Обострение ближневосточного конфликта, начавшееся с внезапной атаки движения ХАМАС со стороны сектора Газа, стало неожиданностью не только для Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ), но и для большинства стран ближневосточного региона. Ситуация, по всей видимости, идет к наземной операции в анклаве, которая может завершиться его повторной оккупацией. Беспрецедентная эскалация поставила под вопрос процесс нормализации отношений между Израилем и арабскими странами, а также готовившееся историческое соглашение с Саудовской Аравией. В непростом положении оказалась и Россия, традиционно поддерживавшая отношения и с Израилем, и с Палестиной, и с Ираном, который сейчас обвиняют в причастности к нападению ХАМАС. О том, как очередная война на Ближнем Востоке способна изменить весь регион и какую роль может сыграть Россия в его урегулировании «Лента.ру» поговорила с программным координатором Российского совета по международным делам (РСМД) Иваном Бочаровым.
Нынешний конфликт — один из самых кровопролитных для обеих сторон, едва ли не с войны за независимость 1948 года. Можно считать его поворотным моментом в истории палестино-израильского конфликта?
В Палестине существенно усугубились гуманитарные проблемы, но в остальном для палестинцев, наверное, мало что изменилось: их и так обстреливали, против них проводили силовые операции. А вот с точки зрения Израиля, действительно произошедшее — это поворотный момент. В предыдущие годы захват даже одного заложника был огромным скандалом, который сопровождался крупными силовыми операциями с целью их освобождения.
Сейчас ХАМАС взял в заложники около 130 человек — это беспрецедентное число. Беспрецедентен и захват целых территорий, населенных пунктов и кибуцев на территории самого Израиля.
С этой точки зрения, конечно, происходящее сейчас — небывалый виток эскалации.
Возможен ли откат к статусу-кво по состоянию на 6 октября? Или это уже совершенно новая страница в истории этого конфликта?
И прежний статус-кво был не очень хорош: мирный процесс, запущенный 30 лет назад в Осло, застопорился. Уже в этом году, по сообщениям Организации Объединенных Наций, число жертв в палестино-израильских столкновениях было рекордным высоким за последние годы — то есть и так был большой всплеск насилия.
Но все равно Израиль и Палестина были к миру ближе, чем сейчас. Поэтому в обозримом будущем, я не вижу какого-то проблеска света. Концепция создания двух государств, Израиля и Палестины, которая закреплена в резолюциях ООН и которая поддерживается Россией, на данном этапе вряд ли будет релевантна.
Реальность будет гораздо более жестокой и несправедливой для палестинцев.
Наземная операция ЦАХАЛ в секторе Газа выглядит уже решенным делом. Какое будущее ждет анклав при таком развитии сценария?
Все очень сильно зависит от масштабов этой операции: от того, насколько неизбирательные удары там будут наноситься, в какой степени будет задействована тяжелая техника.
Территория сектора Газа совсем небольшая — меньше, чем Магнитогорска, а проживает там два миллиона человек. Это очень плотно населенная территория.
Нынешние бомбардировки уже приводят к большим жертвам среди мирного населения.
Число перемещенных лиц уже сейчас превысило 423 тысячи человек, а 13 октября Израиль объявил о том, что дает всего 24 часа, чтобы мирные жители покинули северные районы сектора Газа. Происходит масштабное движение населения.
Если Израиль проведет полномасштабную силовую операцию, то не следует исключать и последующую оккупацию сектора Газа.
Такое уже случалось прежде, с 1967 года по 2005-й, когда тогдашний премьер-министр Израиля Ариэль Шарон принял решение об одностороннем выводе израильских военных и еврейских поселений из анклава. К слову, некоторые израильские наблюдатели сейчас критикуют это решение, утверждая, что оно отчасти привело к событиям 7 октября.
Какая ситуация будет складываться на Западном берегу реки Иордан?
Поскольку Палестинская национальная администрация, управляющая Западным берегом реки Иордан, не принимала участия во всей этой резне, захвате заложников и обстрелах Израиля 7 октября, ЦАХАЛ в ближайшее время не будет предпринимать против них таких же жестких действий, как в отношении сектора Газа.
С другой стороны, нет никаких оснований полагать, что позиция Израиля в отношении Палестинской национальной администрации на Западном берегу Иордана станет более компромиссной или более позитивной для палестинцев.
Пока ничего не предвещает изменения позиции Израиля, поэтому по отношению к Западному берегу реки Иордан в большей степени возможно сохранение статуса-кво.
Неожиданность атаки ХАМАС и огромные потери с израильской стороны считают крупнейшим провалом разведки и армии чуть ли не с 1973 года. Как этот болезненный опыт поменяет Израиль и как отразится на его руководстве?
Не исключено, что у премьер-министра Биньямина Нетаньяху, мягко говоря, будут проблемы. Если мы посмотрим на данные соцопросов, которые уже успели провести разные организации после 7 октября, 70-80 процентов израильтян шокированы произошедшим и считают это провалом и лично премьер-министра, и правящей коалиции.
Есть основания полагать, что он недолго продержится у власти после случившегося или, как минимум, может столкнуться с жесткой оппозицией со стороны израильской улицы.
Почему Египет не открывает КПП на границе с сектором Газы для палестинских беженцев, которые пытаются спастись от израильских ударов?
Декларируемая причина — это то, что открытие КПП опасно из-за близости обстрелов. Однако, на мой взгляд, есть и другие причины, о которых не говорят публично.
Два миллиона жителей сектора Газа — это довольно много, и если какая-то весомая их часть придет в Египет — а больше им, по сути, бежать некуда, — то это может обострить хронические социально-экономические проблемы в самом Египте.
Хотя речи именно об остром кризисе в Египте не идет, там существует целый ряд проблем в сфере продовольственной безопасности, довольно большой разрыв в плане социального неравенства между разными слоями населения, высокий процент людей, живущих за чертой бедности. И если там окажутся вот эти 423 тысячи перемещенных лиц, о которых сообщает ООН, то это лишь обострит все эти проблемы.
Наверное, Египет просто не готов принять такое огромное количество людей.
Тем более, не стоит исключать, что вместе с мирными жителями из сектора Газа в Египет могут попасть и некоторые радикальные элементы. Например, члены ХАМАС, который возник из палестинского отделения исламистской организации «Братья-мусульмане» (признана в России террористической), запрещенной в самом Египте. В секторе Газа действует и другая радикальная группировка, «Исламский джихад», — и проникновение в Египет ее членов тоже не принесет ничего хорошего, тем более что на Синайском полуострове и без того непростая ситуация с точки зрения террористических угроз.
Почему мусульманские страны, которые публично выступают в поддержку Палестины, не организовали поставки гуманитарной помощи через ту же территорию Египта, чтобы помочь мирному населению Газы и, например, заместить топливо для электрогенераторов, которое перестал поставлять Израиль?
Те государства, которые публично поддержали ХАМАС, действительно могли бы нарастить гуманитарную помощь сектору Газа. Возможно, пока просто прошло недостаточно времени, и сейчас решаются логистические вопросы. Тем более что интенсивность ударов по сектору Газа сейчас довольно высокая, массированные бомбардировки проводятся каждые несколько часов, и возможно, есть риск, что те, кто будут доставлять эту гуманитарную помощь, тоже попадут под обстрелы. Может быть такая причина, может быть иная, на данном этапе трудно сказать.
Руководство Израиля открыто обвиняет Иран в причастности к нападению ХАМАС. Если иранские власти действительно замешаны в произошедшем, то зачем это им?
Сейчас, к сожалению, в информационном пространстве чуть ли не отождествляют ХАМАС с Ираном.
Хотя ХАМАС — это скорее не прокси и не марионетка Ирана, а союзник, причем довольно ситуативный.
Например, когда в Сирии началась гражданская война, ХАМАС поддержал вооруженную оппозицию, а Иран выступил на стороне президента страны Башара Асада, после чего в Иране скорректировали политику по оказанию материальной помощи ХАМАС.
Пока что все же нет оснований предполагать, что Иран напрямую замешан в нападении. Если бы Иран, «Хезболла» и Сирия были в курсе, то израильская разведка с большей долей вероятности перехватила бы информацию о готовящейся атаке.
Но так как никто ничего не знал и никто ни к чему не был готов, есть основания предполагать, что нападение было спланировано внутри движения ХАМАС. Более того, сообщалось, что и не все члены политбюро ХАМАС были вовлечены в подготовку операции.
Так что, повторюсь, судя по открытым источникам, оснований говорить о причастности Ирана пока нет. Да и выгодно ли ему это? Не уверен.
Иран испытывает определенные экономические сложности и навряд ли готов трансформировать виртуальную конфронтацию с Израилем в полномасштабную войну.
Тем более, Иран и так уже несет издержки — США ранее передумали разблокировать иранские активы на 6 миллиардов долларов. Поэтому сложно судить о том, насколько сам Иран действительно заинтересован в происходящем. Зачем ему это обострение, непонятно.
Каковы перспективы открытия второго фронта на границе с Ливаном, особенно в контексте визита в страну министра иностранных дел Ирана Хоссейна Амира Абдоллахиана?
Прогнозировать — работа неблагодарная, потому что легко можно ошибиться: событийный ландшафт может создавать совершенно новую траекторию движения. По Израилю уже велись обстрелы с территории Ливана, но они были, скажем так, стандартные — нет никаких акций, которые были хотя бы немного сопоставимы с тем, что устроил ХАМАС.
Но в случае, если Израиль начнет полномасштабную военную операцию в Газе, возможно, даже с оккупацией, то «Хезболла» может нарастить интенсивность ударов по израильской территории или отдельные ее боевики могут попытаться пересечь границу для каких-то акций. Но «Хезболла» не самоубийцы, там понимают, что их силы несопоставимы.
Среди экспертов есть версия, что ХАМАС и сам не ожидал, что ему удастся достичь таких успехов, и лишь хотел прощупать слабые места.
Грубо говоря, как наступил в болото — а дна нет. Они могли сами не ожидать, что у них получится продвинуться так далеко, и соответственно, не ждали и таких серьезных последствий.
Вечером 12 октября сообщалось, что ЦАХАЛ нанес удары по аэропортам Алеппо и Дамаска на фоне планировавшегося визита министра иностранных дел Ирана. К чему это может привести?
Скорее это упреждающие удары, призванные как раз предостеречь Сирию от вмешательства в этот конфликт. Кроме того, израильские удары по Сирии — событие довольно рутинное, ЦАХАЛ периодически что-то бомбит и наносит удары, в том числе, по иранским объектам в Сирии.
Так что в обстрелах и бомбардировках территории Сирии ничего сверхъестественного нет, и я бы не назвал это экстраординарным событием, которое может привести к тому, что сирийская сторона на официальном уровне вступит в войну.
Тем более у Сирии есть свои проблемы: правительство официально контролирует только две трети территории страны, вооруженная оппозиция сохраняет активность в Идлибе, не решена курдская проблема. Поэтому зачем Сирии вступать в эту войну? Разве что ради Голанских высот, но она этого не делала на протяжении многих десятилетий. Для самой Сирии более актуальная и серьезная проблема — вооруженная оппозиция, поэтому вероятность вступления страны в войну достаточно низка.
Насколько вообще в таком случае высока вероятность большой войны в регионе с большим числом участников, не только лишь Израиля и ХАМАС?
Ничего исключать нельзя, но я думаю, что пока вероятность низка. Несмотря на то, что действительно вокруг ЦАХАЛа было много мифов, некоторые из этих суждений справедливы: у Израиля действительно очень хорошие военные технологии и довольно боеспособная армия, которая была сейчас укреплена за счет мобилизации 300 тысяч резервистов в первые два дня с начала обострения.
Пока нет оснований полагать, что кто-то вмешается в конфликт, да и кто бы мог, кроме негосударственных акторов вроде «Хезболлы»? Иран далеко, а его конфронтация с Израилем в основном виртуальная. Поэтому пока маловероятно, что обострение перерастет в большую войну.
Как происходящее в Израиле влияет на Россию и ее интересы в регионе?
Россия не заинтересована в этом обострении: в результате текущего всплеска насилия уже были убиты российские граждане, а многие наши соотечественники до сих пор не были эвакуированы в том числе из сектора Газа.
Сейчас распространяют конспирологические теории о том, что все чуть ли не Россия устроила. Но зачем и на какие ресурсы — не совсем понятно. То, что сейчас происходит, никому не выгодно.
Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху призвал к санкциям против тех, кто ведет диалог с ХАМАС. При этом Россия не считает эту группировку террористической, проводит с ней консультации, а в нынешнем конфликте заняла довольно сбалансированную позицию. Как это повлияет на отношения России с Израилем?
На самом деле, не только Россия не признает ХАМАС террористической организацией, но и ряд европейских государств, в том числе членов Европейского союза. Поэтому не думаю, что слова премьер-министра были выпадом в сторону России, а скорее риторический прием, чтобы еще больше представить ХАМАС как террористов, убедить не помогать им и не поставлять гуманитарную помощь в Газу.
Поэтому не думаю, что нынешняя ситуация как-то охладит отношения России и Израиля.
Россия не заняла какую-то определенную сторону и не сказала, что она поддерживает ХАМАС, как это сделал Иран и ряд других региональных игроков. Россия до сих пор придерживается резолюции ООН о создании двух государств. В ее официальных заявлениях содержатся не обвинения в адрес какой-либо из сторон, а призыв к разрешению кризиса ненасильственным, дипломатическим путем.
Владимир Путин также заявил, что Россия сама готова принять участие в урегулировании конфликта. Когда для этого наступит время и насколько стороны будут заинтересованы в российском посредничестве?
Если мы говорим о палестино-израильском конфликте как о перманентном явлении, которое мы наблюдаем уже больше 75 лет, то ни конца, ни края ему не видно. Если же мы говорим об очередном витке эскалации, то пока тоже не наступили внутренние условия для того, чтобы начался переговорный процесс, несмотря на усилия и региональных, и внерегиональных игроков.
Если честно, не совсем понятно, что Россия, Китай или другие страны могли бы предложить воюющим сторонам, чтобы между ними наступил мир.
Наверное, есть чуть больше оснований полагаться на посредничество Египта, но здесь речь скорее идет о содействии по каким-то конкретным направлениям коммуникации между воюющими сторонами, например, освобождении заложников.
Зачем США приняли решение нарастить свое военное присутствие в регионе? Эту исключительно для сдерживания или Белый дом рассматривает сценарий более масштабного конфликта, в котором страна может принять участия?
Думаю, что никто, в том числе США не заинтересованы в большом конфликте и в том, чтобы американские военнослужащие в нем погибали. Скорее это демонстрация поддержки одному из своих ключевых союзников, если вообще не главному.
Переброску американского флота и авиации можно рассматривать и как подтверждение гарантий безопасности Израиля и сигнал для остальных сил, что если кто-то захочет вмешаться и защитить Газу от наземной операции, то и США будут готовы применить силу.
Что будет с процессом нормализации отношений между Израилем и арабскими странами?
Некоторые эксперты, как мне кажется, небезосновательно считают, что нормализация отношений между арабскими государствами и Израилем как раз стала одной из причин атаки ХАМАС. С 2020 года мы наблюдаем тенденцию постепенного улучшения отношений между Израилем и некоторыми арабскими государствами: Объединенными Арабскими Эмиратами, Бахрейном и Марокко, подписавшими соглашения Авраама.
В большей степени укрепление сотрудничество заметно на примере ОАЭ: уже в 2021 году товарооборот превысил 1,2 миллиарда долларов, а в 2022 году — 2,5 миллиарда долларов, активно развивается технологическое сотрудничество. Саудовская Аравия наладила с Израилем неформальные, непубличные контакты, даже были совместные технологические проекты.
Все это, конечно, ХАМАС не очень нравилось, тем более на фоне слухов о том, что готовится соглашение между Саудовской Аравией и Израилем о нормализации и формализации их отношений.
Однако на фоне очередного обострения, по некоторым данным, Саудовская Аравия прекратила переговоры о возможном установлении дипломатических отношений с Израилем. Так что, безусловно, происходящее негативно влияет на процесс нормализации арабо-израильских отношений.
Возможно, стоит даже вопрос поставить шире: одной из целей атак ХАМАС было усилить поляризацию в арабском обществе по палестинскому вопросу и напомнить, что палестинская проблема до сих пор сохраняет актуальность. ХАМАС придерживается хартии, в которой отвергаются не только переговоры с Израилем, но и само его существование как государства.
Там с очень большой ревностью смотрели за тем, как некоторые арабские страны налаживают сотрудничество с Израилем, и нынешнее обострение — попытка вставить палки в колеса этому процессу, если даже не забить гвоздь в крышку гроба.
Получается, откатится весь достигнутый прогресс с Саудовской Аравией?
По сравнению с тем, что было еще две недели назад, стало гораздо меньше оснований для выхода отношений Израиля и Саудовской Аравии в формальную и публичную плоскость, и рассчитывать на это в обозримом будущем не стоит, поскольку это явно не поддержит население Саудовской Аравии.
Соглашения Авраама непопулярны даже в тех арабских странах, которые уже их подписали. А в Саудовской Аравии, которая традиционно позиционирует себя как защитник мусульман, это воспринимается еще острее. Но когда ситуация поутихнет, все же могут сохраниться какие-то непубличные и неформальные контакты по отдельным направлениям сотрудничества между Саудовской Аравии и Израилем.
Почему Турция заняла подчеркнуто пропалестинскую и антиизраильскую позицию, даже более выраженную, чем у многих других региональных игроков?
Самая первая реакция Турции была достаточно сдержанная: говорилось, что из-за эскалации погибают мирные люди, но на Израиль не возлагалась за это прямой ответственности. Сейчас же риторика ужесточилась, но она все равно не настолько жесткая, как, например, у Ирана, Катара и Алжира.
Турция, как и Саудовская Аравия, воспринимает себя как защитника исламского мира.
Поскольку Турция всегда выступала за независимую Палестину, было бы странно, если бы ее реакция не стала жестче, учитывая беспрецедентный виток эскалации.
Впервые опубликовано на Lenta.ru.
