Учебник новой формации

Наука о международных отношениях построена на иных методологических принципах, нежели классическая историческая наука. Для историка важны, прежде всего, социумы, государства и их внутренняя структура, включая формирование национальной внешней политики. Для международника на первом месте — система связей между государствами. Это набор взаимосвязанных сюжетов об их взаимодействии и взаимоотношениях друг с другом, обеспечивающих эволюцию системы, а не направления их внешних политик. Но одни государства включились в эти отношения как субъекты с плотным уровнем взаимных связей; другие — скорее как объекты, на которые шла экспансия субъектов; третьи вообще пребывали вне этой системы связей и только потом присоединялись к ней на разных условиях. Международник отделяет связи между государствами от самих государств, хотя, конечно, не полностью, — политика отдельных стран выступает своего рода «кирпичиками», формирующими эти связи. Умение отобрать нужные сюжеты, не потонув во множестве деталей, — это, кстати, признак квалификации исследователя-международника.

К сожалению, в России за редким исключением мы до сих пор по умолчанию обращаемся к американским (и, шире, англосаксонским) представлениям об истории и теории международных отношений. В числе причин — и отход от марксистских парадигм в социальных науках и сопутствующий этому кризис, и допущение «интеллектуального лидерства», прочно ассоциирующегося с США и воспринимающегося зачастую некритически. Но главное — нараставшее до недавнего времени отставание нашей историко-региональной школы от стремительно идущей вперед науки о международных отношениях.

Учебное пособие А.В. Фененко, вслед за «Системной историей международных отношений» А.Д. Богатурова, — отрадное исключение. Автор как раз нашел тот «стержень», вокруг которого можно выстроить историю международных отношений. Не историю внешних политик отдельных стран, вроде рассуждений шведских королей о направлении экспансии или дебатов в британском парламенте о том, как относиться к индийским княжествам, а именно историю международных отношений. Это — история мировых порядков как совокупности норм и правил, на основе которых национальные государства взаимодействуют как субъекты мировой политики.

Рецензия на: Фененко А.В. История международных отношений: 1648–1945. Учебное пособие. М.: Аспект-пресс, 2018. 784 с.

Книга Алексея Фененко «История международных отношений» — монументальный труд, охватывающий историю международных отношений от Вестфальского мира 1648 г. до становления Ялтинско-Потсдамского мирового порядка к 1945 г. Детальная и последовательная хроника ключевых эпизодов истории международных отношений рассматривается в русле системного подхода и показана через призму движущих сил, стоящих за важнейшими событиями мировой политики. Ключевые эпизоды дипломатической истории представлены, прежде всего, как функция борьбы политических сил — с позиции меняющегося «баланса сил» между великими державами, вне какой-либо «идеологической» перспективы на происходящее.

Алексей Фененко
История международных отношений: 1648–1945

Наука о международных отношениях построена на иных методологических принципах, нежели классическая историческая наука. Для историка важны, прежде всего, социумы, государства и их внутренняя структура, включая формирование национальной внешней политики. Для международника на первом месте — система связей между государствами. Это набор взаимосвязанных сюжетов об их взаимодействии и взаимоотношениях друг с другом, обеспечивающих эволюцию системы, а не направления их внешних политик. Но одни государства включились в эти отношения как субъекты с плотным уровнем взаимных связей; другие — скорее как объекты, на которые шла экспансия субъектов; третьи вообще пребывали вне этой системы связей и только потом присоединялись к ней на разных условиях. Международник отделяет связи между государствами от самих государств, хотя, конечно, не полностью, — политика отдельных стран выступает своего рода «кирпичиками», формирующими эти связи. Умение отобрать нужные сюжеты, не потонув во множестве деталей, — это, кстати, признак квалификации исследователя-международника.

К сожалению, в России за редким исключением мы до сих пор по умолчанию обращаемся к американским (и, шире, англосаксонским) представлениям об истории и теории международных отношений. В числе причин — и отход от марксистских парадигм в социальных науках и сопутствующий этому кризис, и допущение «интеллектуального лидерства», прочно ассоциирующегося с США и воспринимающегося зачастую некритически. Но главное — нараставшее до недавнего времени отставание нашей историко-региональной школы от стремительно идущей вперед науки о международных отношениях.

Во-первых, наша история международных отношений зачастую распадалась на сумму внешних политик отдельных стран. История международных отношений лишалась «стержня» — она излагалась как история внешних политик США, России, Франции, Японии и т.д. Такие наблюдения были хороши как сырье, из которого только предстояло выковать историю международных отношений. Возникал парадокс, когда одна и та же проблема постоянно подавалась в разных ракурсах (например, история русско-турецких войн XVIII в. демонстрировалась то с позиций Османской империи, то с позиций России, то с позиций Франции и т.д.). При этом роль того или иного сюжета для эволюции международных отношений оставалась за рамками исследований.

Мария Небольсина:
История мировых порядков

Во-вторых, наше историческое регионоведение, за редким исключением, так и не смогло отделить международные связи от формирования национальных внешних политик отдельных стран. Большинство работ посвящены тому, как, например, во Франции, Тунисе или Индии формировалась их внешняя политика, а не их взаимодействию друг с другом. Это важно, но относится напрямую к истории международных отношений, рассматривающей эволюцию определенных систем. Не потому ли за тридцать лет у нас, к сожалению, так и не появилось комплексных историй международных отношений по отдельным регионам?

Учебное пособие А.В. Фененко, вслед за «Системной историей международных отношений» А.Д. Богатурова, — отрадное исключение. Автор как раз нашел тот «стержень», вокруг которого можно выстроить историю международных отношений. Не историю внешних политик отдельных стран, вроде рассуждений шведских королей о направлении экспансии или дебатов в британском парламенте о том, как относиться к индийским княжествам, а именно историю международных отношений. Это — история мировых порядков как совокупности норм и правил, на основе которых национальные государства взаимодействуют как субъекты мировой политики: Вестфальского (1648–1815), Венского (1815–1918), Версальско-Вашингтонского (1919–1945), Ялтинско-Потсдамского (1945 – н/в). Эти порядки были иерархичны: их создавали определенные субъекты, а потом распространяли на окружающий мир, присоединяя к ним другие субъекты. Автор последовательно рассматривает структуру каждой из этих иерархий, базовые правила и нормы, а также их последующую эволюцию.

Основным и наиболее интересным моментом является возможность более нюансированного понимания современности. Несмотря на создаваемый публицистикой образ ряда современных международных коллизий и конфликтов как «уникальных», новых или недавних явлений, подобные работы показывают их исторические корни и аналоги в прошлом, обеспечивая не только лучшее понимание прошлого, но и возможность прогнозирования дальнейшего развития событий.

В качестве только одного примера можно упомянуть период завершения Первой мировой войны и формирования государств Восточной Европы, завершающий Венский мировой порядок и закладывающий основы Версальско-Вашингтонского порядка. Этот период интересен, в числе прочего, для понимания актуальных политических процессов на российских окраинах и на постсоветском пространстве (включая самые недавние события), а также текущих отношений России и Запада.

Татьяна Алексеева:
Как примирить историков и политологов?

Такие процессы показываются именно в развитии, как элемент перехода от предыдущего расклада политических сил к следующему, с позиции реализации великими державами своих национальных интересов. Это может быть актуально для дня сегодняшнего — соответствующие политические силы и процессы показаны не как «завершенные» («суверенитет государств Восточной Европы» как вневременная «норма»), но как один из эпизодов в становлении очередного международного порядка. Представление в таком историческом разрезе подчеркивает меняющийся баланс сил во всей его относительности – как функцию национальных интересов великих держав и борьбы за их реализацию, – профилактика амнезии, во многом характерной для нынешних условий. При этом подчеркивается, что сложившийся на тот или иной момент баланс сил и соответствующий порядок имел место далеко «не всегда», не строится на каких бы то ни было «универсальных» основаниях, не подлежащих пересмотру, и теоретически может быть пересмотрен в любое время.

Соответственно и современная трактовка самой «недавней» (ведущей, например, к созданию ЕС) истории предполагает, что перед нами далеко не безальтернативная и единственно «верная» (не подлежащая при необходимости пересмотру) версия событий. Они показаны во всей относительности, как продукт контекстуального взаимодействия политических сил, сложившихся в данном историческом раскладе и теоретически могущих быть измененными. Отражение относительности этого расклада и «универсальности» лежащих в его основании норм предполагает в значительной степени альтернативную, более нюансированную перспективу на современные политические процессы, их интерпретацию и расстановку акцентов.

В целом события дипломатической истории излагаются как преемственность сменяющих друг друга международных порядков — Вестфальского, Венского, Версальско-Вашингтонского. В контексте дискуссии о дальнейшей эволюции миропорядка и предполагаемой безальтернативности установления «либерального мира» автор делает вывод, что существующий сегодня сложившийся по итогам Второй мировой войны Ялтинско-Потсдамский порядок «не вечен». Этот порядок — либеральный и основанный на признаваемых всеми международными игроками правовых нормах и институтах — может при необходимости быть заменен другим, менее либеральным («имперским») порядком, как это было со всеми порядками до него.

Все эти сложные проблемы А.В. Фененко подал доступным современному студенту языком. Текст книги читается легко, попутно студенту объясняется значение ключевых терминов. Автор не стал гнаться за тысячами подробностей, понимая, что студент их всё равно не в состоянии запомнить и усвоить, а лаконично отобрал то, что необходимо для понимания логики развития международных отношений. Причем отобрал вполне сбалансированно: Войне за австрийское наследство посвящено столько же места, как преодолению Японией политике самоизоляции. Можно отметить и сам факт, что период 1648–1945 гг. объединен под обложкой одной компактной книги.

Пожалуй, это и отличает учебник новой формации от учебников прошлого. Учебники «старой формации» содержали в себе множество интересных деталей и дискуссий, написанных, однако, для профессоров и научных сотрудников, а не студентов: перегруз фактурой увеличивал число непрочитанных страниц. В учебнике А.В. Фененко все адаптировано для студента, включая подбор вопросов, литературы и лаконизм материала. Это минимум, который необходимо усвоить для понимания логики развития мировых порядков; для максимума в конце каждый темы есть рекомендуемая литература.