Европейцы в противостоянии США и Китая не имеют, в принципе, своих существенных ставок. И отношение к участию в нем там сугубо негативное. Оценивают это противостояние в Европе двойственно. С одной стороны, конфронтация с Китаем может привести к тому, что США сократят присутствие в Европе и будут и дальше перекладывать бремя борьбы против России на европейских союзников. Однако, с другой стороны – для Парижа и Берлина возникает шанс усилить внутри Запада свои позиции и добиваться постепенной нормализации в отношениях с Москвой. К последнему они явно стремятся, хотя и действуют под давлением массы ограничений.
Исходя из такого поведения европейцев в Китае считают, видимо, что чем более неопределенной будет позиция Европы, тем позже США начнут решительное наступление на саму КНР. А это в конечном итоге работает на основную китайскую стратегию – победить США, не вступая с ними в прямое вооруженное противостояние, которого в Китае вполне обоснованно опасаются.
«Даже у параноиков есть настоящие враги» – гласит известный афоризм, приписываемый кому-то из выдающихся политических деятелей прошлого. Смысл его в том, что даже привычка подозревать всех вокруг в заговоре не является гарантией того, что такая подозрительность не имеет оснований. Так что реакция английских и американских наблюдателей на визит председателя КНР Си Цзиньпина во Францию, Венгрию и Сербию является, в принципе, оправданной.
Сам визит состоялся на прошлой неделе – и его особенностью был теплый прием, оказанный китайскому лидеру во всех трех европейских столицах. Для нервной реакции США и Британии есть основания: Китай действительно делает одну из своих ставок на раскол Запада. А точнее, на использование Франции, Германии и еще нескольких государств Евросоюза в качестве «слабого звена» внутри широкой западной коалиции, цель которой – не допустить обрушения своей гегемонии в мировых делах.
Такой раскол не станет фатальным для позиций США в Европе – американцы все-таки крепко держат за горло своих младших союзников. Но доставить некоторые неприятности американской дипломатии, и так «раздерганной» на многочисленные прорехи в своих позициях, тесные отношения Китая и части континентальной Европы вполне способны.
Сами китайские власти, отметим, никогда не говорили о намерении отколоть европейцев от США. Более того, официальный Пекин это всегда подчеркивает в публичных заявлениях и доводит до сведения экспертного сообщества через закрытые каналы коммуникации. Он делает это настолько убедительно, что даже вызывает тревогу у части российских наблюдателей. Хотя, в действительности, нам бы нужно приветствовать любые усилия китайских друзей по внесению сомнений в стройные ряды «коллективного Запада».
Китай в своих действиях исходит из нескольких намерений, предпосылок и своих субъективных представлений о том, что такое мировая политика.
Во-первых, в Китае пытаются максимально затягивать процесс своего сползания в прямой конфликт с США и их союзниками. Это противоборство имеет стратегический характер и связано с простой конкуренцией за доступ к мировым ресурсам и рынкам сбыта. Также в нем присутствует потенциальный очаг конфликта в виде острова Тайвань, фактическую независимость которого от КНР в США поддерживают и снабжают вооружениями.
Европейцы в противостоянии США и Китая не имеют, в принципе, своих существенных ставок. И отношение к участию в нем там сугубо негативное. Оценивают это противостояние в Европе двойственно. С одной стороны, конфронтация с Китаем может привести к тому, что США сократят присутствие в Европе и будут и дальше перекладывать бремя борьбы против России на европейских союзников. Однако, с другой стороны – для Парижа и Берлина возникает шанс усилить внутри Запада свои позиции и добиваться постепенной нормализации в отношениях с Москвой. К последнему они явно стремятся, хотя и действуют под давлением массы ограничений.
Исходя из такого поведения европейцев в Китае считают, видимо, что чем более неопределенной будет позиция Европы, тем позже США начнут решительное наступление на саму КНР. А это в конечном итоге работает на основную китайскую стратегию – победить США, не вступая с ними в прямое вооруженное противостояние, которого в Китае вполне обоснованно опасаются.
Во-вторых, разрыв экономических связей Китая с Европой будет, конечно, ударом для европейцев, но причинит еще больший ущерб благосостоянию Китая и положению его экономики. Сейчас Евросоюз – это второй после стран АСЕАН внешнеэкономический партнер КНР. Конечно, в совокупности стран, но все понимают, что главный вклад вносят именно континентальные партнеры – Германия, Франция и Италия. Ну и немного Нидерланды, как европейский транспортный хаб. Поэтому отношения с этими странами в Китае подчеркнуто теплые, а взаимные визиты всегда сопровождаются подписанием новых инвестиционных и торговых соглашений.
Так что размывание, не говоря о разрыве, отношений с Европой – это большая опасность для китайской экономики, обеспечивающей благосостояние народа, важнейшего достижения китайских властей начиная с 1970-х годов. Рисковать этим в Пекине не хотят, потому что иначе не останется главного ресурса поддержки политики правительства и источника национальной гордости. Тем более, что в Китае прекрасно видят, насколько неохотно европейцы участвуют в кампании санкций США против России. Это является подтверждением тому, что по своей воле главные страны Евросоюза не пойдут на разрыв экономических связей с Китаем. А в случае с Сербией, где председателя Си принимали особенно торжественно, есть возможность перехватить у Запада и политические позиции. Сербия не имеет перспектив вступить в Евросоюз и НАТО, поэтому Китай с его деньгами действительно является для Белграда альтернативой.
В-третьих, в Китае вполне искренне считают, что экономика играет центральную роль в мировой политике. Несмотря на свои древние корни, китайская внешнеполитическая культура – это еще и продукт марксистского способа мышления, при котором экономический «базис» играет ведущую роль по отношению к политической «надстройке». Оспорить такое мнение невозможно. Тем более, что достигнутые за последние десятилетия политические позиции Китая в мире – это продукт его экономического успеха и созданного своими руками богатства.
И совершенно не важно, что достижения в экономике не позволили Пекину решить ни одну из действительно важных для него задач в мировой политике – тайваньскую, полное признание Тибета китайским или морские территориальные споры с Вьетнамом и Филиппинами. Главное, что голос китайской дипломатии слышен в глобальной политике. И это весьма заметно для простых китайских граждан, уверенность которых в блестящих перспективах родины является важным фактором национальной внешней политики. В результате в Пекине уверены, что углубление экономических связей с Евросоюзом – это самый надежный способ сделать так, что его ведущие державы будут сдерживать авантюристическую политику США в китайском вопросе.
А что же нужно от отношений с Китаем самим европейцам? Здесь все по-разному. Для Германии и Франции китайское направление представляет собой важность с точки зрения экономических связей. Маленькие страны, которые посетил Си Цзиньпин, просто хотят китайских инвестиций для того, чтобы сбалансировать влияние Брюсселя и Вашингтона. В той же Венгрии китайское экономическое присутствие всегда было значительным.
С политической точки зрения Китай – это еще одна ставка, которую делает Франция в своем лавировании между полным подчинением США и некоторой самостоятельностью. Нет оснований думать, что в Париже всерьез ожидают от КНР поддержки своих планов в отношении украинского кризиса. И на серьезное влияние Пекина на Москву там не рассчитывают – не такие они дураки даже с Эммануэлем Макроном. Но сами по себе встречи и переговоры с китайским лидером рассматриваются в Париже, как ресурс для французской дипломатии. Как, например, в Казахстане видят контакты с Западом или Китаем в качестве ресурса на переговорах с Россией. «Насолить» США там, конечно, никто не собирается – за это можно серьезно получить в ответ. Но немного поиграть в самостоятельность никогда не откажутся.
Рискну предположить, что для России все это не является ни внешнеполитической проблемой, ни угрозой нашим позициям. Отношения Москвы и Пекина не на том уровне, чтобы кто-то из них вел серьезные интриги за спиной другого. А само по себе замедление конкуренции и сползания к конфликту между Китаем и Западом может быть даже тактически выгодно: нет причин думать, что Россия была бы заинтересована в обрушении мировой экономики или концентрации всех ресурсов Китая на том, чтобы отбить американское наступление.
Источник: Взгляд
