«Укргейт» и Россия

Можно по-разному оценивать значение и возможные последствия развернувшегося в Вашингтоне «Укргейта». Прозвучавшие обвинения Дональда Трампа в попытках использовать «украинскую карту», чтобы выбить демократа Джо Байдена из президентской гонки 2020 года, выглядят абсурдными для сторонников нынешнего хозяина Белого дома, но вполне убедительными для его противников. Не вдаваясь в детали продолжающегося разбирательства, попробуем оценить, что это скандал значит для Москвы, и как он способен повлиять на российско-американские и российско-украинские отношения.

Ослабленный Трамп и ослабленный Зеленский удобны для Кремля только в том случае, если целью российской политики является закрепление нынешнего статус-кво в Донбассе на неопределенно долгий срок. Разумеется, за пять лет конфликта на востоке Украины в России возникли, оформились и консолидировались силы, заинтересованные именно в таком варианте развития событий. Но сохранение статус-кво — это не только сползание к гуманитарной катастрофе на востоке Украины и не только тупик в российско-украинских отношениях. Это еще и дальнейшее углубление нынешнего раскола Европы, расширение пропасти между Россией и «совокупным Западом». Причем именно в тот момент, когда растущее бремя глобальных и региональных проблем настоятельно требует наведения мостов через эту пропасть. «Время — плохой союзник», любил говорить Уинстон Черчилль. В нынешнем кризисе время играет как против Киева, так и против Москвы.

Если же целью российской политики является решение проблемы Донбасса на основе пусть не идеального, но приемлемого для всех сторон компромиссного решения, то никаких причин радоваться «Укргейту» у российского руководства нет. Скорее наоборот — «Укргейт» создает дополнительную сложность для решения без того очень сложной задачи урегулирования украинского кризиса.

Можно по-разному оценивать значение и возможные последствия развернувшегося в Вашингтоне «Укргейта». Прозвучавшие обвинения Дональда Трампа в попытках использовать «украинскую карту», чтобы выбить демократа Джо Байдена из президентской гонки 2020 года, выглядят абсурдными для сторонников нынешнего хозяина Белого дома, но вполне убедительными для его противников. Не вдаваясь в детали продолжающегося разбирательства, попробуем оценить, что это скандал значит для Москвы, и как он способен повлиять на российско-американские и российско-украинские отношения.

Тактические преимущества и стратегические риски

Екатерина Чимирис:
Формула Штайнмайера. После wow-эффекта не стоит ждать быстрых результатов

На первый взгляд, «Укргейт» однозначно выгоден России. Уже по той причине, что новая склока неизбежно отодвигает на задний план надоевшую многим свару относительно возможного сговора Дональда Трампа с Кремлем в ходе избирательной кампании 2016 г. Тем более, что надежды демократов на расследования комиссии Мюллера в итоге не оправдались — никаких существенных доказательств такого сговора так и не было найдено. Если внимание в Вашингтоне хотя бы ненадолго переключится на Киев, в Москве смогут вздохнуть с облегчением.

Кроме того, публикация стенограммы телефонного разговора американского и украинского лидеров, содержащая не вполне дипломатичные высказывания последнего, создает новые проблемы для Владимира Зеленского. Прежде всего в общении с европейскими лидерами, о которых украинский президент отозвался не самым лучшим образом. Если между Киевом, Берлином и Парижем возникают новые трения, то логично предположить, что и давление на Киев со стороны европейских участников «нормандской четверки» будет расти. При том, что уровень поддержки украинских позиций со стороны США в итоге скандала может снизиться; Киев уже потерял в Вашингтоне одного из своих самых активных и последовательных сторонников в лице поспешно вышедшего в отставку посла Курта Волкера.

Но все-таки особых оснований для торжества в Кремле не просматривается. Тактический выигрыш от «Укргейга», скорее всего, будет перекрыт почти неизбежными стратегическими осложнениями для Москвы. Разворачивающийся скандал, несомненно, приведет к дальнейшему ослаблению Трампа, даже если его администрации удастся временно отбиться от наскоков демократов. А ослабленный Трамп — еще больше неразберихи, непоследовательности и непредсказуемости в политике США, в том числе и на российском направлении. Россия как была «токсичным активом» для нынешней администрации, так им и останется, несмотря ни на какие «Укргейты». Симптоматично, что даже в украинской истории сразу же начали искать «российский след», причем поиски инициировал не какой-нибудь безответственный маргинальный журналист, а лично спикер палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси.

Ослабление Владимира Зеленского в результате «Укргейта» тоже не слишком выгодно Москве: ведь этим ослаблением воспользуется не столько «Оппозиционная платформа» Юрия Бойко, сколько «Европейская солидарность» Петра Порошенко, не говоря уже о более радикальных националистических группировках. Ослабленный и неуверенный в себе Зеленский едва ли будет способен преодолеть упорное сопротивление значительной части украинской элиты, не приемлющей ни «формулы Штайнмайера» в частности, ни Минских соглашений в целом.

Заметим кстати, что многие сложности в общении с Петром Порошенко возникали у Кремля не потому, что «шоколадный президент» изначально был отъявленным русофобом, фанатичным западенцем или сознательным обманщиком. Но потому, что Порошенко оказался слабым лидером, и эта слабость превращала его в политического оппортуниста, ненадежного партнера, заставляя все больше ориентироваться на радикальных националистов. При том, что радикальный национализм вряд ли был органичен по духу успешному олигарху-космополиту, который и украинский язык выучил в весьма зрелом возрасте. Похожую метаморфозу за несколько лет до Порошенко проделал и другой слабый украинский президент — Виктор Ющенко.

Закрепление статус-кво или решение проблемы?

Антон Найчук:
Контуры политики Владимира Зеленского на российском направлении: принципы, методы, перспективы и проблемные аспекты

Ослабленный Трамп и ослабленный Зеленский удобны для Кремля только в том случае, если целью российской политики является закрепление нынешнего статус-кво в Донбассе на неопределенно долгий срок. Разумеется, за пять лет конфликта на востоке Украины в России возникли, оформились и консолидировались силы, заинтересованные именно в таком варианте развития событий. Но сохранение статус-кво — это не только сползание к гуманитарной катастрофе на востоке Украины и не только тупик в российско-украинских отношениях. Это еще и дальнейшее углубление нынешнего раскола Европы, расширение пропасти между Россией и «совокупным Западом». Причем именно в тот момент, когда растущее бремя глобальных и региональных проблем настоятельно требует наведения мостов через эту пропасть. «Время — плохой союзник», любил говорить Уинстон Черчилль. В нынешнем кризисе время играет как против Киева, так и против Москвы.

Если же целью российской политики является решение проблемы Донбасса на основе пусть не идеального, но приемлемого для всех сторон компромиссного решения, то никаких причин радоваться «Укргейту» у российского руководства нет. Скорее наоборот — «Укргейт» создает дополнительную сложность для решения без того очень сложной задачи урегулирования украинского кризиса.

Помочь Дональду Трампу Москва не может — любая поддержка Белого дома из Кремля была бы долгожданным подарком для политических оппонентов американского президента. А вот помочь Владимиру Зеленскому можно и нужно. Арсенал средств для этого имеется самый широкий — от демонстрации нового уровня гибкости на переговорах до символически односторонних шагов, от коррекции официальной и полуофициальной риторики до создания новых каналов коммуникации. И главное — российской политике в отношении Украины срочно требуется восполнить дефицит эмпатии, без которой эта политика никогда не будет по-настоящему успешной.

Что же касается сторонников сохранения статус-кво на востоке Украины, то хотелось бы задать им простой вопрос: когда и при каких обстоятельствах, по их мнению, условия для договоренности по Донбассу окажется более благоприятными, чем сегодня? Когда украинским президентом станет Виктор Медведчук, а «Оппозиционная платформа» получит конституционное большинство в Верховной Раде? Когда ДНР и ЛНР превратятся в украинские аналоги Тайваня или Гонконга? Когда МФВ, Всемирный Банк, ЕБРР, Евросоюз и НАТО демонстративно захлопнут свои двери перед эмиссарами из Киева?

После израильско-арабской Шестидневной войны 1967 г. в Советском Союзе был популярен такой анекдот: «Кутузов заманил Наполеона в Москву, дождался морозов и разбил его. Жуков заманил Гитлера в Сталинград, дождался морозов и разбил его. Гамаль Абдель Насер заманил Моше Даяна в Синай и ждет морозов». Вероятность того, что в обозримом будущем произойдет одно из перечисленных в предыдущем абзаце событий, примерна равна вероятности прихода русских морозов на Синайский полуостров.

Впервые опубликовано в Le Courrier de Russie.