Курдский вопрос: может ли 2025 г. ознаменовать конец затянувшегося конфликта в Турции?

После десятилетнего перерыва Турция вновь оказалась на пороге мирного процесса с Рабочей партией Курдистана (РПК). Атака, осуществленная движением ХАМАС 7 октября 2023 г. на территорию Израиля из сектора Газа, привела к значительной трансформации геополитической обстановки Ближнего Востока, создав предпосылки для потенциальных изменений в сирийском конфликте. В условиях новой региональной динамики Анкара, благодаря беспрецедентной инициативе лидера Партии националистического движения (ПНД) Девлета Бахчели, положила начало совместному с РПК процессу урегулирования курдского вопроса, который продолжается уже более 40 лет и оказывает значительное влияние на политическую ситуацию в стране. Учитывая совокупность внутренних и внешних факторов, можно смело предполагать, что 2025 г. станет переломным моментом в разрешении затяжного конфликта.

Принимая во внимание турецкие внутриполитические обстоятельства, изменения в геополитической обстановке на Ближнем Востоке и осознание Анкарой потенциальных рисков, страна вновь стремится к урегулированию курдского вопроса. На этот раз большинство крупных политических партий, включая НРП, поддерживают текущий процесс, хотя и с определенными оговорками. В отличие от мирного процесса 2013–2015 гг., который был осложнен действиями турецкого глубинного государства и организацией Гюлена (FETÖ), сегодня подобные внутренние преграды больше не представляют собой серьезную проблему для Турции.

Анкара также осознает, что курдская проблема, давно вышедшая за пределы Турции, превратилась в региональный вопрос, затрагивающий Сирию, Ирак и Иран. В связи с этим можно утверждать, что 2025 г., вероятно, станет годом разрешения курдской проблемы в Турции, где она возникла более ста лет назад. Особенно учитывая, что в настоящее время Турция обладает преимуществом в сирийском контексте, в то время как европейские страны адаптируются к данной новой реальности и призывают СДС к интеграции в обновленную сирийскую армию в рамках политического урегулирования в Дамаске. Все эти факторы в совокупности создают благоприятные условия для решения курдского вопроса.

Турецкие власти, похоже, извлекли значительные уроки из предыдущих попыток достижения мира. На этот раз они управляют этим процессом через ограниченный круг лиц, и глубинное государство нацелено на быстрое решение, не привлекая к участию множество местных или иностранных акторов. В свою очередь, правительство избегает создания общественных комитетов, подобных «Комитету мудрецов», основанному в 2013 г. для убеждения различных общественных кругов. Вместо этого ПНД, по всей видимости, заняла центральное и активное место в решении социальных вопросов.

После десятилетнего перерыва Турция вновь оказалась на пороге мирного процесса с Рабочей партией Курдистана (РПК). Атака, осуществленная движением ХАМАС 7 октября 2023 г. на территорию Израиля из сектора Газа, привела к значительной трансформации геополитической обстановки Ближнего Востока, создав предпосылки для потенциальных изменений в сирийском конфликте. В условиях новой региональной динамики Анкара, благодаря беспрецедентной инициативе лидера Партии националистического движения (ПНД) Девлета Бахчели, положила начало совместному с РПК процессу урегулирования курдского вопроса, который продолжается уже более 40 лет и оказывает значительное влияние на политическую ситуацию в стране. Учитывая совокупность внутренних и внешних факторов, можно смело предполагать, что 2025 г. станет переломным моментом в разрешении затяжного конфликта.

В сентябре 2015 г., отвечая на вопрос о перспективах мирного процесса с РПК, президент Реджеп Тайип Эрдоган заявил: «Процесс, известный как “демократическая инициатива”, был приостановлен, и проект “национального единства и братства” также оказался в стороне. Как я уже упоминал, процесс урегулирования сейчас заморожен… К сожалению, его саботирует политическая партия в парламенте, которая получает поддержку от сепаратистской террористической организации».

Спустя десять лет турецкие власти вновь демонстрируют готовность к возобновлению переговоров с РПК, с которой они находится в состоянии конфликта с 1984 г. Этот процесс координируется прокурдской Партией народного равенства и демократии (ПНРД), имеющей 57 из 600 мест в турецком парламенте, хотя термин «мирный процесс» избегается в публичной риторике. Ранее никто не мог предположить, что Девлет Бахчели самостоятельно инициирует рукопожатие с лидерами прокурдской Народно-демократической партии (НДП) в парламенте.

Геополитические трансформации на Ближнем Востоке после 7 октября

Руслан Мамедов:
Второй срок Трампа. Контуры ближневосточной политики США

После 7 октября 2023 г. израильская военная операция в секторе Газа, направленная на освобождение заложников, удерживаемых ХАМАС, привела к значительным изменениям геополитической динамики Ближнего Востока. Эскалация кризиса переросла в израильскую операцию на юге Ливана, где после убийства генерального секретаря «Хезболлы» Хасана Насраллы было установлено прекращение огня между конфликтующими сторонами. Вслед за этим началась операция «Хайят Тахрир аш-Шам» [1], под руководством Абу Мухаммада аль-Джулани, осуществляемая при прямой политической и военной поддержке Турции, что привело к падению режима Башара Асада в Дамаске 8 декабря. Судя по всему, стратегия Анкары в Сирии представляет собой срочный «план Б», принятый после серии безрезультатных попыток вовлечь правительство Б. Асада в переговорный процесс. Данный шаг был обусловлен переоценкой региональной стратегии в контексте последствий израильских действий после 7 октября. В связи с этим Турция активизировала дипломатические усилия с целью укрепления своих позиций в ожидании дальнейших геополитических изменений.

Падение режима Б. Асада существенно изменило политическую ситуацию для Сирийских демократических сил (СДС), так как их присутствие на западе Евфрата было практически ликвидировано в результате операции, осуществленной поддерживаемой Турцией Сирийской национальной армией. Анкара также усилила свои военные операции против этой группировки, применяя авиаудары с использованием беспилотных летательных аппаратов.

В свою очередь, Россия вывела свои войска с севера Сирии, где она выполняла роль посредника между СДС и режимом в Дамаске, и передислоцировала их в Тартус и Латакию (база Хмеймим). В то же время США предприняли попытку заполнить образовавшийся вакуум, вернувшись на север Сирии, откуда они вывели свои войска в 2019 г. Однако масштабы американского присутствия остаются ограниченными. Существует также вероятность, что при администрации Дональда Трампа США могут вывести свои войска, что усугубит ситуацию для Сирийских демократических сил. В условиях нарастающего давления эти силы приняли флаг сирийской революции, а также продемонстрировали свою условную готовность к интеграции в формирующиеся сирийские государственные структуры, в то время как Турция настаивает на их полном разоружении и роспуске. В итоге израильская операция в Газе и последующее падение режима Б. Асада не только трансформировали баланс сил на Ближнем Востоке, но и оказали существенное влияние на курдский вопрос, переформатировав региональную геополитическую конфигурацию.

Партия националистов: «Время завершилось, речь идет о нашей Родине!»

В условиях динамично меняющейся геополитической обстановки в регионе Анкара активизировала усилия по консолидации внутренней стабильности. После октября 2024 г. лидер ПНД Девлет Бахчели продолжил свои попытки улучшить ситуацию, призывая прокурдскую ПНРД стать, как он выразился, «турецкой партией». Затем Д. Бахчели обратился к лидеру РПК Абдулле Оджалану, который находится в заключении на острове Имрали, с просьбой о роспуске партии. В частности, он предложил РПК прекратить вооруженную борьбу против Турции, что должно было создать условия для легализации ПНРД в качестве политической силы, функционирующей в рамках турецкого парламента. Д. Бахчели внезапно заявил, что Абдулла Оджалан может даже посетить турецкий парламент и выступить на заседании Партии националистического движения, чтобы объявить о роспуске РПК. Он также намекнул на возможность того, что А. Оджалан сможет воспользоваться «правом на надежду» — механизмом, который позволяет условно-досрочное освобождение. 12 ноября ПНД разместила в своих социальных сетях публикацию с фотографиями Д. Бахчели, сопровождающуюся подписью: «Время завершилось, речь идет о нашей Родине!». Так, инициатива крайне правого лидера была озвучена на фоне усиливающейся напряженности между Израилем и Ираном, что, по мнению турецкого руководства, могло дестабилизировать единство Турции. Ослабление Тегерана и активизация израильской поддержки курдских групп рассматривались Анкарой как потенциальная угроза, способная усилить внешнее давление в будущих региональных конфликтах.

Игорь Субботин:
Лицом к лицу с Турцией: что изменилось в подходах Израиля к Сирии

6 января 2025 г. правительственный комитет, возглавляемый бывшим председателем Совета национальной безопасности Израиля Яаковом Нагелем, опубликовал отчет, предусматривающий переход от оборонительной стратегии к превентивным наступательным действиям. В документе подчеркивается необходимость подготовки ЦАХАЛ к новым вызовам, включая потенциальные угрозы со стороны Турции. Б. Нетаньяху прокомментировал отчет: «Мы наблюдаем кардинальные изменения на Ближнем Востоке. Иран всегда оставался нашей главной угрозой, однако на сцену выходят новые силы, и нам необходимо быть готовыми к неожиданным ситуациям. Этот отчет предоставляет нам стратегический план для обеспечения будущего Израиля».

Это заявление отсылает к ранее озвученным сообщениям в конце 2024 г. о том, что турецкая атомная электростанция изменит расстановку сил в регионе, имея в виду АЭС «Аккую», пробная эксплуатация которой запланирована на 2025 г. Ее строительство началось 15 лет назад, когда Турция заключила соглашение с Россией о совместной работе над проектом атомной электростанции недалеко от города Мерсин.

Израиль утверждает, что Турция — ирредентистское государство, которое пренебрегает многовековыми соглашениями, устанавливающими ее границы. В то же время Р. Эрдоган открыто выражает поддержку ХАМАС и Хайят Тахрир аш-Шам.

Заявления Д. Бахчели привели к значительным и оперативным изменениям. Омер Оджалан, племянник Абдуллы Оджалана и действующий депутат турецкого парламента от Левой зеленой партии (YSP) вместе с делегацией ПНРД, в состав которой вошли Сюрей Сурейя Ондер, Первин Булдан и Ахмет Тюрк, посетил остров Имралы, где А. Оджалан находится в заключении с 1999 г. В результате этих встреч А, Оджалан сделал заявление, в котором выразил готовность призвать РПК к самороспуску, указав на изменения в Газе и Сирии как на факторы, способствующие сближению с Турцией, на котором настаивает Д. Бахчели. Последующие консультации с участием представителей Партии справедливости и развития (ПСР), Народно-республиканской партии (НРП) и Партии будущего (Ахмет Давутоглу), а также с находящимся в заключении Селахаттином Демирташем в результате обвинения в сотрудничестве с РПК, свидетельствуют о попытке формирования нового политического консенсуса. Командующий СДС Мазлум Абди поддержал инициативу, в то время как лидер Демократической партии Курдистана (ДПК) в Иракском Курдистане Масуд Барзани выступил в роли посредника между различными курдскими фракциями, включая Курдский национальный совет (ENKS-KNC), представляющим сирийскую курдскую партию, и Партией Демократического союза (PYD), политическим крылом СДС на северо-востоке Сирии (Рожава).

Целью этих усилий выступает выработка согласованного подхода к переговорам с новым сирийским руководством. Союз общин Курдистана (KCK), курдская политическая организация, приверженная идеологии демократического конфедерализма Абдуллы Оджалана, также поддержал его последний призыв.

Несмотря на этот сдержанный оптимизм со стороны различных участников, фракция европейского крыла РПК продолжается сопротивляться мирным инициативам, рассчитывая на возможное изменение баланса сил в случае эскалации между Ираном и Израилем. Исходя из этой логики, в 2024 г. РПК возобновила активность своего иранского крыла — Партии свободной жизни Курдистана (PJAK), которая с 2011 г. объявила о прекращении огня с Ираном.

История мирных инициатив Турции и РПК: путь к пониманию

Фахил Абдулкарим:
Курдская динамика: что принесет инициатива Бахчели?

С начала 1990-х гг., когда пост восьмого президента Турции занимал Тургут Озал (1989–1993 гг.), Турция время от времени предпринимала попытки организовать мирные переговоры с РПК. С одной стороны, страна прибегала к военной силе для постоянного оказания давления на РПК, с другой — осознавая, что РПК обладает значительной социальной поддержкой внутри Турции и что репрессивные меры со стороны государства способствовали укреплению позиций РПК как в стране, так и за ее пределами, Анкара старалась найти политическое решение через внутренние реформы. На сегодняшний день данный подход, основанный на инструментах давления и примирения с использованием как силы, так и уступок, продолжает применяться.

Эти усилия стали особенно заметными во время правления ПСР. В 2005 г., всего через три года после прихода к власти, премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган признал существование курдской проблемы в курдском городе Диярбакыр (Амед) в своем известном заявлении: «Курдская проблема — моя проблема». Мирные инициативы в Турции получили новый импульс благодаря инициативе «Демократическое открытие» в 2005–2009 гг. и переговорам в Осло «Процесс Осло» с представителями РПК в 2009–2011 гг. Процесс достиг своего апогея между 2013 и 2015 гг., когда Абдулла Оджалан опубликовал послание в Наврузе, призывающее РПК к проведению конференции по разоружению. Тем не менее в конечном итоге эти инициативы потерпели крах, в том числе из-за неудавшейся попытки переворота в 2016 г. В результате президент Р. Эрдоган объявил о замораживании мирного процесса.

По инициативе Д. Бахчели переговоры были возобновлены в новых условиях, на этот раз при поддержке крайне правого националистического движения, что привело к значительным изменениям во внутриполитической ситуации Турции. Примечательно, что Д. Бахчели, выступавший против мирного процесса в 2013–2015 гг., теперь стал одним из его самых активных сторонников. Он берет на себя инициативу на новом этапе и продолжает свою риторику, подчеркивая важность призыва А. Оджалана, озвученного 27 февраля 2025 г. Это произошло несмотря на острую критику со стороны ряда малых националистических партий Турции, включая Хорошую партию (İYİ), Партию победы (Zafer) и Партию великого единства (BBP). Сложившаяся ситуация убедила руководителей РПК в серьезности намерений Д. Бахчели, который выступает в качестве представителя глубинного государства в Турции. В результате военное крыло партии, действующее в горах Кандиль, объявило о прекращении огня в ответ на призыв А. Оджалана.

Можно утверждать, что этот сдвиг окажет значительное влияние не только на курдскую политическую ситуацию в Турции, но и на политические процессы в Ираке и Сирии.

Почему 2025 г. станет решающим для Турции?

Фахил Абдулкарим:
Позиции Ирана в Иракском Курдистане ослабевают по мере изменения динамики региональной власти

Таким образом, принимая во внимание турецкие внутриполитические обстоятельства, изменения в геополитической обстановке на Ближнем Востоке и осознание Анкарой потенциальных рисков, страна вновь стремится к урегулированию курдского вопроса. На этот раз большинство крупных политических партий, включая НРП, поддерживают текущий процесс, хотя и с определенными оговорками. В отличие от мирного процесса 2013–2015 гг., который был осложнен действиями турецкого глубинного государства и организацией Гюлена (FETÖ), сегодня подобные внутренние преграды больше не представляют собой серьезную проблему для Турции.

Анкара также осознает, что курдская проблема, давно вышедшая за пределы Турции, превратилась в региональный вопрос, затрагивающий Сирию, Ирак и Иран. В связи с этим можно утверждать, что 2025 г., вероятно, станет годом разрешения курдской проблемы в Турции, где она возникла более ста лет назад. Особенно учитывая, что в настоящее время Турция обладает преимуществом в сирийском контексте, в то время как европейские страны адаптируются к данной новой реальности и призывают СДС к интеграции в обновленную сирийскую армию в рамках политического урегулирования в Дамаске. Все эти факторы в совокупности создают благоприятные условия для решения курдского вопроса.

Турецкие власти, похоже, извлекли значительные уроки из предыдущих попыток достижения мира. На этот раз они управляют этим процессом через ограниченный круг лиц, и глубинное государство нацелено на быстрое решение, не привлекая к участию множество местных или иностранных акторов. В свою очередь, правительство избегает создания общественных комитетов, подобных «Комитету мудрецов», основанному в 2013 г. для убеждения различных общественных кругов. Вместо этого ПНД, по всей видимости, заняла центральное и активное место в решении социальных вопросов.

С введением нового подхода в турецкой политике, инициированного Д. Бахчели, 2025 г. может стать ключевым для разрешения конфликта, продолжающегося более четырех десятилетий. После обращения А. Оджалана и положительной реакции РПК на это обращение, исполнительный комитет партии в субботу, 1 марта, опубликовал заявление через свое информационное агентство ANF: «Для содействия реализации призыва лидера Апо [Оджалана] к миру и демократическому обществу, мы объявляем о прекращении огня с сегодняшнего дня». Группа подтвердила поддержку и приверженность мирному процессу, однако выдвинула ряд условий, включая требование того, чтобы А. Оджалан непосредственно руководил и возглавлял мирную конференцию.

1. Террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ