Война в стиле «прокси»: какова вероятность подключения сторонних негосударственных акторов к палестино-израильской эскалации?

С начала нового витка эскалации палестино-израильского конфликта ведутся разговоры о возможности его интернационализации. Сегодня вероятность новой арабо-израильской войны почти сведена к нулю, однако существует риск полноценного втягивания различных негосударственных акторов (НГА), тем более что уже видны первые признаки: исламистские движения и вооруженные формирования ежедневно обстреливают израильские объекты на приграничной территории. Поэтому один из главных вопросов — перейдет ли текущее обострение палестино-израильского конфликта в форму «прокси-войны» с полномасштабным подключением к ней внешних НГА?

На первый взгляд вооруженные действия НГА выглядят очень скоординированными. Во-первых, все группировки выступают под единым брендом, называя себя «Исламское сопротивление». Во-вторых, сообщается о действиях «сопротивления» сразу на нескольких фронтах: в секторе Газа, на Западном Берегу, в Ливане, Сирии, Ираке и даже в Йемене. В-третьих, согласование проходит по линии существующих координационных органов, из которых можно выделить два основных. Первый — ливанский, сфера деятельности которого распространяется на Ливан и палестинские территории. Основная его задача — взаимодействие «Хизбаллы» с ХАМАС и «Палестинским исламским джихадом», а также палестинскими фракциями в Ливане. Второй — иракский. В сферу его задач входит согласование действий между группировками Сирии и Ирака в атаках (по большей части на американские военные объекты, и в меньшей — на Израиль).

Может сложиться первоначальное впечатление, что «Исламское сопротивление» обязательно полноценно вступит в конфликт, однако такая оценка ошибочна. Прежде всего не все так однозначно в отношениях «Хизбаллы» и Ирана. Хотя «Партия Бога» входит в иранский проект «Ось сопротивления» и разделяет шиитскую политико-правовую доктрину «вилаят аль-факих», она все же не готова безоглядно следовать в фарватере интересов Тегерана. Прежде всего «Хизбалла» — внутриливанское движение, хотя и пользующееся поддержкой Ирана, но имеющее от него широкую автономию. Основной ориентир для движения — внутриполитическая ситуация в «стране кедров», а настроения в ливанском обществе далеки от желания начать полномасштабную военную конфронтацию с Израилем, которая еще больше усугубит социально-экономическую ситуацию в стране. К тому же после полномасштабной войны с Израилем в 2006 г. монархии Залива помогли Ливану с преодолением ее последствий, а Иран оказал финансовую и военную поддержку для восстановления «Хизбаллы». Сегодня региональная конъюнктура существенно изменилась, и нет никаких гарантий, что государства Залива снова окажут поддержку, а ИРИ имеет финансовые проблемы, что затруднит помощь союзнику.

Схожая ситуация обстоит с «Исламским сопротивлением в Ираке». Главное, что нужно отметить, — разница в количестве атак: Израиль обстреливают на порядок меньше, чем американские объекты в Сирии и Ираке. Это показательный момент, означающий, что для иракских группировок сопротивление еврейскому государству не является более важным обстоятельством, чем сопротивление американцам. Проиранские группировки, интенсифицируя свои атаки на американские базы в Сирии и Ираке, в первую очередь напоминают о себе правительствам САР и РИ как о силах, с которыми стоит считаться. Кроме того, положение групп, входящих в «Исламское сопротивление в Ираке», более зависимое от Ирана, чем у «Хизбаллы», поэтому местные полевые командиры, используя риторику «сопротивления» сионизму и империализму (в виде американского присутствия), рассчитывают на увеличение финансирования со стороны Тегерана. К тому же важен еще один фактор — местные выборы в Ираке, которые состоятся в декабре 2023 г. Следовательно, использование текущей повестки может стать весомым подспорьем в электоральной борьбе для Координационного комитета, который объединяет ключевые шиитские партии, связанные с «аль-Хашд аш-Шааби».

С начала нового витка эскалации палестино-израильского конфликта ведутся разговоры о возможности его интернационализации. Сегодня вероятность новой арабо-израильской войны почти сведена к нулю. Однако существует риск полноценного втягивания различных негосударственных акторов (НГА), тем более что уже видны первые признаки: исламистские движения и вооруженные формирования ежедневно обстреливают израильские объекты на приграничной территории. Поэтому на повестке дня один из главных вопросов — перейдет ли текущее обострение палестино-израильского конфликта в форму «прокси-войны» с полномасштабным подключением к ней внешних НГА?

Почему «прокси», а не полноценная арабо-израильская война?

Руслан Мамедов:
«Нет миру, нет признанию, нет переговорам»? Арабское общество на пути к радикализации

Сегодня в арабском мире противостояние Израилю отошло на второй план. Ряд стран либо уже нормализовали отношения с еврейским государством (Египет, Иордания, Марокко, ОАЭ, Бахрейн, Судан), либо (как Саудовская Аравия) находились на пути к этому, по крайней мере, до 7 октября 2023 г. К тому же бывшие ближневосточные лидеры, когда-то выступавшие с позиций противостояния (как тот же Египет) или до сих пор выступающие (как Сирия или Ирак), — утратили свое региональное влияние. В наши дни пальма первенства в «арабской семье» перешла к монархиям Залива, подход которых отличается допустимостью компромисса с Израилем. Важно, что это стало возможно из-за желания данных государств заручиться поддержкой в конфронтации с Ираном.

Что касается самого палестинского движения, в нем произошел значительный раскол. Это хорошо видно на примере текущей эскалации: пока Газа воюет, силы на Западном берегу не вступают в конфликт, а общественные действия не выходят за рамки протеста и далеки от событий двух интифад. Маргинализация палестинского фактора в целом очень заметна: международные доноры все меньше готовы финансировать помощь. По большему счету, покровительством палестинцам, особенно в Газе, занимаются государства, конъюнктурно использующие повестку противостояния Израилю, среди которых Иран и Катар.

Новой большой войне на Ближнем Востоке противопоставляется фактор присутствия США, которые выступают в качестве регионального провайдера безопасности. Соединенные Штаты прилагают усилия, чтобы избежать прямой конфронтации между своими ключевыми региональными партнерами (многие из которых — их основные союзники вне НАТО). Американский военный контингент также уберегает от прямого вступления в конфликт несоюзных или даже враждебных Вашингтону государств. Учитывая риски, США подстраховываются и усиливают свою группировку вблизи израильских границ: две авианосные группы 6-го флота прибыли в восточную часть Средиземного моря, также было увеличено число летных отрядов истребителей F-35, F-15, F-16 и A-10. Эти меры должны стать сигналом сдерживания для государств, которые могли бы напрямую подключиться к текущей фазе палестино-израильской конфронтации.

Не стоит также исключать фактор границ. Даже несмотря на различные заявления то от талибов* о готовности «дойти до Иерусалима», то от хуситов о намерении воевать бок о бок с палестинцами — пока все перечисленное далеко от истины. Власти Исламского эмирата Афганистан больше не выражали желания вступить в конфликт, а «Ансар Алла» ограничились запуском баллистических ракет и нападением на израильскую военную базу в Эритрее. Поэтому если интернационализация текущего конфликта возможна, то с прилегающих к зоне боевых действий территорий.

Помимо Палестинской национальной администрации, Израиль имеет сухопутную границу с Египтом, Иорданией, Сирией и Ливаном. Возможность прямого втягивания в конфликт первых двух стран практически сведена к нулю. Прежде всего из-за нормализации отношений с еврейским государством — хотя мир между ними достаточно «холодный», стороны возможной конфронтации все же предпочитают сотрудничество по ряду направлений. Кроме того, минимизирует конфликт уже указанный фактор США: Вашингтон ежегодно предоставляет финансовую помощь Каиру и Амману за мир с их общим соседом. И от дополнительного финансирования они вряд ли захотят отказаться.

Андрей Кортунов:
Война в Газе и будущее Ближнего Востока

Что касается двух других стран, то их прямое включение в конфликт также маловероятно. Оба государства находятся в состоянии перманентного кризиса и им явно не до новой войны. Ливан уже долгое время испытывает множество острых социально-экономических проблем, поэтому точно не имеет ни возможностей, ни желания финансировать свое участие в войне. К тому же численность вооруженных сил страны крайне мала. Последний раз на внешнем контуре они действовали во время Первой арабо-израильской войны 1948–1949 гг. У Сирии еще больше проблем. Государство никак не может оправиться от последствий внутреннего вооруженного конфликта, и нынешнее осложнение в сфере безопасности во многих уголках страны только усугубляет ситуацию. Даже при всем желании вернуть часть провинции Кунейтра (Голанские высоты в САР именуются именно так) правительство явно не готово пойти на такой рискованный шаг, который вряд ли увенчается успехом.

Следовательно, перспективы новой арабо-израильской войны сегодня минимальны. Однако втягивание военизированных НГА вполне реально. Более того, текущая стадия конфликта с самого начала развивается в такой парадигме. Движения ХАМАС и «Палестинский исламский джихад»* — негосударственные акторы, хотя по многим вопросам выступают альтернативой государству, выполняя вместо него социально-экономические функции в секторе Газа.

Угроза с севера

Хотя правительства Сирии и Ливана не готовы к войне, территории их стран могут стать плацдармом для действий различных НГА. Израильское правительство также считает север и северо-восток страны наиболее опасными участками, откуда вероятна угроза внешнего вторжения. Открытия второго фронта опасаются с первого дня боевых действий, поэтому местные власти провели эвакуацию населения из приграничных территорий в качестве превентивной меры. Тем более что после 7 октября сразу множество иностранных вооруженных акторов заявили о готовности воевать вместе с палестинцами.

Первой начала действовать «Хизбалла», вступив в борьбу на второй день операции «Потоп Аль-Акса». С тех пор она практически ежедневно атакует израильские позиции в приграничной зоне. По своей боевой мощи ливанское движение выступает наиболее боеспособным негосударственным актором среди остальных и представляет значительную угрозу безопасности Израиля. С территории Ливана вместе с «Хизбаллой» наносят удары по еврейскому государству части военного крыла ХАМАС — бригады «Изз ад-Дин аль-Кассам», состоящие из палестинских беженцев. К тому же спустя три недели боевых действий к атакам присоединилась группировка «Куват аль-Фаджр», которая является боевым крылом движения «аль-Джамаа аль-Исламия»* — ливанских «Братьев-мусульман»*. Заслуживает внимания то обстоятельство, что суннитская группировка объединилась с шиитской «Хизбаллой» для противостояния общему врагу. Последний раз они вступали в кратковременный союз в период Второй ливанской войны в 2006 г. Все эти действия Армия обороны Израиля не оставляет без ответа, нанося удары по южному Ливану.

Александр Аксенёнок:
Ближневосточная государственность: в поисках новых моделей

С территории Сирии, правда, с меньшей интенсивностью, также происходят обстрелы Израиля. Но, в отличие от ливанского кейса, нельзя выделить какую-либо одну группировку. Все они именуют себя «Исламское сопротивление в Ираке». Это обобщающее название стало широко тиражироваться с октября 2023 г. в информационных ресурсах, связанных с «Осью сопротивления». «Исламское сопротивление в Ираке» не является единой организацией как таковой, а представляет собой зонтичный бренд для множества проиранских группировок, действующих как в Сирии, так и в Ираке. Ранее ряд иракских шиитских милиций, входящих в коалицию «аль-Хашд аш-Шааби» и воевавших также в САР, использовали «Исламское сопротивление в Ираке» в качестве префикса перед названиями своих конкретных групп, что означало их принадлежность к «Оси сопротивления». Самые известные среди них: «Катаиб Хизбалла», «Харакат Хизбалла ан-Нуджаба», «Асаиб Ахль аль-Хак», «Катаиб Сейид аш-Шухада». Все они входят в так называемый «Координационный орган иракского сопротивления» («аль-Хейя ат-тансикыя лиль-мукавама аль-иракыя»). Именно поэтому после 7 октября их атакам подвергаются не только израильская территория, но и американские военные объекты, расположенные на сирийской и иракских землях.

Скоординированное сопротивление?

На первый взгляд вооруженные действия НГА выглядят очень скоординированными. Во-первых, все группировки выступают под единым брендом, называют себя «Исламское сопротивление»: даже «Хизбалла» именуется как «Исламское сопротивление в Ливане». Это говорит об их координации в рамках «Оси сопротивления». Примечательно, что министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиян указал на существующее взаимодействие в рамках единого проекта: «Некоторые упреждающие действия со стороны сопротивления могут быть предприняты в ближайшие часы». Во-вторых, связанные с «Осью» информационные ресурсы заявляют о действиях «сопротивления» сразу на нескольких фронтах: в секторе Газа, на Западном Берегу, в Ливане, Сирии, Ираке и даже в Йемене. В-третьих, согласование проходит по линии существующих координационных органов. Можно выделить два основных Первый — ливанский, сфера деятельности которого распространяется на Ливан и палестинские территории. Основная его задача — взаимодействие «Хизбаллы» с ХАМАС и «Палестинским исламским джихадом», а также палестинскими фракциями в Ливане. Этим органом выступает так называемый «Совместный оперативный штаб», созданный при участии Корпуса стражей исламской революции в Бейруте в марте 2023 г. В этом контексте примечательна встреча генсека «Партии Бога» Хасана Насралла с заместителем главы политбюро ХАМАС Салехом аль-Арури и лидером «ПИД» Зиядом ан-Нахала. По сообщениям пресс-службы «Хизбаллы», на ней обсуждались шаги, «которые должна предпринять «Ось Сопротивления», чтобы добиться полной победы».

Второй — иракский. В сферу его задач входит согласование действий между группировками Сирии и Ирака в атаках (по большей части на американские военные объекты, и в меньшей — на Израиль). Взаимодействие между ними происходит как-раз по линии «Исламского сопротивления в Ираке» в связке с существующим «Координационным органом иракского сопротивления», куда входят ключевые милиции. Так, например, лидер «Катаиб Хизбалла» Джафар аль-Хусейни заявил о вступлении «иракского сопротивления» в битву, а Фалех аль-Файяд, председатель «аль-Хашд аш-Шааби», обещал, что «Ирак выполнит все обязанности по отношению к палестинцам как в плане помощи, так и на военном уровне».

Но так ли все слаженно на самом деле?

Создавая фасад сопротивления

Алексней Юрк:
«Ад и Израиль»: как США справляются с очередным обострением палестино-израильского конфликта

С учетом вышеперечисленной информации, может сложиться первоначальное впечатление, что «Исламское сопротивление» обязательно полноценно вступит в конфликт. Однако такая оценка ошибочна. Для Израиля наиболее ожесточенным внешним фронтом, если его так можно назвать, является ливанский. Но положение там даже близко не сравнится с ситуацией в секторе Газа. Текущую обстановку можно оценить по существующим данным. «Хизбалла» выпустила отчет об операциях за октябрь 2023 г. Всего было заявлено о 105 атаках (Рис.1). Боевые людские потери Израиля составляют 120 солдат (большинство из которых раненные). Было также уничтожено 13 единиц военной техники (9 танков, 2 БТР, 2 бронеавтомобиля типа Хаммер), 1 БПЛА, 69 систем связи, 140 камер, 17 систем радиоэлектронной борьбы, 33 радара и 27 разведывательных систем. Однако если пристально рассмотреть те атаки «Хизбаллы», о которых сообщалось на медиаресурсах «Сопротивления», становится понятно, что нападения носят ограниченный характер. Чаще всего это обстрел военных объектов в приграничной зоне или запуски БПЛА, либо заходы небольших диверсионных групп, которые атакуют в основном системы слежения. Поэтому можно сказать, что хотя атаки интенсифицировались, сама модальность сосуществования ливанского движения с Израилем не изменилась. «Хизбалла» не хочет выходить за рамки Modus operandi, установленного после войны 2006 г. В целом ее текущая тактика сводится к тому, чтобы извлечь максимальную выгоду из сложившейся эскалации, при этом не подставляясь самим. Подтверждением этого является выступление генсека Хасана Насралла от 3 ноября 2023 г., в котором он обозначил позицию партии — солидарность с палестинским сопротивлением и оттягивание части фронта.

Рисунок 1. Отчет «Хизбалла» об операциях за октябрь 2023 г.

Источник: t.me/C_Military1

Помимо этого, не все так однозначно в отношениях «Хизбаллы» и Ирана. Хотя «Партия Бога» входит в иранский проект «Ось сопротивления» и разделяет шиитскую политико-правовую доктрину «вилаят аль-факих», она все же не готова безоглядно следовать в фарватере интересов Тегерана. В этом контексте тоже примечательны слова Насраллы о том, что «Иран поддерживает движения сопротивления в Ливане и Палестине, но не навязывает нам свой выбор». Прежде всего «Хизбалла» — внутриливанское движение, хотя и пользующееся поддержкой Ирана, но имеющее от него широкую автономию. Основной ориентир для движения — внутриполитическая ситуация в «стране кедров». А настроения в ливанском обществе далеки от желания начать полномасштабную военную конфронтацию с Израилем, которая еще больше усугубит социально-экономическую ситуацию в стране. Правохристианские партии, такие как «Катаиб» и «Ливанские силы», предостерегают шиитских оппонентов от втягивания в текущую эскалацию. Именно эти партии выступают основными противниками «Хизбаллы». «Национальный блок», состоящий из суннитских депутатов, также опасается нового обострения с Израилем. Даже лидер союзного «Хизбалле» Свободного патриотического движения Джибран Басиль заявил: «Некоторые хотят положить конец израильскому образованию, но наш приоритет — это строительство ливанского государства». Это заявление воспринимается как намек на нецелесообразность полноценного включения «Партии Бога» в боевые действия.

К тому же после полномасштабной войны с Израилем в 2006 г. монархии Залива помогли Ливану с преодолением ее последствий, а Иран оказал финансовую и военную поддержку для восстановления «Хизбаллы». Сегодня региональная конъюнктура существенно изменилась. Нет никаких гарантий, что государства Залива снова окажут поддержку, а ИРИ имеет финансовые проблемы, что затруднит помощь союзнику. Поэтому «Хизбалла» вряд ли рискнет пойти на рискованный шаг в угоду интересам «Сопротивления». Ее полномасштабное втягивание возможно при трех условиях: если Тегеран решит напрямую вступить в войну; если движение получит гарантии, что выгоды от войны перевесят издержки; или если Израиль решит перенести боевые действия на территорию Ливана с применением сухопутных сил, что также маловероятно.

Руслан Мамедов:
Ирак в мировом (бес)порядке

Схожая ситуация обстоит с «Исламским сопротивлением в Ираке». Главное, что нужно отметить, — разница в количестве атак: Израиль обстреливают на порядок меньше, чем американские объекты в Сирии и Ираке. Это показательный момент, означающий, что для иракских группировок сопротивление еврейскому государству не является более важным обстоятельством, чем сопротивление американцам. Скорее, складывается ситуация, когда внешние НГА эксплуатируют повестку текущей палестино-израильской эскалации для решения своих конъюнктурных задач «на земле». Проиранские группировки, интенсифицируя свои атаки на американские базы в Сирии и Ираке, в первую очередь напоминают о себе правительствам САР и РИ как о силах, с которыми стоит считаться. Кроме того, положение групп, входящих в «Исламское сопротивление в Ираке», более зависимое от Ирана, чем у «Хизбаллы» (хотя все же они имеют некую автономию). Поэтому местные полевые командиры, используя риторику «сопротивления» сионизму и империализму (в виде американского присутствия), рассчитывают на увеличение финансирования со стороны Тегерана. К тому же важен еще один фактор — местные выборы в Ираке, которые состоятся в декабре 2023 г. Следовательно, использование текущей повестки может стать весомым подспорьем в электоральной борьбе для Координационного комитета, который объединяет ключевые шиитские партии, связанные с «аль-Хашд аш-Шааби».

Говоря о самих атаках, их число увеличилось, но они пока не выходят за рамки обменов ударами между США и проиранскими силами. Однако теперь добавились удары по территории Израиля. Важно отметить, что больше всего подвергаются нападениям американские объекты на территории Ирака, потом их же объекты на территории Сирии, и в последнюю очередь идет территория еврейского государства. Это лишний раз доказывает, что иракские группировки лишь используют риторику сопротивления сионизму, но продолжают оперировать против контингента США. Все это минимизирует возможность включения милиций в полномасштабные боевые действия против Израиля. Примечательно и то, что за последними атаками в Сирии стоит «Исламское сопротивление в Ираке», а не базирующиеся только в САР проиранские группировки: «ЛАФА», «Лива аль-Кудс», «Лива Фатимьюн» и т.д. Ведь именно эти силы должны были выступить в авангарде борьбы. Хотя в оппозиционных правительству СМИ появилась информация, что КСИР начал переброску своих сил из Абу Кемаля в Дамаск и Кунейтру, доказательств этому на текущий момент нет. Поэтому полноценное включение в текущую эскалацию вооруженных НГА с территории Сирии еще менее вероятно, чем в ситуации с Ливаном, и возможно только при двух обстоятельствах: если Иран решит напрямую вступить в войну; или если Израиль решит расширить атаки на Сирию, не ограничиваясь лишь использованием ВВС, что тоже маловероятно.

Суммируя, можно отметить, что возможность подключения вооруженных НГА к текущей эскалации палестино-израильского конфликта есть, но она минимальна. Если анализировать, откуда исходит большая внешняя угроза, то ответ очевиден — с территории Ливана. Это видно по количеству атак. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, при котором «Хизбалла» может получить гарантии. Речь идет об условии, если выгоды от войны превысят ее издержки. Другие же два общих сценария, при которых Иран вступает в войну или Израиль первым переносит широкомасштабные боевые действия на территории Сирии и Ливана, — практически сведены к нулю. Поэтому резюмируя все особенности сложившейся ситуации, можно сделать вывод, что силы «исламского сопротивления» используют повестку текущей эскалации для собственных конъюнктурных целей, не выходя при этом за рамки обмена ударами с еврейским государством.

*Организации признаны террористическими и запрещены на территории РФ.