Москва, 2 декабря – Сибинфо. Александра Черданцева. Первый посол России в США, экс-уполномоченный по правам человека в РФ (2004-2014 годы) Владимир Лукин, несмотря на свой возраст, продолжает вести активную деятельность как общественник. Об этом он рассказал в рамках трехдневного семинара Московской школы гражданского просвещения, проходившего 27-29 ноября. Ниже приводим вопросы слушателей школы и ответы Лукина. Свой вопрос задал и корреспондент портала "Сибинфо", принимавший участие в семинаре.
Ашраф Фаттахов:
– Владимир Петрович, собираетесь ли Вы вернуться к политической деятельности (до назначения на должность омбудсмена Лукин являлся первым заместителем председателя партии "Яблоко". – Прим. ред.)?
Владимир Лукин:
– Чтобы ответить, надо определить, что такое политика. Участие в жизни политической партии, которая пытается прийти к власти, – одно дело. Классическая политика – суженная сфера. Тут перспективы не видно, гайки закручены. Очень трудно найти ходы, которые сочетали бы выражение собственного убеждения и доходили до широкого круга людей. Традиционная политика не очень понятна и не очень перспективна.
Если понимать политику скорее как общественную работу, общественно значимое дело, то это то, чем я сейчас занимаюсь. Например, я был и являюсь президентом паралимпийского комитета. Он передовой не только в стране, но и в мире. Сейчас я занимаюсь волонтерской работой по контролю над тюрьмами.
Вадим Карастелев:
– Суды, полиция, ФСИН... Какие вопросы сейчас можно задать этой системе?
Владимир Лукин:
– Суды – самая главная проблема в стране из социально-политических. Это и отсутствие реальных судов, и отсутствие человеческого материала для судов. Из этой проблемы вытекает много других. Судебная реформа в 90-е годы была по структуре неплохой. Но бытовуха раздавила этот институт. Как только судьи получили иммунитет от власти, они впали в полную зависимость от криминальных денег. Они чувствуют себя бесконтрольно. Сразу посыпались предложения. Не сложилась культура среды, из которой выходят хорошие судьи. Хотя есть исключения.
Елена Альшанская:
– Вот приняли закон об общественном контроле. Но общественные организации исключены из общественного контроля. Нет ощущения, что появилось какое-то параллельное гражданское общество?
Владимир Лукин:
– В России две беды, которые мешают развитию общественных институтов. С одной стороны, есть традиционный институт правозащитников, в котором считают, что государство всегда виновато и оно главный враг. Чуть что, сразу – проклятое государство, кровавый режим.
Реакцией на это стала попытка создать альтернативные общественные структуры, которые, в частности, могли бы представлять страну в международных организациях. И то и другое неправильно.
Друзьям из НКО я говорю: либо вы занимаетесь конкретным решением проблем человека, либо идите в политику. Но между этим надо сделать выбор. Это будет более эффективно.
Александра Черданцева:
– Насколько развит институт уполномоченных по правам человека в регионах России?
Владимир Лукин:
– Увы, проблема региональных уполномоченных стоит очень остро и эта одна из тех проблем, решить которую мы не смогли за эти 10 лет. Федеральный уполномоченный избирался из круга людей, которые занимались оппозиционной, правозащитной работой. Когда мне президент предложил эту должность, я сказал, что мне это интересно, но если не будет против партия "Яблоко" и за выскажется правозащитное сообщество.
А вот в регионах ситуация намного хуже: кого только не назначают. Например, ситуация с уполномоченным в Башкортостане (в 2004 году там произошел скандал с избиением полицейским молодых людей, свой пост потерял заместитель министра внутренних дел республиканского МВД Фатхлислам Тукумбетов, почти сразу после этого он был назначен омбудсменом. – Прим. ред.).
Происходит это повсеместно, поэтому надо сделать так, чтобы уполномоченным становился тот, вокруг которого сформировано правозащитное сообщество. Да только есть ли во всех регионах правозащитное сообщество?
Андрей Фурсов:
– Каков может быть Ваш вклад в разрешение украинского кризиса?
Владимир Лукин:
– Если бы я знал, как закончить кризис на Украине, я бы имел целое состояние. Я не знаю, как это сделать. В этом кризисе виноваты все его участники. Что-то подобное было неизбежным, не были сделаны серьезные решающие политические действия еще полтора-два десятилетия назад по преобразованию послевоенного мира, после Второй мировой и после распада СССР. Раз в 30-50 лет международный политический мир меняется.
Второй момент – деятельность геополитиков. Начитались статей и считают, что мировые отношения существуют только в связи с переменами баланса сил.
В 90-м после падения берлинской стены в Париже прошла конференция, где приняли Парижскую хартию. В ней говорилось: мир будет единым, все получат одинаковую защиту и независимость, и мы будем жить дальше, преодолев двухполюсный мир. Вместо этого возобладала теория, что надо расширять блок победителей и поглощать страны, в которых победила демократическая форма правления.
С Россией хотели сотрудничать, но включать ее в блок не стали. Такая схема таила в себе большую опасность. В России шли реформы. Они были болезненными и непопулярными. Они были восприняты как часть западного проекта, второй частью которого было поглощение того, чем раньше владела Россия.
Теперь на западе быть популярным лидером России означает быть непопулярным в России и наоборот. И на какой-то стадии Москва решила, что дальнейшее продвижение к официальным границам России будет означать для руководства неприемлемый ущерб. Из-за этого возникла ситуация с Грузией в 2008 году и теперь с Украиной.
Ситуацию с Украиной оцениваю как тупиковую. Каждая страна больше всего боится потерять лицо во внутренней политике.
Крымская проблема как минимум заморожена. Для нас сделать уступки на юго-востоке – это трудно, пойти на компромисс самоубийственно тяжело. То же и в Украине. Хотя уже проведена серия переговоров. Российский министр иностранных дел Сергей Лавров на днях публично сказал, что компромисс очевиден: Крым – наш, юго-восток – ваш. Но как это сделать, никому не потеряв лицо, не понятно.
Участник семинара:
– Как бы Вы оценили поворот России к Китаю?
Владимир Лукин:
– Я не вижу поворота к Китаю в российско-китайских отношениях. У нас всегда были разные, но неплохие отношения. Китай – великая держава, цивилизационный пласт человечества и не дружить с ними, живя в России, – очень похоже на самоубийство. Китай – слишком сильное явление.
Россия должна менять свои традиционные ориентиры и параметры. Раньше наша страна себя ощущала восточным куском Европы или самой близкой к Европе неевропейской страной.
По моему убеждению, мы – европейцы. Смешно говорить, что Россия не европейская страна, и я убежден, что у нас европейское будущее. Но трудно сказать, куда повернется мир. Я сторонник того, чтобы Украина и Россия двигались в сторону Европы.
Да, с Китаем надо иметь очень хорошие отношения, но мы люди из разных домов. Китайская культура в себя ассимилирует этносы и народы. В Европе иной процесс, самобытность сохраняется.
Источник: Сибинфо
