Международное измерение внутриполитических сражений в США и России

Среди множества проблем в российско-американских отношениях, накатывавшихся как снежный ком за последние годы, вопросы внутренней политики вновь выходят на первый план. Россия и США давно обвиняли друг друга во вмешательстве во внутриполитические дела, однако в последнее время страсти накалились до невиданных ранее пределов. Примечательно, что в обеих странах подобные обвинения зачастую обусловлены внутренними противоречиями между властью и оппозицией.

К примеру, в США представители Демократической партии перешли в активную атаку против президента Трампа. Демократы активно использовали тему российского вмешательства для давления на Дональда Трампа ещё в ходе предвыборной кампании.

К сожалению, нарратив о вмешательстве России остаётся неизменным, этот факт не опровергнут ни расследованием Палаты Представителей, ни комиссией Мюллера, ни свежим докладом Сената. Неопровержимых доказательств вмешательства по-прежнему нет, однако вся американская медийная машина продолжает закреплять эту константу в головах американцев, а противостоящие друг другу политические силы продолжают использовать эту аргументацию в борьбе друг против друга.

Россия поддерживает традицию времен холодной войны и сохраняет паритет с Соединёнными Штатами в эксплуатации образа внешнего врага во внутриполитической борьбе, разумеется, со своей спецификой. Российские и американские эксперты обращали внимание на то, что восприятию угроз присуще определенная гипертрофированная реакция. Авторитетные российские и американские эксперты солидарны в том, что американские СМИ видят «руку Кремля» и «режим Путина» в любом событии, связанном с россиянами. В Москве же действия США нередко рассматриваются как часть скоординированного плана по подрыву российских интересов.

Очевидно, что влияние внутриполитических процессов оказывает все большее влияние на двусторонние отношения. Культивирование образа врага среди населения становится дополнительным раздражителем в отношениях России и Запада, в которых и без того крайне много конфликтных точек.

Среди множества проблем в российско-американских отношениях, накатывавшихся как снежный ком за последние годы, вопросы внутренней политики вновь выходят на первый план. Россия и США давно обвиняли друг друга во вмешательстве во внутриполитические дела, однако в последнее время страсти накалились до невиданных ранее пределов. Примечательно, что в обеих странах подобные обвинения зачастую обусловлены внутренними противоречиями между властью и оппозицией.

К примеру, в США представители Демократической партии перешли в активную атаку против президента Трампа. Демократы активно использовали тему российского вмешательства для давления на Дональда Трампа ещё в ходе предвыборной кампании. Долгое время казалось, что спецпредставитель Мюллер обнаружит неоспоримый факт сговора Трампа с Кремлем и импичмент будет лишь вопросом времени. Однако затянувшееся расследование показало, что сговора не было, при этом открытым остался вопрос — была ли со стороны Трампа попытка препятствования правосудию. После завершения расследования Мюллера тема вмешательства России немного сошла на нет.

Павел Шариков:
Итоги расследования Мюллера: перспективы российско-американских отношений

Внезапно появился новый повод для подозрений Трампа в сговоре с иностранными лидерами, когда неизвестный сотрудник его администрации обратился в Конгресс с информацией о том, что Трамп шантажировал новоизбранного президента Украины. Казалось бы, находящееся за пределами здравого смысла подозрение, однако, вынудило президента Трампа с новой силой пустить волну негодования в адрес демократов, и, судя по всему, заставило его занервничать. С одной стороны, те основания, которые были предъявлены демократами в качестве доказательств вины Трампа, недостаточны для того, чтобы рассчитывать на успешное завершение процедуры импичмента. С другой стороны, по аналогии с прошлой попыткой импичмента президента Клинтона, обвинения вышли уже на другой уровень, и касаются уже не столько собственно сути разговора с президентом Украины, сколько попытки препятствования правосудию — через сокрытие информации и т.д.

Судя по всему, Трамп видит в действиях демократов определенную угрозу. Президент позволяет себе обрушиваться сокрушительной критикой в адрес своих основных оппонентов — Адама Шиффа, Нэнси Пелоси. Но важнее то, что администрация и ближний круг президента действительно предпринимают определенные меры, направленные на то, чтобы скрыть какую-то информацию. Так, сначала Белый дом предоставил не запись, а отредактированную стенограмму разговора Трампа с Зеленским, а позднее заявил, что не будет сотрудничать в деле об импичменте, запретил сотрудникам Государственного департамента ходить на слушания и т.д. (чем провоцирует дальнейшие подозрения со стороны демократов).

Когда Нэнси Пелоси объявила о начале процедуры импичмента, действительно серьезных оснований для этого не было. Вместе с тем каждый день обнаруживаются новые и новые данные: некоторое время назад появился ещё один осведомитель, который якобы лично присутствовал при разговоре Трампа с Зеленским. Складывается впечатление, что демократы начали массированную атаку против Трампа. Похоже, что их тактика заключается в том, чтобы постепенно обеспечить ослабление поддержки президента среди разных групп внутри Республиканской партии, и в таком случае голосование по импичменту в обеих палатах имеет хоть какие-то перспективы.

Но вместе с тем, важно отметить, что раз уж процедура импичмента была запущена — голосования неизбежны, даже с учетом того, что спикер нижней палаты Нэнси Пелоси объявила о том, что в ближайшее время не планирует их проводить. Если хотя бы на одном из этапов процедура будет остановлена, президент получит мощнейший кредит доверия, и дополнительные очки на выборах в 2020 году. На данный момент, судя по всему, перспективы у импичмента крайне слабые.

Андрей Кортунов:
Мы говорим Трамп, подразумеваем — Кремль. Как сложатся американо-российские отношения после расследования Мюллера?

К тому же, в демократическом лагере также не все спокойно. Украинская тема ударила по рейтингу Джо Байдена, а второй по популярности кандидат — Берни Сандерс перенес операцию на сердце, что, вероятно, скажется на его кампании. Ни один из оставшихся кандидатов пока что по рейтингам не опережает Трампа, по крайней мере, существенно, однако все может измениться в любой момент. Более того, судя по тому, как прошёл последний раунд теледебатов, новый лидер демократической гонки — сенатор от штата Массачусетс Элизабет Уоррен, которая подверглась наибольшей критике однопартийцев за крайне левые взгляды.

В данном контексте логичным представляется и то, что вновь активизировалась на время утихшая тема российского вмешательства. Недавно Сенатский комитет по разведке опубликовал двухтомный доклад о российском вмешательстве. В нём повторяются выводы комиссии Мюллера, и Палаты Представителей, и утверждается, что информационная война России через Агентство интернет-исследований не ограничивалась вмешательством в выборы 2016 года, и не останавливалась все это время. Важная деталь, что Сенат (а соответственно и комитет по разведке) контролируется республиканцами, многие из которых поддерживают президента Трампа.

К сожалению, нарратив о том, что Россия вмешивалась, остаётся неизменным, этот факт не опровергнут ни расследованием Палаты Представителей, ни комиссией Мюллера, ни свежим докладом Сената. Неопровержимых доказательств вмешательства по-прежнему нет, однако вся американская медийная машина продолжает закреплять эту константу в головах американцев, а противостоящие друг другу политические силы продолжают использовать эту аргументацию в борьбе друг против друга.

Россия поддерживает традицию времен холодной войны и сохраняет паритет с Соединёнными Штатами в эксплуатации образа внешнего врага во внутриполитической борьбе, разумеется, со своей спецификой. Российские и американские эксперты обращали внимание на то, что восприятию угроз присуще определенная гипертрофированная реакция. Авторитетные российские и американские эксперты солидарны в том, что «американские СМИ видят “руку Кремля” и “режим Путина” в любом событии, связанном с россиянами. В Москве же действия США нередко рассматриваются как часть скоординированного плана по подрыву российских интересов».

Подобные настроения были закреплены на доктринальном уровне. В стратегических документах Белого дома утверждается, что «Россия и Китая бросает вызов американским интересам, могуществу и влиянию, пытаясь подорвать безопасность и процветание». В российской Стратегии национальной безопасности 2015 года, в частности, утверждается, что «Реализуемая ими [США и союзниками] политика сдерживания России предусматривает оказание на нее политического, экономического, военного и информационного давления».

Самюэль Чарап, Иван Тимофеев:
Кодекс невмешательства

Исходя из этого нарратива, строится и внешняя и внутренняя политика, и, в частности, политика государственных СМИ. Такие средства массовой информации в меньшей степени распространены в США, учитывая, что львиная доля медиаресурсов — частная. В России федеральные каналы редко противоречат точке зрения Кремля, однако зачастую позволяют себе изложить её так, как официальные лица не могут себе позволить. Федеральные каналы в меньшей степени связаны с внешнеполитическими процессами, вместе с тем оказывают большое влияние на общественное мнение россиян.

В этой связи, летние акции протеста изображаются чуть ли не как несостоявшаяся попытка проведения оранжевой революции. В частности, сообщалось о «материалах, доказывающих намеренную подготовку массовых беспорядков в Москве, вписывающимися в планы американской кампании, действующей в интересах США». В недельной аналитической передаче на центральном канале утверждалось, что «участие иностранных спецслужб — факт», однако данное утверждение также не сопровождалось какими-либо деталями.

В самом деле, некоторые лица российской оппозиции весьма узнаваемы на Западе и в США, однако их реальная связь с Вашингтоном или Брюсселем не так очевидна, во всяком случае не настолько, как, например, в случае с «цветными революционерами» в Грузии и Украине 2004–2007 гг.

Существующее среди многих россиян опасение, что иностранные силы оккупируют власть в России при помощи цветной революции, возможно и было оправдано в связи с событиями в Грузии и Украине полуторадесятилетней давности или арабской весны менее 10 лет назад. Вместе с тем в последние годы в России были приняты беспрецедентные меры в области контроля над информационным пространством, финансовыми потоками и деятельностью иностранных лиц. Некоторые американские и иностранные компании, исследовательские центры были вынуждены покинуть Россию, многие проекты были свёрнуты. В комплексе, такие меры, предпринятые в последние годы, как закон «о локализации персональных данных», «о суверенном Интернете», «о защите детей от вредной информации», антитеррористический «Пакет Яровой», и прочие, сформировали в России систему государственного контроля над информационным пространством. Принятое законодательство обеспечило исполнительную власть мощнейшими техническими ресурсами и юридическими полномочиями получать конфиденциальные данные, включая финансовые, ограничивать доступ к нежелательной информации, определять распространяемую информацию как «вредную» или даже «экстремистскую», а нарушители подвергаются уголовному преследованию и нередко весьма жестокому наказанию.

Сегодня намного сложнее сохранять анонимность в Интернете. В таких условиях, принципиально отличающихся от времен цветных революций и даже арабской весны, тем более сложно представить себе, что какая-то политическая сила в России может получать иностранную финансовую или иную поддержку.

Примечательно, что согласно докладу Временной комиссии Совета Федерации по защите государственного суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела Российской Федерации, под вмешательством понимались в большинстве своём действия, попадающие под классическое определение «мягкой силы», предложенное Джозефом Найем. Авторы доклада выделили десять основных направлений вмешательства извне во внутренние дела РФ: «деятельность НКО, образовательные программы, использование СМИ и социальных сетей для дискредитации институтов власти и политических лидеров, дискредитация Русской православной церкви, стимулирование протестной повестки и вовлечение молодежи, очернение на мировой арене российской политической и социально-экономической жизни», обобщая эти инструменты эпитетом «тяжелая политико-дипломатическая артиллерия». К противодействию внешнему вмешательству подключилась Комиссия Государственной Думы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России. После новостей об учреждении комиссии и информации о некоторых слушаниях на сегодняшний день единственным результатом является вынесение предупреждения ряду иностранных СМИ в связи с публикациями о московских протестах в социальных сетях и привлечение внимания правоохранительных органов к их деятельности.

Андрей Кортунов:
«Укргейт» и Россия

После того, как протесты закончились, и страсти, казалось, улеглись, волна обвинений внутренней оппозиции не утихла. Были инициированы некоторые судебные иски об отмывании денег. Наиболее активные участники летних протестов подверглись мощнейшему давлению — обыскам, штрафам и судебным искам. Не исключено что, правоохранительные органы пытаются вынудить оппозиционеров оплатить штрафы и компенсации из средств иностранной поддержки, что кажется маловероятным. Сами оппозиционеры называют предъявленные обвинения провокацией. Неудивительно, что в немногочисленных публикациях западных журналистов, посвященных этим событиям, авторы симпатизируют оппозиции.

Более того, намечается определенное противоречие между правоохранительными и внешнеполитическими органами по вопросу внешнего вмешательства во внутренние дела: официальный МИД не рассматривает американское или европейское вмешательство в качестве проблемы двусторонних отношений, и не увязывает летние протесты с попытками оказать влияние на внутриполитическую обстановку.

Очевидно, что влияние внутриполитических процессов оказывает все большее влияние на двусторонние отношения. Культивирование образа врага среди населения становится дополнительным раздражителем в отношениях России и Запада, в которых и без того крайне много конфликтных точек.

Отличием современного конфликта от «первой холодной войны» является то, что глобальное информационное пространство обеспечивает высокий уровень транспарентности, и, как следствие — более тесную взаимосвязь между внутренней и внешней политикой. К сожалению, ни одна из сторон не думает о том, какие последствия будут иметь те или иные действия и высказывания, направленные на внутреннюю аудиторию.