о «сигнальных» ударах [2], то есть нанесение удара на межконтинентальную дальность, например, в малозаселенные районы на территории противника, либо по отдельным военным объектам с минимизацией ущерба для гражданской инфраструктуры. Данный вариант остается умозрительным, однако, предположительно, в условиях, когда одна из сторон конфликта оказывается в состоянии, близком к поражению. Такой способ может продемонстрировать готовность «поднять ставки» до апокалиптического уровня. Отдельно подчеркнем, что речь идет не только о варианте «Россия проигрывает НАТО и достает ядерную дубину» — подобные варианты применения ЯО явным и неявным образом имеют место и у других ядерных держав. Конечно, пока сложно представить себе ситуацию, в которой, например, Франция оказывается вовлеченной в боевые действия вокруг Украины и несет страшные потери, однако жизнь часто преподносит сюрпризы. Вместе с тем, как представляется, исходя из имеющихся сил, а также наличия концепции «неядерного сдерживания» в различном виде, для начала будут нанесены удары стратегическим неядерным оружием по ключевым объектам противников на всю глубину их территории. Опять же, никто не даст гарантий, что на этом этапе наступит деэскалация, но и понимание последствий перехода к «специальным боевым частям» станет более «выпуклым».

Четвертым и последним из рассматриваемых сценариев можно считать полноценную мировую ядерную войну, стратегический «обмен» с применением всего спектра ядерных сил по всем видам целей в глобальном масштабе. Безусловно, данный сценарий самый катастрофический и наименее вероятный. Вместе с тем, не стоит забывать, что у ядерных держав прописаны, с одной стороны, довольно конкретные условия перехода к применению ядерного оружия, но с другой — они могут оказаться «соблюдены» весьма неожиданно, причем для всех. При этом следует отдельно подчеркнуть, что все ядерные державы заинтересованы в недопущении такого развития событий. В конце концов, например, со стороны российского военно-политического руководства есть однозначный комментарий о невозможности применения ядерного оружия в любом вооруженном конфликте, при котором под угрозой территориальная целостность России, но не существование нашего государства как такового: «На каждый случай атомную бомбу не будешь применять».

Конечно, многое меняется, но смеем предположить, что между «вылетом во вторую лигу» и уничтожением мировой цивилизации (в том числе и русской) выбор остается вполне очевидным.

Александр Гинзбург:
Ядерные «заморозки» летом 2022?

Предотвращая апокалипсис

Ядерное измерение конфликта, любого конфликта с участием ядерных держав, остается реальностью. При этом нет никаких автоматических сценариев эскалации до ядерного уровня, равно как и гарантированных путей недопущения таких сценариев, кроме, разве что, всеобщего ядерного разоружения. Правда, таковое, скорее, закончится серией весьма разрушительных конвенциональных войн, и есть огромные сомнения в том, что хоть кто-то на выходе получит «мир лучше, чем довоенный».

Возвращаясь к СВО, для недопущения дальнейшей эскалации с ядерным привкусом представляются возможными и целесообразными следующие шаги.

Во-первых, необходимо «перезагрузить» работу Национальных центров по уменьшению ядерной опасности в Москве и Вашингтоне. Эти структуры не в полной мере симметричны, в том числе и в части своей ведомственной принадлежности (Минобороны в России и Госдеп в США), однако в одном они, насколько можно судить, крайне схожи — в степени загруженности рутинными задачами в части обмена данными по действующим международным договорам и режимам. Думается, в текущих условиях вовлечение данных структур в процесс снятия недопонимания в связи с ядерными (и смежными) «сигналами» с обеих сторон — достаточно эффективный и даже простой шаг. Более того, в случае появления успешных кейсов в данной области появится дополнительный аргумент в пользу создания подобных центров в других ядерных державах, хотя бы в рамках «ядерной пятерки».

Во-вторых, всем вовлеченным в той или иной степени сторонам следует поискать способ ограничения ядерной риторики в публичном поле. Конечно же речь не идет об ограничении свободы слова как таковой, но «подъемным» представляется запрет официальным лицам, в том числе и представителям законодательной власти, публично высказываться в части целесообразности нанесения ядерных ударов или, например, выдвигать обвинения в ядерном терроризме.

В-третьих, в условиях приближения Обзорной конференции ДНЯО выглядит весьма полезным перезапуск работы в рамках «ядерной пятерки», если не в рамках полноценного сотрудничества, то хотя бы для координации позиций. Взаимные обвинения никоим образом не помогут успеху мероприятия, пусть полностью их избежать и не удастся. Новая редакция «Глоссария ключевых ядерных терминов» и совместное заявление по снижению ядерных рисков — это хорошо, но мало.

В заключении отметим, что, видимо, для России любое применение ядерного оружия неминуемо приведет к дальнейшему ухудшению позиций на международной арене. «Ядерное табу» носит весьма условный характер, но оно не зря сохраняется с 1945 года. Страны «ядерной пятерки» подписались под известной формулой о невозможности победы в ядерной войне, и, как представляется, сделали это вполне искренне, с сохранением уверенности в целесообразности ядерного сдерживания. Несмотря на то, что 24 февраля для многих перевернуло представления о границах допустимого, будем продолжать надеяться, что и сдерживание, и табу сохранятся в ходе текущей эскалации напряженности между великими державами. В противном случае мы однажды проснемся в совсем другом мире, и есть обоснованные сомнения в том, что это будет лучше, чем не проснуться вовсе.

1. См. например Андреев В.В., Кривенцов, Н.С., Пахмелкин, Д.П., Антипов, А.И., Особенности применения группировок авиации в военных конфликтах будущего // Военная мысль. – 2022. – № 6. – С. 37-44.

2. См. например Богданов, К. В. Сигнальный компонент в стратегиях ограниченного применения ядерного оружия // Мировая экономика и международные отношения. – 2022. – Т. 66. – № 5. – С. 5-13. – DOI 10.20542/0131-2227-2022-66-5-5-13. – EDN ZBJWDX.