Условия, прямо скажем, не то чтобы совсем сенсационные. Пожалуй, они сформулированы более конкретно, чем прежде, но по существу Путин расшифровал ту формулу, которая звучит уже довольно давно — это договоренности на основе Стамбула с учетом изменившихся реалий. Только в предельно концентрированной форме он сказал, что это значит. Договоренности на основе Стамбула — это прежде всего нейтральный статус, а изменившиеся реалии — это признание принадлежности к Российской Федерации четырех регионов, которые вошли согласно Конституции. Я бы сказал, что на швейцарском саммите изначально предполагалось, хотя в итоге не стало фактом, обсуждение так называемой формулы мира Зеленского, и она включает в себя массу пунктов, совершенно невыполнимых, и в том числе подразумевает фактическую капитуляцию Российской Федерации. Путин сформулировал что-то подобное в формуле мира встречной, которая, надо сказать, выглядит гораздо менее запросной, то есть она гораздо ближе к реальности, но тоже, естественно, я не думаю, что президент рассчитывает на принятие этой формулы вот так, как она провозглашена. Тем не менее каков вопрос — таков и ответ, вот наши условия.
Россия «хоть завтра» готова сесть за стол переговоров по Украине, заявил президент России Владимир Путин и озвучил условия для таких переговоров: украинские войска должны быть выведены со всей территории новых российских регионов, Киев должен заявить об отсутствии планов вступить в НАТО.
Комментирует председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов:
— Условия, прямо скажем, не то чтобы совсем сенсационные. Пожалуй, они сформулированы более конкретно, чем прежде, но по существу Путин расшифровал ту формулу, которая звучит уже довольно давно — это договоренности на основе Стамбула с учетом изменившихся реалий. Только в предельно концентрированной форме он сказал, что это значит. Договоренности на основе Стамбула — это прежде всего нейтральный статус, а изменившиеся реалии — это признание принадлежности к Российской Федерации четырех регионов, которые вошли согласно Конституции. Я бы сказал, что на швейцарском саммите изначально предполагалось, хотя в итоге не стало фактом, обсуждение так называемой формулы мира Зеленского, и она включает в себя массу пунктов, совершенно невыполнимых, и в том числе подразумевает фактическую капитуляцию Российской Федерации. Путин сформулировал что-то подобное в формуле мира встречной, которая, надо сказать, выглядит гораздо менее запросной, то есть она гораздо ближе к реальности, но тоже, естественно, я не думаю, что президент рассчитывает на принятие этой формулы вот так, как она провозглашена. Тем не менее каков вопрос — таков и ответ, вот наши условия.
— Еще Путин упомянул, что должно обсуждаться снятие санкций с России. Насколько это вероятный сценарий? Как известно, санкции проще ввести, чем снять?
— Он говорит не вообще о снятии санкций. С самого начала вступительной части речи, где говорилось не об украинском конфликте, а вообще об общей картине, он, собственно говоря, подчеркивает то, что постоянно является рефреном российской позиции, что конкретные вопросы, проблемы, противоречия являются элементами большой общей картины, что неурегулированность систем взаимоотношений в сфере безопасности ведет к тому, что что-то происходит, к конфликтам, которые только множатся. Соответственно, все должно решаться не на уровне, что есть конкретная проблема, и мы каким-нибудь образом ее разруливаем, а предлагает идти от общего к частному: сначала как-то договорится о системе взаимоотношений, а в рамках нее, новой системы, которая должна появиться, все вопросы будут рассматриваться иначе. С санкциями то же самое: санкции сами по себе неотменяемы, но можно гипотетически предположить большой разговор, который завершается какой-то большой договоренностью, пока это совершенно выглядит утопично, но зарекаться не надо. А так просто ожидать снятия санкций, на мой взгляд, оснований нет никаких.
— Как воспримут Запад и Киев заявления Путина? Будет ли какой-то ответ сформулирован на саммите в Швейцарии, ведь они наверняка будут обсуждать именно предложения Путина, или все ограничится разговорами в кулуарах?
— Нет, они не будут обсуждать эти предложения, потому что саммит в итоге ведь видоизменился. Это в начале украинская сторона хотела, чтобы там обсуждали именно формулу Зеленского — как принудить Россию к капитуляции. Но в итоге, когда стало понятно, что на такую конференцию вообще собрать желающих трудно, в итоге повестка сузилась до весьма прикладных вопросов, таких, как продовольственная безопасность, таких, как безопасность атомных объектов и гуманитарные вопросы — обмен пленными и прочее. И в этом контексте привлечь страны легче. Задача была расширить круг за счет сужения повестки. Путин говорил как раз наоборот, о самых общих вопросах, что дает возможность это вообще не обсуждать. А что касается сути, какая будет реакция, понятно, что реакция будет как обычно.
Источник: BFM
