Трио в Тегеране

Главным итогом трёхсторонних переговоров стал проект по созданию газового коридора из России в Иран через территорию Азербайджана. Его успешная реализация в сочетании с запуском маршрута «Север — Юг» может увеличить значение трехстороннего сотрудничества.

Россия и Иран продолжают поиск экономической базы для укрепления сотрудничества, однако новые проекты пока находятся на стадии предварительных договорённостей. При этом сохраняющиеся противоречия по Сирии не влияют на то, что в этом направлении Москва и Тегеран остаются друг для друга незаменимыми партнерами.

• Естественные ограничения трехстороннего формата переговоров Россия — Иран — Азербайджан не позволяют принимать прорывных решений в рамках этой площадки, однако дают возможность продолжить работу над проектом «Север — Юг» и сотрудничество в рамках других сопутствующих инициатив;
• Баку продолжит активное участие в проектах России и Ирана в качестве страны-транзитёра;
• Россия будет поддерживать Иран в рамках реализации результатов «ядерной сделки»;
• Заявление Высшего руководителя Ирана Али Хаменеи об «изоляции США» стоит воспринимать как риторическую игру. В то же время возможно увеличение доли взаимных расчётов в национальной валюте между Ираном и Россией;
• Иран будет пытаться убедить Россию в неконструктивности подхода США к решению проблем на Ближнем Востоке и невозможности полноценного диалога с ними;
• В ближайшей перспективе Россия и Иран не смогут заметно увеличить экономическую базу для сотрудничества;
• Крупные проекты при участии государства останутся главной основой для развития экономических отношений между Россией и Ираном.

Ограниченный треугольник

Визит Владимира Путина в Тегеран 1 ноября 2017 г. был приурочен к трехсторонней встрече лидеров России, Ирана и Азербайджана. Впервые в таком составе политики встречались в августе 2016 г. Тогда формат был признан удачным, а стороны договорились проводить подобные встречи на регулярной основе.

Юлия Свешникова:
Изгнание духа СВПД

Несмотря на дежурные положительные отзывы участников о трехстороннем диалоге, обозначенный переговорный формат обладает рядом естественных ограничений. Фактически он был создан вокруг одного конкретного логистического проекта — транспортного коридора «Север — Юг». Неудивительно, что именно эта тема стала ключевой на трехсторонних переговорах. Остальное наполнение — попытка дополнить конструктивом уже имеющийся переговорный каркас. В этот раз к логистике прибавились вопросы транспорта, борьбы с терроризмом, торговли и энергетики, а также правового статуса Каспия. Для разрешения последнего, к слову, трехсторонний формат даже при самом положительном сценарии может помочь лишь частично, поскольку на каспийские ресурсы претендуют также Казахстан и Туркмения.

Не стоит забывать и тот факт, что в тройке Россия — Иран — Азербайджан последний участник очевидно проигрывает двум другим как в политической, так и в экономической мощи. Баку в этом трио выступает скорее в качестве незаменимого по географическим причинам посредника между Тегераном и Москвой в их энергетических и логистических проектах. При этом азербайджанскую сторону на текущем этапе такое положение вполне устраивает, поскольку это дает возможность получить дополнительные источники дохода в качестве страны-транзитёра. Тем более что на аналогичную роль, хотя и с очевидно более скромными успехами, претендует главный соперник Азербайджана — Армения.

Пожалуй, главным новшеством трёхсторонних переговоров стал проект по созданию газового коридора из России в Иран через территорию Азербайджана. Сложно назвать этот итог прорывным, но успешная реализация нового проекта в сочетании с запуском маршрута «Север — Юг» может увеличить значение трехстороннего сотрудничества.

Ответы на вызовы

С самого начала внимание внешних наблюдателей сосредоточилось на взаимодействии на переговорах в Тегеране Ирана и России. Эта встреча Владимира Путина и Хасана Рухани на различных площадках стала уже десятой по счету. Такая интенсивность контактов подчеркивает наличие на самом высоком уровне политической воли развивать отношения между странами. Переговоры при этом сопровождались дружественным тоном и положительными оценками двустороннего сотрудничества. В то же время значение встречи усиливал ряд предшествующих событий.

Мурад Гасанлы:
Азербайджан в 2021 г.: подтверждение суверенитета

Владимир Путин посетил Иран после того, как 13 октября США заявили о новой стратегии в отношении Исламской Республики, которая вновь ставит под сомнения итоги «ядерной сделки» и акцентирует намерения Вашингтона добиваться изменения политики Тегерана в регионе. При этом В. Путин, оценивая взаимодействие Москвы и Тегерана по ядерной проблеме и в области сирийского урегулирования, отметил продуктивность сотрудничества России и Ирана. Иными словами, прошедшую встречу можно расценить как ответ Москвы на угрозы Вашингтона в адрес Ирана.

Ощущение того, что Иран и Россия находятся в одной санкционной лодке появилось еще в 2014 г. после присоединения Крыма. По мере нарастающего давления со стороны США консолидация сторон на основе противодействия Вашингтону только усиливалась. Попыткой вывести коллективный антиамериканизм на новый уровень можно расценить заявление главного консерватора и самого влиятельного человека в Исламской Республике, рахбара Али Хаменеи. На встрече с Владимиром Путиным он предложил совместно «изолировать» США путем полного отказа от доллара и перехода на национальные валюты в международных операциях.

Сама идея изолировать США выглядит исключительно как риторический прием, рассчитанный на местную аудиторию в Иране. Однако, судя по заявлениям В. Путина, инициатива перейти на национальную валюту во взаимных расчётах вполне отвечает интересам двух стран.

Помимо противодействия США, встреча в Тегеране может выглядеть как ответ на еще одно событие. 30 октября была официально открыта железная дорога Баку — Тбилиси — Карс, которая должна стать частью нового «Шёлкового пути» и соединить Китай с Европой. Этот маршрут не называют прямым конкурентом транспортного коридора «Север — Юг», но всё же он является альтернативным логистическим проектом, который реализуется без участия России.

Сигналы Хаменеи России

В сирийской войне Россия и Иран стали незаменимыми партнерами друг для друга как в политическом, так и военном плане, что сопровождается беспрецедентным в новейшей истории объемом взаимных военных контактов и обменом информации. Обе стороны уверены, что «брак по расчету», возникший в связи с необходимостью бороться против общих угроз в Сирии, стоит продлить. Страны нуждаются друг в друге, что подтверждают и заявления, сделанные в Тегеране. Однако прошедшие переговоры обнажают и противоречия между Россией и Ираном на этом направлении.

Виктор Катона:
Нефть и газ Каспийского региона между Европой и Азией

Появляющаяся информация в сочетании с официальными заявлениями в Тегеране позволяет сделать вывод, что сегодня Москва стремится уменьшить военное присутствие в Сирии и перейти к политическому решению конфликта. При этом заявление Али Хаменеи, сделанное в ходе переговоров с Владимиром Путиным, содержит следующее послание: Иран не считает, что война близка к завершению. Поэтому он вряд ли будет поддерживать вывод российских войск из Сирии.

Иран выигрывает от поражения «Исламского государства», поскольку иранцы постепенно заполняют образующийся вакуум в Ираке и Сирии. Влияние Тегерана в регионе растет. На этом пути главной угрозой для него выглядит позиция США и их союзников, которые не позволят Исламской Республике сохранить за собой текущие позиции. В этой связи нарастает волнение по поводу возможных переговоров России с Вашингтоном по вопросу сирийского урегулирования.

Хаменеи призывает Россию проявить бдительность в отношении США. Тегеран убежден, что внешняя политика Д. Трампа направлена против Ирана, поэтому США никогда не согласятся на увеличение иранского влияния в регионе.

Экономический тупик?

Интенсивность российско-иранских контактов, а также множество совместных проектов подтверждают, что обе стороны прекрасно осознают необходимость развития двусторонних экономических связей. Долгосрочное сотрудничество Ирана и России не может строиться только на общности текущих интересов в Сирии и антиамериканизме.

Прошедшие переговоры показали, что Москва и Тегеран пытаются сделать ставку на развитие проектов в энергетической сфере. Кроме упомянутого газового коридора, крупным событием на переговорах в Тегеране стала новость о том, что «Роснефть» и иранская национальная нефтяная компания NIOC подписали дорожную карту по стратегическим проектам в сфере нефтегазодобычи в Иране с общим объемом инвестиций до 30 млрд долл.

Ирина Федорова:
Иран и США: повышенное давление

Однако ожидать скорого эффекта от этой договоренности пока преждевременно. Уже не первый год практически все нефтяные компании России проявляют интерес к Ирану. Ключевой проблемой остаются экономические условия будущих контрактов и их практическая реализация. В итоге на данный момент сотрудничество ограничивается подписанием ни к чему не обязывающих соглашений о намерениях, которые не приводят к реальным последствиям.

Если же в целом оценивать экономическое взаимодействие двух стран, то здесь можно отметить положительные сдвиги за последние годы. В 2016 г. товарооборот между Ираном и Россией вырос в два раза по сравнению с 2015 г. и достиг 2,2 млрд долл. Несмотря на это, текущий объем торговли явно не соответствует размерам экономики двух стран и даже не достиг уровня 2010-2011 гг., когда он был равен 3,6-3,7 млрд долл. Более того, судя по текущей динамике, в 2017 г. ситуация принципиально не изменится. Правительственные ведомства обеих стран пытаются работать на этом направлении, создавая масштабные проекты для развития экономического сотрудничества. Продолжение этой тенденции можно было наблюдать в ходе переговоров в Тегеране.

Как правило, крупные проекты, заключенные при поддержке государственных структур, нуждаются в дополнительном финансировании. Обе страны испытывают дефицит валюты. Поэтому государственные кредиты получает лишь малая часть проектов. Именно эта часть и переходит затем в разряд твердых контрактов.

Главная сложность для расширения экономического взаимодействия России и Ирана заключается в том, что страны могут предложить не так много видов производства, способных конкурировать на мировом рынке. Кроме того, развитию экономических отношений препятствуют проблемы осуществления банковских платежей между российскими и иранскими контрагентами, завышенные транспортные издержки в силу отсутствия современной логистики, бюрократические препоны и коррупция. Все эти проблемы невозможно устранить в краткосрочной перспективе.

Прогноз

• Естественные ограничения трехстороннего формата переговоров Россия – Иран – Азербайджан не позволяют принимать прорывных решений в рамках этой площадки, однако дают возможность продолжить работу над проектом «Север – Юг» и сотрудничество в рамках других сопутствующих инициатив;
• Баку продолжит активное участие в проектах России и Ирана в качестве страны-транзитёра;
• Россия будет поддерживать Иран в рамках реализации результатов «ядерной сделки»;
• Заявление Высшего руководителя Ирана Али Хаменеи об «изоляции США» стоит воспринимать как риторическую игру. В то же время возможно увеличение доли взаимных расчётов в национальной валюте между Ираном и Россией;
• Несмотря на обострение противоречий между Россией и Ираном на сирийском направлении, стороны видят друг в друге незаменимых партнеров на данном этапе и продолжат взаимодействие;
• Иран будет пытаться убедить Россию в неконструктивности подхода США к решению проблем на Ближнем Востоке и невозможности полноценного диалога с ними;
• В ближайшей перспективе Россия и Иран не смогут заметно увеличить экономическую базу для сотрудничества;
• Крупные проекты при участии государства останутся главной основой для развития экономических отношений между Россией и Ираном.