В поисках альтернативы: эпоха новой энергетической дипломатии Италии

Последовавший за началом специальной военной операции России на Украине курс ЕС на уход от российского газа формирует серьезный вызов для энергетической безопасности одной из самых энергозависимых стран ЕС — Италии. Итальянское руководство выражает полную солидарность с решениями Евросоюза, сформулированными в плане REPowerEU, и заявляет о возможности избавиться от зависимости от российского газа в перспективе 24–30 месяцев.

Физический ежегодный объем импортируемого из России в Италию газа в среднем за последние 5 лет составил 29 млрд м³ (примерно 40% всего импортируемого в страну газа). За последнее десятилетие импорт газа из РФ увеличился как в абсолютном выражении, так и в процентах от потребления — примерно с 20 млрд м³ (25% потребления) в 2011 г. до 29 млрд м³ в 2021 г. (38% потребления). Италия зависит от импорта природного газа на 95%.

В этой связи одной из основных задач в сфере обеспечения энергетической безопасности на фоне курса ЕС на снижение зависимости от российского газа становится диверсификация поставок. Это привело к пересмотру руководством страны имеющихся контрактов в сторону возможного увеличения объемов, изучению потенциала наращивания собственного производства, а также к ревизии мощностей трубопроводов и заводов по регазификации. По подсчетам экспертов, сделанным еще в начале марта, предполагалось, что примерно две трети импорта Италия может компенсировать в ближайшее время с помощью переориентации потоков и объемов.

Первыми ее адресатами стали те поставщики, с которыми существует налаженная система трубопроводных поставок, а предметом переговоров — возможности наращивания объемов и задействования трубопроводов на полную мощность. Среди них Алжир, Ливия и Азербайджан. Об увеличении поставок СПГ после фактически ничем не закончившихся переговоров с Катаром итальянцы договариваются с Анголой, Конго, Египтом.

Италия мыслит себя как одного из ключевых акторов в реализации обновленной политики южного соседства. Текущая ситуация дает Риму все возможности для укрепления сотрудничества с государствами Южного Средиземноморья и Африки южнее Сахары — как в сфере традиционной энергетики, так и в сфере энергоперехода и устойчивости. В целом Апеннины всерьез задумались о том, чтобы воспользоваться текущей конъюнктурой для увеличения своей собственной роли в южном газовом коридоре и превращения страны в газовый «хаб».

В какой мере ЕС и Италии, в частности, удастся совершить данное переформатирование, мы увидим, вероятно, довольно скоро — ведь избавиться от российской зависимости обещают уже через 30 месяцев.

Последовавший за началом специальной военной операции России на Украине курс ЕС на уход от российского газа формирует серьезный вызов для энергетической безопасности одной из самых энергозависимых стран ЕС — Италии. Итальянское руководство выражает полную солидарность с решениями Евросоюза, сформулированными в плане REPowerEU, и заявляет о возможности избавиться от зависимости от российского газа в перспективе 24–30 месяцев.

Физический ежегодный объем импортируемого из России в Италию газа в среднем за последние 5 лет составил 29 млрд м³ (примерно 40% всего импортируемого в страну газа). За последнее десятилетие импорт газа из РФ увеличился как в абсолютном выражении, так и в процентах от потребления — примерно с 20 млрд м³ (25% потребления) в 2011 г. до 29 млрд м³ в 2021 г. (38% потребления). За последние два десятилетия национальная добыча природного газа сократилась отчасти из-за естественного истощения месторождений, отчасти из-за того, что в исследования и производство не было вложено новых инвестиций. В 2001 г. Италия сама добывала 15 млрд м³, а сегодня всего 3 млрд м³. Страна перешла от 20% национального производства к нынешней ситуации, когда она зависит от импорта природного газа на 95%. Примерно половина вырабатываемой в стране электроэнергии генерируется с помощью газа.

Доля различных источников генерации электроэнергии в Италии в 1990–2020 гг.

Источник: Международное энергетическое агентство.

В этой связи одной из основных задач в сфере обеспечения энергетической безопасности на фоне курса ЕС на снижение зависимости от российского газа становится диверсификация поставок. Это привело к пересмотру руководством страны имеющихся контрактов в сторону возможного увеличения объемов, изучению потенциала наращивания собственного производства, а также к ревизии мощностей трубопроводов и заводов по регазификации. По подсчетам экспертов, сделанным еще в начале марта, предполагалось, что примерно две трети импорта Италия может компенсировать в ближайшее время с помощью переориентации потоков и объемов. Поэтому с первых же дней специальной военной операции РФ на Украине итальянская энергетическая дипломатия стала активно набирать обороты.

Николай Кавешников:
Антироссийская политика Европейского союза как реакция на украинский кризис

Первыми ее адресатами стали те поставщики, с которыми существует налаженная система трубопроводных поставок, а предметом переговоров — возможности наращивания объемов и задействования трубопроводов на полную мощность. Среди них Алжир, Ливия и Азербайджан. Об увеличении поставок СПГ после фактически ничем не закончившихся переговоров с Катаром итальянцы договариваются с Анголой, Конго, Египтом.

Ливия

По трубопроводу Green Stream Италия из Ливии в среднем получает 4,5 млрд м³ при допустимой мощности трубопровода 10 млрд м³ (таким образом, теоретически есть возможность нарастить еще 5 млрд м³). Однако министр нефти и газа Ливии Мухаммад Аун сообщил РИА Новости, что на данный момент Ливия не может увеличить поставки нефти или газа в Европу, поскольку их у нее сейчас нет. По словам Ауна, «‎увеличение добычи ливийской нефти требует завершения процессов модернизации [нефтяных объектов] при наличии эффективного и прозрачного управления». Кроме того, протесты против действующего премьер-министра страны Абдулы Хамида Дбейба привели к снижению, а не наращиванию добычи нефти, как это планировалось на последнем заседании ОПЕК+. Ливия объявила форс-мажор по поставкам на экспорт. Триполи, по словам того же министра нефти и газа, потребуется 5–7 лет для замещения российских поставок нефти. Пока же невозможность гарантировать политическую стабильность в стране неизбежно сказывается на добыче углеводородов, и за последний год, несмотря на очень привлекательные цены на европейском рынке и рекордную прибыль в 21,5 млрд долларов, экспорт ливийского газа в Италию упал почти на 30%.

Алжир

Алжир стал вторым крупнейшим поставщиком природного газа в Италию в 2021 г. после Российской Федерации и за последний год увеличил поставки газа примерно на треть, с 15 млрд м³ до 22,5 млрд м³. После раунда предварительных переговоров, прошедших в начале марта, 11 апреля в Алжире в присутствии главы итальянского правительства М. Драги и президента Алжира А. Тебуна, главы ведущих энергетических компаний обеих стран — Т. Хаккар (Sonatrach) и К. Дескальци (Eni) — подписали соглашение об увеличении поставок через трубопровод TransMed / Enrico Mattei. Также в рамках подписанной с Алжиром декларации о намерениях планируется совместно развивать в стране ВИЭ и производство водорода.

Перспективы энергетического сотрудничества России в новых условиях. Городской завтрак РСМД

Газ из Алжира начнет поступать в увеличенном объеме лишь осенью 2022 г., и до конца года удастся увеличить поставки всего на 3 млрд м³. В 2023 г. поступят еще 6 млрд м³. У многих экспертов потенциал Алжира по наращиванию поставок вызывает скептицизм в силу того, что возможности наращивания добычи уже очень ограничены, наблюдается нехватка инвестиций, а внутренний рынок растет. Некоторые эксперты полагают, что та же Италия могла бы помочь Алжиру в частичном решении проблем инвестирования и за счет этого укрепить позиции своих компаний, работающих в энергетическом секторе страны. Однако из-за неопределенности не совсем понятно, как наращивание инвестиций в газовую отрасль будет соотноситься с европейским зеленым курсом и регулированием выбросов СО₂. Тем не менее соглашение между Eni и Sonatrach все же подписано, и там черным по белому фигурирует объем в 9 млрд м³ в год в перспективе на 2023–2024 гг. Это как раз позволит задействовать полную мощность Transmed, которая составляет 30 млрд м³. Да, действительно, эти дополнительные кубометры, которые придут в Италию, не достанутся Испании, питающейся из тех же месторождений Алжира, но Мадрид вроде бы и не возражает, поскольку готовится задействовать в полной мере свои возможности по регазификации. В Италии также прекрасно понимают, что в нынешних условиях выбирать не приходится — одним, очевидно, достанется газ из Алжира, а другим — СПГ из Катара. С миру по нитке, как говорится. Но в итальянской экспертной среде есть понимание, что эти решения — временные. Тот же Алжир едва ли может считаться идеальным партнером, поскольку отличается и внутриполитической нестабильностью, и «дефицитом демократии», а как поставщик может прибегать и к шантажу по политическим соображениям, что уже было с ценами на газ для Испании, поддержавшей позицию Марокко по Сахаре.

Азербайджан

Из Азербайджана Италия начала получать газ по Трансадриатическому трубопроводу (ТАР) лишь в начале 2021 г. В настоящее время это третий по объему поставщик после России и Алжира.

Основные поставщики природного газа в Итальянскую Республику в 2020-2021 гг.

Источник: Министерство экологического перехода.

В стране имеются большие запасы газа и вводятся в эксплуатацию новые месторождения, такие как «Абшерон» (2022 г.). По поводу возможностей получения дополнительных объемов газа по трубопроводу ТАР из Азербайджана министр по вопросам энергетического перехода Роберто Чинголани заявил: «Существует возможность удвоения его емкости. В частности, возможно увеличение импорта через TАР примерно на 10 млрд м³ в год. Требуется около 45 месяцев, чтобы увеличить на первые 2 млрд м³ (за счет интервенций в Албании) и около 65 месяцев, чтобы увеличить на дополнительные 8 млрд м³ (дальнейшие интервенции в Албании и Греции и некоторые интервенции в итальянской сети). Очевидно, обязательное условие — долгосрочное соглашение о поставках газа с правительством Азербайджана».

Однако не стоит забывать, что Россия выступает гарантом соглашений между Азербайджаном и Арменией по Нагорному Карабаху, и совсем недавно Москва и Баку подписали декларацию о союзническом взаимодействии. Отвечая на вопросы прессы, Алиев еще 23 февраля заявлял, что страна «не ожидает, что дополнительные объемы газа потребуются» Европе и что любые будущие инвестиции нуждаются в «долгосрочных контрактах», которые требуют «гарантий» от покупателей. Российский Лукойл — участник разработок сразу нескольких месторождений в Азербайджане (включая новое — «Абшерон»), и Баку неоднократно декларировал намерение «координировать» свои действия в углеводородной сфере с Россией. Стоит также принять во внимание, что конкурентом ЕС за ресурсы Азербайджана выступает Турция. Поэтому всё, что смог заявить министр иностранных дел Италии после визита в Баку 2 апреля 2022 г., так это то, что «сегодня мы закладываем базу для последующего укрепления сотрудничества между Италией и Азербайджаном, в том числе и в сфере энергетики».

Ангола и Конго

Артем Соколов:
Новая энергетическая политика Берлина: последствия для России

Последовавшие 20–21 апреля 2022 г. визиты итальянской делегации в Анголу и Конго, по официальным данным, должны принести Италии еще 1,5 и 5 млрд м³ соответственно. Однако в данном случае подписаны были не договоры, а лишь декларации о намерениях, причем довольно общего характера. Министр Чинголани назвал документ «важным соглашением, которое дает импульс партнерству между Италией и Анголой в области возобновляемых источников энергии, биотоплива, СПГ и обучения в сфере технологий и окружающей среды». В марте 2022 г. в продолжение меморандума, подписанного еще в мае 2021 г. между Eni и ВР, две компании создали совместное предприятие под названием Azule Energy, которое объединит активы двух компаний в Анголе, прежде всего блоки 15/06, 18 и 31, а также их доли в ангольском заводе СПГ в Сойо и доли в Новом газовом консорциуме, первый проект которого должен быть реализован в следующем году. Azule Energy станет новой независимо управляемой международной энергетической компанией с чистой добычей нефти и газа более 200 тыс. баррелей в день и нетто ресурсами в размере эквивалентном 2 млрд баррелей. Ожидается, что он станет крупнейшим производителем в Анголе, владея долями в 16 лицензиях, а также участвуя в совместном предприятии Angola LNG. Azule Energy также приобретет долю Eni в Solenova (компании в сфере солнечной энергетики), которой владеет совместно с Sonangol. В намерениях компаний фигурирует стремление содействовать энергетическому переходу и развивать «зеленую» энергетику.

В Браззавиле 21 апреля в присутствии министров иностранных дел и министров экологического перехода министр углеводородов Конго и глава компании Eni подписали декларацию о намерениях, в соответствии с которой из Конго планируется импорт 3 млн т СПГ (эквивалент 4,5 млрд м³). Кроме того, в Браззавиле также договорились определить инициативы по продвижению декарбонизации и перехода к устойчивой энергетике в стране. Eni — единственная компания, разрабатывающая газовые ресурсы Конго уже более 50 лет. В настоящее время она поставляет газ на электростанцию Конго (CEC), которая обеспечивает 70% производства электроэнергии в стране. На 2023 г. планируется запуск нового проекта СПГ Eni.

Египет

Ранее в апреле Eni и египетская EGAS договорились, чтобы последняя увеличила добычу и поставки газа в Европу. Председатель EGAS Магди Галал и главный операционный директор Eni по природным ресурсам Гвидо Бруско подписали в Каире рамочное соглашение, которое позволит максимально увеличить добычу газа и экспорт СПГ. Соглашение направлено на содействие экспорту египетского газа в Европу, в частности, в Италию в контексте перехода к низкоуглеродной экономике. Стороны договорились об увеличении совместной добычи газа и поиске возможностей для максимизации добычи газа в краткосрочной перспективе. Eni также оптимизирует геологоразведочные кампании на существующих блоках и на недавно приобретенных площадях в дельте Нила, Восточном Средиземноморье и Западной пустыне. Как пояснила Eni в своем заявлении, это соглашение, вместе с подписанным в прошлом году соглашением о перезапуске завода по сжижению газа в Дамиетте, обеспечит в 2022 г. поставки СПГ общим объемом до 3 млрд м³ Европе и Италии. Ранее в этом году министерство нефти Египта предоставило Eni пять новых лицензий на разведку в восточной части Средиземного моря, Западной пустыне и Суэцком заливе. Eni присутствует в Египте с 1954 г., где она работает через дочернюю компанию IEOC. В настоящее время добыча углеводородов компании составляет около 360 тыс. баррелей нефтяного эквивалента в сутки.

В соответствии со своей стратегией по достижению нулевого уровня выбросов к 2050 г., Eni участвует также в ряде инициатив, направленных на «озеленение» энергетического сектора Египта, включая разработку заводов CCS (улавливания и хранение углерода), объектов возобновляемой энергетики, агросырья для биопереработки и др. В рамках этой стратегии Eni в прошлом году подписала соглашение с Египетской электроэнергетической холдинговой компанией (EEHC) и EGAS для оценки технической и коммерческой осуществимости проектов по производству водорода в стране.

Выводы

Фактор Китая в Средиземном море. Городской завтрак РСМД

Безудержного оптимизма по поводу того, что Европе (или хотя бы Италии) удастся в один день заменить такого поставщика, как Россия, в Риме ни у кого нет. На Апеннинах всегда считали Россию надежным поставщиком энергоресурсов и нынешняя ситуация, безусловно, выбивает почву из-под ног у многих. М. Драги уже упрекал предыдущие правительства М. Ренци, П. Джентилони и Дж. Конте за недальновидность и укрепление сотрудничества с Россией в сфере энергетики вместо того, чтобы начать готовиться к диверсификации еще в 2014 г. Однако теперь уже за решимость покончить с российским газом в случае неспособности правительства М. Драги обеспечить итальянских потребителей газом к зиме 2022 г. пенять будут прежде всего на действующее правительство. И это на фоне грядущих парламентских выборов в 2023 г. Поэтому выбора у правительства М. Драги нет, и наращивание энергетической дипломатии — это единственный инструмент, который доступен в настоящий момент, помимо режима «жесткой экономии» для собственных граждан и предприятий (теперь уже в сфере энергопотребления), наращивания собственной добычи (озвучено намерение нарастить внутреннюю добычу газа на 2 млрд м ³, ранее ее объем составлял 3 млрд м³) и покупки двух плавучих регазификаторов [1] , если их удастся найти на рынке в жесткой конкурентной борьбе с соседями по ЕС (сделать это не так-то просто — их практически нет в наличии: один уже запросила себе Голландия, три — Германия, заявили о намерении также Франция и Греция).

Однако помимо краткосрочных целей подготовки к ближайшей зиме гораздо более важно другое. В настоящее время пересматривается вся система энергетической безопасности ЕС, причем в экстренном порядке. Политические «особенности» режимов стран Африки и Ближнего Востока Европу уже не волнуют — по сути, всех, кроме России, в Брюсселе записали в «надежных поставщиков». Это, безусловно, формирует высокий уровень неопределенности и рисков на будущее. Энергетику ЕС ждет эпоха большой турбулентности.

Вместе с тем «чрезвычайность» ситуации выводит на новый уровень желание и способность договариваться, в том числе это наблюдается среди игроков такого разобщенного и гетерогенного региона, как Средиземноморье. И, очевидно, это повлечет за собой полное переформатирование региональных экономических, энергетических и, скорее всего, даже политических отношений. В настоящее время ЕС не выступает в этой игре как единый актор, а лишь стремится к тому. Та же Италия постоянно призывает к созданию единой системы закупки и распределения газа в ЕС. Пока же каждая сторона ведет переговоры с партнерами в БВСА и Африке самостоятельно, выторговывая для себя лишние свободные кубометры. От того, удастся ли ЕС стать единым актором хотя бы в вопросе обеспечения собственной энергетической безопасности, зависит и роль, и восприятие Союза в Средиземноморье и в Африке в перспективе.

Для стран региона (не входящих в ЕС) это время больших возможностей, в частности, в привлечении инвестиций. Стоит вспомнить, что еще до начала событий на Украине ЕС обновил свою стратегию в отношении региона южного соседства, акцентировав ее на вопросах энергетического перехода и устойчивости и, по сути, признав определенную зависимость Южной Европы от энергетических возможностей Южного Средиземноморья в сфере ВИЭ. Вслед за этим прибрежные страны ЕС (Италия, Испания, Франция) обновили собственные стратегии в отношении Африки, учтя в них планы по реализации энергоперехода и включив в них «зеленую» повестку. Сегодня страны южного соседства могут дождаться этих инвестиций быстрее, чем они ожидали.

Италия в данном контексте мыслит себя как одного из ключевых акторов в реализации обновленной политики южного соседства. Текущая ситуация дает Риму все возможности для укрепления сотрудничества с государствами Южного Средиземноморья и Африки южнее Сахары — как в сфере традиционной энергетики, так и в сфере энергоперехода и устойчивости. В целом Апеннины всерьез задумались о том, чтобы воспользоваться текущей конъюнктурой для увеличения своей собственной роли в южном газовом коридоре и превращения страны в газовый «хаб».

«То, что происходит с Россией и Украиной, — заявил Драги, — это перепроектирование взаимосвязей для газа сегодня, а завтра — для водорода и электричества. Есть вероятность, что страны юга Европы вместе с южным берегом Средиземного моря сами могут стать центрами электроснабжения, производимого из возобновляемых источников и газа». «Сегодня в Европе, — добавил он, — пересматривается план взаимосвязи между различными странами, мы вступаем в стратегическую фазу энергетической политики, которая полностью отличается от того, что было до сих пор».

В какой мере ЕС и Италии, в частности, удастся совершить данное переформатирование, мы увидим, вероятно, довольно скоро — ведь избавиться от российской зависимости обещают уже через 30 месяцев.

1. Министр экологического перехода Роберто Чинголани заявил, что Италия может оборудовать себя дополнительными мощностями по регазификации в размере 24 миллиардов кубометров в течение следующих двенадцати-восемнадцати месяцев. В Италии уже есть три завода по регазификации (в Панигалье, Ливорно и Ровиго); правительство попросило Snam приобрести регазификационное судно и зафрахтовать второе. Возможно также, что правительство решит начать строительство двух новых регазификаторов: одного в Джойя-Тауро (в Калабрии), и одного в Порто-Эмпедокле (Сицилия).