Ход немеждународного вооруженного конфликта между украинской властью и Донецкой и Луганской народными республиками демонстрирует, что, невзирая на международные обязательства, взятые на себя обеими сторонами, нормы международного гуманитарного права и права человека редко соблюдаются в этом противостоянии. В недавно опубликованной статье Amnesty International об убийствах без суда и следствия содержится правовой и фактологический анализ растущего числа случаев, свидетельствующих о грубых нарушениях прав человека на востоке Украины.
В недавно опубликованной статье Amnesty International об убийствах без суда и следствия (в частности, о расстреле Игоря Брановицкого), совершаемых восточноукраинскими сепаратистами, содержится правовой и фактологический анализ растущего числа случаев, свидетельствующих о грубых нарушениях прав человека на востоке Украины.
Ход немеждународного вооруженного конфликта между украинской властью и Донецкой и Луганской народными республиками демонстрирует, что, невзирая на международные обязательства, взятые на себя обеими сторонами, нормы международного гуманитарного права и права человека редко соблюдаются в этом противостоянии. Согласно данным Amnesty International и Human Rights Watch, все участники конфликта совершают международные правонарушения. Различные НПО регулярно публикуют информацию о многочисленных нарушениях украинских вооруженных сил (например, использование запрещенных кассетных боеприпасов).
Начнем с того, что международное гуманитарное право запрещает не все убийства: любой комбатант может быть «законно» убит; исключение составляют случаи, когда болезнь, ранение, сложение оружия либо иные обстоятельства исключают участие этого человека в боевых действиях (hors de combat) [1]. Однако если он взят в плен [2], то есть попал «во власть неприятеля», с ним должны обращаться гуманно. Стандарты гуманного обращения оговариваются, во-первых, международными соглашениями [3], а во-вторых, обычным правом [4], и если вопрос о том, распространяются ли на воюющие группировки нормы первых, можно счесть спорным, то нормы второго они, несомненно, соблюдать обязаны. Помимо требования о гуманном обращении, закон оговаривает запрет на «умышленное убийство», трактуя его как грубое нарушение Женевской конвенции [5] (военное преступление), а также на «суммарные» или «произвольные» казни (международное право в области прав человека [6]); этот запрет применим в том числе и к ситуации вооруженного конфликта [7].
К счастью, Украина присоединилась к Дополнительному протоколу II, действие которого распространяется на немеждународные вооруженные конфликты, а также к Женевской конвенции и многочисленным договорам о правах человека, включая Международный пакт о гражданских и политических правах. Если соглашаться с тем, что закон применяется по территориальному принципу, то вышеуказанные запреты относятся ко всей территории, de jure принадлежащей Украине. С другой стороны, поскольку правительство не контролирует эту территорию, противоправное поведение может быть вменено только вооруженной группировке (либо правительству, если оно осуществляет фактический [8] или полный контроль [9] над соответствующей военной группировкой), а есть свидетельства того, что субъекты противоправного поведения – именно сепаратистские группы. Кроме того, ЛНР и ДНР, объявляющим себя государственными образованиями, было бы полезно соблюдать нормы международного права — если не ради собственной репутации, то хотя бы во избежание судебных процессов впоследствии.
Сейчас кажется крайне маловероятным, что преступники, люди, de facto обладающие полнотой власти в регионе, предстанут перед правосудием в ближайшее время, в ситуации практического отсутствия правопорядка. Именно так рассуждали тутси до начала работы Международного трибунала по Руанде и национальных судов «гачача». Этого же мнения придерживались люди, пострадавшие от военных действий в бывшей Югославии — до тех пор, пока не приступил к работе Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии. Разумеется, международный правовой режим сегодня далек от совершенства, однако он все же может действовать эффективно, особенно если страны выражают готовность к сотрудничеству. В случае с украинским конфликтом возможна ратификация Римского статута Международного уголовного суда, под территориальную юрисдикцию которого, несомненно, попадают преступления, совершенные на востоке Украины. Статут Международного уголовного суда предусматривает наказание за такие военные преступления, как убийство лиц, находящихся под защитой закона во время вооруженного конфликта (в частности, задержанных и пленных) [10], а также ответственность командиров за отказ от наказания подчиненных, совершивших военные преступления [11]. Впрочем, даже и без апелляции к Международному уголовному суду правовая система Украины вполне может справиться с организацией такого рода процессов при наличии возможности и готовности.
В конце концов, преступления, о которых идет речь, уже совершены. Теперь только командование и руководство — как военное, так и гражданское — в силах предотвратить дальнейшие нарушения, применить должные наказания к преступникам и расследовать эти и подобные им случаи. Неспособность или нежелание позаботиться об этом сегодня может привести к тому, что к уголовной ответственности за военные преступления будут привлечены не только непосредственные командиры, но и гораздо более широкий круг людей, включая высших должностных лиц. Как показала практика международных трибуналов, начиная с Нюрнбергского процесса, в список преступников входят не только люди, нажимавшие на курок, но и те, кто отдавал приказы или даже просто намеренно смотрел в другую сторону. Перед правосудием равны все.
1. Женевская конвенция I-IV, ст. 3
2. Взятие вооруженными группами в плен представителей противника – вопрос, требующий отдельного анализа и не относящийся напрямую к теме этой статьи. Более подробную информацию можно найти на сайте Международного комитета Красного Креста (ICRC): Detention in non-international armed conflict: The ICRC's work on strengthening legal protection. URL: https://www.icrc.org/eng/what-we-do/other-activities/development-ihl/strengthening-legal-protection-ihl-detention.htm
3. Женевская конвенция I-IV, ст. 3, Дополнительный протокол к Женевской конвенции (II), ст. 4, ст. 5
4. См.: ICRC Customary Law Study, Rule 87. URL: https://www.icrc.org/customary-ihl/eng/docs/v1_rul_rule87
5. По аналогии с Женевской конвенцией I, ст. 50
6. Например, Международный пакт о гражданских и политических правах, ст. 6 (1)
7. Комитет ООН по правам человека, Замечание общего порядка № 31, п. 11. URL: http://www.refworld.org/docid/478b26ae2.html
8. Это положение было применено в деле «Никарагуа против США»: Nicaragua v. USA case, ICJ, 1986
9. См. дело Тадича: Tadić case, AC, ICTY, 1999
10. Статут Международного уголовного суда, ст. 8 (2)(c)(i)
11. Статут Международного уголовного суда, ст. 28
