Япония и ЕС: прогресс на переговорах о ЗСТ и дальнейшая судьба глобализации

6 июля 2017 г. после четырех лет трудных переговоров С. Абэ, Д. Туск и Ж.-К. Юнкер объявили в Брюсселе о заключении торгового соглашения между Японией и ЕС. После вступления в 2019 г. соглашения в силу официально станет возможным говорить о начале формирования новой зоны свободной торговли, которая по объему рынка будет уступать только Североамериканской зоне свободной торговли (НАФТА).

Это первый серьезный шаг, который С. Абэ может записать в свой актив после разочаровывающего решения Д. Трампа отказаться от ратификации Соглашения о ТТП. Обещания Д. Трампа покончить с практикой заключения многосторонних соглашений и вернуться к двусторонним договорам, ограничивающим импорт из стран-партнеров США в случае серьезных нарушений равновесия торговых балансов, вызвали в Японии серьезную обеспокоенность. Пересмотр Соединенными Штатами правил игры во внешней торговле поставит Японию под серьезный удар.

Энтузиазм, выражаемый ЕС и Японией по поводу достижения в переговорах рубежа, который в любом случае является промежуточным и не носит какого-то эпохального характера, многим кажется избыточным. Однако он имеет смысл как ясный сигнал тем, кто начал было сомневаться в будущем экономической глобализации и в решимости элит стран Запада продвигать ее, несмотря на активизацию политиков «новой волны», умело играющих на вызываемых глобализацией страхах и обеспокоенности части населения.

Владимир Нелидов:
Японо-американский союз: полет нормальный

Объявление об успешном завершении трехлетних переговоров между Японией и ЕС, безусловно, прибавило очков японскому премьеру.

В начале июля в Брюсселе было объявлено о достижении базового соглашения о мерах по либерализации торговли между Японией и ЕС. Главная из этих мер — поэтапная ликвидация пошлин на импорт ряда принципиально важных для сторон товарных позиций. В частности, ЕС принял на себя обязательство после переходного периода отказаться от обложения импорта японских автомобилей и продовольственных товаров, а Япония, в свою очередь, — начать процесс снижения пошлин на европейские сыры и ряд других продуктов питания. Достигнутое соглашение является рамочным, подробные графики реализации предусмотренных мер будут опубликованы отдельно. После вступления в 2019 г. соглашения в силу официально станет возможным говорить о начале формирования новой зоны свободной торговли, которая по объему рынка будет уступать только Североамериканской зоне свободной торговли (НАФТА), объединяющей США, Канаду и Мексику.

Это первый серьезный шаг, который нынешний премьер-министр Японии С. Абэ может записать в свой актив после разочаровывающего и даже, как считают некоторые, унизительного для него решения новой администрации в США отказаться от ратификации Соглашения о Транстихоокеанском партнерстве, на согласование условий которого С. Абэ потратил немалую часть своего политического капитала. В японской политической традиции ответственность за успех или неудачу того или иного начинания несут все его стороны, независимо от конкретного вклада каждого. Личные потери для имиджа С. Абэ как политика, способного договариваться с зарубежными лидерами и эффективно решать проблемы, после отказа США от ТТП были весьма существенными. Напротив, объявление об успешном завершении трехлетних переговоров между Японией и ЕС, сделанное вместе с главой Еврокомиссии Ж.-К. Юнкером и председателем Европейского совета Д. Туском и приуроченное ими к саммиту G20 в Гамбурге, безусловно, прибавило очков японскому премьеру. На церемонии объявления о достижении соглашения он, кстати, не преминул заявить о решимости Японии и дальше выступать в роли знаменосца идей либерализации международной торговли и инвестиций и борьбы с проявлениями протекционизма.

Значение собственно соглашения не стоит преувеличивать. Речь, конечно, не идет о снятии всех барьеров на пути движения производственных ресурсов, тесной координации всех аспектов экономической политики или, тем более, об унификации соответствующего законодательства. Даже более скромные цели упорядочения норм регулирования взаимных инвестиций и разрешения сопутствующих конфликтов еще предстоит реализовать в ходе отдельных переговоров. Снятие (причем не мгновенное, а растянутое на много лет) импортных пошлин на отдельные товары не приведет к резкому взлету объемов торговли. Например, те же автомобили японских марок и сегодня в огромном количестве собираются на таможенной территории ЕС, тем самым уходя от импортных барьеров, а поставки элитных сортов европейского сыра не настолько эластичны по цене, чтобы существенно измениться в объемах. Скорее всего, символическое значение согласуемых мер в обозримом будущем будет преобладать над реальным, особенно если учесть неизбежные в ходе его имплементации бюрократические проволочки и отсрочки.

Звучащие в прессе фразы о рождении грандиозной по своей величине зоны свободной торговли также следует воспринимать с учетом того, что любая такая зона — не столько разовый качественный скачок, сколько длительный процесс постепенной ликвидации барьеров на пути потоков товаров и услуг, барьеров, которые практически никогда не исчезают полностью и окончательно. Даже самые либеральные торговые режимы, как правило, подразумевают возможность применения экстренных мер по защите производителей от демпинга и других форм недобросовестной конкуренции.

Тем не менее подтверждая общую тенденцию к уменьшению трансграничных барьеров — тенденцию, составляющую суть экономической глобализации, — соглашение будет иметь не просто символическое, но и практическое значение. Во всяком случае, для Японии, в которой политические кульбиты 2016 г. и в первую очередь обещания Д. Трампа покончить с практикой заключения многосторонних соглашений и вернуться к двусторонним договорам, ограничивающим импорт из стран-партнеров США в случае серьезных нарушений равновесия торговых балансов, вызвали серьезную обеспокоенность. Не в последнюю очередь потому, что Япония стоит в начале списка стран, к которым у нового президента есть серьезные претензии по этой части. Так что пересмотр Соединенными Штатами правил игры во внешней торговле поставит Японию под серьезный удар.

Виталий Швыдко:
Отказ США от ТТП: значение для Японии

Распространение вируса протекционизма на Европу также не сулило бы Японии ничего хорошего, учитывая ее активное сальдо в торговле с ЕС и распространенные обвинения в фактической закрытости большого сегмента ее рынков для европейских компаний. В этом отношении часто звучащие из Токио призывы активно противодействовать протекционизму в международной торговле связаны не столько с верностью идеалам экономического либерализма, сколько с прагматичным стремлением избежать лишних проблем в отношениях со своими главными экономическими партнерами. И они же, естественно, роднят японских политиков с брюссельской бюрократией, для которой подъем экономического национализма — прямая угроза собственной политической роли и влиянию, а в конечном счете — и обретенному за много десятилетий привилегированному положению. В этом смысле нынешнее соглашение, пусть и достигнутое в результате длительного торга по конкретным вопросам, — это все-таки скорее политико-идеологический императив для обеих сторон, нежели результат лоббистского давления на государственные структуры со стороны своего или чужого бизнеса. Более того, по иронии судьбы именно бюрократия ЕС и Японии, традиционно обвиняемая в стремлении максимально «зарегулировать» все, что можно, оказалась сегодня в роли защитника свободы торговли, причем в опосредованном противостоянии с президентом Д. Трампом, который пришел к власти под лозунгом защиты интересов частного бизнеса.

Впрочем, здесь есть и еще один более общий аспект. Крупные японские корпорации за последние десятилетия реально (а не только по формальным параметрам) глобализировались и по объекту деятельности, и по структуре управления, и по характеру долгосрочной стратегии. Сегодня они легче находят общий язык (и общие интересы) с европейским транснациональным бизнесом, играющим первую скрипку в экономике ЕС. С этой точки зрения достигнутое соглашение — это также серьезный признак того, что транснациональный бизнес как субъект политической жизни не намерен сдавать свои позиции национальным политикам популистского толка. Энтузиазм, демонстративно выражаемый обеими сторонами по поводу достижения в переговорах рубежа, который в любом случае является промежуточным и не носит какого-то эпохального характера, многим кажется избыточным. Однако он имеет смысл как ясный сигнал тем, кто начал было сомневаться в будущем экономической глобализации и в решимости элит стран Запада продвигать ее, несмотря на активизацию политиков «новой волны», умело играющих на вызываемых глобализацией страхах и обеспокоенности части населения. И в этом отношении дальнейшая судьба проекта создания зоны свободной торговли между Японией и ЕС заслуживает немалого внимания.