«Вакцинная дипломатия»: роль экспорта вакцины от COVID-19 во внешней политике КНР

25 июня 2021 г., по данным информагентства «Associated Press», Китай пригрозил Украине блокировкой поставок минимум 500 тыс. доз китайской вакцины «CoronaVac», если украинское руководство не отзовет свою подпись под совместным заявлением о правах уйгуров, принятым в рамках 47-й сессии Совета ООН по правам человека. Несмотря на то, что МИД КНР позже заявил, что предоставление вакцин другим странам не преследует цели оказать на них политическое влияние, возникший вопрос о роли вакцин в китайской дипломатии остается крайне важным в условиях нарастающей третьей волны коронавируса.

КНР прикладывает усилия, чтобы с помощью вакцины получить влияние в различных регионах земного шара (в первую очередь, в развивающихся странах). Однако если на более ранних этапах «коронакризиса» вакцины воспринимались лишь как некая мягкая сила или демонстрация доверия той или иной стране, то сегодня, в условиях растущей третьей волны коронавируса на примерах Бразилии, Парагвая или Украины можно наблюдать, что КНР способна использовать вакцину как предмет для торга с другими странами. Вакцинация становится жизненной необходимостью, и некоторым странам, не имеющим возможности получить нужное количество вакцин из России, ЕС, США или Индии, приходится идти на уступки Китаю.

В то же время вакцинные гонки в Латинской Америке, а также Южной и Восточной Азии обнажили потенциал влияния КНР на ряд стран, привычно воспринимавшихся как сфера влияния стран Запада и стран QUAD (в первую очередь, это заметно на примере Таиланда). Они также продемонстрировали недоработки Пекина в отношениях с рядом стран, воспринимавшихся как государства китайской сферы влияния (Мьянма, Мальдивы, Непал).

25 июня 2021 г., по данным информагентства «Associated Press», Китай пригрозил Украине блокировкой поставок минимум 500 тыс. доз китайской вакцины «CoronaVac», если украинское руководство не отзовет свою подпись под совместным заявлением о правах уйгуров, принятым в рамках 47-й сессии Совета ООН по правам человека. Несмотря на то, что МИД КНР позже заявил, что предоставление вакцин другим странам не преследует цели оказать на них политическое влияние, возникший вопрос о роли вакцин в китайской дипломатии остается крайне важным в условиях нарастающей третьей волны коронавируса.

Вакцина как новая необходимость

Иван Тимофеев:
COVID-19 и ситуация в современном мире: риски и возможности для внешней политики России

Чтобы оценить возможности китайской «вакцинной дипломатии», рассмотрим яркий кейс. Политика Бразилии в период президентства Жаира Болсонару (которого иногда называют бразильским Трампом) имеет весьма антикитайский характер. Так, в апреле 2020 г. министр образования Бразилии Абрахам Вейнтрауб заявил, что КНР получает выгоду от пандемии, а сам президент Ж. Болсонару в октябре того же года раскритиковал китайскую вакцину и пообещал не допустить ее к использованию в стране. События разворачивались на фоне заинтересованности китайской компании «Huawei» в развитии 5G-технологий в Бразилии.

Однако уже в феврале 2021 г. агентство связи Бразилии неожиданно допустило компанию «Huawei» к участию в создании в стране сети 5G – решение было принято на фоне нового роста заболеваемости COVID-19 и продиктовано необходимостью получения доступа к вакцинам, которые могли бы исправить ситуацию. В феврале министр коммуникации Бразилии Фабио Фариа после поездки в Пекин заявил, что «воспользовался поездкой, чтобы попросить вакцины, которую все требуют».

Кейс Украины выглядит гораздо прозаичнее по сравнению с бразильским — страна по политическим причинам не имеет доступа к российским вакцинам и в то же время не способна получить от западных стран достаточное количество препарата для полномасштабной вакцинации населения, поскольку не является приоритетным направлением поставок. Попытки же создания собственной вакцины или оказались неуспешными, или также не покрывают спрос внутри страны. Именно поэтому Украина нуждается в Китае как в экспортере вакцины — иных возможностей провести полную вакцинацию в перспективе нет.

«Вакцинная дипломатия» — не только Китай

Еще 5 марта 2021 г. представитель Белого дома Джейн Псаки заявила, что Россия и Китай используют вакцину как инструмент дипломатии. Явление «вакцинной дипломатии» действительно существует, но подобный тип внешнеполитических воздействий не является особенностью поведения именно России и Китая — почти все страны-экспортеры стараются поставлять вакцины напрямую в нуждающиеся государства, а не через всемирную инициативу по борьбе с коронавирусом COVAX.

ЕС направляет поставки в Балканский регион, стараясь «дать отпор» российской и китайской вакцине, США также стремятся поставлять свои вакцины напрямую и оказывают особое внимание латиноамериканскому региону.

КНР же в своих действиях официально руководствуется принципом, о котором говорил 3 июля 2021 г. главой МИД Ван И — старается фокусировать внимание на развивающихся странах (что можно увидеть на карте поставок китайских вакцин).

Наталья Еремина:
Медицина как новый способ трансформации мира?

Западные развитые страны не стремятся отправлять вакцины в страны второго эшелона и тем самым мотивируют их обращаться к Китаю или к России. В ответ на подобные обращения Запад часто проявляет стремление не допустить незападные вакцины в развивающуюся страну и становится благосклоннее к поставкам. Таким образом, конкуренция государств на рынке вакцин положительно сказывается на обеспеченности ими стран второго и третьего мира.

Попытка решения тайваньского вопроса?

7 апреля 2021 г. гонконгское издание «South China Morning Post» опубликовало информацию о том, что КНР «шантажирует» правительство Парагвая отказом от поставок вакцины в случае сохранения дипломатических отношений Парагвая с Китайской Республикой (Тайванем). С таким же обвинением выступил и министр иностранных дел Китайской Республики Джозеф Ву, заявив, что КНР использует вакцину как средство оказания давления на страны Латинской Америки по этому вопросу. На данный момент Парагвай продолжает сотрудничество с Тайванем и планирует проводить на своей территории испытания тайваньской вакцины несмотря на все противодействие, хотя и разрешил использование китайских вакцин и получил в дар миллион американских доз вакцин.

Помимо Парагвая еще одна страна, поддерживающая дипломатические отношения с Тайванем, — Гондурас — также договаривалась о поставках китайской вакцины, но последние действия США по поставкам вакцины в Центральную Америку несколько сменили вектор движения гондурасского правительства. Несмотря на это, нельзя говорить о твердом намерении Пекина полностью ликвидировать признание Тайваня через использование «вакцинной дипломатии». Из 15 государств, поддерживающих отношения с Тайванем, лишь в двух случаях мы можем говорить о попытках КНР навязать отказ от дипломатических отношений с Китайской Республикой. Гондурас и Парагвай сами обратились к КНР за помощью в вакцинации, и поэтому взамен получили требование о решении «тайваньского вопроса», однако последние активные действия США по поставкам вакцин в Латинскую Америку позволили странам обойтись без изменения политической ориентации.

Латинская Америка: между КНР и США

Как мы видим на примере Парагвая, Гондураса и Бразилии, особое место в «вакцинной дипломатии» КНР занимает Латинская Америка: почти все страны Южной Америки (за исключением Суринама) и большая часть стран Центральной Америки признали китайские вакцины от Sinovac и Sinopharm. Важнейшим импортером китайской вакцины стал Чили, и это не удивительно — Сантьяго давно проводит политику торгового и политического сотрудничества с КНР.

США, считающие Латинскую Америку зоной своих прямых интересов со времен доктрины Монро, стараются сохранить за собой контроль над регионом, но в вакцинной гонке страна проигрывает. В то время как КНР давно вышла на экспортный рынок, США все еще озабочены вопросами обеспечения вакциной собственного населения и для противодействия китайскому влиянию в регионе часто прибегают к двусторонним договоренностям о непринятии третьими странами китайских вакцин в пользу американских поставок в отдаленном будущем.

Однако сегодня США начинают возвращать контроль над ситуацией. Так, 28 июня 2021 г. президент Джо Байден заявил о новых поставках вакцины в Колумбию, Перу, Мексику, Бразилию, Гондурас и Парагвай. Интересно, что в начале года США сняли часть санкций с Венесуэлы, что также некоторыми специалистами рассматривается как попытка подготовить почву для поставок вакцины в эту южноамериканскую страну.

Восток — не все так просто

Анастасия Пятачкова:
Китайская экономическая дипломатия в условиях многополярного расстройства

Китайская «вакцинная дипломатия» отнюдь не ограничивается Латинской Америкой: важным направлением также является Восточная и Южная Азия. 11-16 января Ван И провел турне по странам Юго-Восточной Азии, в ходе которого заявил о связке Инициативы пояса и пути и поставок вакцины.

И здесь наблюдаются заметные успехи — Китаю удалось стать основным поставщиком вакцины на Филиппины, в Индонезию и Малайзию. Неожиданным для экспертов стало присоединение к этой группе стран Таиланда — государства, имеющего серьезные связи с США и Японией.

В то же время вступление в вакцинную гонку Индии — одного из главных оппонентов КНР — показало, что успехи Китая не так велики, как кажется на первый взгляд. Наибольший интерес представляет ситуация с поставками вакцины в четыре страны: Бангладеш, Непал, Мальдивы, Мьянма. Несмотря на то, что в последние годы были крайне распространены мнения о потере Индией своего влияния на Мальдивах и в Непале, обе страны получали вакцины не из тех стран, из которых ожидалось. Так, Мальдивы получили большую часть доз из Индии, несмотря на то, что на момент их получения индийская вакцина все еще проходила испытания. Схожая история произошла в Бутане, который добился значительных результатов в вакцинировании населения благодаря индийской версии вакцины «AstraZeneca». Непал же, несмотря ухудшение непало-индийских отношений в последние 10 лет, все еще достаточно сильно зависит от поставок индийской вакцины «Covishield».

Несмотря на визит Ван И в январе текущего года, Мьянма, являющаяся давним другом Китая, предпочла именно индийские вакцины (3,7 млн индийских вакцин против 500 тыс. китайских). В то же время положение Китая на Шри-Ланке было подтверждено: китайские вакцины полностью доминируют в стране (как и в Пакистане).

Положение Китая в Бангладеш оказалось не столь устойчивым, и не без причины: в Бангладеш задумывались о вступлении в инициативу QUAD, и КНР всячески намекала правительству в Дакке, что эти действия будут восприняты как недружественные. Вакцинация населения Бангладеш проходит в конкурентной борьбе между двумя местными гегемонами, однако Индия имеет серьезное преимущество: 30 млн ее вакцин против 15 млн из КНР.

Таким образом, вакцинное противостояние в Южной и Восточной Азии, начинавшееся с явным преимуществом КНР, столкнулось с противодействием, но не со стороны США или Японии — интересы QUAD в этом регионе представляет Индия, старающаяся продвигать свою вакцину в соседних странах и часто даже выигрывающая конкуренцию у Китая.

***

КНР прикладывает усилия, чтобы с помощью вакцины получить влияние в различных регионах земного шара (в первую очередь, в развивающихся странах). Однако если на более ранних этапах «коронакризиса» вакцины воспринимались лишь как некая мягкая сила или демонстрация доверия той или иной стране, то сегодня, в условиях растущей третьей волны коронавируса на примерах Бразилии, Парагвая или Украины можно наблюдать, что КНР способна использовать вакцину как предмет для торга с другими странами. Вакцинация становится жизненной необходимостью, и некоторым странам, не имеющим возможности получить нужное количество вакцин из России, ЕС, США или Индии, приходится идти на уступки Китаю.

В то же время вакцинные гонки в Латинской Америке, а также Южной и Восточной Азии обнажили потенциал влияния КНР на ряд стран, привычно воспринимавшихся как сфера влияния стран Запада и стран QUAD (в первую очередь, это заметно на примере Таиланда). Они также продемонстрировали недоработки Пекина в отношениях с рядом стран, воспринимавшихся как государства китайской сферы влияния (Мьянма, Мальдивы, Непал).