Визит председателя КНР Си Цзиньпина в Москву 20–22 марта стал поворотным событием в развитии российско-китайского диалога. Итоги этого вояжа также позволяют сделать вывод: за последние месяцы парадигма отношений Пекина и Запада (прежде всего США) изменилась. Эти отношения стремительно деградируют, становятся открыто враждебными, и при этом Китай уверен, что в обозримой перспективе лучше они не станут.
Еще недавно Пекин прилагал значительные усилия, чтобы дистанцироваться от российских действий на Украине и в то же время сохранить особые отношения с Москвой. Китайские высказывания на тему украинского кризиса были выверенными и подчеркнуто нейтральными, а потоки информации, шедшие по неофициальным или полуофициальным каналам в Россию и на Запад, кардинально различались. В Россию транслировались слова о приверженности КНР особому характеру отношений и понимании Пекином озабоченностей Москвы в сфере безопасности, приведших к СВО. А западную аудиторию Китай уверял, что «ничего не знал» о подготовке спецоперации, шокирован происходящим и не намерен вмешиваться в конфликт.
Визит председателя КНР Си Цзиньпина в Москву 20–22 марта стал поворотным событием в развитии российско-китайского диалога. Итоги этого вояжа также позволяют сделать вывод: за последние месяцы парадигма отношений Пекина и Запада (прежде всего США) изменилась. Эти отношения стремительно деградируют, становятся открыто враждебными, и при этом Китай уверен, что в обозримой перспективе лучше они не станут.
Еще недавно Пекин прилагал значительные усилия, чтобы дистанцироваться от российских действий на Украине и в то же время сохранить особые отношения с Москвой. Китайские высказывания на тему украинского кризиса были выверенными и подчеркнуто нейтральными, а потоки информации, шедшие по неофициальным или полуофициальным каналам в Россию и на Запад, кардинально различались. В Россию транслировались слова о приверженности КНР особому характеру отношений и понимании Пекином озабоченностей Москвы в сфере безопасности, приведших к СВО. А западную аудиторию Китай уверял, что «ничего не знал» о подготовке спецоперации, шокирован происходящим и не намерен вмешиваться в конфликт.
Позиция отдельных китайских экспертов могла быть и вовсе весьма критической по отношению к России. Периодически появлявшиеся в западных СМИ (особо отличалась Financial Times) публикации в духе «Китай решил дистанцироваться от России» и «Россия изолирована» не были в чистом виде информационными вбросами или пропагандой. В их основе лежало сверхоптимистичное (для Запада) и избирательное прочтение китайских сигналов. Американцы и европейцы слышали только то, что хотели слышать, пропуская мимо ушей все остальное и игнорируя факты.
В реальности же Китай, конечно, немало сделал для того, чтобы обеспечить устойчивость экономики России и помочь ее промышленности в условиях беспрецедентного давления со стороны «коллективного Запада». Торговля набирала обороты, росли поставки промышленного оборудования и электроники, китайский рынок все больше открывался для российской сельхозпродукции и так далее. Но черту, за которой мог последовать открытый конфликт с Америкой, КНР все же не пересекала. О поставках оружия речи не шло, международные китайские компании уходили из России, периодически возникали проблемы с расчетами и т. п.
Теперь, видимо, эпоха сложного маневрирования в треугольнике «Россия–Китай–Запад» подошла к концу не только для Москвы (для нее она закончилась еще до СВО), но и для Пекина. Вероятно, свою роль в этом сыграли провокационные действия США, например, визит на Тайвань спикера палаты представителей Конгресса Нэнси Пелоси в августе 2022 года.
Некоторые из принятых во время визита Си Цзиньпина решений в случае их реализации приведут к тесной экономической, технологической и военно-промышленной привязке России и Китая друг к другу. Фактически обе стороны сознательно сужают свои возможности ведения сепаратной, отдельной от партнера политики по отношению к Западу.
Визит Си стал демонстративным жестом поддержки Москвы на фоне СВО и не может интерпретироваться иначе. Поездка в Россию Си Цзиньпина была использована китайской стороной, чтобы подчеркнуть высокий уровень двусторонних отношений, которые сейчас «больше, чем союз».
В подписанном Путиным и Си Совместном заявлении об углублении отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия подтверждалась приверженность Совместной декларации 4 февраля 2022 года, в которой говорилось, что дружба России и Китая «не имеет границ», а взгляды двух стран на широкий круг вопросов совпадают.
Продолжилась наглядно проявившаяся еще в феврале 2022-го тенденция к принятию Россией китайских идеологем и глобальных концепций, включая Инициативу в области глобального развития, Инициативу в области глобальной безопасности и Глобальную цивилизационную инициативу.
В Совместном заявлении уделено немало внимания критике США за строительство военных блоков в Азии, военно-биологическую деятельность, невыполнение Конвенции по запрещению химического оружия. Также в документе сказано, что Россия и Китай встревожены «продолжающимся усилением связей НАТО со странами Азиатско-Тихоокеанского региона». Более того, в Совместном заявлении содержится требование к Америке «реальными действиями ответить на правомерные и рациональные озабоченности северокорейской стороны» для возобновления диалога по ядерной проблеме Корейского полуострова.
Если подписанные во время визита Си экономические договоренности будут осуществлены в полной мере, это приведет к принципиально новому уровню взаимозависимости России и Китая. Вновь возникающие промышленные, экономические и инфраструктурные связи будет крайне сложно разорвать, и это во многом станет предопределять политику двух стран.
В Совместном заявлении о плане развития ключевых направлений сотрудничества до 2030 года среди восьми выделенных приоритетов особо обращает на себя внимание седьмой пункт.
Речь в нем идет о достижении Россией и КНР «более высокого качественного уровня промышленной кооперации» и формировании «новых производственных цепочек на основе гармонизации отраслевых стандартов и технических требований». Это очень важный момент, поскольку промышленные связи являются наиболее прочными, их невозможно быстро разорвать без тяжелых экономических последствий, их перестройка занимает годы или даже десятилетия. Гармонизация технических стандартов России и Китая после долгих лет ориентации на Европу будет иметь масштабные последствия для географии российских экономических связей.
В других пунктах этого заявления говорится о создании «взаимосвязанной логистической системы», «укреплении всеобъемлющего партнерства в сфере энергетики», долгосрочном партнерстве в производстве и переработке продукции химпрома и неэнергетических полезных ископаемых, повышении уровня финансовой кооперации, расширении сотрудничества в инновационной сфере и сельском хозяйстве.
Портфель проектов российско-китайской межправкомиссии по инвестициям огромен, и его полная реализация привела бы к многократному росту объема накопленных китайских инвестиций в России. Однако динамика портфеля комиссии позволяет сделать вывод, что число проектов за время СВО сократилось, а их общий финансовый объем вырос.
В 2021 году заявлялось о 92 проектах на общую сумму $151 млрд, а на фоне визита Си российский премьер Михаил Мишустин заявил о 79 проектах на $165 млрд. Вице-премьер Андрей Белоусов в ноябре говорил, что объем накопленных китайских инвестиций в Россию за первое полугодие вырос на 75%.
Правда, речь идет, вероятно, о росте не слишком релевантных цифр российской статистики прямых инвестиций, которая не учитывает китайские средства, пришедшие через офшоры (а до начала СВО большинство китайских инвестиций приходили в Россию именно так).
Во всяком случае, рост интереса китайских инвесторов отмечался даже на фоне шоков 2022 года и, вероятно, будет еще сильнее проявляться сейчас. Китайцы продолжат заполнять пустоты, возникшие после ухода с нашего рынка западных компаний. В частности, это касается поставок автомобилей и бытовой техники.
Что касается украинской темы, то позитивная реакция Москвы на китайский план урегулирования кризиса едва ли влечет серьезные обязательства для России. Китайская позиция по разрешению украинского конфликта из 12 пунктов предполагает как обращение к принципу территориальной целостности, так и учет озабоченностей сторон в сфере безопасности. Она требует отмены односторонних санкций и прекращения огня. Данный набор требований заведомо неприемлем для Запада, стремящегося нанести стратегическое поражение России. Но этот план вполне может быть поддержан широким кругом развивающихся стран, которые хотят, чтобы конфликт побыстрее закончился. Результатом станет дальнейшее ослабление поддержки западной позиции по Украине в ООН и других международных структурах.
Источник: Профиль
