Президентские выборы в Иране: эхо в социальных сетях

18 июня 2021 г. в Исламской республике Иран состоятся очередные президентские выборы. Согласно данным министерства внутренних дел Ирана, к финальному этапу (народное волеизъявление) были допущены семь кандидатов — Ибрагим Раиси (глава судебной власти), Мохсен Мехрализаде (бывший вице-президент и экс-губернатор провинции Исфахан), Абдольнасер Хеммати (управляющий иранского Центробанка), Мохсен Резаи (секретарь Совета политической целесообразности), Саид Джалили (представитель Верховного лидера в Высшем совете национальной безопасности), Амирхосейн Казизаде-Хашеми (член меджлиса) и Алиреза Закани (глава Исследовательского центра меджлиса).

Однако царящие в СМИ позитивные настроения в отношении выборов в корне отличаются от тех, что высказываются в социальных медиа жителями Ирана и их ближайшими соседями. Несмотря на то, что в социальных медиа, как и в публикациях СМИ, доминируют консерваторы, оценка их деятельности существенно отличается от той, что транслируют СМИ и официальные ресурсы Ирана. Значительная часть пользователей (как на территории страны, так и за ее пределами) негативно оценивает перспективы текущей президентской гонки, а также выражает неудовлетворенность излишним вмешательством богословской группы в светский сегмент жизни иранцев. Это, в свою очередь, порождает «дуализм восприятий», который негативно влияет как на социально-политическую обстановку внутри Ирана, так и на его имидж на международной арене.

Выведенные закономерности демонстрируют основные «болевые точки» иранского общества (прежде всего, социально-экономические проблемы), а также их усиление по мере приближения официального дня выборов. Тем не менее некоторые официальные конструкты (конфликт с США, недовольство политикой Израиля и пр.) полностью совпадают с образами, продвигаемыми в СМИ.

Ожидается, что первые несколько недель после выборов ситуация в стране будет характеризоваться значительной степенью напряженности, и от первых решений новой администрации (а также от позиций, с которых она будет выстраивать диалог с оппонентами) будет зависеть скорость трансформации внешнеполитических приоритетов страны, а также динамика изменения картины в социальных медиа.

18 июня 2021 г. в Исламской республике Иран состоятся очередные президентские выборы. Согласно данным министерства внутренних дел Ирана, к финальному этапу (народное волеизъявление) были допущены семь кандидатов — Ибрагим Раиси (глава судебной власти), Мохсен Мехрализаде (бывший вице-президент и экс-губернатор провинции Исфахан), Абдольнасер Хеммати (управляющий иранского Центробанка), Мохсен Резаи (секретарь Совета политической целесообразности), Саид Джалили (представитель Верховного лидера в Высшем совете национальной безопасности), Амирхосейн Казизаде-Хашеми (член меджлиса) и Алиреза Закани (глава Исследовательского центра меджлиса).

Однако царящие в СМИ позитивные настроения в корне отличаются от тех, что транслируются в социальных медиа жителями Ирана и их ближайшими соседями. Это, в свою очередь, порождает «дуализм восприятий», который негативно влияет как на социально-политическую обстановку внутри Ирана, так и на его имидж на международной арене. В связи с этим анализ общественного мнения о грядущих выборах в рамках социальных медиа становится одной из важных задач для формирования объективной картины происходящего.

Иван Тимофеев:
Санкции против Ирана и будущее СВПД: взгляд из Тегерана и Москвы

Методологические основы исследования

Проводимому анализу предшествовала серьезная подготовка. В частности, в рамках проекта был разработан пул запросов, так или иначе связанных с политической («КСИР», «Сулеймани», «СВПД» и др.), экономической («бензин», «эмбарго», «торговля», «SWIFT» и пр.), социальной («протесты», «волнения», «национальные меньшинства», «аятолла» и др.) составляющей предвыборного процесса. Также были учтены ключевые географические («Иран», «иранский», «Тегеран», «Кум», «Мешхед» и др.) и личностные лексемы. Все элементы сложносоставного запроса, в свою очередь, были продублированы на основных языках региона (арабский, персидский, русский, турецкий, английский, иврит) с целью расширения и уточнения итогового массива, а также формирования объективной региональной картины. Для сбора первичного массива автором исследования были использованы специальные программы для мониторинга социальных медиа (например, eMedia Monitor и Cision Communications Cloud), а также инструменты ручного поиска.

В качестве отправной точки анализа выбрано 15 мая 2021 г. — день завершения регистрации кандидатов на пост президента. Подобное позиционирование позволит максимально эффективно проследить доминирующие общественные настроения и их динамику на ключевых этапах предвыборной гонки (закрытие отбора кандидатов, совещание Совета стражей Конституции, финальный этап гонки). Следует также упомянуть, что решение произвести сентимент-анализ до завершения выборов в стране обусловлено тем, что это лишь одна из частей большого исследовательского проекта, и полученные данные станут базой для проведения пост-выборного информационного среза.

Некоторые статистические результаты исследования

За рассмотренный период зафиксировано в общей сложности около 2 млн случаев упоминания темы иранских выборов в социальных медиа, динамика упоминаний демонстрирует устойчивый рост. При этом основные всплески активности пользователей соцмедиа в целом совпадают с важными событиями предвыборной гонки (завершение голосования, дисквалификация Махмуда Ахмадинежада и других «политических тяжеловесов», объявление итогового списка кандидатов и пр.).

Подробная схема представлена ниже (см. Диаграмма 1). Забегая вперед, следует указать, что безусловное лидерство по числу упоминаний сохраняют за собой Twitter и Facebook (как наиболее распространенные в регионе социальные сети), однако фиксируется также увеличение доли тематических сообщений в мессенджерах (в частности, в Telegram), а также включение в орбиту социальных медиа платформы «TikTok». Обе тенденции довольно нетипичны для рассматриваемого региона, и в целом отражают коренные изменения, происходящие в части его диджитализации.

Диаграмма 1. Динамика упоминаемости темы выборов в Иране в социальных медиа в период с 15 мая 2021 г. по 12 июня 2021 г.

Если разделять итоговый массив по языковым сегментам (т. е. по языку, на котором написано то или иное сообщение), то ситуация выглядит следующим образом (см. Диаграмма 2). Как и ожидалось, лидирующие позиции (около 30%) занимают сообщения на персидском языке — тема выборов в Иране традиционно очень широко обсуждается в социальных медиа, а охват тем различен и меняется крайне динамично.

Вторую и третью позицию занимают израильский и английский сегмент (23% и 16% соответственно) — столь высокий интерес к теме президентских выборов в данном случае объясняется традиционно высоким недоверием к Ирану, а также общим недовольством его региональной политикой со стороны представителей данных языковых групп. Необходимо также отметить, что англоязычный сегмент в данном случае не тождественен понятию «западный мир»: часть публикаций (порядка 18–20% от всего сегмента) на английском языке принадлежит выходцам из Ирана — как правило это вестернизированная молодежь, а также граждане страны, находящиеся в эмиграции.

Наименьшее же число упоминаний темы зафиксировано в русскоязычном сегменте Интернета, что объясняется довольно низким вниманием его русскоязычных пользователей к иранской предвыборной гонке.

Диаграмма 2. Число публикаций по теме президентских выборов в Иране с разбивкой по языковым сегментам (май – июнь 2021 г.).

Отдельно следует заострить внимание на тональности публикаций как на одном из ключевых показателей общественных настроений. Как видно из Диаграммы 3, информационную повестку в регионе можно охарактеризовать как негативно-нейтральную, разброс позитивных упоминаний (в зависимости от сегмента) составляет от 3% до 25%.

Наибольший процент позитивных упоминаний приходится на турецкий и российский сегменты (в обоих случаях перспектива победы консерваторов рассматривается как залог укрепления двусторонних отношений — в том числе в контексте существующих разногласий с США), негативных — на израильский (абсолютное лидерство) и английский сегменты. Что касается непосредственно иранского сегмента, то ситуация здесь выглядит взвешенной — число негативных публикаций превышает процент позитивных, однако разрыв составляет около 10% (в условиях общей напряженности внутри иранского общества данный показатель можно считать благоприятным).

Важно отметить, что во всех сегментах (за исключением израильского) доля нейтральных публикаций превышает 50%. Лидером по числу нейтральных упоминаний является арабский сегмент, где доля публикаций без ярко выраженного настроения (позитивного или негативного) составляет около 80%. Подобное позиционирование (при относительно большой доле в общем массиве сообщений) говорит о спокойном отношении пользователей к предвыборной гонке в Иране, а также о частичном купировании конструкта о «перманентной иранской угрозе» в арабском мире.

Диаграмма 3. Публикации по теме президентских выборов в Иране с разбивкой по тональности (процентное соотношение).

Выборы в Иране: контекст национальных социальных медиа

В отличие от предыдущего раздела, где рассматривались различные сегменты ближневосточного Интернета, в данном случае сделан упор именно на анализ ситуации в социальных медиа Ирана. Это обусловлено тем, что выявление доминирующих настроений среди иранских пользователей позволит более полно представить их ожидания от грядущих выборов. Следует указать, что для формирования объективной картины в итоговый массив по этому разделу были дополнительно включены англоязычные публикации — однако с обязательным цензом: пользователь должен проживать на территории Ирана или иметь среди своих подписчиков некоторое количество иранцев (не менее 5% от общего числа подписчиков).

По итогам проведенного анализа удалось выделить 20 объектов, которые чаще всего упоминались в социальных медиа в рассматриваемом периоде (см. Диаграмма 4). Как и ожидалось, самой обсуждаемой фигурой оказался Ибрагим Раиси — консервативный политический деятель, которому многие прочат не только должность президента, но и пост Верховного лидера Ирана после ухода с поста аятоллы Хаменеи. При этом число негативных упоминаний этой персоны значительно (почти в два раза) превышает число позитивных и нейтральных упоминаний. Пользователи высказывают резкое недовольство «подставными» выборами, где победитель известен уже заранее.

Аналогично выглядит расклад и по консерваторам в целом (2-е место по числу упоминаний), однако здесь разрыв между позитивными и негативными упоминаниями еще заметнее: разница более чем в три раза.

Александр Козинцев:
Политические преобразования в Иране: как не отстать от современности?

Замыкает тройку лидеров по числу упоминаний (с четырехкратным разрывом между позитивными и негативными публикациями) президент США Джо Байден. Более глубокий анализ связанных с его именем сообщений показывает, что американского лидера обвиняют в попытках сломить Иран и в неспособности исправить ошибки его предшественника — Дональда Трампа (15-е место в рейтинге). Кроме того, пользователи соцмедиа часто обвиняют Дж. Байдена в том, что из-за его недальновидной политики в стране усилились позиции консерваторов.

Следует отметить, что представители реформистского крыла (как совокупность всех кандидатов и сочувствующих им) заняли 4-е место в рейтинге, однако ни один из политиков-реформистов, участвовавших в предвыборной гонке, не получил значительного количества упоминаний, что также отражает некоторые глубинные процессы, протекающие в иранском обществе — некоторую разочарованность итогами правления президента Роухани и его сторонников. Исключение — глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф (10-е место), однако его персона обсуждается преимущественно в контексте утечки частного интервью по «ядерной сделке», доля «электоральной» тематики едва превышает 7%.

Довольно активно обсуждается участие в выборах Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Упоминается как Корпус в целом (5-е место), так и отдельные его знаменитые офицеры — генерал-мученик Касем Сулеймани (7-е место) и его ученик и последователь генерал КСИР Хоссейн Дехган (12-е место). Примечательно, что знаменитый «электоральный генерал» Мохсен Резаи, участвующий в выборах с 2009 г. и прошедший в финал отбора в этом году, не вошел в Топ-20 упоминаний. Несмотря на то, что М. Резаи считается одним из фаворитов гонки, он разместился лишь на 27-м месте. С другой стороны, хороший результат показал экс-президент Махмуд Ахмадинежад (13-е место), который также считается представителем силового блока. Сравнительно небольшой процент негатива, связанный с персоной М. Ахмадинежада (особенно в сравнении с другими иранскими военными деятелями), позволяет предположить, что его авторитет в иранском обществе постепенно укрепляется.

Что касается других тем, то в полученном массиве доминируют публикации, связанные с возможными протестами в пост-выборный период (8-е место), вмешательством США (9-е место) и Израиля (11-е и 18-е места), судебным преследованием оппонентов консерваторов (16-е место), а также военным переворотом как реакцией на неудовлетворенность результатами выборов (20-е место).

Дополнительно следует указать, что в социальных медиа обращают внимание и на приоритеты внешней и внутренней политики страны после завершения выборов. Например, пользователи довольно активно обсуждают, как новый президент Ирана будет строить отношения с участниками «ядерной сделки» (14-е место), а также взаимодействовать с Палестиной (19-е место). Другие важные проблемы (противодействие терроризму, развитие экономики, борьба с COVID-19) также находятся на относительно высоких позициях (третий десяток рейтинга) и лишь незначительно отстают от замыкающей лексемы («переворот») в Топ-20.

Диаграмма 4. 20 самых упоминаемых объектов в социальных медиа (с разбивкой по тональности)

***

Несмотря на то, что в социальных медиа также доминируют консерваторы, оценка их деятельности существенно отличается от той, что транслируют СМИ и официальные ресурсы Ирана. Значительная часть пользователей (как на территории страны, так и за ее пределами) негативно оценивает перспективы текущей президентской гонки, а также выражает неудовлетворенность излишним вмешательством богословской группы в светский сегмент жизни иранцев.

Выведенные выше закономерности демонстрируют основные «болевые точки» иранского общества (прежде всего, социально-экономические проблемы), а также их усиление по мере приближения официального дня выборов. Тем не менее некоторые официальные конструкты (конфликт с США, недовольство политикой Израиля и пр.) полностью совпадают с образами, продвигаемыми в СМИ.

Ожидается, что первые несколько недель после выборов ситуация в стране будет характеризоваться значительной степенью напряженности, и от первых решений новой администрации (а также от позиций, с которых она будет выстраивать диалог с оппонентами) будет зависеть скорость трансформации внешнеполитических приоритетов страны, а также динамика изменения картины в социальных медиа.

* Исследование подготовлено в рамках международного проектного трека Института стратегических коммуникаций и социальных проектов.