В марте художественному руководителю Санкт-петербургского Театра им. В.Ф. Комиссаржевской Виктору Новикову исполнилось 80 лет. Давно не был на театральных капустниках. Замечу, что это в высшей степени сложный жанр профессионального комплимента товарищам по цеху. На юбилее В. Новикова было и смешно, и необычайно трогательно. Это были полтора часа любви, которую актрисы и актеры всех возрастов пытались вернуть своему худруку, который дарил им ее более 55 лет. В 1968 году он был приглашен в Театр им. В.Ф. Комиссаржевской Рубеном Агамирзяном, одним из успешных учеников Г.А. Товстоногова, работать в литературную часть, потом стал завлитом, а после ухода из жизни Рубена Сергеевича, в конце 1991 года, возглавил Театр в Пассаже. Притом что руководство театром, как и работу с музыкантами симфонического оркестра, часто уподобляют дрессуре - неверующим советую посмотреть поучительный фильм Федерико Феллини "Репетиция оркестра", - без любви ничего не получается. Без той всепоглощающей любви не к абстрактному искусству Мельпомены и Талии, а к конкретным актрисам и актерам, с их талантами и амбициями, рефлексией и приступами подозрительности, с квартирными проблемами, необходимостью устраивать детей в детские сады и еще кучей других вопросов, которые вываливаются на руководство театра.
Гуманитарно-культурное сотрудничество - пусть простят мне возрастную сентиментальность - это не акт насилия, но акт любви. Который вовсе не означает, что одна из сторон должна потерять свою идентичность, свою индивидуальность, своеобычие. Важно понимать, что при взаимодействии культур каждая из них вбирает в себя лишь то, что ей необходимо, исторгая все ненужное. Иногда выбор кажется странным - так, неосведомленные взрослые не понимают, почему малыш отколупывает от стены кусочки штукатурки и жадно их поглощает. Любой педиатр скажет, что его надо оставить в покое - организм требует, хочется ему.
Русская культура в широком смысле этого слова - самодостаточна. Она принадлежит к числу мировых культур, которые поразительным образом самовоспроизводятся после тяжелейших исторических катастроф. Так было после освобождения от владычества Орды, так было после Октябрьской революции 1917 года, после самороспуска СССР. Она органически защищена от опасных для нее влияний теми фундаментальными ценностями, что были выработаны в разные эпохи и представляют духовную симфонию, в которой соединяются Рублев и Кандинский, Бортнянский и Шостакович, Карамзин и Маяковский, Станиславский и Мейерхольд. Русская литература всегда была, по словам Ф.М. Достоевского, всемирно отзывчивой, как и русская культура в целом. И поэтому ей отзывалась культура человечества, всечеловеческая жизнь. Она дарит чужестранцам не "мягкую силу", а великую любовь к миру и человеку. И именно это делает ее неотменяемой.
"Всю ночь писал о любви. Закрыл тему. Завтра прочтете в газете "Правда". Это монолог шестидесятилетней давности одного из известных в ту пору поэтов в Доме творчества писателей в Дубултах, на Рижском взморье, свидетелем которого мне случилось быть. К счастью или на беду, это уже другой вопрос.
Точно знаю, что не закрою тему, точно знаю, что уже ничего не напечатаю в газете "Правда". Но все же иду на риск. Всего три страницы машинописного текста. Пять тысяч знаков. Снова о любви. О ней написаны сотни миллионов страниц на разных языках. В разных странах и на разных континентах. У Эдварда Радзинского было 104 страницы про любовь. У меня всего три. Рискую меньше. Ибо вычеркнутое не будет осмеяно, так небезосновательно считал успешный французский драматург Эжен Скриб.
В марте художественному руководителю Санкт-петербургского Театра им. В.Ф. Комиссаржевской Виктору Новикову исполнилось 80 лет. Давно не был на театральных капустниках. Замечу, что это в высшей степени сложный жанр профессионального комплимента товарищам по цеху. На юбилее В. Новикова было и смешно, и необычайно трогательно. Это были полтора часа любви, которую актрисы и актеры всех возрастов пытались вернуть своему худруку, который дарил им ее более 55 лет. В 1968 году он был приглашен в Театр им. В.Ф. Комиссаржевской Рубеном Агамирзяном, одним из успешных учеников Г.А. Товстоногова, работать в литературную часть, потом стал завлитом, а после ухода из жизни Рубена Сергеевича, в конце 1991 года, возглавил Театр в Пассаже. Притом что руководство театром, как и работу с музыкантами симфонического оркестра, часто уподобляют дрессуре - неверующим советую посмотреть поучительный фильм Федерико Феллини "Репетиция оркестра", - без любви ничего не получается. Без той всепоглощающей любви не к абстрактному искусству Мельпомены и Талии, а к конкретным актрисам и актерам, с их талантами и амбициями, рефлексией и приступами подозрительности, с квартирными проблемами, необходимостью устраивать детей в детские сады и еще кучей других вопросов, которые вываливаются на руководство театра. А еще с их желанием стать знаменитыми, сниматься в кино и сериалах и, конечно, зарабатывать деньги, которые необходимы для решения проблем, на часть из которых уже указал выше. В. Новиков любит их все эти 55 лет, хотя наверняка слышал ставшую театральной классикой фразу О.П. Табакова: "Куда бы ты ни старался поцеловать артиста, ты всегда целуешь его в ж...у". Как эрудит и театральный мудрец, В. Новиков не мог пропустить этого искрометного выражения. Как человек, знающий о театре очень много, он умеет прощать обиды, предательства, забывает о личном, думая лишь о пользе для своего театра и его зрителя. Просто потому, что он любит искусство театра и людей, которые его создают. В процессе настоящего творчества, равно как и в застолье, они всегда прекрасны!
Но, похоже, десятилетия, которые подарили мне счастье заниматься международным культурным сотрудничеством, видимо, серьезно отразились на моем восприятии жизни. Воспринимая всеми своими уже достаточно закаленными органами чувств ту жгучую любовь, которая обволакивала художественного руководителя Театра им. В.Ф. Комиссаржевской в день юбилея, думал о проблемах гуманитарного взаимодействия с зарубежными странами. Эдакий профессиональный кретинизм.
Как известно, с легкой руки Джозефа Ная, блестящего ученого и политика, профессора Гарвардского университета, который был и председателем Национального разведывательного совета, и заместителем министра обороны США, термин "мягкая сила" стал общеупотребительным, когда речь идет о культурно-гуманитарном влиянии одной страны на другую. И хотя Дж. Най употреблял его еще в 1980-х годах, это словосочетание стало особенно популярным после 2004 года, когда вышла его монография "Мягкая сила": Смысл успеха в мировой политике".
Дж. Най, похоже, не ошибался, утверждая, что системное убеждение в превосходстве собственных идей и образа жизни, в том числе и с помощью привлекательности культуры, лучше, чем грубое принуждение. Но меня всегда всерьез огорчало название инструмента, с помощью которого он хотел добиться понимания и уважения других. "Мягкая сила" - она все равно сила. Не думаю, что быть изнасилованной "мягкой силой" лучше, чем какой-то другой. Скажем, грубой. Сколь бы мягкой она ни была, последствия все равно останутся.
Гуманитарно-культурное сотрудничество - пусть простят мне возрастную сентиментальность - это не акт насилия, но акт любви. Который вовсе не означает, что одна из сторон должна потерять свою идентичность, свою индивидуальность, своеобычие. Важно понимать, что при взаимодействии культур каждая из них вбирает в себя лишь то, что ей необходимо, исторгая все ненужное. Иногда выбор кажется странным - так, неосведомленные взрослые не понимают, почему малыш отколупывает от стены кусочки штукатурки и жадно их поглощает. Любой педиатр скажет, что его надо оставить в покое - организм требует, хочется ему.
Русская культура в широком смысле этого слова - самодостаточна. Она принадлежит к числу мировых культур, которые поразительным образом самовоспроизводятся после тяжелейших исторических катастроф. Так было после освобождения от владычества Орды, так было после Октябрьской революции 1917 года, после самороспуска СССР. Она органически защищена от опасных для нее влияний теми фундаментальными ценностями, что были выработаны в разные эпохи и представляют духовную симфонию, в которой соединяются Рублев и Кандинский, Бортнянский и Шостакович, Карамзин и Маяковский, Станиславский и Мейерхольд. Русская литература всегда была, по словам Ф.М. Достоевского, всемирно отзывчивой, как и русская культура в целом. И поэтому ей отзывалась культура человечества, всечеловеческая жизнь. Она дарит чужестранцам не "мягкую силу", а великую любовь к миру и человеку. И именно это делает ее неотменяемой.
Источник: Российская газета
