«Позитивная дискриминация» в системе высшего образования США: история и современность

В конце прошлого месяца Верховный суд США согласился пересмотреть решения нижестоящих судов по двум делам, касающимся т.н. позитивной дискриминации (affirmative action) при приеме в высшие учебные заведения. Иски были поданы организацией «Students for Fair Admissions» (SFFA, «Студенты за справедливое поступление»), чьей заявленной целью является восстановление расово нейтрального подхода при зачислении в вузы, и затронули два элитных учебных заведения США — Университет Северной Каролины в Чапел-Хилл и Гарвардский университет. Претензии, предъявляемые образовательным учреждениям, схожи. В первом случае речь идет о дискриминации белого и азиатского контингента поступающих в пользу чернокожих, латиноамериканцев и коренных американцев, в случае же Гарварда — только о дискриминации абитуриентов азиатского происхождения. Верховный суд проверит, не нарушает ли учитывающая расу (race-conscious) политика приема этих учебных учреждений статью VI Закона о гражданских правах 1964 г., которая запрещает дискриминацию по расовому признаку при осуществлении деятельности, спонсируемой за счет средств федерального бюджета. Кроме того, программу приема университета Северной Каролины дополнительно проверят на соответствие 14-й поправке к конституции США, гарантирующей равную защиту граждан перед законом.

Как неоднократно указывалось в решениях Верховного суда, «расово нейтральная» политика зачисления в вузы приводит к уменьшению количества студентов, принадлежащих к расовым и этническим меньшинствам, которые зачастую не обладают необходимыми финансовыми ресурсами для найма репетиторов и получения доступа к качественному школьному образованию. С другой стороны, система расовых преференций при приеме в вузы ущемляет интересы выпускников школ с более высокими оценками и баллами за стандартизированные тесты. Учитывая тот факт, что в Верховном суде на настоящий момент сложилось консервативное «супербольшинство» (шестеро консервативных судей и трое либеральных), существует достаточно высокая вероятность того, что предыдущие прецеденты, узаконившие практику расовых преференций, будут пересмотрены.

Однако даже если расовые преференции будут раз и навсегда упразднены решением Верховного суда, это вряд ли положит конец «позитивной дискриминации» как таковой, которая, вероятно, будет существовать под другим названием. Престижные университеты США постараются сохранить их в том или ином виде, а значит, в долгосрочной перспективе тренд на сокращение количества белых студентов в американских университетах скорее всего продолжится.

В конце прошлого месяца Верховный суд США согласился пересмотреть решения нижестоящих судов по двум делам, касающимся т.н. позитивной дискриминации (affirmative action) при приеме в высшие учебные заведения. Иски были поданы организацией «Students for Fair Admissions» (SFFA, «Студенты за справедливое поступление»), чьей заявленной целью является восстановление расово нейтрального подхода при зачислении в вузы, и затронули два элитных учебных заведения США — Университет Северной Каролины в Чапел-Хилл и Гарвардский университет. Претензии, предъявляемые образовательным учреждениям, схожи. В первом случае речь идет о дискриминации белого и азиатского контингента поступающих в пользу чернокожих, латиноамериканцев и коренных американцев, в случае же Гарварда — только о дискриминации абитуриентов азиатского происхождения. Верховный суд проверит, не нарушает ли учитывающая расу (race-conscious) политика приема этих учебных учреждений статью VI Закона о гражданских правах 1964 г., которая запрещает дискриминацию по расовому признаку при осуществлении деятельности, спонсируемой за счет средств федерального бюджета. Кроме того, программу приема университета Северной Каролины дополнительно проверят на соответствие 14-й поправке к конституции США, гарантирующей равную защиту граждан перед законом.

В своем обращении к высшей судебной инстанции представители Гарварда заявили, что их политика зачисления согласовывается с более ранними решениями этого суда и законной практикой учета расы при приеме в высшие учебные заведения, длящейся уже более 40 лет и ставшей общепринятой для американских университетов. Стоит отметить, что подобная практика действительно имеет место в американской системе высшего образования вот уже на протяжении многих десятилетий и подкреплена несколькими важными судебными прецедентами.

Наталия Травкина:
Американский расизм — меняющийся и неизменный

От «социальной справедливости» к «пользе разнообразия»

Вопреки распространенному мнению в современной системе высшего образования США формально не существует расовых квот, под которыми обычно понимается зачисление фиксированного числа абитуриентов в зависимости от расовой принадлежности; вместо этого в США говорят о «расовых преференциях». В отличие от квот преференции не предполагают четко установленного порога на прием тех или иных этнических и расовых меньшинств, однако увеличивают их шансы на поступление при прочих равных. Тем не менее в истории США был непродолжительный период, когда расовые квоты де-юре все-таки существовали. В этот же период возникло и само понятие «позитивной дискриминации».

Своим появлением термин «позитивная дискриминация» обязан чернокожему юристу Хобарту Тейлору-мл., который консультировал в начале 1960-х гг. — в разгар борьбы за гражданские права — на тот момент вице-президента Линдона Джонсона и подготовил для него черновик указа о создании Комиссии по равным возможностям трудоустройства (Committee on Equal Employment Opportunity). Основной функцией комиссии было наблюдение за тем, чтобы компании-подрядчики, заключающие договоры об оказании услуг с государством, при найме сотрудников не дискриминировали их по расовому признаку. Однако уже само понятие «позитивной дискриминации» предполагало, что компании приложат определенные усилия и продемонстрируют, что они активно нанимают представителей угнетаемых групп.

Вслед за корпоративным сектором наступила очередь образовательных учреждений. В конце 1960-х ‒ начале 1970-х гг. элитные американские колледжи по собственной инициативе стали зачислять значительно больше чернокожих абитуриентов. Это вызвало протесты со стороны белых учащихся, которые заявили об обратной дискриминации в их адрес и начали подавать иски в американские суды. Один из таких исков, поданный белым абитуриентом против администрации Калифорнийского университета в 1978 г., ознаменовал конец системы расовых квот в США. Так, в деле Regents of the University of California v. Bakke истец Алан Бакки подал в суд на медицинский факультет Калифорнийского университета в Дейвисе, в котором 16 из 100 мест были гарантированы темнокожим. В результате Верховный суд США постановил, что система расовых квот является неконституционной, поскольку противоречит положению о равной защите законом, содержащемуся в 14-й поправке к конституции США. Тем не менее в решении по делу суд подчеркнул, что учет расы приемными комиссиями университетов при определенных условиях не нарушает гарантированного конституцией права, таким образом предоставив университетам определенную свободу действий в этом вопросе.

После запрета расовых квот престижные американские университеты при приеме начали широко применять т.н. «холистический» подход. Согласно одному из определений, это «стратегия, которая оценивает уникальный опыт кандидата наряду с традиционными показателями академической успеваемости, такими как оценки и результаты тестов». Подобная стратегия включает в себя рассмотрение множества различных качеств абитуриента, включая его лидерские способности, волонтерскую и другую общественно полезную деятельность, финансовое положение семьи поступающего и, наконец, расу. Рассмотрение целостного личностного портрета абитуриентов позволило элитным вузам, не нарушая юридического запрета на квоты, фактически успешно осуществлять «позитивную дискриминацию» при зачислении. Изменился и дискурс, рационализирующий подобную политику университетов. Вместо компенсации за историческую несправедливость все чаще стали говорить о «преимуществах разнообразия», приносящего пользу всем студентам одинаково вне зависимости от цвета их кожи. Такая логика предполагает, что плюралистическая образовательная среда готовит студентов к реальной жизни, учит их толерантности и позволяет избавиться от расовых и этнических стереотипов; наконец, благодаря разнообразию среди выпускников потенциальные работодатели получают в свое распоряжение расово гетерогенный набор соискателей.

За тем, как дело Regents of the University of California v. Bakke создало прецедент, фактически дающий университетам право устанавливать расовые преференции, последовал новый виток судебных тяжб, направленных на упразднение расового подхода при приеме. Однако суды каждый раз подтверждали конституционность расовых преференций. В 2003 г. в деле Grutter v. Bollinger Верховный суд с перевесом в один голос (пять против четырех) признал законным учет расы при приеме на факультет права Мичиганского университета, сославшись на то, что увеличение разнообразия студенческого состава является насущным интересом, который может оправдать узконаправленное рассмотрение расы при приеме. Помимо этого, суд указал, что расовое разнообразие способствует лучшему обучению студентов и повышает их гражданскую сознательность, что подтверждается множеством исследований. Расово и этнически гетерогенный состав учащихся способствует улучшению качества образования и воспитывает в студентах ответственных граждан; следовательно, политика «позитивной дискриминации» при приеме преследует чисто академические цели и не может нарушать право на равную защиту перед законом. Подобная аргументация стала опорным фундаментом для обоснования программ приема, учитывающих расовую принадлежность абитуриентов. В 2016 г. Верховный суд с перевесом в один голос (четыре против трех) в очередной раз подтвердил конституционность расовых преференций в деле Fisher v. University of Texas.

Михаил Сковоронских:
«Великий инквизитор» и его враги

В теории и на практике

Проведенные в последние годы опросы общественного мнения демонстрируют, что число американцев, поддерживающих идею позитивной дискриминации, неуклонно растет, причем прирост обеспечивается в основном за счет изменения позиции респондентов белой расы. Так, согласно опросу Института Гэллапа, в то время как в 2016 г. доля американцев, одобрявших программы «позитивной дискриминации», составляла немногим более половины, два года спустя она составила уже 61%. Несмотря на достаточно высокий процент одобрения позитивной дискриминации в целом, ответы опрошенных касательно частных случаев ее применения сильно контрастируют с вышеупомянутыми результатами. Например, в 2016 г., когда Верховный суд США огласил свое решение по делу Эбигейл Фишер (Fisher v. University of Texas), Институт Гэллапа провел опрос о том, согласны ли респонденты с решением суда о законности учета расы при приеме в высшие учебные заведения. Согласно результатам опроса, почти две трети респондентов (65%) негативно восприняли подобное решение суда. Кроме того, согласно опросам того же института, проведенным в 2003, 2007, 2013 и 2016 гг., подавляющее большинство американцев (67–70%) уверены, что колледжи должны принимать абитуриентов исключительно на основании их заслуг. Схожие результаты получил и другой известный институт изучения общественного мнения. Так, по результатам опроса Pew Research Center, проведенного в 2019 г., большинство американцев (73%), включая более половины афроамериканцев, считают, что колледжи и университеты не должны учитывать расовую или этническую принадлежность при принятии решений о зачислении студентов.

По мнению бывшего директора Института Гэллапа, подобный разрыв между одобрением американцами позитивной дискриминации в целом и одновременно негативным отношением к ее частным проявлениям связан с тем, что большинство американцев в первую очередь оценивают позитивную дискриминацию по ее результатам, не задумываясь о тех средствах, за счет которых она достигается. Так, значительная доля американцев имеет положительные ассоциации с позитивной дискриминацией как с неким абстрактным принципом, который должен привести к большему разнообразию и способствовать продвижению меньшинств по социальной лестнице. Однако, когда речь заходит о конкретных мерах ее применения, таких как расовые преференции, их мнение меняется. Неодобрение американцами расового подхода при приеме в вузы может быть обусловлено исторической памятью о практике расовой дискриминации и сегрегации, бытовавшей до начала борьбы за гражданские права. В то же время программы позитивной дискриминации, вероятно, ассоциируются в умах американцев главным образом с улучшением качества образования среди расовых меньшинств в старшей школе.

Неприятие американцами расовых преференций в практическом плане подтверждается результатами общественного голосования на местах. Так, на сегодня в девяти американских штатах (Калифорния, Вашингтон, Флорида, Мичиган, Небраска, Аризона, Нью-Гэмпшир, Оклахома и Айдахо) действует законодательный запрет на программы позитивной дискриминации [1], причем в большинстве случаев он был принят прямым голосованием. В ноябре 2020 г. в Калифорнии был проведен референдум об отмене запрета на учет расы и пола при рассмотрении кандидатур на правительственные должности и приеме в вузы. В результате, несмотря на активную агитацию в пользу предложенной поправки, более половины жителей либерального штата проголосовали за сохранение запрета на позитивную дискриминацию.

Егор Спирин:
Несияющий град на холме. Антиазиатский расизм в США

Эффективность политики позитивной дискриминации

По данным Национального центра статистики в области образования (National Center for Education Statistics, NCES), с 2000-х гг. в американских вузах разрыв между долей студентов белой расы и студентов, принадлежащих к этническим и расовым меньшинствам, постепенно сокращался. В период с 2000 по 2016 гг. доля студентов белой расы, зачисленных на программы бакалавриата, неуклонно падала, в то время как среди латиноамериканских и чернокожих учащихся, наоборот, наблюдался рост. Так, если в 2000 г. студенты белой расы составляли 70% от всего контингента студентов программ бакалавриата, то в 2016 г. доля белых учащихся на первой ступени высшего образования составляла чуть больше половины (56%). При этом за аналогичный период на бакалаврских программах значительно выросло количество латиноамериканских студентов (с 10 до 19%). Доля чернокожих студентов-бакалавров от общего числа учащихся также подросла, хотя и не так значительно (с 12 до 14%). Стоит отметить, что, несмотря на возросшее количество представителей этнических и расовых меньшинств в колледжах и университетах, доля выпускников среди них, за исключением учащихся азиатского происхождения, остается сравнительно небольшой. Так, доля учащихся, окончивших программы бакалавриата за четырехлетний срок, среди латиноамериканцев и афроамериканцев составила 32% и 21% соответственно. При этом среди студентов белой расы аналогичный показатель составил 45% от общего числа учащихся.

Следует подчеркнуть, что тренд на увеличение числа студентов, принадлежащих к расовым меньшинствам, необязательно обусловлен исключительно применением программ позитивной дискриминации и, вероятно, в большей степени связан с общими демографическими тенденциями в США (увеличение притока латиноамериканских иммигрантов и сокращение доли белого населения страны). Как показывают исследования в штатах, которые ввели запрет на позитивную дискриминацию, отмена системы расовых преференций при приеме в вузы ведет к резкому сокращению числа студентов, принадлежащих к расовым и этническим меньшинствам, только в вузах с высоким рейтингом. Так, согласно исследованию Калифорнийского университета в Беркли, после введения запрета на позитивную дискриминацию каждый год около 10 тыс. абитуриентов из числа «недопредставленных меньшинств» отсеивались из самого престижного университета штата в менее престижные публичные университеты. Схожие результаты были получены в исследовании Института Брукингса, где подчеркивается, что отмена программ позитивной дискриминации повлияла лишь на отбор в наиболее престижные американские университеты.

Таким образом, программы позитивной дискриминации влияют лишь на отсев студентов с низкими баллами из числа меньшинств в наиболее рейтинговых вузах страны. При этом такие абитуриенты не лишаются возможности получения высшего образования и поступают в более массовые публичные университеты. Учитывая достаточно низкий показатель успешного окончания программ бакалавриата в положенный срок среди данной прослойки студентов, очевидно, что политика позитивной дискриминации не учитывает низкую готовность учащихся из числа расовых меньшинств к успешному освоению образовательных программ в вузах с повышенными требованиями.

Павел Кошкин:
Новый президент — старые проблемы: почему общественно-политический раскол в американском обществе усиливается при Байдене

Перспективы отмены расовых преференций

Как неоднократно указывалось в решениях Верховного суда, «расово нейтральная» политика зачисления в вузы приводит к уменьшению количества студентов, принадлежащих к расовым и этническим меньшинствам, которые зачастую не обладают необходимыми финансовыми ресурсами для найма репетиторов и получения доступа к качественному школьному образованию. С другой стороны, система расовых преференций при приеме в вузы ущемляет интересы выпускников школ с более высокими оценками и баллами за стандартизированные тесты. Учитывая тот факт, что в Верховном суде на настоящий момент сложилось консервативное «супербольшинство» (шестеро консервативных судей и трое либеральных), существует достаточно высокая вероятность того, что предыдущие прецеденты, узаконившие практику расовых преференций, будут пересмотрены. При этом ускоренное назначение нового судьи президентом Дж. Байденом вместо уходящего на пенсию либерального судьи Стивена Брейера вряд ли изменит сложившийся в высшей судебной инстанции расклад сил.

Однако даже если расовые преференции будут раз и навсегда упразднены решением Верховного суда, это вряд ли положит конец «позитивной дискриминации» как таковой, которая, вероятно, будет существовать под другим названием. Так, после запрета расовых и гендерных преференций в Калифорнии наиболее престижные вузы штата начали отдавать преимущества при зачислении абитуриентам с более низким социально-экономическим статусом, а также абитуриентам первого поколения, чьи родители не имеют высшего образования. В большинстве случаев именно эти абитуриенты также принадлежали к расовым и этническим меньшинствам. Опыт университета Калифорнии вполне может быть использован и другими американскими вузами для обхода судебного запрета на расовые преференции. Таким образом, даже в случае запрета Верховным судом программ позитивной дискриминации престижные университеты США постараются сохранить их в том или ином виде, а значит, в долгосрочной перспективе тренд на сокращение количества белых студентов в американских университетах скорее всего продолжится.

1. С 1996 г. закон о запрете «позитивной дискриминации» действовал также в штате Техас, однако в 2003 году он был аннулирован по решению Верховного суда.