Трамп или Харрис: есть ли разница для Китая?

Дональд Трамп в период своего нахождения у власти в 2016–2020 гг. проявил себя как сторонник политики нарастающего сдерживания КНР. Его антикитайская риторика сочеталась с вполне конкретными ограничительными мерами в отношении Пекина. Атака на Пекин шла по линии и исполнительной власти, и Конгресса. Санкции шли параллельно торговой войне США и КНР, фактически инициированной Трампом и направленной на выравнивание торгового баланса двух стран. На выборах 2020 г. Трамп строил свою избирательную кампанию в её внешнеполитическом разрезе на антикитайской базе. Выборы он проиграл, а победивший Джо Байден несколько снизил накал страстей. Однако сама правовая архитектура санкций осталась неизменной. В период президентства Джо Байдена антикитайская политика носила более умеренный, но всё же нарастающий характер. Порождающие санкции проблемы решены не были.

Исход выборов не повлияет на саму колею политики США в отношении Китая. Она будет характеризоваться соперничеством и сдерживанием. И Трамп, и Харрис в случае победы продолжат курс на сдерживание Китая. Другое дело, что в исполнении Трампа он будет носить более агрессивный и напористый характер.

Вполне вероятно, что мы увидим рост идеологической составляющей в сдерживании КНР («демократическая Америка» против «авторитарного Китая»), расширение технологических ограничений, блокирующих и торговых санкций в отношении отдельных лиц и компаний, возврат к торговой войне.

Впрочем, все эти меры не идут ни в какое сравнение с масштабом санкций и политики сдерживания, которые сегодня используются США против России. Сам Китай сделал выводы из первого срока президентства Трампа. Пекин разработал собственные механизмы политики санкций, формализовав их на уровне законодательства и отработав их применение. В более широком масштабе Китай ведёт дело к повышению автономности своей технологической и финансовой системы. Однако разрывать систему сложившейся взаимозависимости, похоже, не готовы ни в Вашингтоне, ни в Пекине.

Американо-китайские отношения, скорее всего, будут в ближайшие четыре года идти курсом контролируемого соперничества. Победа Трампа сделает контроль более сложным, но не отменит спроса на него по обе стороны Тихого океана.

Дональд Трамп в период своего нахождения у власти в 2016–2020 гг. проявил себя как сторонник политики нарастающего сдерживания КНР. Его антикитайская риторика сочеталась с вполне конкретными ограничительными мерами в отношении Пекина. Появился целый ряд новых правовых механизмов, предполагающих санкции против Китая и закреплённых как в виде федеральных законов, так и в виде указов президента. Иными словами, атака на Пекин шла по линии и исполнительной власти, и Конгресса. В период президентства Джо Байдена антикитайская политика носила более умеренный, но всё же нарастающий характер. Исход выборов не повлияет на саму колею политики США в отношении Китая. Она будет характеризоваться соперничеством и сдерживанием. Но победа Трампа может ускорить ухудшение двусторонних отношений.

Лев Сокольщик, Эдуард Галимуллин:
США и Китай: контуры технологической биполярности

Отношения США и Китая переживали небывалый подъём после окончания холодной войны. Движущей силой стали гигантские объёмы экономического сотрудничества, которое впоследствии переросло в экономическую взаимозависимость. На повестке дня сохранялась тайваньская проблема, продолжали действовать ограничения в области экспорта американских вооружений и отдельных технологий в Китай. Вашингтон изредка делал Пекину замечания относительно прав человека, демократии, ситуации в Южно-Китайском море и избытка вооружённых сил. Но замечания не нарушали общий позитивный характер отношений.

КНР прочно встроилась в американо-центричную модель глобализации, однако в отличие от большинства других стран, смогла сохранить суверенитет и не допустить влияния США на свои внутриполитические процессы.

Экономический подъём Китая вёл за собой и укрепление его технологических, промышленных и военных возможностей. Рано или поздно такой рост должен был стать проблемой для США. Президентство Дональда Трампа в 2016–2020 гг. стало периодом, когда в американской политике на китайском направлении произошёл видимый поворот.

Отдельные сложности возникали в американо-китайских отношениях ещё в период президентства Барака Обамы. В 2015 году президент США подписал исполнительный указ 13694, предполагавший таргетированные санкции в отношении тех, кто осуществляет вредоносные действия в цифровом пространстве. Хотя Китай не упоминался в документе, его появление по умолчанию связывалось американцами с атакой китайских хакеров, похитивших несколько миллионов личных дел американских госслужащих. В период президентства Обамы делался акцент и на вопросы безопасности в Азии. Впрочем, администрация избегала обострения отношений с Пекином.

Алексей Наумов:
Каким он парнем будет?

Трамп изменил подход к Китаю как на уровне доктрин, так и на уровне практической политики. В доктринальном плане Трамп обострил все те замечания, которые ранее высказывались в адрес КНР в осторожной и деликатной форме: Китай — авторитарная страна с коммунистическим режимом, которая имеет мало общего с американскими ценностями. Рост КНР — проблема и вызов для США. Зарубежные проекты Китая, в частности «Пояс и путь», — средство экономической экспансии Поднебесной, которой нужно давать отпор. Сама экономика Китая несправедлива, так как игнорирует рынок и развивается за счёт других, в том числе — за счёт США. Технологический рост КНР также проблема для США, поскольку он используется в военно-политических целях, а значит, нужно заставить Китай «бежать медленнее» или, по крайней мере, не давать ему американские технологии, необходимые для развития.

Практические меры шли в русле доктринальных установок. В «список лиц» (Entity List) Минторга США был внесён китайский телекоммуникационный гигант Huawei и его дочерние компании. Huawei и ряд других компаний были ограничены в поставках полупроводников из США или разработанных по американским технологиям. Отталкиваясь от норм закона PL 105-261 1998 г., администрация составила список «китайских коммунистических военных компаний». В него вошли крупные компании в области телекоммуникаций, авиастроения, судостроения, производства двигателей и тому подобное. Им запрещалось привлечение капитала на фондовом рынке США. Кроме того, Трамп ввёл запреты на китайские коммуникационные сервисы WeChat и TikTok. Конгресс принял законодательство относительно проблем этнических меньшинств в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР, а также по вопросу автономии Гонконга. Администрация точечно применяла блокирующие финансовые санкции в отношении китайских чиновников по обоим вопросам. Санкции шли параллельно торговой войне США и КНР, фактически инициированной Трампом и направленной на выравнивание торгового баланса двух стран. Эпидемия COVID-19 спровоцировала очередную атаку на Китай. Трамп, ряд конгрессменов и даже отдельные штаты США прямо обвиняли Пекин в распространении пандемии, сокрытии важных фактов о ней и преследовании тех, кто хотел рассказать то, что американцы считали правдой.

На выборах 2020 г. Трамп строил свою избирательную кампанию в её внешнеполитическом разрезе на антикитайской базе. Выборы он проиграл, а победивший Джо Байден несколько снизил накал страстей. Новые блокирующие санкции вводились крайне ограниченно, список «военных компаний» активно не пополнялся, указы Трампа по WeChat и TikTok были отменены. Однако сама правовая архитектура санкций осталась неизменной. Чрезвычайное положение по вопросу безопасности в области телекоммуникаций осталось в силе, пусть и без прямого упоминания Китая. Никуда не делись законы по Синьцзян-Уйгурскому автономному району и Гонконгу. Поставки полупроводников китайским телекоммуникационным гигантам запрещены. Запрет на TikTok в конечном итоге был закреплён в виде федерального закона и был подписан президентом. Власти США активно используют вторичные санкции против китайских компаний, сотрудничающих с Россией после начала специальной военной операции в 2022 г. Иными словами, администрация Байдена была гораздо более сдержанной в антикитайской риторике. Но не меняла структуру санкционного давления на КНР. Порождающие санкции проблемы решены не были.

Андрей Кортунов:
Повышение тарифов не спасет экономику США

В сухом остатке и Трамп, и Харрис в случае победы продолжат курс на сдерживание Китая. Другое дело, что в исполнении Трампа он будет носить более агрессивный и напористый характер.

Вполне вероятно, что мы увидим рост идеологической составляющей в сдерживании КНР («демократическая Америка» против «авторитарного Китая»), расширение технологических ограничений, блокирующих и торговых санкций в отношении отдельных лиц и компаний, возврат к торговой войне.

Впрочем, все эти меры не идут ни в какое сравнение с масштабом санкций и политики сдерживания, которые сегодня используются США против России. Сам Китай сделал выводы из первого срока президентства Трампа. Пекин разработал собственные механизмы политики санкций, формализовав их на уровне законодательства и отработав их применение. В более широком масштабе Китай ведёт дело к повышению автономности своей технологической и финансовой системы. Однако разрывать систему сложившейся взаимозависимости, похоже, не готовы ни в Вашингтоне, ни в Пекине. Американо-китайские отношения, скорее всего, будут в ближайшие четыре года идти курсом контролируемого соперничества. Победа Трампа сделает контроль более сложным, но не отменит спроса на него по обе стороны Тихого океана.

Впервые опубликовано на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай».