Война и мир и выборы: взаимовлияние событий в Газе на президентскую кампанию в США

Широко распространено мнение, что на президентских выборах в Соединенных Штатах ключевую роль играют внутриполитические, а не внешнеполитические сюжеты. Объясняется этот принцип просто: среднестатистическому американцу намного важнее темы, с которыми он так или иначе сталкивается каждый день. Действительно, по результатам последних опросов, внешняя политика находится лишь на четвертом месте по уровню значимости для избирателей, уступая вопросам экономики, здравоохранения, а также назначений в Верховный суд. В то же время в американском политическом пространстве существует вопрос, который из внешнеполитического давно стал внутриполитическим, — вопрос поддержки Израиля.

Одной из важнейших причин, по которой обе партии, в особенности Демократическая, по мере приближения выборов озаботились необходимостью прекращения боевых действий на Ближнем Востоке, стали существенные изменения в общественном мнении, грозящие серьезно повлиять на результаты голосования. Наибольшие проблемы в этом отношении возникли у правящей партии, чей электорат не поддерживает действия ЦАХАЛ в Газе. Молодое поколение и значительная часть меньшинств, которые долгое время были электоральным оплотом демократов, открыто выразили недовольство подходом Белого дома к войне, считая, что тот оказывает недостаточно сильное давление на израильское руководство. Массовые протесты в крупных американских городах и кампусах университетов многими сравниваются с протестами против войны во Вьетнаме, хотя в реальности они пока и не достигли уровня 1968 г.

Однако наиболее яростная борьба, судя по всему, разворачивается за голоса пересекающихся множеств американцев-мусульман и арабоамериканцев, которые могут оказать решающее влияние на исход выборов в ряде колеблющихся штатов. Если раньше эти люди начиная с президентских выборов 2006 г. стабильно голосовали за Демократическую партию, то после начала войны в Газе ситуация серьезно изменилась, поскольку для них ближневосточная проблема ожидаемо является одной из основных на предстоящих президентских выборах. В этих условиях неудивительно, что американские мусульмане и арабы активно стремятся использовать свое положение для оказания влияния на ближневосточную политику США.

Однако кто бы ни одержал победу на выборах 5 ноября, сложно представить, что общее направление политики Вашингтона в отношении войны в Газе кардинально изменится: поддержка права Израиля на самооборону и необходимость отстранить ХАМАС от власти присутствуют в программе и демократов, и республиканцев. В то же время определенные изменения все же наверняка последуют, поскольку и Харрис, и Трамп занимают позиции дальше от политического центра, к которому хоть и с оговорками, но принадлежит Байден.

В случае реванша республиканцев стоит ожидать в общих чертах продолжения политики первого срока Трампа, хоть и с некоторыми корректировками. Несмотря на то, что Трамп и Нетаньяху и сумели восстановить отношения, напряжение между ними наверняка сохранится, что дает Белому дому новые возможности для оказания давления на израильское руководство. В целом, можно предполагать, что два консервативных лидера будут разделять общие интересы, в число которых, как ни странно, входит и скорейшее прекращение боевых действий в Газе, необходимое для восстановления израильской экономики и долгожданного расширения «соглашений Авраама» на Саудовскую Аравию ради создания антииранской коалиции. Правда, стороны столкнутся с встречной тенденцией в виде ирано-саудовской разрядки, а также с необходимостью сделать определенные шаги в сторону положительного решения палестинского вопроса, однако подобные вопросы могут быть решены в ходе дальнейших переговоров.

Что же касается возможной победы Харрис, то в данном случае американо-израильские отношения может ждать скорее сохранение текущих проблем и даже их усугубление. Давление со стороны демократов с постепенно усиливающимися позициями антиизраильского прогрессистского крыла будет воспринято израильским руководством совершенно иначе, нежели возможное давление республиканцев, и скорее всего вызовет обратную реакцию. Особое беспокойство у Израиля наверняка вызывает и довольно невнятная позиция Харрис по Ирану, подкрепленная сообщениями о том, что в случае победы действующий вице-президент будет искать способ восстановить отношения с готовым к этому Тегераном. В этих обстоятельствах продолжение «бесконечной войны», постепенно перетекающей из Газы в Ливан, может стать для Нетаньяху более подходящей опцией, нежели заключение сделки на невыгодных для себя условиях с сохранением экзистенциальной иранской угрозы.

Что касается российских интересов, то стоит предположить, что позиция и республиканцев, и демократов несет свои плюсы и минусы. В случае прихода Трампа можно будет рассчитывать на значительное перераспределение сил с украинского ТВД на ближневосточный, однако ожидаемая активизация арабо-израильской нормализации на антииранской основе в случае успеха неизбежно приведет к региональной изоляции Ирана и, соответственно, к возможному охлаждению отношений Москвы как союзницы Тегерана с монархиями Залива. В то же время победа Харрис будет означать нечто близкое к сохранению статус-кво со всеми его преимуществами и недостатками, хотя возможные переговоры с Ираном потенциально могут спровоцировать некоторые трения в российско-иранских отношениях.

Широко распространено мнение, что на президентских выборах в Соединенных Штатах ключевую роль играют внутриполитические, а не внешнеполитические сюжеты (здесь сразу же вспоминается сакраментальное: It’s the economy, stupid). Объясняется этот принцип обычно довольно просто: среднестатистическому американцу намного важнее темы, с которыми он так или иначе сталкивается каждый день. Действительно, по результатам последних соответствующих опросов общественного мнения, внешняя политика находится лишь на четвертом месте по уровню значимости для избирателей, уступая вопросам экономики, здравоохранения, а также назначений в Верховный суд.

В то же время в американском политическом пространстве существует вопрос, который из внешнеполитического давно стал внутриполитическим, — вопрос поддержки Израиля. В условиях, когда очередное обострение ближневосточного конфликта наглядно подсветило уже давно назревавший межпартийный и даже внутрипартийный раскол по этой теме в Соединенных Штатах, стоит подробнее проанализировать, как война в Газе влияет на президентскую кампанию, как атмосфера предвыборной гонки влияет на ход войны, а также как новый президент США, кем бы он ни был, сможет повлиять на ее исход.

Харрис — Уолц: за все хорошее против всего плохого

Лев Сокольщик, Маргарита Микоян:
США на Ближнем Востоке: сохраняй активы и контролируй маршруты

При всей критике в адрес Джо Байдена за его политику по отношению к ближневосточному конфликту, вряд ли именно ее можно назвать главной причиной снятия действующим президентом США своей кандидатуры с выборов 2024 г. И тем более нельзя назвать позицию по войне в Газе среди главных причин выбора Камалы Харрис на роль нового номинанта от Демократической партии, поскольку и президент, и вице-президент последовательно позиционировали себя как сторонников безоговорочной поддержки Израиля, при этом выступая за реализацию «принципа двух государств».

В то же время стоит отметить, что временами вице-президент высказывалась по этой теме куда более смело, нежели ее босс. Так, большой резонанс произвела произнесенная Харрис 2 декабря 2023 г. на Конференции ООН по климату в Дубае речь, в ходе которой она признала право Израиля на самооборону, но в то же время призвала его соблюдать международное гуманитарное право и фактически обвинила ЦАХАЛ в гибели «слишком большого количества невинных палестинцев». Она также выступила против насильственного переселения жителей сектора Газа, его повторной оккупации Израилем, блокады и сокращения территории сектора. Безусловно, стоит учитывать контекст данного выступления — на территории страны арабского мира и после встречи с лидерами ОАЭ, Иордании и Египта, однако оно хорошо ложится в канву сделанных ею еще в конце октября заявлений о необходимости «разделять ХАМАС и палестинцев».

В дальнейшем Харрис неоднократно позволяла себе заходить в своих высказываниях несколько дальше, чем Байден (который, впрочем, обычно вскоре повторял высказанные ею тезисы). Остается загадкой, было ли подобное разделение ролей спланированным в попытке привлечь молодых избирателей и представителей «прогрессивного крыла» Демпартии или же стало самодеятельностью со стороны вице-президента. Слухи о возможных разногласиях внутри тандема активно подогревались публикациями о том, что в частных разговорах Харрис призывала членов администрации и лично Джо Байдена публично демонстрировать больше сочувствия в адрес палестинцев, а также оказывать более сильное давление на премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Попутно стоит отметить, что Харрис заняла более негативную позицию в отношении действующего правого израильского правительства, прямо призывая «не отождествлять его с народом Израиля». Кроме того, она стала высшим должностным лицом США, которое провело встречу с главным внутриполитическим оппонентом Нетаньяху Бенни Ганцем, а во время выступления израильского премьера в Конгрессе в июле 2024 г. не председательствовала в Сенате и в ходе отдельной встречи с Нетаньяху заявила о необходимости как можно скорее заключить соглашение о прекращении огня.

Все это привело к тому, что к моменту обострения внутрипартийного кризиса у демократов на почве необходимости замены Джо Байдена на другого кандидата Камала Харрис стала восприниматься как человек, который сможет изменить подход текущей администрации к войне в Газе в лучшую сторону, в особенности среди «прогрессистов». Еще в начале июля 2024 г. вице-президент отвечала им взаимностью, утверждая, что «понимает чувства» пропалестинских протестующих в кампусах американских университетов, хотя и не согласна с некоторыми их высказываниями. Однако в то же время она заявила об отказе серьезно менять израильскую политику Байдена и успела заручиться поддержкой демократов еврейского происхождения, а также двух крупнейших лоббистских еврейских организаций — консервативной AIPAC и либеральной J Street. Таким образом, новый кандидат в президенты от Демократической партии заняла достаточно сбалансированную, но в то же время противоречивую позицию, не удовлетворившую ни пропалестинских активистов, ни Израиль и сторонников его поддержки.

Переходя к фигуре кандидата в вице-президенты от Демократической партии Тима Уолца, следует отметить, что выбор губернатора Миннесоты вполне вероятно был обусловлен именно его достаточно «прогрессивным» отношением к войне в Газе. Дело в том, что одним из главных фаворитов в недолгой предвыборной вице-президентской гонке был Джош Шапиро, губернатор одного из важнейших колеблющихся штатов на этих выборах — Пенсильвании, и принятие его кандидатуры почти гарантированно отдавало данный штат в руки демократов. Однако против него сыграли его еврейское происхождение и идентичность, а также поддержка Израиля и осуждение действий протестующих в кампусе Пенсильванского университета, которые в ответ дали ему прозвище «геноцидный Джош» (genocide Josh). Шапиро не помогла даже его суровая критика в адрес Биньямина Нетаньяху и стремление к скорейшему прекращению боевых действий на Ближнем Востоке.

В этих условиях Харрис и отдала предпочтение Тиму Уолцу, занимающему по войне в Газе примерно такую же неустойчивую позицию, как и сама действующий вице-президент. Он безоговорочно осудил нападение ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 г. и критиковал тех, кто не поступил в те дни так же, однако затем долгое время избегал высказываний на эту тему, лишь осторожно призывая прислушиваться к недовольным чрезмерным произраильским креном в политике Демократической партии. Весной 2024 г. Уолц несколько активизировался по данной проблематике, с одной стороны, выражая сочувствие к пропалестинским протестующим и призывая «положить конец гуманитарному кризису» и «невыносимой ситуации» в Газе, а с другой — осуждая враждебное отношение к студентам еврейского происхождения и в целом придерживаясь общего произраильского курса. Заметно, что риторики Харрис и Уолца довольно похожи: стараясь не отходить далеко от общей линии поддержки Израиля как государства, они выступали в защиту простых палестинцев, чуть жестче, чем Байден, осуждали стиль ведения израильской армией боевых действий в Газе и политику правительства Нетаньяху и даже частично оправдывали действия пропалестинских протестующих.

Трамп — Вэнс: «во всем виноват Байден», или «Израиль превыше всего»?

Алексней Юрк:
«Ад и Израиль»: как США справляются с очередным обострением палестино-израильского конфликта

Памятуя о первом президентском сроке Дональда Трампа и его ближневосточной политике, можно было ожидать, что бывший президент будет активно выступать в поддержку Израиля. Однако медийная активность Трампа по проблематике войны в Газе существенно сократилась уже в середине октября 2023 г., когда он имел неосторожность охарактеризовать признанную в США террористической организацией ливанскую «Хезболлу» как «очень умную» и раскритиковать израильского премьера Нетаньяху за неготовность к войне, за что был подвергнут критике как в США, так и в самом Израиле. В итоге Трампу пришлось почти полгода практически избегать высказываний по данной теме, лишь изредка давая довольно пространные комментарии. Возможно, подобное затишье было связано как с вышеописанным казусом, так и с неспособностью перещеголять действующего президента в своей «произраильскости», поскольку на тот момент реакция Джо Байдена на обострение конфликта положительно оценивалась большинством как демократов, так и республиканцев.

Однако в марте 2024 г., на фоне роста противоречий по войне в Газе как между Байденом и Нетаньяху, так и внутри американского общества, Дональд Трамп решил выйти из подполья и сделал ряд громких заявлений. Общий их смысл сводился к тому, что Израиль должен поскорее заканчивать войну в Газе, поскольку из-за своего стиля ведения боевых действий он стремительно теряет международную поддержку. Данные высказывания все так же были весьма двусмысленными и могли быть восприняты либо как призыв к большей умеренности и заключению сделки о прекращении огня, либо, напротив, как призыв к достижению скорейшей военной победы путем активизации действий ЦАХАЛ. Несмотря на это, похоже, это единственное более или менее внятное заявление, иллюстрирующее позицию кандидата-республиканца в отношении конфликта и перспектив его урегулирования, особенно учитывая, что подобные тезисы сохранились в его арсенале до сих пор.

Впрочем, центральное место в предвыборной риторике Дональда Трампа в контексте обострения конфликта на Ближнем Востоке заняли обвинения администрации Байдена в том, что она допустила вторжение ХАМАС и все последовавшие за этим события в регионе, и утверждения о том, что в его президентство ничего подобного произойти не могло. По мнению Трампа, демократы продемонстрировали свою «слабость и неэффективность», а также фактически профинансировали атаку «деньгами американских налогоплательщиков». В последнем случае имелось в виду заключение с Ираном сделки по обмену пяти иранских заключенных с американским гражданством на разморозку принадлежащих Тегерану 6 млрд долл. на счетах в Южной Корее в августе 2023 г. (что не совсем соответствует претензиям о деньгах налогоплательщиков), а также возобновление в 2021 г. финансирования БАПОР и различных палестинских структур, ранее приостановленного при Трампе. Кроме того, Трамп подверг Байдена критике за неспособность совладать с пропалестинскими протестами в кампусах американских университетов, добавив, что в случае избрания депортирует всех антиизраильских протестующих.

В подобной ситуации несколько удивительным выглядит тот факт, что за более последовательную и четкую позицию по ближневосточному конфликту в республиканском тандеме образца 2024 г. отвечает running mate Трампа, сенатор Джей Ди Вэнс, «добавляющий произраильский подход к мировоззрению “Америка прежде всего”». По его мнению, администрация Байдена чрезмерно вмешивается в конфликт, и Соединенные Штаты должны позволить Израилю «вести войну так, как он считает нужным».

Вэнс также повторил призыв Трампа к Израилю «закончить войну», однако в отличие от него смог поместить это в региональный контекст. Он заявил, что главной целью США на Ближнем Востоке должны быть нормализация отношений Израиля с Саудовской Аравией и другими странами арабского мира и их объединение против Ирана, которых невозможно добиться, пока «израильтяне не разберутся с ХАМАС». В то же время Вэнс отметил, что нельзя допустить региональной эскалации между Израилем и Ираном, призвав Соединенные Штаты предотвратить ее, при этом продолжая поддерживать еврейское государство. Таким образом, кандидаты от Республиканской партии хоть и выступают за скорейшее прекращение боевых действий, они скорее обвиняют в их затягивании действующую администрацию, которая тем самым не позволяет реализовать начатые еще в ходе первого срока Трампа амбициозные планы по арабо-израильской нормализации и выстраиванию в регионе антииранской коалиции.

Электоральные предпочтения

Иван Тимофеев:
Выборы в США: значение для Ирана

Одной из важнейших причин, по которой обе партии, в особенности Демократическая, по мере приближения выборов озаботились необходимостью прекращения боевых действий на Ближнем Востоке, стали существенные изменения в общественном мнении, грозящие серьезно повлиять на результаты голосования. Наибольшие проблемы в этом отношении возникли у правящей партии, чей электорат не поддерживает действия ЦАХАЛ в Газе. Молодое поколение (18–29 лет) и значительная часть меньшинств, которые долгое время были электоральным оплотом демократов, открыто выразили недовольство подходом Белого дома к войне, считая, что тот оказывает недостаточно сильное давление на израильское руководство. Массовые протесты в крупных американских городах и кампусах университетов многими сравниваются с протестами против войны во Вьетнаме, хотя в реальности они пока и не достигли уровня 1968 г.

Администрация Байдена — Харрис предприняла очевидные попытки отреагировать на запросы своих избирателей, однако произошедшие перемены были главным образом дискурсионными и запоздалыми и потому уже не могли удовлетворить протестующих активистов. Особое разочарование вызвало выступление Камалы Харрис на Национальном съезде Демократической партии (DNC) в середине августа 2024 г., в ходе которого она заявила о приверженности праву Израиля на самооборону и практически никак не критиковала его действия в ходе войны в Газе (хотя, по некоторым оценкам левых изданий, ее речь все же выгодно отличалась от позиции Байдена, поскольку в ней открыто признавалось наличие у палестинцев законных прав на самоопределение).

Следует отметить, что и у Республиканской партии война в Газе также вызвала определенные затруднения. Во-первых, значительная часть независимых избирателей, за голоса которых партиям в ноябре 2024 г. предстоит бороться в первую очередь, также довольно критически оценивает ход израильской операции «Железные мечи» и, соответственно, будет не слишком восприимчива к произраильской риторике GOP. Во-вторых, отмечаются некоторые изменения в поддержке израильских действий и среди самих республиканцев. Так, согласно исследованию Pew Research Center, проведенному 16–22 сентября 2024 г., по сравнению с декабрем 2023 г. среди республиканцев сократилось число сторонников дипломатического невмешательства в палестино-израильский конфликт (с 32% до 25%). Однако интереснее посмотреть на результаты опроса на тему оценки правильности действий ЦАХАЛ в Газе. Тогда как процент считающих, что израильская армия зашла слишком далеко, изменился незначительно (с 12% до 13%), существеннее сократилось количество считающих, что Израиль придерживается правильного подхода (с 34% до 30%) или недостаточно решителен (с 25% до 20%), а большинство и вовсе оказалось не уверено в своем ответе (36% по сравнению с 30% в декабре 2023 г.). Таким образом, республиканцы если и не спешат осуждать Израиль, то как минимум начинают сомневаться в правильности его действий.

Наконец, ряд исследователей и экспертов отмечает проблемы с произраильским ядром Республиканской партии — белыми евангелистами. Их доля в общем населении США, согласно данным Public Religion Research Institute (PRRI), существенно сократилась с 23% в 2006 г. до 14,5% в 2020 г., а среди членов Республиканской партии — с 37% до 29%. Еще более значимым кажется тот факт, что среди молодежи белых евангелистов насчитывается только 7%, и среди них, похоже, широко распространяются общемолодежные тренды. Так, по данным Центра изучения США при Тель-Авивском университете, с 2018 по 2021 г. уровень поддержки Израиля среди молодых евангелистов снизился с 68,9% до 33,6%. Все это ведет к тому, что Дональд Трамп, с одной стороны, обретает сравнительно большую свободу маневра, чем раньше, а с другой — приближается в своем положении к Камале Харрис, вынужденной лавировать и балансировать по ближневосточному вопросу между различными группами интересов.

Борьба за арабского и мусульманского избирателя

Однако наиболее яростная борьба, судя по всему, разворачивается за голоса пересекающихся множеств американцев-мусульман (около 4,5 млн человек, из них примерно 2,5 млн — зарегистрированные избиратели) и арабоамериканцев (около 3,7 млн человек, из них примерно 2,3 млн зарегистрированных избирателей), которые могут оказать решающее влияние на исход выборов в ряде колеблющихся штатов. Значительные мусульманские меньшинства проживают в колеблющихся штатах Джорджия (123 тыс. человек, 1,2% от общей численности населения), Пенсильвания (149 тыс. человек, 1,2%), Северная Каролина (130 тыс. человек, 1,3%), Висконсин (68 тыс. человек, 1,2%) и в особенности Мичиган (242 тыс. человек, 2,4%), в котором также сосредоточено значительное арабоамериканское меньшинство (предположительно от 211 до 390 тыс. человек). Подобные цифры на первый взгляд кажутся малозначительными, однако следует помнить, что на выборах 2020 г. разрыв в пользу Байдена в Джорджии составил 12 тыс. голосов, в Пенсильвании — 75 тыс., в Висконсине — 20 тыс. и в Мичигане — 154 тыс. И если раньше эти люди начиная с президентских выборов 2006 г. стабильно голосовали за Демократическую партию, то после начала войны в Газе ситуация серьезно изменилась, поскольку для них ближневосточная проблема ожидаемо является одной из основных на предстоящих президентских выборах.

В этих условиях неудивительно, что американские мусульмане и арабы активно стремятся использовать свое положение для оказания влияния на ближневосточную политику США. Одной из первых и наиболее громко заявивших о себе групп электората Демпартии, выступившей против текущей политики администрации Байдена относительно войны в Газе, стало так называемое «Национальное движение неприсоединившихся» (Uncommitted National Movement). Оно зародилось именно в Мичигане в ходе праймериз Демократической партии, где в феврале 2024 г. арабоамериканцы и примкнувшие к ним прогрессисты смогли собрать до 100 тыс. человек (около 13% от всех проголосовавших), выбравших Uncommitted (аналог голоса «против всех»), тогда как в городе Дирборн, где проживает самая большая арабоамериканская община, Байден и вовсе получил только 40% голосов, тогда как 56% ушли к неприсоединившимся. Всего же движению удалось аккумулировать до 750 тыс. сторонников Демократической партии, выступающих за немедленное и постоянное прекращение огня, введение оружейного эмбарго для Израиля и прекращение осады сектора Газа.

Андрей Кортунов:
Ситуация на Ближнем Востоке отражает общее положение, сложившееся в мире

Администрация Байдена еще до мичиганских праймериз начала работу по умиротворению пропалестинского электората, но никаких прорывов на этом поприще добиться не удалось. Протестующие, как уже упоминалось выше, возлагали большие надежды на возможные изменения в политике с заменой Байдена на Харрис, однако отношения между ними были испорчены сразу двумя инцидентами. Во-первых, предвыборный штаб Харрис публично опроверг сведения о том, что вице-президент в разговоре с лидерами Uncommitted высказалась в поддержку возможного эмбарго на поставки оружия в Израиль. Во-вторых, организаторы DNC отказали в выступлении спикеру палестинского происхождения, тогда как для родителей заложника американо-израильского происхождения никаких ограничений сделано не было. В ответ же на продолжающиеся пропалестинские акции протеста в ходе своих предвыборных мероприятий Харрис перешла к тактике запугивания активистов возможной победой Трампа.

В результате 19 сентября 2024 г. движение Uncommitted официально отказалось поддержать кандидатуру Харрис, хотя к 8 октября оно несколько пересмотрело свою позицию, заявив, что более важной задачей является не допустить переизбрания Дональда Трампа. Схожим образом поступила правозащитная группа Emgage Action, выступающая от лица миллиона избирателей-мусульман, которая прямо поддержала Харрис, заявив, что Трамп представляет для них куда большую угрозу, так как планирует возобновить ограничения на въезд из ряда стран, где преобладает мусульманское население. Очевидно, активисты были вынуждены пойти на подобные уступки на фоне действий команды Трампа, предпринявшей активные шаги в сторону налаживания отношений с арабоамериканским и мусульманским меньшинствами за счет обещаний скорого и прочного мира в Газе и даже достигшей на этом поприще некоторых успехов.

Впрочем, у Камалы Харрис в борьбе за данные группы электората есть еще один неожиданный, но серьезный соперник — кандидат от «зеленых» Джилл Стайн. Еврейка по национальности, она выступает с пропалестинских позиций и призывает к прекращению «геноцидальной войны» в Газе и поставок американской помощи Израилю. Кроме того, она выбрала чернокожего мусульманина Бутча Уэйра своим напарником по президентской гонке. В итоге, по результатам опроса, проведенного Центром по американо-исламским отношениям (CAIR) 25–27 августа 2024 г., среди мусульманского населения Камала Харрис опережает Джилл Стайн всего на 0,3% — 29,4% против 29,1%, тогда как Дональд Трамп набирает 11,2%. Важно отметить, что из колеблющихся штатов среди мусульман Стайн ведет в Аризоне, Мичигане и Висконсине, Харрис — в Джорджии и с небольшим отрывом в Пенсильвании, где, впрочем, может столкнуться с проблемами другого рода из-за отказа выбрать губернатора штата Шапиро своим напарником. Таким образом, кандидат от «зеленых» имеет большие шансы существенно ослабить позиции действующего вице-президента среди протестного электората и нивелировать разрыв, способствовавший победе Байдена в 2020 г.

Возможные изменения в политике США после выборов

Кто бы ни одержал победу на выборах 5 ноября, сложно представить, что общее направление политики Вашингтона в отношении войны в Газе кардинально изменится: поддержка права Израиля на самооборону и необходимость отстранить ХАМАС от власти присутствуют в программе и демократов, и республиканцев. Однако определенные изменения все же наверняка последуют, поскольку и Харрис, и Трамп занимают позиции дальше от политического центра, к которому хоть и с оговорками, но принадлежал Байден.

В случае реванша республиканцев стоит ожидать в общих чертах продолжения политики первого срока Трампа, хоть и с некоторыми корректировками. Хотя Трамп и Нетаньяху и сумели восстановить отношения, напряжение между ними наверняка сохранится, что дает Белому дому новые возможности для оказания давления на израильское руководство. В целом, можно предполагать, что два консервативных лидера будут разделять общие интересы, в число которых, как ни странно, входит и скорейшее прекращение боевых действий в Газе, необходимое для восстановления израильской экономики и долгожданного расширения «соглашений Авраама» на Саудовскую Аравию ради создания антииранской коалиции. Правда, стороны столкнутся с встречной тенденцией в виде ирано-саудовской разрядки, а также с необходимостью сделать определенные шаги в сторону положительного решения палестинского вопроса, однако подобные вопросы могут быть решены в ходе дальнейших переговоров.

Что же касается возможной победы Харрис, то в данном случае американо-израильские отношения может ждать скорее продолжение текущих проблем и даже их усугубление. Давление со стороны демократов с постепенно усиливающимися позициями антиизраильского прогрессистского крыла будет воспринято израильским руководством совершенно иначе, нежели возможное давление республиканцев, и скорее всего вызовет обратную реакцию. Особое беспокойство у Израиля наверняка вызывает и довольно невнятная позиция Харрис по Ирану (которую она, впрочем, активно пытается исправить), подкрепленная сообщениями о том, что в случае победы действующий вице-президент будет искать способ восстановить отношения с готовым к этому Тегераном. В этих обстоятельствах продолжение «бесконечной войны», постепенно перетекающей из Газы в Ливан, может стать для Нетаньяху более подходящей опцией, нежели заключение сделки на невыгодных для себя условиях с сохранением экзистенциальной иранской угрозы.

Что касается российских интересов, то стоит предположить, что позиция и республиканцев, и демократов несет свои плюсы и минусы. В случае прихода Трампа можно будет рассчитывать на значительное перераспределение сил с украинского ТВД на ближневосточный, однако ожидаемая активизация арабо-израильской нормализации на антииранской основе в случае успеха неизбежно приведет к региональной изоляции Ирана и, соответственно, к возможному охлаждению отношений Москвы как союзницы Тегерана с монархиями Залива. В то же время победа Харрис будет означать нечто близкое к сохранению статус-кво со всеми его преимуществами и недостатками, хотя возможные переговоры с Ираном потенциально могут спровоцировать некоторые трения в российско-иранских отношениях.