Обвинять Россию в безответственной риторике — любимое занятие американских политиков, но Дж. Кирби по должности положено обвинять нас во всех смертных грехах, в том числе и в безответственной риторике, — но это совершенно ответственная и не риторика. Это совершенно ответственное решение, которое идет в русле решений 2022 г., принятых сразу после начала специальной военной операции.
К этим обвинениям нужно относиться спокойно. Я думаю, что наше руководство не пропускает их мимо ушей, однако особого значения им не придает.
6 мая 2024 г. Генеральный штаб Вооруженных сил Российской Федерации объявил о начале подготовки к учениям, которые будут включать отработку навыков применения нестратегического ядерного оружия. Провести их поручил Верховный главнокомандующий Владимир Путин.
В этой связи ПИР-Центр провел интервью с генерал-лейтенантом Евгением Бужинским, председателем Совета ПИР-Центра, сопредседателем Международного клуба «Триалог», в рамках которого обсудили ключевые цели и последствия проведения Россией нестратегических ядерных учений в контексте текущей геополитической ситуации.
Интервью провела практикант Информационной программы ПИР-Центра Марина Ичинская.
Марина Ичинская: В чем заключается основная цель проведения учений по применению нестратегического ядерного оружия?
Евгений Бужинский: Если говорить о политической стороне вопроса, то это сигнал нашим бывшим партнерам, которые достаточно высоко поднялись по лестнице эскалации и ведут дело к тому, чтобы вступить в прямое вооруженное столкновение с нашей группировкой на Украине.
В 2022 г. Владимир Путин сказал, что соответствующие решения приняты и в случае, так сказать, нашего непосредственного вооруженного противостояния с НАТО или с отдельными странами Североатлантического альянса, применение всех средств, которые имеются в распоряжении Российской Федерации, не исключается. Проведение таких учений не объявляют широко, но это достаточно редкое явление, потому что обычно проводятся учения со стратегическими средствами, запускаются баллистические ракеты наземного базирования и баллистические ракеты подводных лодок для того, чтобы проверить степень боеготовности триады. Что касается нестратегического ядерного оружия, то здесь сложнее, потому что, во-первых, все наше нестратегическое ядерное оружие сосредоточено на централизованных складах 12-го Главного управления Министерства обороны Российской Федерации, то есть в отличие от американцев, у которых подобные бомбы находятся в ангарах под самолетами, наше нестратегическое ядерное оружие иногда находится на значительном расстоянии от мест дислокации его носителей.
Поэтому, прежде всего, я думаю, будут отрабатываться вопросы расконсервирования складов и доставки ядерных боеприпасов на аэродромы и боевые корабли Черноморского флота и Каспийской флотилии, а также в позиционные районы оперативно-тактических комплексов «Искандер».
Марина Ичинская: Каковы геополитические последствия данного шага? Какое влияние, на Ваш взгляд, учения окажут на стратегическую стабильность в регионе?
Евгений Бужинский: Это достаточно внятный сигнал нашим противникам, которые, в общем-то, развязали самую настоящую войну против нас во всех сферах. Единственное — мы не столкнулись непосредственно на поле боя.
Говоря о чисто военных последствиях, я думаю, что после окончания учения эти боезаряды и ракеты, те же Х-102 в ядерном исполнении, не будут сразу возвращены на склады. Я думаю, они останутся в местах дислокации их носителей с тем, чтобы максимально сократить время приведения их в боевую готовность и выполнения поставленной боевой задачи.
Марина Ичинская: Могут ли данные учения толковаться как демонстрация готовности России в случае необходимости применять ядерное оружие?
Евгений Бужинский: Несомненно. Это совершенно четкий сигнал нашим противникам, что мы готовы и, более того, не просто готовы на словах, а предпринимаем конкретные шаги для того, чтобы эту готовность привести в соответствие с нормативами. Одно дело, когда боезаряды, боеголовки и соответствующие бомбы в ядерном снаряжении хранятся за сотни километров, и их необходимо привести, на что требуется пять дней или, может быть, даже недели. А другое дело, когда они находятся в местах развертывания носителей. Это значительно сокращает готовность к применению.
Марина Ичинская: Как в данной связи Вы оцениваете заявления стран Запада? Например, как бы Вы прокомментировали заявления представителя Белого дома Дж. Кирби, обвинившего нашу страну в безрассудной и безответственной ядерной риторике?
Евгений Бужинский: Обвинять Россию в безответственной риторике — любимое занятие американских политиков, но Дж. Кирби по должности положено обвинять нас во всех смертных грехах, в том числе и в безответственной риторике, — но это совершенно ответственная и не риторика. Это совершенно ответственное решение, которое идет в русле решений 2022 г., принятых сразу после начала специальной военной операции.
К этим обвинениям нужно относиться спокойно. Я думаю, что наше руководство не пропускает их мимо ушей, однако особого значения им не придает.
Источник: ПИР-Центр
