В истории и, естественно, в историографии практически нет неактуальных тем. В современном интеллектуальном дискурсе востребовано все, что помогает понять, как философскую сущность связи между прошлым и настоящим, так и степень её практической значимости. Если внутри этой связи есть определённая иерархия, то следует признать, что в верхней её части находятся люди, сыгравшую судьбоносную роль в истории своей страны и мира.
К их числу безусловно принадлежит Пётр I, по сей день остающийся одним из самых “современных” деятелей истории. Вокруг таких персоналий всегда множество споров, наполненных не только научным содержанием, но и политикоидеологическими, культурными, мифологическими и прочими подтекстами. Писать о Петре становится профессионально ответственным занятием, вызовом любому исследователю, осознающему, что десятки и сотни его предшественников создали блистательные, непревзойденные во многих отношениях труды. Однако длинная череда работ на петровскую тему не иссякает, поскольку историческая наука – не спортивное состязание, её смысл и назначение не в том, чтобы “превзойти”, а в том, чтобы постигать многоликую суть вещей, изучая её бесконечную ширь и бесконечную глубь.
Не удивительно, что каждая новая книга о Петре вызывает особый, придирчивый и зачастую заведомо предвзятый интерес.
Именно по этим причинам недавно вышедший в свет труд профессора МГИМО-Университета В.В. Дегоева “Русское Великое посольство (1697‒1698 гг.)” я, признаться, открывал с определёнными опасениями. По прочтении многое встало на свои места. Теперь для меня очевидно, что это произведение достойно внимания не только специалистов, но также студентов и широкой публики.
Тому, кто рассчитывает найти в книге сенсационные открытия или ещё не обыгранные писателями пикантные байки о Петре, лучше её не читать. У автора другая цель – показать, насколько неисчерпаемы возможности исследования темы, изучением которой гуманитарии занимаются уже более трёх столетий. Решая эту проблему, он предлагает задуматься над непрерывностью и нескончаемостью познавательного процесса, используя неожиданные ракурсы, чтобы по-своему увидеть отдельные фрагменты исторической картины и соединить их в нечто цельное.
Данный автор не первый, кто рассматривает Великое посольство как судьбоносное, переломное событие в истории российской внешней политики и дипломатии. В деятельности этой миссии едва ли остались такие аспекты, которые не были бы детально разобраны учёными. Нам известны особенности быта, аксессуары одежды, расходы, утехи, причуды послов и их окружения. Мы знаем имена даже мелкой обслуги посольства и подробности распределения её обязанностей. Но достаточно ли этого для “закрытия темы”? Разумеется, нет. Как и недостаточно имеющихся на сегодняшний день двух-трёх специальных работ о Великом посольстве, тем более что в этих работах порой отсутствуют важные детали о ходе переговоров с крупными политиками и дипломатами Европы, при изобилии забавных зарисовок из повседневности (которые сами по себе очень любопытны). Воздерживаясь от характерных для рецензий клише, заметим, что в данном случае речь идёт не столько о “восполнении пробелов”, сколько о более глубоком, комплексном анализе исторических источников как текстов, требующих взыскательной внутренней критики, расшифровки их скрытых посылов, намеков, нюансов. За всем этим стоит Пётр – живой человек, наполненный энергией, устремленный к великим целям, но не чуждый страха, сомнений, заблуждений.
Вполне новаторским можно считать стремление В.В. Дегоева отойти от традиции дробить задачи Великого посольства по категориям значимости: более важные, менее важные, материальные, духовные, дипломатические, запланированные изначально или появившиеся уже в ходе путешествия и т.д. Автор объединяет все эти задачи в единый комплекс, который в конечном счёте отражал желание Петра сделать Россию частью европейской цивилизации и европейской системы международных отношений, с тем чтобы решать собственные внутри- и внешнеполитические проблемы, в том числе по правилам, собирательно именуемым “Real Politik”. Понятно, однако, что само название книги обязывало автора сосредоточиться прежде всего на петровской стратегии и тактике решения международных задач России. Царь был от природы наделен острым умом и прагматическим инстинктом. Эти качества получили дальнейшую шлифовку во время пребывания за границей, где представлялось немало поводов оттачивать их, ведя переговоры с выдающимися правителями и маститыми дипломатами с богатым опытом средств выражения с целью скрывать мысли. Правда, иногда эти мысли высказывались без обиняков и болезненно отзывались в той части личности Петра, которая еще сохранила остатки наивности и доверчивости. Так или иначе, у Петра были основания для благодарности за преподанные ему уроки макиавеллизма. Горькие пилюли голландского и австрийского производства окончательно излечили его от детской болезни слышать произнесенное вместо подразумеваемого.
Есть много свидетельств тому, что схватывать суть вещей Пётр учился быстро, приведём два из них. Наблюдая за работой Рисвикского конгресса и оценивая его итоги (сентябрь 1697 г.), он, в отличие от современников, увидел в них предпосылки новых войн. А когда все утверждали, что с избранием Августа Саксонского на королевский престол Польши кризис в стране миновал, царь отказался разделять общий оптимизм и отправил своему послу в Варшаве строгий наказ внимательно следить за внутриполитическими настроениями в Речи Посполитой и за всеми перемещениями соперника Августа принца Де Конти. Как оказалось, Пётр опасался не зря, хотя в итоге французский ставленник проиграл. Кстати говоря, из книги В.В. Дегоева многие читатели возможно впервые узнают, что в дипломатической деятельности царя и великих послов за границей огромное место занимал польский вопрос. Это находит объяснение в свете того факта, что существовала реальная перспектива победы Де Конти. Если бы не противодействие Петра, это могло бы произойти, и никто не знает, какое направление приняла бы тогда европейская история.
Государь изучал международную обстановку во всех её сложнейших внутренних взаимосвязях, подвижных и непредсказуемых. Его, в частности, тревожила надвигающаяся война за Испанское наследство. Не сама по себе, а как фактор влияния на расклад европейских сил и как возможность использования её в интересах России.
Событийная сторона истории Великого посольства, повседневные труды, познавательные экскурсии и другие способы приобщения к европейской культуре описаны автором живо, увлекательно, изящно. Но какой бы высокой оценки ни заслуживала эта особенность книги, стоит помнить, что в российской и зарубежной историографии уже есть блистательные образцы портретов Петра, пусть и не вставленные в контекст деятельности Великого посольства. Новизна работы В.В. Дегоева не в этом, а в концептуальном лейтмотиве, её пронизывающем. В литературе бытует убеждение, будто находясь в заграничном путешествии, Пётр переменил свои военно-политические приоритеты с черноморского направления на балтийское, что якобы даёт основание рассматривать Великое посольство как прелюдию к Северной войне. В.В. Дегоев видит в таком подходе явно упрощённое представление о тех трудных путях, которыми петровская мысль мучительно пробивалась к конечному решению, к точке невозврата. Скрупулезно проанализировав документы (делая особый упор на текстологические, семантические и отчасти психо-лингвистические аспекты), автор констатирует, что внешнеполитическая программа миссии была абсолютно четкой: подтвердить решимость России воевать с турками, укрепить антиосманскую Священную лигу и обзавестись новейшими средствами ведения войны на море и суше. Историк нисколько не отрицает возможность присутствия в размышлениях Петра шведской темы, но за полтора года пребывания в Европе царь не поднимал эту тему ни разу, а слово “Балтика” он произнёс в одном случае в связи с отказом совершать вояж в Данию, в другом – в связи с угрозой появления там кораблей принца Де Конти.
Впервые Пётр предметно заговорил о Швеции уже на обратном пути в Россию в польском городе Раве-Русской. Это была беседа с королём Августом II, которую многие считают решающим шагом к Северной войне. Автор противопоставляет этой точке зрения не только собственные аргументы, но и высказывание С.М. Соловьева: “От этого летучего разговора до союза было ещё очень далеко”.
Одной из главных в книге является идея о том, что в период своей деятельности в качестве главы Великого посольства все внешнеполитические помыслы Петра были устремлены на юг, к Чёрному морю, права выхода в которое он намеревался добиться военными методами, с союзниками или без них. Балтика стала проникать в его сознание лишь к концу путешествия, и до поры до времени только как теоретический, эвентуальный, но не альтернативный проект.
На этом можно было бы и закончить книгу, но автор счёл нужным посвятить несколько заключительных страниц неутомимой работе Петра на воронежских верфях, в которую он погрузился после возвращения в Россию. Обращение к этому сюжету вполне оправдано, поскольку даёт убедительные подтверждения решительных настроений царя. Но не отвечает на вопрос, каким всё же образом при такой одержимости черноморским вопросом, которая стоила стране колоссальных усилий и затрат, произошёл кардинальный геополитический поворот с юга на север. Ответы, надо думать, автор будет искать во втором томе настоящего издания. Но какими бы они ни были, в этой проблеме, по-видимому, ещё надолго сохранятся элементы тайны.
Историки, вероятно, найдут с чем поспорить в книге В.В. Дегоева. Я не стану этого делать вовсе не потому, что нет, чему возразить. А потому, что налицо весомый вклад в науку, в которой, как говорят философы, формулировка проблемы важнее её решения.
Список литературы
Дегоев В.В. (2019) Внешняя политика Петра I. Т.1. Русское Великое посольство (1697‒1698 гг.). Под ред. А.В. Серегина. М.: Изд-во “МГИМО-Университет”. 616 с. В настоящее время идёт подготовка ещё двух томов.
Источник: Современная Европа, 2019, №2
http://dx.doi.org/10.15211/soveurope22019185188
