Вероятность «войны из-за кролика» теперь исключена?

Вслед за Пхеньянской декларацией, отражающей итоги третьего саммита Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина, разберем имеющее не меньшую важность Соглашение о сотрудничестве в военной сфере (Agreement on the Implementation of the Historic Panmunjom Declaration in the Military Domain), которое 19 сентября 2018 г. подписали министр народных вооруженных сил КНДР Но Гван Чхоль и министр национальной обороны Республики Корея Сон Ён Му.

Среди ключевых пунктов Соглашения можно выделить:

1. Южная и Северная Корея договорились полностью прекратить все являющиеся источником конфликтов враждебные действия друг против друга на земле, в небе и на море.

2. Южная и Северная Корея договорились разработать существенные военные меры для превращения демилитаризованной зоны в зону мира.

3. Южная и Северная Корея договорились принять военные меры для предотвращения случайных военных столкновений и обеспечения безопасного рыболовства посредством превращения района вокруг Северной разграничительной линии в Жёлтом (в корейской версии — Западном) море в морскую зону мира.

5. Южная и Северная Корея договорились разработать различные меры по взаимному укреплению доверия.

6. Настоящее Соглашение вступает в силу со дня обмена подписанными документами, в соответствии с процедурами, необходимыми для ратификации каждой стороной.

В целом документ можно назвать хорошим и полезным. Он инициирует процесс разрядки военной напряженности, убирает большинство основ для возникновения провокаций или инцидентов, способных перерасти в военный конфликт и дает определенный задел на будущее сотрудничество. Если 11 лет назад разговоры о зоне мира в Желтом (в корейской версии — Западном) море были скорее мало проработанными благими намерениями, сегодня мы видим определенный уровень административной проработки этой проблемы.

Однако можно задать себе и другой вопрос — насколько этой договоренности дадут претвориться в жизнь? Минимум один камень преткновения налицо в виде позиции США, которые стараются сдерживать межкорейский диалог.

Каковы результаты этого соглашения для Восточной Азии в целом, на самом деле, не очень понятно. Скорее, оно оказывается хорошим примером того, как можно договориться и существенно снизить вероятность конфликта в результате случайных факторов. Не до конца понятно, насколько этот опыт можно применить к другим конфликтным зонам наподобие, скажем, островов Спратли, но этот вопрос заслуживает дополнительного изучения. Если же анализировать его с точки зрения общерегионального уровня напряженности, то ситуация на полуострове после этого однозначно «остужается».

Что же до окончательного превращения всего корейского полуострова в зону мира, то это соглашение — важный шаг в данном направлении, но не более. Во-первых, напомним высказывания представителей руководства США и РК о том, что США сделали шаг к приостановке наиболее крупных совместных учений с РК в качестве жеста доброй воли в связи с саммитом в Сингапуре. Однако планов полностью прекратить их проведение нет. Более того, речь идет о приостановке, а не об отмене.

Во-вторых, соглашение не заменяет собой заявление об окончании Корейской войны, которое тоже должно быть чем-то большим, чем нератифицированная декларация, и тем более ту или иную форму мирного договора.

Автор приходит к заключению, что относиться к соглашению между военными с излишней эйфорией не стоит. Однако данный документ — это очень серьезный и очень важный шаг с точки зрения ослабления межкорейской напряжённости. Если написанное претворится в жизнь, то беспокойство по поводу «войны из-за кролика» однозначно сойдет на нет.

Вслед за Пхеньянской декларацией, отражающей итоги третьего саммита Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина, разберем имеющее не меньшую важность Соглашение о сотрудничестве в военной сфере (Agreement on the Implementation of the Historic Panmunjom Declaration in the Military Domain), которое 19 сентября 2018 г. подписали министр народных вооруженных сил КНДР Но (в северокорейской транскрипции Ро) Гван Чхоль и министр национальной обороны Республики Корея Сон Ён Му.

Соглашению предшествовала интенсивная подготовка. Так, 7 сентября 2018 г. в пограничном пункте Пханмунчжом состоялись переговоры представителей командования сил ООН и военных КНДР на генеральском уровне. В переговорах принимали участие командующий силами ООН в РК генерал майор Майкл Миниган и генерал-лейтенант сухопутных войск КНДР Ан Ик Сан. Стороны обсуждали вопрос возвращения останков американских военнослужащих, погибших в Корейской войне, а также возможность проведения совместных поисковых работ. Представители командования ООН проявили особый интерес к совместным раскопкам на месте сражения у озера Чанчжин и в других районах, где предположительно может находиться много останков солдат.

Заметим, что фактически это были переговоры США и КНДР, так как командующий военным контингентом США на Юге одновременно управляет силами ООН на Корейском полуострове.

Константин Асмолов:
Итоги пятого межкорейского саммита: пошаговый анализ итогового документа

13 сентября 2018 г. по инициативе Пхеньяна в Пханмунчжоме состоялись рабочие переговоры военных представителей Юга и Севера. Стороны представляли делегации из трёх человек, южнокорейскую возглавлял полковник Чо Ён Гын, а северокорейскую — полковник Ом Чхан Нам. Главной задачей сторон являлась подготовка текста всеобъемлющего соглашения в военной сфере. Это было первым упоминанием будущего документа.

В СМИ РК сообщалось, что стороны изучали возможности снижения напряжённости на межкорейской границе и мер взаимного доверия. Также они затронули возможность сокращения количества сторожевых постов в демилитаризованной зоне и организации совместных поисков останков военнослужащих, погибших во время Корейской войны в пределах демилитаризованной зоны.

По итогам совещания были достигнуты договорённости по общим вопросам ослабления военной напряжённости на межкорейской границе, причем обсуждение вопроса создания в Жёлтом море зоны мира велось до глубокой ночи. Это было связано с тем, что данная тема касается северной разграничительной линии (спорной морской границы, которая, по мнению Пхеньяна, была проведена без учета интересов КНДР). При этом «южная сторона» (так теперь называют РК в северокорейских документах) была весьма конструктивна: Юг предложил ввести запрет не только на стрельбы, но и на вход в данный район боевых кораблей, а также выдвинул инициативу создания совместного военного комитета и прокладки прямой линии связи между министрами обороны Юга и Севера.

Подготовку этого соглашения автор считает чрезвычайно важной мерой, так как целый ряд его выступлений в СМИ был посвящен межкорейским угрозам, связанным с тем, что он называет «иррациональным фактором», включающим в себя ряд компонентов.

Во-первых, из-за взаимного непонимания и обрыва каналов связи в случае возникновения конфликтной ситуации стороны могут не быть осведомлены должным образом о проблемах друг друга или неверно интерпретировать то или иное явление.

Во-вторых, из-за идеологических шор и связанной с этим демонизации и накрутки в стиле «десятикратно ответим на провокации!» в случае возникновения конфликтной ситуации тренд на ее раздувание будет преобладать над трендом на ее смягчение.

В-третьих, в случае возникновения конфликтной ситуации вследствие ошибки или самодеятельности каждая сторона предпочтет переложить ответственность на другую сторону, вынужденно покрывая своих. Последний яркий пример подобной истории — обострение, случившееся осенью 2015 г., когда из-за армейского разгильдяйства в районе демилитаризованной зоны (ДМЗ) двое солдат подорвались на минах, и когда выяснилось, что они стали инвалидами и кто-то должен за это ответить, внезапно обнаружился северокорейский след. И только потом, как, возможно, помнит аудитория, было возобновление работы репродукторов, стрельба в тумане, введение КНДР полувоенного положения и авральное разрешение кризиса на переговорах высокого уровня.

В-четвертых, такая ситуация провоцирует «гусарство» как вариант «дурацкой инициативы», с которой выступает низшее или среднее звено, не ставя в известность об этом начальство. Выстрелить по вражеской территории учебными снарядами или учебной торпедой (не всегда демонстративно); залететь или заплыть во враждебные воды на 2–20 минут; позлить врага, демонстративно используя портреты его руководителей в качестве мишеней, и т.п. Как правило, «гусар» понимает, что играет на чужих нервах, но считает, что в его действиях нет ничего серьезного. «Не будут же они начинать войну из-за того, что во время учений мы немного постреляли по их территориальным водам? Никто ж не пострадал!». Но именно такая пальба в итоге привела к инциденту с обстрелом острова Ёнпхендо в 2010 г.

Добавим, что ситуация взаимной напряженности повышает общий уровень стресса и нервного напряжения, в результате чего опасные и важные решения могут быть приняты не на холодную голову, а под влиянием иррациональных факторов или эмоций.

Поэтому наиболее реалистичный сценарий конфликта на полуострове являет собой «войну из-за кролика»: северяне часто охотятся на территории ДМЗ, увеличивая количество мяса в своем дневном рационе за счет подстреленной живности. Но вот стрельба по кролику на нейтральной полосе принимается за стрельбу по Югу, либо, что не менее вероятно, какая-то из сторон принимает кролика за крадущихся диверсантов и открывает огонь. Южане, которым после обстрела острова Ёнпхёндо дали ясный и недвусмысленный приказ сначала стрелять (и не просто отвечать, а в троекратном размере), потом докладывать наверх, стреляют точнее и ранят в ответ. Северяне воспринимают это как провокацию (мы в кролика, а они-то в нас), и повышают градус противодействия. Южане окончательно удостоверяются что «да, они стреляли в нас» и повышают градус в ответ. Информация поднимается вверх по бюрократической лестнице и в обоих случаях подается как «они внезапно открыли по нашим огонь», а дальнейшие решения принимаются уже из этого факта. К этому подключаются военное лобби, которое просит: «ну дайте же нам наконец ответить им КАК НАДО». А также — политическая конъюнктура, заявляющая: «этот плевок мы уже стерпеть не можем, чаша переполнена».

Теперь перейдем непосредственно к тексту Соглашения о сотрудничестве в военной сфере.

На основе общего понимания, что ослабление военной напряженности и построение доверия на Корейском полуострове является неотъемлемой частью обеспечения прочного и стабильного мира, Южная и Северная Кореи достигли всеобъемлющего соглашения в военной сфере в целях полного осуществления исторической Пханмунджомской декларации во имя мира, процветания и объединения Корейского полуострова.

Ключевой фразой для автора здесь является «общее понимание», так как, вопреки штампам, вменяемые военные, как правило, лучше политиков представляют себе издержки и не особенно рвутся в бой. Правда, в РК есть «молодые полковники», но их позиции были ослаблены после того, как, используя как предлог «дело о военном заговоре», Мун Чжэ Ин провел в армии чистки и, в частности, полностью разогнал тогдашнюю военную разведку.

1.0. Южная и Северная Корея договорились полностью прекратить все являющиеся источником конфликтов враждебные действия друг против друга на земле, в небе и на море.

Это хорошее заявление, хотя есть тонкость. Некоторые авторы подали данный пассаж как принципиальный отказ от враждебных действий, чем он все-таки не является. Однако «все враждебные действия» — это хорошая формулировка, так как она включает, в том числе запрет консервативным НГО устраивать провокационные запуски воздушных шаров с листовками, которые они нередко делали с формально закрытой территории.

1.1. Стороны обсудили различные меры по предотвращению вооруженных конфликтов во всех сферах — на земле, море и в воздухе.

Обе стороны договорились консультироваться и решать все вопросы, которые могут привести к военному конфликту мирным путем, исключая применение военной силы при любых обстоятельствах.

Обе стороны договорились воздерживаться от любых действий по проникновению, нападению или оккупации территории в юрисдикции друг друга любыми средствами или методами.

Стороны договорились провести консультации по вопросам, в том числе масштабным военным учениям и наращиванию военного потенциала, направленным друг на друга, различным формам блокады, пресечению или созданию препятствий для судоходства, а также разведывательным действиям друг против друга посредством "межкорейского совместного военного комитета".

Стороны договорились продолжить консультации по различным вопросам реализации мер, связанных с Пханмунджомской декларацией, в которой обе стороны согласились осуществить поэтапное сокращение вооружений, в соответствии с ослаблением военной напряженности и укреплением доверия.

Этот раздел пока декларативен, но содержит методологическую основу для нижеследующего. Кроме того, здесь упоминается совместный военный комитет, о котором говорится в Пханмунчжомской декларации как о способе решать насущные вопросы.

1.2. Стороны договорились прекратить различные военные учения, направленные друг против друга в районе демаркационной линии с 1 ноября 2018 г.

На земле обе стороны договорились прекратить все боевые артиллерийские учения и полевые маневры на уровне полка и выше в пределах 5 км от демаркационной линии.

На море обе стороны договорились прекратить все боевые стрельбы и морские маневры в пределах зон к северу от острова Токчокто и югу от острова Чодо в Западном море и к северу от Сокчо и к югу от Тончхона в Восточном море.

Стороны также договорились закрыть прицелы на стволах береговой артиллерии и корабельных орудиях и закрыть все оружейные порты в пределах зон.

В воздухе обе стороны договорились о запрете тактических стрельб с участием самолетов, включая стрельбу из управляемого оружия класса "воздух-земля" в пределах обозначенных бесполетных зон в восточных и западных районах демаркационной линии.

Очень важный пункт, так как до определенного времени армия РК минимум два раза в год проводила вблизи ДМЗ маневры, на которых отрабатывались наступательные действия. При этом мощь группировки была такова, что каждый раз северокорейцы были уверены, что речь может пойти о чем-то большем, чем репетиция вторжения: один «тонкинский инцидент», и маневры превращаются в реальное столкновение. В результате всякий раз в качестве ответных мер северяне показывали зубы, обычно устраивая ракетные пуски.

В этом контексте отмена учений в приграничной зоне — фактор, существенно снижающий напряженность не только на тактическом, но и на стратегическом уровне.

1.3. Обе стороны договорились с 1 ноября 2018 г. установить бесполетные зоны над районом демаркационной линии следующим образом:

• для воздушных судов с неподвижным крылом в пределах 40 км от демаркационной линии на Востоке (между маркерами № 0646 и 1292) и в пределах 20 км от демаркационной линии на Западе (между маркерами № 0001 и 0646);
• для винтокрылых машин — в 10 км от демаркационной линии;
• для БПЛА — в 15 км от демаркационной линии на Востоке и 10 км от демаркационной линии на Западе;
• для воздушных шаров — в 25 км от демаркационной линии.

Однако, когда занятость воздушных судов будет необходимой в связи с пожаротушением, спасательными работами на суше и на море, медицинской эвакуацией, наблюдением за погодой и поддержкой сельского хозяйства, самолетам будет разрешено летать с предварительным уведомлением другой стороны.

Бесполетные зоны, упомянутые выше, не применяются к коммерческим самолетам (включая грузовые).

Разумно проработанный вариант бесполетной зоны, и, как можно заметить, воздушные шары (с листовками и без) туда тоже включены. Если это будет соблюдаться, то исчезает еще один блок инцидентов, связанный как с заброской пропагандистских материалов, так и с полетами беспилотников-разведчиков.

1.4. Стороны договорились принять меры по предотвращению случайного военного столкновения на все времена в каждой сфере, включая землю, воздух и море.

С этой целью стороны договорились применять пятиэтапную процедуру (первичное голосовое предупреждение, вторичное предупреждение, первичный предупредительный выстрел, вторичный предупредительный выстрел, боевые действия) на земле и на море, а также четырехступенчатую процедуру (предупреждающий радиосигнал, перехват рейса, предупреждающий огонь, боевые действия) в воздухе.

Обе стороны договорились о внедрении вышеуказанных пересмотренных процедур с 1 ноября 2018 г.

Во-первых, новый формат вводится практически уже сейчас. Во-вторых, как уже было сказано ранее, в прошлом обе стороны действовали по протоколу «сначала стреляем, потом разбираемся». Теперь же огонь на поражение предписано открывать в самом крайнем случае.

1.5. Стороны договорились решать все военные вопросы посредством мирных консультаций путем поддержания постоянных каналов связи, дабы в любое время предотвращать какие-либо случайные военные столкновения во всех сферах, включая сушу, воздух и море, и немедленно извещать друг друга об аномальных ситуация.

Георгий Толорая:
Корейское замирение: что делать России?

И как мы знаем, эти каналы активно создаются, включая пункт связи в Кэсоне, открытый фактически вопреки мнению Вашингтона.

2. Южная и Северная Корея договорились разработать существенные военные меры для превращения демилитаризованной зоны в зону мира.

Дело в том, что с определенного времени от ДМЗ осталось только название, что также повысило вероятность инцидентов. Сначала территорию начали минировать, потом ввели посты охраны с тяжелым вооружением и в итоге 4 километра разделяющей территории превратились в обычную границу.

2.1. Обе стороны согласились полностью убрать все посты охраны, находящиеся в пределах одного километра друг от друга в качестве предварительной меры ликвидации всех постов внутри ДМЗ (см. Приложение 1).

Речь идёт о постах охраны, установленных в демилитаризованной зоне на границе между двумя государствами. Во избежание случайных боевых столкновений в ДМЗ допускалось лишь обычное стрелковое оружие. Однако в настоящее время посты охраны представляют собой бетонные бункеры, каждый из которых вмещает около взвода солдат из 30–40 человек и оснащён тяжёлыми видами стрелкового оружия, что формально нарушает условия перемирия. При этом в целях маскировки Север называет размещённые там силы «народной милицией», а Юг — «гражданской полицией».

В приложении подробно прописана процедура вывода: сначала лишение всего огнестрельного оружия и снаряжения, потом вывод личного состава, уничтожение собственно объекта и итоговая верификация. Исторические достопримечательности или иные элементы культурного наследия, которые лежат в пределах ДМЗ будут восстановлены и управляться как совместные достояние корейского народа. К 31 декабря 2018 г. в качестве предварительной меры будут убраны первые 11 постов охраны с каждой стороны.

2.2. Стороны договорились о демилитаризации совместной зоны безопасности (см. Приложение 2).

Здесь также прилагается подробный регламент. Вначале будет создан трехсторонний консультативный орган между Южной Кореей, Северной Кореей и командованием Организации Объединенных Наций (UNC/ КООН). Затем, с 1 октября 2018 года в течение 20 дней стороны проводят разминирование, а через пять дней после того как уберут все мины, выведут посты охраны, личный состав и огнестрельное оружие. Также будет убрано лишнее оборудование для наблюдения и разведки.

После демилитаризации Совместная зона безопасности в Пханмунчжоме будет охраняться невооруженным персоналом от каждой стороны числом до 35 человек, причем их идентификационные знаки не будут иметь явных отсылок к символике КНДР или РК. Южнокорейский и северокорейский персонал будут дежурить бок о бок на новых КПП.

2.3. Стороны договорились продолжить пилотный проект межкорейского сотрудничества по обнаружению и захоронению останков в пределах ДМЗ (см. Приложение 3).

Во время Корейской войны этот район был местом интенсивных столкновений, и ввиду того, что мир так и не подписан, захоронили далеко не всех. Это важная проблема для общественного мнения, и не случайно передача останков погибших американских солдат была специально включена в итоговую декларацию саммита Кима и Трампа.

Место для пилотного проекта выбрано в районе Чхорвона, провинция Канвондо, где бои были наиболее интенсивными (пресловутый район «Железного треугольника»). Соответственно, запланирована ликвидация постов охраны и иных препятствий, затем, с 1 октября по 30 ноября 2018 г. пройдет разминирование, которое каждая сторона будет осуществлять на своей половине ДМЗ. После чего начнется процесс эксгумации и идентификации, для чего до конца февраля 2019 г. будет создана совместная исследовательская группа — по 80–100 членов с каждой стороны, возглавляемая офицером в ранге полковника. С 1 апреля по 31 октября 2019 г. начнутся работы по обнаружению и извлечению останков, не обнаруженных в ходе разминирования.

Для удобства работы в районе планируется проложить дорогу шириной 12 метров, которая пойдет вдоль ДМЗ. Строительство дороги должно быть завершено к 31 декабря 2018 г. Как только совместное спасение останков будет завершено, каждая сторона будет управлять участком дороги между демаркационной линией и конечной точкой ДМЗ. Вопросы, касающиеся использования дороги в будущем, будут решаться на основе консультаций.

Регламент совместного взаимодействия и консультаций тоже описан достаточно развернуто. Запрещено «нарушать личную безопасность», иметь оружие или взрывчатку. Также запрещено провоцировать другую сторону.

2.4. Стороны договорились продолжить консультации по мерам военного обеспечения, связанными с совместным обследованием и раскопками исторического наследия в пределах ДМЗ.

Испытав действия регламентов взаимодействия на совместной работе с останками, стороны распространят их на иные совместные проекты — экологические, культурологические, гуманитарные и т. п.

3. Южная и Северная Корея договорились принять военные меры для предотвращения случайных военных столкновений и обеспечения безопасного рыболовства посредством превращения района вокруг Северной разграничительной линии в Жёлтом (Западном) море в морскую зону мира.

Тоже чрезвычайно важный пункт, поскольку, по сути, на море создается аналог ДМЗ. Особенно это касается района спорной морской границы, где традиционно случалось большинство инцидентов, включая гибель корвета «Чхонан» или перестрелки между патрульными катерами в 2002 г. и не только. Зона совместного рыболовства — приятное приложение, тем более что с этой территории собираются гонять браконьеров.

3.1. Стороны подтвердили соглашение, касающееся " предотвращения случайных военных столкновения в Западном море”, подписанного во время 2-х межкорейских переговоров на уровне генералов 4 июня 2004 г., и договорились полностью восстановить и осуществить его.

Идея о том, что проблему надо решать, возникла давно, но в прошлом она существовала лишь на уровне деклараций или протоколов о намерениях, которые «откатывались» назад вследствие смены политической конъюнктуры.

3.2. Стороны договорились о создании морской зоны мира и пилотной зоне совместного рыболовства в Жёлтом (Западном) море. [см. Приложение 4]

3.3. Обе стороны договорились в полной мере гарантировать безопасность персонала и судов и их команд, входящих в морскую зону мира и пилотную зону совместного рыболовства.

3.4. Стороны договорились о разработке и реализации совместных межкорейских патрульных мероприятий в целях недопущения незаконного рыбного промысла и обеспечения безопасного рыболовства Севера и Юга в морской зоне мира и пилотной зоне совместного рыболовства.

Буферная зона получает название «морской зоны мира». Ее границы будут определены с учетом ряда факторов (включая географическое расположение островов под юрисдикцией каждой стороны борта, плотности прохода судов и фиксированных морских путей) и подтверждены в ходе консультаций межкорейского совместного военного комитета.

Допуск в зону разрешен только невооруженным судам по предварительному уведомлению. Суда с Юга не должны пересекать северную границу зоны, а суда с Севера — южную. Все действия в зоне могут носить только мирный характер. Любые слова и действия, которые могут спровоцировать другую сторону (в том числе сюда можно отнести психологическую войну), не допускаются.

Для целей идентификации суда обеих сторон должны поднять флаг с изображением Корейского полуострова — наподобие того, что использовался на Олимпиаде как символ единой Кореи. Суда с юга должны поднимать флаг слева от мачты, а суда с севера справа от мачты.

Если между гражданскими судами в морской зоне мира происходит случайное столкновение, каждая сторона должна немедленно вывести все свои суда из зоны и решить вопрос либо через межкорейские военные линии связи, либо межкорейские рабочие переговоры на военном уровне, а также разработать тщательные планы для предотвращения любого повторения инцидента.

Экспериментальная зона совместного рыболовства создается по похожим принципам: предварительное уведомление, оговоренный маршрут и т.п.

За порядком в зоне мира следит совместный патруль в составе морских катеров водоизмещением 250 тонн или ниже, по три катера с каждой стороны. Он же перехватывает незаконные рыболовецкие суда третьих стран и занимается спасением судов, которые оказываются в зоне из-за поломки двигателя, бедствия и ухудшения погоды, и возвращает их в соответствии с гуманитарными принципами.

При этом за исключением форс-мажорных обстоятельств входить в зону совместного рыболовства патрульным катерам запрещено. Маршрут совместного патрулирования проходит по внешней границе зоны, и стороны обязаны воздерживаться от любых провокационных комментариев или действий.

4. Южная и Северная Корея договорились разработать необходимые меры военного обеспечения для активизации обменов, сотрудничества, контактов и визитов.

Это пока обещание, посмотрим на то, что и как будет исполняться, тем более что данный пункт отчасти кажется «дежурным приложением».

4.1. Стороны договорились о принятии военных мер по обеспечению прохода, коммуникаций и таможни в Восточном и Западном транспортных коридорах.

Глеб Ивашенцов:
Корейское семидесятилетие

Это более конкретное направление действий, так как речь идет не о экономической деятельности или инфраструктурных проектах, осуществление которых упирается в санкции.

4.2. Обе стороны договорились разработать меры военного обеспечения для модернизации восточных/западных железных и автомобильных дорог.

А вот здесь, наоборот, модернизация дорог — дело будущего. Впрочем, речь идет о том, чтобы заранее разработать комплекс мер и регламентов, чтобы использовать их, когда проект станет реальностью.

4.3. Стороны договорились разработать план по вопросам, связанным с использование прохода Хэджу и пролива Чеджу для северокорейских судов посредством консультаций в межкорейском объединенном военном комитете.

Это тоже разработка плана на неблизкое (по мнению автора) будущее, но, по сути, речь идет о том, что северокорейские суда могут получить возможность ходить не в территориальных водах, а в исключительной экономической зоне РК.

4.4. Стороны договорились разработать меры военного обеспечения совместного использования Устье Реки Хан/Реки Имджин (см. Приложение 5).

По сравнению с зоной на границе проект чуть более аморфен, но в целом речь идет о похожем варианте совместного использования и исследования территории протяженностью 70 км (уведомление, согласование, запрет на провокационные действия и т.п.). Полевое обследование зоны будет проведено совместно к концу декабря 2018 года. Объединенная и невооруженная исследовательская группа будет состоять из 10 человек с каждой стороны, включая предметных экспертов.

5. Южная и Северная Корея договорились разработать различные меры по взаимному укреплению доверия.

Выглядит декларативно, но ниже есть некоторая конкретика. Тем более что в договоренностях такого типа всегда есть пункт, содержание которого можно свести к «договорились дружить дальше».

5.1. Стороны договорились продолжить консультации по вопросам установки и функционирования прямых линий связи между соответствующими военными должностными лицами.

Работа в этом направлении действительно ведется, и чем больше горячих линий на разных уровнях, тем полезнее.

5.2. Стороны договорились провести детальные консультации для решения вопросов о составе и деятельности совместного межкорейского военного комитета.

К сожалению, указанный комитет, по сути, еще не сформирован и нормально не заработал, в то время как в соглашении на него завязано довольно много.

5.3. Стороны договорились в полной мере реализовать все договоренности, достигнутые между военными властями двух Корей, и регулярно рассматривать и оценивать ход их осуществления.

Ключевое здесь — регулярное наблюдение за ходом претворения документа в жизнь. Это дает надежду на то, что как минимум там, где указаны конкретные сроки, график будет выдерживаться.

6. Настоящее Соглашение вступает в силу со дня обмена подписанными документами, в соответствии с процедурами, необходимыми для ратификации каждой стороной.

6.1. Внесение изменений и дополнений в Соглашение допускается по согласованию между обеими сторонами.

6.2. Два экземпляра соглашения имеют одинаковую силу.

Более-менее стандартная заключительная глава, подчеркивающая равноправие документов и возможность его доработки.

В целом документ можно назвать хорошим и полезным. Он инициирует процесс разрядки военной напряженности, убирает большинство основ для возникновения провокаций или инцидентов, способных перерасти в военный конфликт и дает определенный задел на будущее сотрудничество. Если 11 лет назад разговоры о зоне мира в Жёлтом (Западном) море были скорее мало проработанными благими намерениями, сегодня мы видим определенный уровень административной проработки этой проблемы.

Однако можно задать себе и другой вопрос — насколько этой договоренности дадут претвориться в жизнь? Минимум один камень преткновения налицо в виде позиции США, которые стараются сдерживать межкорейский диалог. Так, 27 сентября 2018 г. генерал Роберт Абрамс, чья кандидатура предложена на пост командующего объединёнными южнокорейско-американскими силами на Корейском полуострове, в ходе сенатских слушаний сделал ряд знаковых заявлений. В первую очередь это пассаж о том, что вопрос сокращения количества постов охраны в демилитаризованной зоне не относится к компетенции руководителей корейских государств, а решается командованием сил ООН.

Кроме того, Абрамс отметил, что Пхеньянская декларация, принятая Югом и Севером по итогам сентябрьского саммита, не связана с соглашением о перемирии, и что приостановка совместных южнокорейско-американских учений немного снизила уровень боеготовности вооружённых сил двух стран.

Если сенаторы утвердят его кандидатуру, Роберт Абрамс сменит генерала Винсента Брукса, который с августа 2016 г. является командующим американскими войсками на Корейском полуострове, одновременно занимая должности командующего силами ООН и главы объединённого командования войсками РК и США, от которого, согласно тексту соглашения, зависит довольно много. Так, именно он дает разрешение на переход с Юга на Север через демаркационную линию любых транспортных средств, людей и грузов, что может затормозить целый ряд описанных выше инициатив.

Каковы последствия подписания данного документа для Восточной Азии в целом и открывает ли оно перспективы превращения Корейского полуострова в зону постоянного мира? Автор уже видел восторженные тексты по этому поводу, и ситуация напоминает ему, как после первого саммита Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина ему пришлось лить холодную воду на головы тех, кто был уверен, что не сегодня-завтра случится объединение.

Каковы результаты этого соглашения для Восточной Азии в целом, на самом деле, не очень понятно. Скорее, оно оказывается хорошим примером того, как можно договориться и существенно снизить вероятность конфликта в результате случайных факторов. Не до конца понятно, насколько этот опыт можно применить к другим конфликтным зонам наподобие, скажем, островов Спратли, но этот вопрос заслуживает дополнительного изучения. Если же анализировать его с точки зрения общерегионального уровня напряженности, то ситуация на полуострове после этого однозначно «остужается». Так как, если к указанным срокам все заявленные в соглашении мероприятия будут выполнены, возможная в случае изменения политической обстановки ремилитаризация ДМЗ в любом случае займёт время. Да, это такое же условно обратимое действие, как и возможное восстановление северокорейцами ядерного полигона или ракетных площадок, но в любом случае процесс восстановления объектов займет какое-то время.

Что же до окончательного превращения всего корейского полуострова в зону мира, то это соглашение — важный шаг в данном направлении, но не более. Во-первых, напомним высказывания представителей руководства США и РК о том, что США сделали шаг к приостановке наиболее крупных совместных учений с РК в качестве жеста доброй воли в связи с саммитом в Сингапуре. Однако планов полностью прекратить их проведение нет. Более того, речь идет о приостановке, а не об отмене.

Во-вторых, соглашение не заменяет собой заявление об окончании Корейской войны, которое тоже должно быть чем-то большим, чем нератифицированная декларация, и тем более ту или иную форму мирного договора. Это хороший фундамент для подобного здания, но по целому комплексу причин данная проблема с трудом решается в двустороннем формате, так как пока Север и Юг не признают существования друг друга. Согласно Конституции Южной Кореи, территория страны занимает весь полуостров, и ни та, ни другая сторона не готова отступить, признав другое корейское государство как равное. Если же мирный договор будет заключаться в трехстороннем и четырехстороннем формате, то многое будет зависеть от позиции Соединённых Штатов.

В-третьих, необходимо держать в голове и вариант, при котором в рамках логики фракционной борьбы новый президент РК отменяет все инициативы предшественника, как это было с итогами саммита-2007. Хотя саммит оборвал падение рейтинга Муна, в более долгосрочной перспективе ситуация может измениться, если успехи Мун Чжэ Ина в межкорейском урегулировании будут обнулены растущими проблемами в экономике и внутренней политике. К сожалению, такой шанс есть.

Подводя итоги, можно отметить, что относиться к соглашению между военными с излишней эйфорией не стоит. Однако данный документ — это очень серьезный и очень важный шаг с точки зрения ослабления межкорейской напряжённости. Если написанное претворится в жизнь, то беспокойство автора по поводу «войны из-за кролика» однозначно сойдет на нет.