Абхазия в фокусе парламентских выборов в Грузии

26 октября в Грузии пройдут парламентские выборы. Премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе назвал их «в каком-то смысле референдум между миром и войной», президент Саломе Зурабишвили — «выбором между российским рабством и сотрудничеством с Европой», а председатель партии «Единое национальное движение» Тинатин Бокучава — выборами, которые определят «евроатлантическое будущее страны».

Несмотря на то, что участие в парламентских выборах в Грузии принимают 25 партий (по состоянию на 30 сентября 2024 г.), основное внимание приковано только к двум из них — правящей партии «Грузинская мечта» (ГМ) и оппозиционной партии «Единое национальное движение» (ЕНД). С начала грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов в 1990-х гг. и последующего отделения Абхазии и Южной Осетии Грузия открыто говорит о желании вернуть потерянные земли (в 2008 г. это привело к «августовской войне»). Частота подобных заявлений растет в периоды предвыборных кампаний. В этом смысле важным представляется анализ позиций двух партий в рамках парламентской гонки 2024 г.

Правящая партия «Грузинская мечта» намерена восстановить территориальную целостность Грузии мирным путем. О работе грузинских властей по этому треку свидетельствует заявление Бидзины Иванишвили, что в случае победы на выборах 26 октября политики в Грузии найдут в себе силы, «чтобы извиниться за то, что по заданию [извне] предательское “Национальное движение” в 2008 г. окутало в пламени огня наших осетинских братьев и сестер».

Возложение ответственности за вооруженное решение конфликта на «Единое национальное движение» говорит не только о желании дисквалифицировать главного соперника, но и о понимании неэффективности такого метода.

Оппозиционная партия «Единое национальное движение» также придерживается дискурса о важности реинтеграции потерянных территорий мирными методами. В случае победы на выборах партия ЕНД намерена освободить своего основателя Михаила Саакашвили. В этом контексте вызывает интерес заявление самого Саакашвили от 20 сентября 2024 г. Экс-президент видит реинтеграцию Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии через экономику, а именно посредством реализации проекта Лазика на грузино-абхазской границе.

Вопрос реинтеграции Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии напрямую связан с российско-грузинскими отношениями. Действия политиков в Тбилиси по возвращению утерянных территорий негативно воспринимаются в Москве, так как суверенитет двух частично признанных республик обеспечивается именно признанием со стороны России.

Вне зависимости от того, какая из партий победит на выборах в парламент, грузинские власти продолжат работу по восстановлению своей территориальной целостности. В ходе последних заявлений заметно, что «Грузинская мечта» усилено инкорпорирует в свой дискурс повестку мирного возвращения Абхазии и Южной Осетии. В то же время фобии о грузинском реванше в Абхазии, пусть и мирным путем, будут только расти. Это скажется как на росте коллективной самоидентификации, так и на использовании страха об открытии «второго фронта» кандидатами на выборах президента Абхазии, которые пройдут в 2025 г.

26 октября в Грузии пройдут парламентские выборы. Премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе назвал их «в каком-то смысле референдум между миром и войной», президент Саломе Зурабишвили — «выбором между российским рабством и сотрудничеством с Европой», а председатель партии «Единое национальное движение» Тинатин Бокучава — выборами, которые определят «евроатлантическое будущее страны».

И несмотря на то, что тема территориальной целостности обсуждается грузинскими политиками в рамках каждого избирательного цикла, и кажется, будто в этом нет ничего нового, сегодня, когда конфигурация сопутствующих факторов не так привычна, на нее снова интересно посмотреть. Нужно понимать, что вопрос Абхазии и Южной Осетии, а точнее их реинтеграции, — один из столпов понимания Грузией своего образа будущего.

Кристина Покидина:
Грузия на перепутье: процесс вступления в ЕС приостановлен

Что же изменилось? Политики в Тбилиси определяют границы своей евроориентированности и, как следствие, своего суверенитета. В Сухуме же гражданское общество и оппозиция выступают против ряда законов, работу над которыми ведет действующая власть. Заголовки СМИ рассказывают о сближении между Россией и Грузией и похолодании в отношениях между Россией и Абхазией. Есть и конспирологи, которые утверждают, что «Москва может согласиться на возвращение Абхазии в состав Грузии».

В этом контексте будет правильным проанализировать дискурс грузинских партий по вопросу возвращения Абхазии, а также понять современное состояние российско-грузинских отношений.

Позиции грузинских партий о статусе Абхазии и Южной Осетии

Несмотря на то, что участие в парламентских выборах в Грузии принимают 25 партий (по состоянию на 30 сентября 2024 г.), основное внимание приковано только к двум из них — правящей партии «Грузинская мечта» (ГМ) и оппозиционной партии «Единое национальное движение» (ЕНД). С начала грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов в 1990-х гг. и последующего отделения Абхазии и Южной Осетии Грузия открыто говорит о желании вернуть потерянные земли (в 2008 г. это привело к «августовской войне»). Частота подобных заявлений растет в периоды предвыборных кампаний. В этом смысле важным представляется анализ позиций двух партий в рамках парламентской гонки 2024 г.

Правящая партия «Грузинская мечта» намерена восстановить территориальную целостность Грузии мирным путем. О работе грузинских властей по этому треку свидетельствует заявление Бидзины Иванишвили, что в случае победы на выборах 26 октября политики в Грузии найдут в себе силы, «чтобы извиниться за то, что по заданию [извне] предательское “Национальное движение” в 2008 г. окутало в пламени огня наших осетинских братьев и сестер». Хотя в этом заявлении не было Абхазии, реакция от абхазского МИД все равно последовала. В своем телеграм-канале МИД Республики написал, что такие заявления могут стать возможностью для подписания документа «о международных гарантиях неприменения силы между Абхазией и Грузией, а также Южной Осетией и Грузией». В то же время нужно учитывать, что подписание Грузией подобных документов де-факто станет признанием двух республик.

Ранее, в мае 2024 г., премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе опубликовал в X пост, где написал, что к 2030 г. намерен жить в единой и сильной Грузии вместе с «абхазскими и осетинскими братьями и сестрами». В экспертном сообществе это заявление было воспринято скептически, однако речь Иванишвили о прощении, которое он называет «краеугольным камнем христианства для грузин и осетин», нужно рассматривать именно в контексте мирного курса по реинтеграции Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии.

В то же время возложение ответственности за вооруженное решение конфликта на «Единое национальное движение» говорит не только о желании дисквалифицировать главного соперника (намерение ГМ признать ЕНД неконституционной в случае своей победы), но и о понимании неэффективности такого метода, так как силовое решение территориального конфликта при победе одной из сторон всегда имеет «отложенный эффект», что означает неизбежность нового обострения.

Оппозиционная партия «Единое национальное движение» также придерживается дискурса о важности реинтеграции потерянных территорий мирными методами. В случае победы на выборах партия ЕНД намерена освободить своего основателя Михаила Саакашвили. В этом контексте вызывает интерес заявление самого Саакашвили от 20 сентября 2024 г. Экс-президент видит реинтеграцию Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии через экономику, а именно посредством реализации проекта Лазика на грузино-абхазской границе [1].

Вопрос территориальной целостности Грузии на Генеральной Ассамблее ООН

Андрей Петров:
Вторая грузинская мечта вот-вот сбудется

Анализируя позиции грузинских партий по вопросу территориальной целостности, нельзя не отметить выступление премьер-министра Грузии Ираклия Кобахидзе на 79-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 25 сентября 2024 г. Продолжая мирную риторику по воссоединению с Абхазией и Южной Осетией, он отметил, что абхазы, осетины и грузины «должны восстановить все разрушенные “мосты” в нашей стране [Грузии]». В то же время в своем выступлении он не упомянул Россию, хотя в прошлом году на тот момент премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили отметил, что Россия «по-прежнему оккупирует 20% территории».

Напомним, что после «августовской войны» и российского признания двух закавказских Республик Грузия начала активно выносить на обсуждение Генеральной Ассамблеи ООН вопросы, связанные с Абхазией и Южной Осетией. Например, ежегодную Резолюцию «О статусе перемещённых лиц и беженцев из Абхазии и Южной Осетии», основные положения которой признание права на возвращение всех беженцев и перемещённых лиц, осуждение изменения демографического состава Абхазии и Южной Осетии и др. С 2008 по 2024 гг. количество стран, поддерживавших грузинскую позицию, значительно выросло (Рисунок 1). Если в 2008 г. резолюцию «о беженцах« поддерживало 14 государств, то в 2009 г. — уже 48 государств, в 2015 г. — 75 государств, а в 2024 г. — 103 государства. Таким образом, в 2024 г. 53% государств высказались в поддержку грузинской позиции, а 5% — в поддержку абхазской и осетинской позиций. В то же время сокращается количество воздерживающихся стран, в 2024 г. — 53 государства (27 %).

Рисунок 1. Динамика голосования стран Генеральной Ассамблеи ООН по резолюции Грузии о статусе внутренне перемещенных лиц и беженцев из Абхазии и Цхинвальского региона/Южной Осетии с 2008 по 2024 гг.

Российско-грузинские отношения

Вопрос реинтеграции Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии напрямую связан с российско-грузинскими отношениями. Действия политиков в Тбилиси по возвращению утерянных территорий негативно воспринимаются в Москве, так как суверенитет двух частично признанных республик обеспечивается именно признанием со стороны России. Так, первый зампред комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин считает, что у России нет никакого плана поменять свое отношение и «этот поезд [о возвращении Республик] для Тбилиси уже давно ушел». Позднее он также заявил, что грузины могут встретиться с абхазами и осетинами в составе Союзного государства. В свою очередь министр иностранных дел России Сергей Лавров по итогам 79-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН отметил, что то, в каком формате произойдет перемирие между грузинами, абхазами и осетинами, будут решать сами республики.

Несмотря на разногласия по статусу Абхазии и Южной Осетии, Россия и Грузия развивают экономическое сотрудничество. И хотя российско-грузинский товарооборот последние годы показывает положительную динамику, анализировать его нужно именно в фокусе отношений с другими торговыми партнёрами — Турцией, Китаем и Азербайджаном (Рисунок 2).

Рисунок 2. Товарооборот Грузии с 2021 г. по январь-июль 2024 г. с другими странами (в млрд долл.)

Наконец, нужно понимать «образ будущего» в грузинском обществе. Политика по ограничению западного влияния в этой стране (принятие закона «О прозрачности иностранного влияния») не означает равнозначность пророссийской политике. Частичное разочарование в отношении Европейского союза к Грузии стало лишь причиной для понимания необходимости дальнейшей диверсификации своих партнеров.

Что касается общественного мнения, то в июле этого года CRRC-Грузия (Кавказский центр исследовательских ресурсов) опубликовал результаты исследования «Кавказский барометр» за 2024 г. Экономическая повестка остается основополагающей для грузинских граждан. В числе «самых важных вопросов, стоящих перед Грузией на данный момент» в первой тройке оказались безработица (26%), бедность (13%) и политическая нестабильность (10%). Главным другом Грузии респонденты считают США (24%), а главным врагом — Россию (69%). Что касается евразийской интеграции, то членство Грузии в Евразийском экономическом союзе не поддерживают 57%, скорее не поддерживают 12%. Это говорит о том, что «пророссийский поворот» не встретит отклика в грузинском обществе. Хотя Грузия рассматривает Россию как один из экономических рынков, по данным опроса CRRC-Georgia, 39% грузин не поддерживают ведение бизнеса с русскими. В то же время 71% грузин одобряют сотрудничество с абхазами в бизнесе. На Рисунке 3 видно, что к национальностям, с которыми грузины не поддерживают ведение бизнеса, в основном относятся представители глобального Юга — иранцы, индусы и арабы.

Рисунок 3. The Caucasus Research Resource Centers (2024): одобряют ли грузины ведение бизнеса с людьми других национальностей

Выводы

Вне зависимости от того, какая из партий победит на выборах в парламент, грузинские власти продолжат работу по восстановлению территориальной целостности. В ходе последних заявлений заметно, что «Грузинская мечта» усилено инкорпорирует в свой дискурс повестку мирного возвращения Абхазии и Южной Осетии. В то же время фобии о грузинском реванше в Абхазии, пусть и мирным путем, будут только расти. Это скажется как на росте коллективной самоидентификации, так и на использовании страха об открытии «второго фронта» кандидатами на выборах президента Абхазии, которые пройдут в 2025 г.

1. Лазика — это проект крупного портового города будущего, население которого должно составить 1,5 млн человек. Михаил Саакашвили высказал идею его строительства в декабре 2011 г. Проект не реализован.