— Виктор Антонович, действительно ли факультеты МГУ будут объединены в научные школы?
— Речь идет о том, что Московский университет уже десять лет работает по Программе развития, которая в этом году, 2020-м, завершается. Поэтому мы приступаем к обсуждению новой программы — до 2030 года. И, конечно, важной задачей новой Программы развития должно стать повышение эффективности работы МГУ, повышение международного статуса вуза. Звучит много предложений. Одно из них — повышение эффективности научных исследований и актуальности подготовки кадров путем концентрации усилий на прорывных научных направлениях.
Все ведущие университеты мира давно это сделали, у них эти направления определены, их в любом ведущем вузе от 12 до 16. Что это за направления? Например, науки о жизни, о земле, науки физико-математические, искусственный интеллект и так далее. Мы не будем следовать зарубежным образцам, пойдем своим путем, но процесс уже давно запущен, и мы видим результаты. Одна такая научная школа в университете уже создана. Мы выиграли крупный государственный грант — создание математической школы мирового уровня. В нее вошли три структуры: механико-математический факультет, факультет ВМК и Вычислительный центр (НИВЦ). Эта школа хорошо работает, и уже получены сильные научные результаты мирового уровня.
Такой процесс также проходит и в российских университетах. Мы скоординируем научные группы, которые иногда разрозненно работают и еще опираются на прежние научные задания, вокруг главных существующих сейчас в мире вызовов, научных направлений. Возможно, вокруг этих тематик и следует объединить группы факультетов, я много раз повторял и скажу это еще раз, с сохранением их полной автономии, руководства, финансирования, выборности деканов, — объединить их в научные школы, которые будут возглавляться научными советами. В них войдут руководители факультетов, выдающиеся ученые, они же будут обсуждать, какие междисциплинарные направления надо поддержать.
Плюс, это должно найти отражение в учебных планах факультетов.
— А как это отразится на студентах?
— Для них нужно создать возможность выбора траектории обучения после второго курса. Есть прямые поручения президента по этому поводу. Все это в рамках школы может обсуждаться и учитываться в учебных планах на факультетах, эти планы потом каждым факультетом будут утверждаться. Напомню, что у нас 42 факультета, более 20 научных институтов с большим кадровым потенциалом, все это надо собрать вокруг прорывных направлений, чтобы повысить эффективность.
Данные школы, безусловно, будут способствовать качеству образования и удовлетворению потребности современных студентов, позволят им выбирать свою индивидуальную траекторию обучения, не попадать в заданный на первом курсе "коридор" обучения. Ведь сейчас студент поступил, а если захотел перевестись на другой факультет? Ему надо иногда сдать десять дополнительных экзаменов.
Кроме того, у нас больше 4 тыс. научных сотрудников, которых надо более эффективно привлечь к преподаванию. Сейчас они работают в самостоятельных институтах, а необходимо их обязательно привлечь к работе по преподаванию на факультетах.
— На какой стадии обсуждения это сегодня?
— Два месяца назад на рабочем совещании с деканами, обсуждая новую Программу развития Московского университета, я высказал эту идею. Было много аспектов обсуждения. Программа развития — это серьезный документ. Все будет обсуждаться в высшем органе управления МГУ — Совете трудового коллектива. Наверное, осенью. И только после обсуждения программа развития будет принята университетом. Далее ее представим руководству страны.
В данный момент мы, как и весь мир, столкнулись с новым вызовом — выстраиваем работу университета в условиях коронавируса: сейчас важна в первую очередь безопасность студентов, преподавателей, качественный переход на дистанционный формат образования. Перестроить приемную кампанию так, чтобы ни один абитуриент не пострадал.
— Сколько этих научных школ может быть в МГУ?
— Научные школы — это объединение вокруг прорывных научных направлений. А их может быть 14–16. Отмечу, что почти все деканы выразили согласие и поддерживают такую координацию в том числе и в подготовке кадров на основе фундаментальных междисциплинарных знаний.
— Это глобальная реформа?
— Очень был удивлен непрофессиональной интерпретацией этой идеи, которая сопровождалась сфабрикованными презентациями с грамматическими ошибками. Я бы не употреблял слово "реформа". Это организация более эффективной работы МГУ. Она административно ничего не затрагивает, ставится задача более эффективной работы в современных условиях. Как в Академии наук. Добавлю, что такая организация не затрагивает процессы поступления. Все будут поступать, как и прежде, на факультеты. Структура факультетов остается, но научные советы школ будут содействовать созданию еще более уникальной системы подготовки специалистов на основе междисциплинарных возможностей огромного потенциала Московского университета.
— Виктор Антонович, как быстро пришлось перепрофилировать медцентр МГУ под зараженных коронавирусом?
— Мы готовили наш медцентр к приему больных почти неделю, центр огромен и является одним из сильных медцентров Москвы. Была проведена большая работа, определена красная зона, чистая зона, переоборудованы вентиляция, палаты, мы полностью оснащены современнейшим оборудованием и аппаратами искусственной вентиляции легких, также у нас есть несколько палат реанимации. Каждый больной будет в отдельной палате. Очень важно было подготовить весь медперсонал, ведь клиника все же была общего назначения. Мы переобучили за эти дни наших врачей, подготовили ординаторов, студентов старших курсов факультета фундаментальной медицины к этой сложной работе. Обучили их пользоваться средствам индивидуальной защиты. Я лично встречался со всеми медсестрами, врачами: они полностью готовы к работе.
Кроме того, у нас будут проводиться консультации с ведущими врачами страны по дистанционной связи, если это понадобится. В целом, я думаю, переоборудование нашей клиники — это правильный ответ Московского университета на ситуацию.
Есть история: когда Наполеон в 1812 году был уже у Москвы, на здании медицинского факультета висело объявление, что все ушли на фронт. Конечно, сейчас не фронт, но ситуация тоже тяжелая, и мы обязаны помочь. Медцентр справляется, но нагрузка большая — уже заняты все места.
— Виктор Антонович, теперь про образование. Как вы считаете, ЕГЭ нужно проводить в этом году?
— Я ЕГЭ не поддерживал и никогда не был его сторонником. Но эта система была принята. Все резкие движения, связанные с приемом в вузы, вызывают в обществе протесты. Мне кажется, здесь нужно действовать очень взвешенно. Я попробую выступить сейчас в роли сторонника ЕГЭ. Так, человек точно решил куда-то поступить, знает, что ЕГЭ, который у него будет, позволит поступить, и он два года занимался именно для этого. И вдруг ему говорят, что ЕГЭ не будет, а будут учитываться другие баллы. Для него это шок.
Я также попробую выступить оппонентом сторонников жесткого проведения ЕГЭ. А как его провести в условиях пандемии? Пока экзамен откладывается на более поздний срок, пункты сдачи в регионах закрыты. Возникает вопрос: каков будет механизм? Мне кажется, это пока не решено. Безусловно, кризис есть кризис, и в любой ситуации мы решение найдем. Уверен, что вузы справятся с приемом в этой непростой ситуации. Ничего страшного не будет.
— Говорят и про отмену госэкзаменов. Как вы считаете — нужно отменить?
— Вряд ли это правильно. Мы сейчас наладили хорошую систему дистанционного обучения, и могу сказать, что готовы провести госэкзамены и защиту дипломных работ дистанционно. И скажу, что выпускники больше хотят все-таки защитить диплом, сдать госэкзамен, получить полноценный диплом. Мне кажется, никаких проблем здесь не будет. В МГУ уже приступили к сдаче зачетов, текущих экзаменов, и в мае будет разгар сессии. Есть идея провести защиту дипломных совместно с государственным экзаменом. Возможно, в ряде случаев это можно совместить. Никаких директивных решений по этому вопросу нет, но пока мы исходим из того, что мы проведем госэкзамен и защиту диплома.
— Глава Минпросвещения объявил, что участники Всероссийской олимпиады признаны призерами. Вы поддерживаете это решение?
— Знаете, это острый вопрос. Видимо, по ситуации другого решения сейчас нет. Есть предложения ввести какие-то дополнительные условия для тех, кто будет поступать в ведущие университеты. Возможно, будет учитываться балл ЕГЭ. В любом случае вузы справятся с ситуацией. Абитуриенты не должны быть обижены, они же за успех боролись. Этот вопрос обсужден в ректорском сообществе и решен.
— Не получится ли так, что места на некоторых факультетах будут заняты только призерами?
— Может и такое быть. Есть выходы: попросим дополнительные места либо будем думать, как их всех распределить. В МГУ, по моим оценкам, у нескольких факультетов могут возникнуть такие проблемы. В прошлом году на факультете иностранных языков и регионоведения "олимпиадники" заняли 90% мест. Но еще раз: абитуриенты не должны пострадать.
— По вашему мнению, российские вузы справились с переходом на дистанционное обучение?
— Считаю, что вузы справились с этим в кризисной ситуации. Было несколько шоковых дней, когда преподавателям и студентам было трудно. Но есть факт: жалоб со стороны ребят на организацию обучения практически нет. Конечно, им трудно, много заданий, да и преподаватели говорят, что пришлось много готовиться уже для другого формата работы. Ведь одно дело — ходить и читать лекцию у доски, а другое — поставить конкретную задачу и разобрать ее, получить ответ студента. Результатом этого периода будет, безусловно, повышение роли дистанционного образования и его возможностей.
— Не получится ли так, что после пандемии не будет нужды в вузах в их традиционном виде?
— На эту тему я выступал года три или четыре назад, когда приезжали представители образовательной платформы Coursera. Идея не новая, она предлагается некоторыми зарубежными экспертами: со временем будет всего один дистанционный университет, и он справится со всем обучением. Я думаю, что эта идея нереализуемая и вряд ли это случится, потому что университетское образование по своей природе больше, чем просто поглощение какой-то информации, знаний. Это еще и процесс формирования личности, тут задействовано очень много эмоций, духовных сил. Это прежде всего общение с коллегами, учителями, это и работа с книгами, углубленные размышления наедине с собой.
Как-то я был во французской библиотеке, мне сказали, что вот у нас скоро будет вся библиотека электронной, книг не будет. А я спросил: "Вам не захочется полистать работы Шекспира?" Мне хотелось бы посмотреть книгу на бумаге. Сейчас у нас эйфория, но в итоге это все будет осмыслено. Будет достигнут предел возможностей дистанционного обучения. Где-то мы найдем эту биссектрису между желанием все делать дистанционно и также не остаться без эмоций, живого общения, глаз собеседника.
— А как коронавирус может сказаться на науке?
— Коронавирус заставил более глубоко смотреть на фундаментальную науку. Например, мы образовываем группу совместно с центром вирусологии "Вектор", где будем заниматься поиском вариантов создания вакцины. При помощи супервычислений переберем возможные варианты компонентов вакцины — а это миллионы или миллиарды вариантов. Это одно из направлений работы, заведомо одна из задач по развитию супервычислений, этого требует создание сложных лекарств. Конечно, созданием новых лекарств занимаются многие научные центры. Но я точно знаю, что неизбежно придется использовать математику, искусственный интеллект при анализе различных вариантов, супервычисления. И, конечно, микробиологам здесь огромное поле работы. Несколько других научных групп в МГУ атакуют эту проблему.
— Как вы считаете, новый учебный год начнется онлайн или очно?
— Думаю, что начнем традиционно 1 сентября в обычном формате. Если смотреть на ситуацию как математик, то думаю, что мы скоро достигнем плато, а число зараженных пойдет на убыль.
— Что бы вы пожелали студентам и преподавателям?
— Не сбавлять того уровня общения со студентами, который мы достигли. Мы пройдем этот период. Все будет хорошо.
