Цифры близости Украины к России

Все последние годы, несмотря на постоянное ухудшение отношений между Россией и Украиной, наше культурное пространство оставалось общим. Но как понять, насколько мы похожи за рамками интернет-поиска? С одной стороны, есть пожилые люди, которые вообще не пользуются компьютером. С другой стороны, избитые концепты «Украина — не Россия» основаны на публицистике и, максимум, экспертизе, но никак не социологии. Сравнение с точки зрения поисковых запросов не позволяет в полной мере изучать ценности, паттерны и нарративы двух соседних государств.

Учёные из Лондонской школы экономики хорошо интерпретировали и визуализировали проект World Values Survey университета Мичигана (WVS), датасет которого они использовали для построения матрицы сравнения стран. В седьмой волне WVS представлено 100 стран, респонденты в которых опрашивались в 2017–2022 гг. по огромному числу переменных, позволяющих численно измерить ценности: отношение к науке, наркотикам, взяткам, гендеру, верховенству закона, национальной безопасности, консьюмеризму, дихотомиям «авторитаризм – демократия», «индивидуализм – коллективизм», «эгоизм – альтруизм», «консерватизм – модернизм» и т.д. Опросник для всех стран был одинаковым и включал 290 вопросов.

Визуализация социологических данных показывает максимальную близость Украины к России. Или наоборот: России к Украине. С точки зрения ценностей из WVS чуть дальше отстоит Белоруссия. Ещё дальше — Казахстан. Самая недосягаемая — Швеция. Если добавить данные по прошлым годам (с 1981 по 2014 гг.), близко окажутся Украина и Белоруссия, совсем рядом — Россия, чуть дальше — Казахстан.

Преувеличивать достижения социологов и математиков не стоит. Их работы показывают, что совсем рядом, с точки зрения ценностных ориентаций, находятся не только пары Швеция — Норвегия, Британия — Франция или Германия — Нидерланды, но и максимально неочевидные Армения — Турция. Их «похожесть» в отношении ценностей жизни в обществе, в быту, в отношениях с государством совсем не отменяет взаимной вражды и частой ненависти. Учитывая важность конструктивистских упражнений в деле национального строительства, можно ещё увереннее сказать, что большие и сложные теории учёных разбиваются о политическую практику, в которой иным конфликтам конца и края не видно. С другой стороны, возможно, именно эти цифры и могут свидетельствовать о культурной, нравственной, ценностной близости враждующих народов, которые иные историки называют братскими или даже одним общим. Даже жесточайшие гражданские войны заканчиваются. И когда госграница перестанет быть линией фронта, вероятно, стоит обратить внимание на одинаковые ответы по разные её стороны.

Единственное место в мире, где мы не врём никогда, — поисковая строка в браузере. Мы спрашиваем у поисковика ровно то, что нас интересует. Компьютеры у нас персональные, но анонимность иллюзорная. Именно она позволяет нам быть с поисковыми гигантами предельно честными. Каждую секунду поисковики собирают наши данные. Google или Яндекс знают о нас гораздо больше, чем ближайшие родственники. Раз в год они словно забывают закрыть дверь, за которой прячется их Big Data. Тогда и можно подсмотреть за человечеством в замочную скважину.

Исследование World Values Survey 2022 г.

Самое искомое слово во всём мире в 2022 году — wordly (лингвистическая головоломка в браузере). Западный мир (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия, Великобритания, Западная и Северная Европа, а также примкнувшие к ним ЮАР, Бразилия и Турция) искали wordly с постепенно угасающим интересом весь год. Совсем по-другому на графиках Google выглядит интерес к главному событию года — матчу в крикет между сборными Индии и Англии. Пик приходится на первую неделю июля, и он настолько велик, что обеспечивает этому матчу второе место в мире во всех поисковых запросах. Собственно, индийцы «делают кассу» поисковику, поскольку в корзине «матчи» 8 из 10 ключевых запросов содержат слово «Индия», что некоторым образом щёлкает по носу любителей футбола, считающих его главным спортом в мире. Топ-3 спортсмена, кстати, бьют по мячу не ногами — все теннисисты (Надаль, Джокович и Серена Уильямс). Но если рассматривать только запросы о спорте, «чемпионат мира по футболу» всё же займёт первое место.

Главные запросы по людям обусловлены популярностью селебрити: громкий развод и хлёсткая пощёчина выводят в чемпионы Джонни Деппа и Уилла Смита. Но «бронза» Эмбер Хёрдт заставляет думать, что развод всё же интереснее драк. Владимир Путин на четвёртом месте, новый британский премьер Риши Сунак на девятом.

Третью строчку среди иерархии мировых запросов (и главную позицию во вкладке «Новости») занимает Украина. В новостях она обгоняет «похороны Елизаветы II» и «результаты выборов» (имеются в виду промежуточные выборы в США). А в поисковых запросах вообще стоит выше «королевы Елизаветы», «14-го айфона», «чемпионата мира по футболу» (он лишь на 6 месте по частоте запросов) и «индийской премьер-лиги», сюрприз, снова по крикету. Больше всего «Украину» гуглят в Германии, Франции, Канаде, Австралии. В США (28 из 100) меньше, чем в Ирландии (63) и ЮАР (32). Россия ищет «Украину» на уровне Турции, Бразилии, Индонезии и Таиланда (2).

Интерес мира к России и Украине одинаков. Запрос по обеим странам достигает пика (100 из 100) на неделе 20–26 февраля и дальше, плавно снижаясь, возвращается на исходные значения 5–7 из 100. Тема боевых действий главная в запросе по России, на втором месте — судьба американской баскетболистки Бриттни Грайнер, на третьем — «Россия, Украина, новости на хинди».

До февраля 2022 года

Долгие годы жители России, Украины и Белоруссии искали одинаковые события, явления и персоны. В 2017 г. украинцы интересовались Дианой Шурыгиной, Михаилом Задорновым и Дмитрием Марьяновым. Первая по количеству запросов украинка Ирина Бережная была лишь на четвертом месте. Вопрос — «Почему… Малахов ушел с Первого канала?» — был в 2017 г. третьим по популярности запросом в стране, декларирующий полный разрыв с Россией. За рамками интереса к личностям запросом № 1 на Украине был «сериал Физрук 4 сезон», на втором месте — украинское шоу «Холостяк». В 2019 г. все три страны интересовались Юлией Началовой, Децлом, Аллой Вербер — виртуальная жизнь похожа на реальную, в которой смерть объединяет давно живущих порознь родственников за общим столом.

Иван Тимофеев:
Россия и Запад: проблема в ценностях?

Главное явление в мире 2020 г. было одинаковым для всех. Интернет восточных славян не стал исключением: «коронавирус» победил остальные запросы в России, на Украине и в Белоруссии. Вице-чемпион этой гонки за внимание пользователей, общий у мира, России, Белоруссии и Украины, — «коронавирус рекомендации», которые получили второе место в национальной доменной зоне. «Симптомами коронавируса» пандемия отметилась на третьей строчке в Белоруссии и пятой на Украине. В 2019 г. украинские выборы «объединяли» наши интернет-пространства хуже американских — соревнование Зеленского с Порошенко в России было на первом месте, на Украине — на пятом, а в Белоруссии вообще не вошло в топ-10.

Сама Белоруссия в 2020 г., конечно, привлекла к себе внимание «восточнославянского» Интернета. В российском сегменте Google «события в Белоруссии» на пятом месте, «новости Минск» в самой стране — на четвертом, на Украине — за пределами десятки. Чаще всего запрос «Belarus» вбивали в Прибалтике и Восточной Африке: на пике протестов в августе Литва, Уганда, Замбия, Кения, Нигерия, Эстония и Гана интересовались темой в англоязычном сегменте намного сильнее, чем Армения и Россия.

«Борис Клюев» и «Коби Браянт» — самые частые запросы рейтинга утрат в России и на Украине в 2020 г. (умерший американский баскетболист — на третьем месте в мире по количеству запросов). Россияне и украинцы одинаково искали информацию о смерти Ирины Антоновой, Михаила Жванецкого, Армена Джигарханяна, Валентины Легкоступовой, Чедвика Боузмана, Диего Марадоны, Джорджа Флойда, Шона Коннери — девять из десяти позиций в поиске общие.

«Фильмом года» в России и Белоруссии в 2020 г. был «Холоп». У Белоруссии и Украины были общие поиски покупок. «Антисептик», «маска медицинская», «респиратор», «пульсоксиметр» в обеих странах входили в топ-5 запросов, который отличается одной строкой: белорусы искали «парацетамол», украинцы «IPhone 12». Футболист Артем Дзюба был в топ-10 в обеих странах, оттеснив в Белоруссии оппозиционера Светлану Тихоновскую, а на Украине — умершего мэра Харькова Геннадия Кернеса. В России нападающий в десятку не попал, а белорусский президент и американский вице-президент обогнали российского премьера (Александр Лукашенко — 7-е место, Джо Байден — 9-е, Михаил Мишустин — 10-е место). В 2019 г. главным политиком, которого россияне искали в сети Интернет, был Владимир Зеленский (Google отдавал ему четвертую позицию в рейтинге персон, «Яндекс» — первую).

Что искала Украина?

С 2016 года Google публиковал топ запросов по России, но в 2022 г. в список не попала не только наша страна, но и Китай, Хорватия, Эстония, Словения, Сербия, Сирия, Белоруссия, Казахстан и ещё несколько государств, которые никак нельзя объединить общей шапкой стереотипов в стиле «авторитарные», «антизападные», «failed state» и т.п. «Яндекс» в этом году тоже не представил традиционное годовое исследование поисковых запросов. Поэтому сравнивать нечего. Но мы можем посмотреть на то, что искала Украина сама по себе.

Главный украинский запрос к Google — «карта воздушных тревог», на втором месте «новости Украины», на пятом — Владимир Жириновский, на шестом — Алексей Арестович (он занял первую строчку в персональном рейтинге), на седьмом — Владимир Путин (второе место среди персон), на восьмом — запрос «Холостяк-2022». Страна в этом смысле себе не изменяет, забивая в поисковую строку название этого шоу из года в год. В первой десятке персональных запросов — украинские политики и их жёны, российский блогер Юрий Подоляка, единственные иностранцы — Борис Джонсон и Нэнси Пелоси. Интерес к смерти, как и все предыдущие годы, объединяет наши культурные пространства. Из десяти главных запросов шестеро посвящены россиянам: Владимиру Жириновскому, Юрию Шатунову, Михаилу Горбачёву, Борису Моисееву, Кириллу Стремоусову, Леониду Куравлёву.

Насколько мы близки?

Олег Барабанов, Вадим Балытников:
Ценности для постконфликтного мира

Все последние годы, несмотря на постоянное ухудшение отношений между Россией и Украиной, наше культурное пространство оставалось общим. Но как понять, насколько мы похожи за рамками интернет-поиска? С одной стороны, есть пожилые люди, которые вообще не пользуются компьютером. С другой стороны, избитые концепты «Украина — не Россия» основаны на публицистике и, максимум, экспертизе, но никак не социологии. Сравнение с точки зрения поисковых запросов не позволяет в полной мере изучать ценности, паттерны и нарративы двух соседних государств.

Учёные из Лондонской школы экономики хорошо интерпретировали и визуализировали проект World Values Survey университета Мичигана (WVS), датасет которого они использовали для построения матрицы сравнения стран. В седьмой волне WVS представлено 100 стран, респонденты в которых опрашивались в 2017–2022 гг. по огромному числу переменных, позволяющих численно измерить ценности: отношение к науке, наркотикам, взяткам, гендеру, верховенству закона, национальной безопасности, консьюмеризму, дихотомиям «авторитаризм — демократия», «индивидуализм — коллективизм», «эгоизм — альтруизм», «консерватизм — модернизм» и т.д. Опросник для всех стран был одинаковым и включал 290 вопросов.

Визуализация социологических данных показывает максимальную близость Украины к России. Или наоборот: России к Украине. С точки зрения ценностей из WVS чуть дальше отстоит Белоруссия. Ещё дальше — Казахстан. Самая недосягаемая — Швеция. Если добавить данные по прошлым годам (с 1981 по 2014 гг.), близко окажутся Украина и Белоруссия, совсем рядом — Россия, чуть дальше — Казахстан.

Преувеличивать достижения социологов и математиков не стоит. Их работы показывают, что совсем рядом, с точки зрения ценностных ориентаций, находятся не только пары Швеция — Норвегия, Британия — Франция или Германия — Нидерланды, но и максимально неочевидные Армения — Турция. Их «похожесть» в отношении ценностей жизни в обществе, в быту, в отношениях с государством совсем не отменяет взаимной вражды и частой ненависти. Учитывая важность конструктивистских упражнений в деле национального строительства, можно ещё увереннее сказать, что большие и сложные теории учёных разбиваются о политическую практику, в которой иным конфликтам конца и края не видно. С другой стороны, возможно, именно эти цифры и могут свидетельствовать о культурной, нравственной, ценностной близости враждующих народов, которые иные историки называют братскими или даже одним общим. Даже жесточайшие гражданские войны заканчиваются. И когда госграница перестанет быть линией фронта, вероятно, стоит обратить внимание на одинаковые ответы по разные её стороны.