«Звездные войны» или «Звездный путь»?

15 февраля 2024 г. на очередном брифинге для прессы в Вашингтоне советник Белого дома по вопросам национальной безопасности Джон Кирби выразил обеспокоенность тем, что Россия якобы настойчиво работает над новым противоспутниковым оружием и уже достигла в этой области значительных успехов. Поскольку он не счел нужным уточнить, о каком именно типе вооружений идет речь, некоторые журналисты, присутствовавшие на брифинге, высказали предположение, что администрация Байдена, возможно, обеспокоена перспективой размещения на околоземной орбите какой-то футуристической российской ядерной ракеты для борьбы с американскими спутниками. Мероприятие оставило ощущение некоторой недосказанности, сохранило интригу вокруг таинственных планов Кремля и подогрело интерес не только американской, но и мировой общественности к уже не столь новой, но все еще захватывающей теме «звездных войн».

Однако в любом случае размещение ядерного оружия и средств его доставки в космосе стало бы прямым нарушением Договора о космосе 1967 г. Сегодня большинство государств мира (включая все крупные космические державы) являются участниками Договора. Кстати, в марте 2009 г. к Договору присоединилась и КНДР, военно-космические программы которой, равно как и перспективы сотрудничества Москвы и Пхеньяна в освоении космоса, традиционно были предметом озабоченности в Вашингтона. Не случайно через пять дней после пресс-конференции Джона Кирби российский президент Владимир Путин еще раз публично напомнил, что Россия выступает категорически против размещения ядерного оружия в космосе, не имеет таких планов и призывает все другие страны к неукоснительному соблюдению положений Договора о космосе.

Поспешность и несогласованность в американских заявлениях вызывала закономерные подозрения относительно достоверности обвинений США и сомнения в том, что именно стоит за всплеском активности администрации Байдена на космическом направлении. Можно предположить, что мы имеем дело с очередной попыткой добиться успеха в информационной войне, ведущейся Вашингтоном против России, противопоставив Москву ее ключевым международным партнерам.

Конечно, если оставить в стороне очень популярное у журналистов, но сильно переоцененное ядерное измерение и заглянуть в будущее космических технологий в целом, то основания для беспокойства так или иначе появятся. Зависимость человечества от околоземных спутников постоянно растет, они широко используются как государственным, так и частным сектором, и каждый год тысячи новых объектов самого разного назначения попадают на и без того довольно переполненные орбиты. В настоящее время общее число активных спутников на этих орбитах оценивается примерно в 8,5 тысяч, при том, что над «правилами дорожного движения» в космосе еще предстоит много работать. Ослепить хотя бы несколько космических аппаратов потенциального противника по своему выбору, например, высокоточными лазерными лучами, означало бы нанести этому противнику огромный стратегический, экономический, социальный или иной ущерб, вполне сравнимый с ущербом от прямой военной агрессии на наземном театре.

И стоит напомнить, что лазеры космического базирования в принципе могут применяться не только против спутников, но и против других целей, включая баллистические и гиперзвуковые ракеты. То, что казалось фантастикой в 1983 г., в не слишком далеком будущем способно превратиться в вполне практический инструмент подрыва глобальной стратегической стабильности, основанной на неизменности ситуации «взаимного гарантированного уничтожения».

В апреле 2022 г. администрация Байдена объявила об одностороннем моратории на кинетические испытания противоспутниковых ракет, призвав другие космические державы последовать своему примеру. Это решение, если оно будет поддержано другими ведущими космическими державами, может помочь уменьшить количество нового космического мусора на околоземных орбитах. Однако мораторий на кинетические испытания космических ракет не включает в себя ни сопутствующие НИОКР, ни реальное развертывание космического оружия, ни даже другие виды испытаний, такие как, например, компьютерное моделирование. Иными словами, Соединенные Штаты готовы отказаться лишь от одного элемента в широком наборе мер, ведущих к дальнейшей милитаризации околоземного космического пространства.

Попутно заметим, что, по данным на начало 2024 г. именно Соединенные Штаты оставались безусловным лидером по числу активных военных спутников на околоземных орбитах (239), существенно превосходя Китай (140) и Россию (105), не говоря уже о всех других странах. Общий годовой бюджет Космических сил США через пять лет после их создания уже достиг 30 млрд долл. и продолжает быстро расти.

Чтобы покончить с проблемой космического оружия раз и навсегда, нужно применять более комплексный подход. Пока еще не поздно начать многосторонние переговоры по вопросам, связанным с полной демилитаризацией космоса. На протяжении более чем двадцати последних лет (начиная с 2002 г.) Россия и Китай последовательно продвигали идею полной демилитаризации космического пространства. По мнению Пекина и Москвы, Договор должен быть всеобъемлющим, юридически обязывающим, включающим набор соответствующих процедур мониторинга выполнения его положений странами-участницами.

Среди многочисленных американских кинофильмов о космическом будущем человечества наиболее известны две эпичные саги — «Звездные войны» и «Звездный путь». Во многом эти высокобюджетные, наполненные множеством спецэффектов и постоянно развивающихся сюжетных линий эпопеи похожи друг на друга. Но между ними есть, по крайней мере, одно принципиальное различие.

«Звездные войны» — серия захватывающих фильмов о непримиримой борьбе добра и зла на бесчисленных планетах далекой галактики, об извечно контрастном черно-белом мире, в котором все новым и новым поколениям героев предстоит решать, перейти ли им в этом жестоком противостоянии на торжествующую темную сторону или оставаться на светлой стороне, даже если шансы на ее победу совсем призрачны.

«Звездный путь» — не менее увлекательный кинематографический эпос об исследованиях безграничной Вселенной, о присущей человеку жажде познания и тяге к новым свершениям, о том, как важно постараться понять и принять чуждые инопланетные культуры и цивилизации, с которыми неизбежно приходится сталкиваться в межзвездных скитаниях, и с которыми нужно как-то договариваться.

Если человечество намеревается выжить в XXI столетии и развиваться дальше, ему нужно выбрать для себя дорогу «Звездного пути», а не «Звездных войн».

15 февраля 2024 г. на очередном брифинге для прессы в Вашингтоне советник Белого дома по вопросам национальной безопасности Джон Кирби выразил обеспокоенность тем, что Россия якобы настойчиво работает над новым противоспутниковым оружием и уже достигла в этой области значительных успехов. Поскольку он не счел нужным уточнить, о каком именно типе вооружений идет речь, некоторые журналисты, присутствовавшие на брифинге, высказали предположение, что администрация Байдена, возможно, обеспокоена перспективой размещения на околоземной орбите какой-то футуристической российской ядерной ракеты для борьбы с американскими спутниками.

Отвечая на посыпавшиеся вопросы, Кирби предпочел не вдаваться в подробности и даже постарался успокоить собравшихся, заявив, что усилия Москвы пока еще не привели к созданию «активного потенциала». Он также пообещал начать «прямое дипломатическое взаимодействие с Россией», а также консультации с ключевыми союзниками США и «другими странами по всему миру, чьи интересы поставлены на карту».

Много шума из ничего?

Ирина Исакова:
США в борьбе за лидерство в космосе бросают вызов многополярности: от «сдерживания» до «конкурентоспособной выносливости»

Мероприятие для СМИ в зале для пресс-брифингов имени Джеймса Брэди оставило ощущение некоторой недосказанности, сохранило интригу вокруг таинственных планов Кремля и подогрело интерес не только американской, но и мировой общественности к уже не столь новой, но все еще захватывающей теме «звездных войн». Действительно, потенциальное размещение ядерного оружия в космосе могло бы означать радикальный сдвиг в общем балансе военных сил на земном шаре. Для того, чтобы вывести из строя спутники противника, даже не нужно было бы напрямую поражать их ядерной ракетой: достаточно просто ослепить их излучением, испускаемым при дистанционном ядерном взрыве. Главный недостаток такого применения ядерного оружия в космосе — его неизбирательный характер: жертвами взрыва неизбежно стали бы все объекты в радиусе поражения, включая и спутники третьих стран, которым не повезло оказаться поблизости от космического поля боя.

Однако в любом случае размещение ядерного оружия и средств его доставки в космосе, о котором могли бы лишь мечтать во многих генеральных штабах, стало бы прямым нарушением Договора о космосе 1967 г. (полное название — Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела). Договор, подготовленный еще в разгар холодной войны объединенными усилиями ведущих космических держав под эгидой Организации Объединенных Наций, был одновременно открыт для подписания в Москве, Лондоне и Вашингтоне 27 января 1967 г. и вступил в силу уже 10 октября 1967 года.

Сегодня большинство государств мира (включая все крупные космические державы) являются участниками Договора. Кстати, в марте 2009 г. к Договору присоединилась и КНДР, военно-космические программы которой, равно как и перспективы сотрудничества Москвы и Пхеньяна в освоении космоса, традиционно были предметом озабоченности в Вашингтона. Прямое нарушение базовых положений Договора любым из участников было бы неизбежно сопряжено с высокими репутационными издержками для нарушителя, не говоря уже о негативных последствиях для глобальной стратегической стабильности.

Не случайно через пять дней после пресс-конференции Джона Кирби российский президент Владимир Путин еще раз публично напомнил, что Россия выступает категорически против размещения ядерного оружия в космосе, не имеет таких планов и призывает все другие страны к неукоснительному соблюдению положений Договора о космосе. Отсутствие у России планов распространения гонки ядерных вооружений на космическое пространство подтвердили и российский министр обороны Сергей Шойгу, и заместитель Министра иностранных дел Сергей Рябков, и другие официальные лица страны.

Российские заверения, впрочем, не погасили шумиху вокруг космической темы в Вашингтоне и не помешали американской разведке провести срочные брифинги с основными союзниками США в Европе и в Азии по поводу возможного размещения Москвой «компонентов ядерного оружия» на околоземной орбите уже в текущем году (?). Как эти прогнозы соотносятся с заверениями Кирби об отсутствии у России «активного потенциала» не вполне понятно, но звучат весьма устрашающе.

Более того, в кулуарах Мюнхенской конференции по безопасности Государственный секретарь США Энтони Блинкен на встречах со своим китайским и индийским коллегами Ван И и Субраманьямом Джайшанкаром прозрачно намекнул, что российские действия в космосе несут неприкрытую угрозу не только для спутников США, но также и для спутников всех других стран, включая Китай и Индию, а потому Пекин и Нью-Дели должны во что бы то ни стало отговорить Москву от шага, «который может обернуться катастрофой».

Такая поспешность и несогласованность в американских заявлениях вызывала закономерные подозрения относительно достоверности обвинений США и сомнения в том, что именно стоит за всплеском активности администрации Байдена на космическом направлении. По просочившейся в прессу информации, в американском разведывательном сообществе до сих пор отсутствует ясность относительно планов Москвы, а заявления, исходящие из Белого дома и Государственного департамента, пока основаны лишь на предварительных гипотетических допущениях. Можно предположить, что мы имеем дело с очередной попыткой добиться успеха в информационной войне, ведущейся Вашингтоном против России, противопоставив Москву ее ключевым международным партнерам.

Наследие Рейгана в XXI веке

Евгения Дрожащих:
Борьба за мир в космосе: о подходах России и США по предотвращению гонки космических вооружений

Договор о космосе 1967 г. не только запрещает любое размещение ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения в космическом пространстве, но и запрещает создание военных баз, испытания оружия и проведение военных маневров на небесных телах. Тем не менее Договор прямо не запрещает любую военную деятельность в космосе, не препятствует созданию военно-космических сил или размещению обычных вооружений в космосе. Именно поэтому стала возможной объявленная 23 марта 1983 г. президентом Рональдом Рейганом «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), включавшая целый набор элементов космического базирования.

Из СОИ, как известно, ничего путного так и не вышло, но ящик Пандоры был открыт. В последующие десятилетия многие страны, включая США, Россию, Китай и Индию, провели множество беспрепятственных испытаний опытных образцов противоспутникового оружия различных типов. До сих пор наиболее заметным последствием этих испытаний были не какие-то технологические революции, а банальное загрязнение околоземного пространства большим количеством мусора, оставшегося от пораженных спутников, что уже становится серьезным неудобством для всех объектов на околоземных орбитах, в том числе и для космических станций.

Договор также не устанавливает каких-либо конкретных ограничений на мирное использование атомной энергии в космосе. В 2009 г. Роскосмос приступил к реализации амбициозного плана по созданию беспилотного атомного космического буксира или транспортно-энергетического модуля для освоения Солнечной системы (так называемый проект «Зевс»). Может быть, именно этот проект вызвал повышенное беспокойство в Белом доме? Однако, ни о каких планах использования атомного буксира в военных целях пока ничего не известно. Более того, каких-то недавних и неожиданных прорывов в осуществлении проекта тоже не отмечено, и первое орбитальное летное испытание атомного реактора должно состояться не ранее следующего десятилетия. Одним словом, у администрации Байдена не должно быть непосредственных причин для тревоги именно по поводу российского «Зевса».

Конечно, если оставить в стороне очень популярное у журналистов, но сильно переоцененное ядерное измерение и заглянуть в будущее космических технологий в целом, то основания для беспокойства так или иначе появятся. Зависимость человечества от околоземных спутников постоянно растет, они широко используются как государственным, так и частным сектором, и каждый год тысячи новых объектов самого разного назначения попадают на и без того довольно переполненные орбиты. В настоящее время общее число активных спутников на этих орбитах оценивается примерно в 8,5 тысяч, при том, что над «правилами дорожного движения» в космосе еще предстоит много работать. Ослепить хотя бы несколько космических аппаратов потенциального противника по своему выбору, например, высокоточными лазерными лучами, означало бы нанести этому противнику огромный стратегический, экономический, социальный или иной ущерб, вполне сравнимый с ущербом от прямой военной агрессии на наземном театре.

И стоит напомнить, что лазеры космического базирования в принципе могут применяться не только против спутников, но и против других целей, включая баллистические и гиперзвуковые ракеты. То, что казалось фантастикой в 1983 г., в не слишком далеком будущем способно превратиться в вполне практический инструмент подрыва глобальной стратегической стабильности, основанной на неизменности ситуации «взаимного гарантированного уничтожения».

Иллюзии «допустимости» космических войн

В более общем смысле милитаризация космического пространства несет в себе множество новых рисков и вызовов безопасности, которые пока трудно достоверно оценить, но которые заслуживают самого пристального внимания со стороны экспертов и политиков. Системы космического базирования не привязаны к какому-либо конкретному наземному или морскому театру военных действий — они по определению действуют в глобальном масштабе. Эти системы могут находиться в состоянии высокой боевой готовности в режиме 24/7. Степень их автономности неизбежно окажется выше, чем у наземных аналогов. Космическое оружие будет очень трудно отследить, особенного по мере его дальнейшей миниатюризации и маскировки. Можно предположить возникновения сложных проблем с атрибуцией различных «дорожно-транспортных» и иных инцидентов в космосе.

Иван Данилин, Эрнест Слепцов:
Космические инициативы США: ремилитаризация или гибрид?

Оружие космического базирования выглядит почти идеальным средством для нанесения превентивного (обезоруживающего) удара. Центры принятия политических и военных решений будут находиться далеко от точки фактического столкновения, а с большой дистанции война в космосе будет казаться почти что невинной компьютерной игрой для подростков. Если вдруг у кого-то вдруг сложится превратное представление о том, что перенос поля боя в космическое пространство — это эффективный способ минимизировать сопутствующий ущерб населению и гражданской инфраструктуре на Земле, то применение систем космического базирования может быть воспринято как более «допустимое», по сравнению с системами других видов базирования. Таким образом, развёртывание систем космического базирования (пусть даже и без ядерных компонентов) способно породить опасную иллюзию о том, что будущая глобальная война может быть предельно «стерильной», очень короткой и относительно безболезненной для всех вовлеченных в нее сторон.

Ситуация осложняется еще и тем, что в наши дни становится все труднее и труднее достоверно отличить гражданскую космическую технику от военной, а государственные проекты в космосе — от частных инициатив. Достаточно упомянуть такие американские частные компании, как Maxar Technologies, BlackSky Technology, Planet Labs и, конечно, StarLink, которые играют столь важную роль в продолжающемся российско-украинском конфликте. На наших глазах складываются причудливые форматы государственно-частных партнерств, по сути дела ни перед кем не несущих никакой ответственности. В будущем нельзя полностью исключить сценарий, при котором решение о начале военных действий в космическом пространстве будет принято не в Белом доме и не на Капитолийском холме, а в штаб-квартире какой-нибудь транснациональной корпорации, озабоченной исключительно увеличением своих прибылей.

Даже если исходить из оптимистического сценария, предполагающего, что прямого военного столкновения на околоземных орбитах каким-то образом удастся избежать, гонка вооружений в космосе будет важным фактором, подпитывающим недоверие и взаимные подозрения, препятствующим международному сотрудничеству и поглощающим огромные финансовые и интеллектуальные ресурсы, столь необходимые для мирных космических программ, которые при других обстоятельствах могли бы принести неоценимую пользу всему человечеству.

Подавлять симптомы или искать причины?

В апреле 2022 г. администрация Байдена объявила об одностороннем моратории на кинетические испытания противоспутниковых ракет, призвав другие космические державы последовать своему примеру. Это решение, если оно будет поддержано другими ведущими космическими державами, может помочь уменьшить количество нового космического мусора на околоземных орбитах. Однако мораторий на кинетические испытания космических ракет не включает в себя ни сопутствующие НИОКР, ни реальное развертывание космического оружия, ни даже другие виды испытаний, такие как, например, компьютерное моделирование. Иными словами, Соединенные Штаты готовы отказаться лишь от одного элемента в широком наборе мер, ведущих к дальнейшей милитаризации околоземного космического пространства.

Попутно заметим, что, по данным на начало 2024 г. именно Соединенные Штаты оставались безусловным лидером по числу активных военных спутников на околоземных орбитах (239), существенно превосходя Китай (140) и Россию (105), не говоря уже о всех других странах. Общий годовой бюджет Космических сил США через пять лет после их создания уже достиг 30 млрд долл. и продолжает быстро расти.

Евгения Дрожащих, Денис Никифоров:
Космомусорный предлог

Чтобы покончить с проблемой космического оружия раз и навсегда, нужно применять более комплексный подход. Пока еще не поздно начать многосторонние переговоры по вопросам, связанным с полной демилитаризацией космоса. На протяжении более чем двадцати последних лет (начиная с 2002 г.) Россия и Китай последовательно продвигали идею полной демилитаризации космического пространства. В частности, 12 февраля 2008 г. на Женевской конференции по разоружению был представлен развернутый российско-китайский проект договора о запрещении оружия в космическом пространстве, который в своих главных положениях нисколько не устарел и сегодня. По мнению Пекина и Москвы, Договор должен быть всеобъемлющим, юридически обязывающим, включающим набор соответствующих процедур мониторинга выполнения его положений странами-участницами.

Безусловно, заключение такого договора было нетривиальной задачей еще полтора десятилетия назад, а в нынешних непростых геополитических условиях и с учетом быстрого освоения околоземного пространства самыми разными игроками эта задача будет сталкиваться с множеством дополнительных препятствий и сложностей. По всей видимости, работа над таким договором, даже при наличии доброй воли всех участников, займет очень продолжительное время и потребует немало инновационных технических и правовых решений, о которых пока что можно лишь догадываться. Тем не менее даже начало содержательного многостороннего диалога без каких-либо предварительных условий существенно изменило бы к лучшему общую политическую атмосферу вокруг обостряющейся год от года проблемы космических вооружений.

Чему нас может научить Голливуд

Среди многочисленных американских кинофильмов о космическом будущем человечества наиболее известны две эпичные саги — «Звездные войны» (Star Wars) и «Звездный путь» (Star Track). Во многом эти высокобюджетные, наполненные множеством спецэффектов и постоянно развивающихся сюжетных линий эпопеи похожи друг на друга. Но между ними есть, по крайней мере, одно принципиальное различие.

«Звездные войны» — серия захватывающих фильмов о непримиримой борьбе добра и зла на бесчисленных планетах далекой галактики, об извечно контрастном черно-белом мире, в котором все новым и новым поколениям героев предстоит решать, перейти ли им в этом жестоком противостоянии на торжествующую темную сторону или оставаться на светлой стороне, даже если шансы на ее победу совсем призрачны.

«Звездный путь» — не менее увлекательный кинематографический эпос об исследованиях безграничной Вселенной, о присущей человеку жажде познания и тяге к новым свершениям, о том, как важно постараться понять и принять чуждые инопланетные культуры и цивилизации, с которыми неизбежно приходится сталкиваться в межзвездных скитаниях, и с которыми нужно как-то договариваться.

Если человечество намеревается выжить в XXI столетии и развиваться дальше, ему нужно выбрать для себя дорогу «Звездного пути», а не «Звездных войн».

Сокращенная версия статьи опубликована в Global Times.