То, что говорят [на Западе], в частности заявления Макрона, имеет многочисленные модальности. Поэтому, думаю, что мы не должны делать какие-то преждевременные заключения относительно того, будут французские войска на Украине или нет.
Во-вторых, если предположить, что иностранный контингент будет введен, неясно, какие функции он будет выполнять и где будет находиться. Есть много разных вариантов. Например, идут разговоры о том, что контингент может быть использован не в боевых действиях, а будет выполнять иные функции, связанные с логистикой или полицейским контролем.
Безусловно, если французские подразделения официально войдут на территорию Украины, то станут законной целью для ВС РФ. Об этом российское руководство говорило многократно.
Пока что, как мне кажется, мы не должны драматизировать ситуацию. Посмотрим, насколько политические заявления Макрона выльются в какие-то конкретные решения. Среди прочего французский президент известен тем, что неоднократно выступал с радикальными политическими решениями, которые, однако же, не сопровождались практическими шагами. Поживем — увидим.
Глава Франции много говорит, но мало делает. Посмотрим, насколько политические заявления Макрона выльются в какие-то конкретные действия
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал научный руководитель Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.
Министр обороны России Сергей Шойгу провел телефонные переговоры с французским коллегой Себастьяном Лекорню по настоятельной просьбе французской стороны, сообщили 3 апреля в Минобороны России.
Украинский кризис может выйти за свои географические рамки в результате авантюрных действий даже одной из стран НАТО, заявил 4 апреля в интервью РИА "Новости" замглавы МИД Александр Грушко.
— Андрей Вадимович, Франция может послать военные контингенты на Украину, если Вооруженные силы России (ВС РФ) будут продолжать успешно наступать. Их главная задача — не дать нам победить. Они, видимо, считают, что мы не будем по ним стрелять. Как вы лично видите развитие ситуации?
— Во-первых, никто никуда никого пока не вводит. То, что говорят [на Западе], в частности заявления Макрона, имеет многочисленные модальности. Поэтому, думаю, что мы не должны делать какие-то преждевременные заключения относительно того, будут французские войска на Украине или нет.
Во-вторых, если предположить, что иностранный контингент будет введен, неясно, какие функции он будет выполнять и где будет находиться. Есть много разных вариантов. Например, идут разговоры о том, что контингент может быть использован не в боевых действиях, а будет выполнять иные функции, связанные с логистикой или полицейским контролем.
Безусловно, если французские подразделения официально войдут на территорию Украины, то станут законной целью для ВС РФ. Об этом российское руководство говорило многократно.
Пока что, как мне кажется, мы не должны драматизировать ситуацию. Посмотрим, насколько политические заявления Макрона выльются в какие-то конкретные решения. Среди прочего французский президент известен тем, что неоднократно выступал с радикальными политическими решениями, которые, однако же, не сопровождались практическими шагами. Поживем — увидим.
— Министр обороны России Сергей Шойгу впервые с октября 2022 года провел телефонные переговоры с французским коллегой Себастьяном Лекорню по настоятельной просьбе французской стороны. Что из их разговора могло остаться "за кулисами"?
— Детали разговора нам неизвестны. Судить о том, что обсуждали главы оборонных ведомств, я могу лишь по изложению, которое было сделано российской стороной и по комментариям во французской прессе. Формально диалог состоялся в связи с терактом в "Крокус Сити Холле". Французский министр выразил свои соболезнования и заявил о готовности к сотрудничеству.
При этом Лекорню последовательно отрицал причастность Украины и тем более каких-то западных спецслужб к этому теракту. С российской стороны, в свою очередь, было заявлено, что расследование проводится, подозрения существуют. Но, насколько я понимаю, каких-то конкретных обвинений Франции или Западу предъявлено не было.
Что касается возможного обсуждения Шойгу и Лекорню украинской тематики — действительно, в некоторых российских сообщениях отмечено, что Франция проявила к этому готовность. Однако французские комментарии гласят, что никакие вопросы, касающиеся Украины, не должны подниматься без ее участия. Собственно говоря, это предсказуемая позиция.
То есть, как мне кажется, есть некоторые нестыковки [в подаче информации] у нас и на Западе по итогам разговора Шойгу и Лекорню].
— Означает ли данная встреча министров обороны, что Франция как лидер Запада хочет вести диалог с Россией по Украине?
— Заявка Макрона на выступление в качестве лидера Запада, в общем-то, не нова. Но, если смотреть объективно, Франция сегодня таким лидером быть не может. У западников есть только один руководитель — это Соединённые Штаты.
Даже если говорить о Евросоюзе, то и здесь заявка Франции на лидерство далеко не всеми поддерживается. Есть много стран, которые это оспаривают. Поэтому здесь, наверное, Макрон может говорить от имени Франции — не более того.
— Обсуждение прошло на уровне министров обороны. Означает ли это, что Макрон не готов вести переговоры с Путиным, но в целом Франции нужны контакты с Россией?
— Наверное, можно и так интерпретировать. Хотя министр обороны Российской Федерации тоже находится под санкциями со стороны Запада. Есть определённые сложности в такого рода диалоге.
По моему опыту, могу сказать, что военные, как правило, более реалистично смотрят на мир, нежели политики. Военные более практичны в своих подходах. Поэтому, думаю, что это обстоятельство тоже сыграло определённую роль.
— Как считаете, будет ли продолжение переговорного процесса между Россией и Западом?
— Думаю, рано или поздно такие контакты будут возобновлены в полном объёме. Любой военный конфликт заканчивается переговорами. Вопрос — когда это произойдет.
По этому поводу существуют различные точки зрения. Некоторые считают, что все зависит от ситуации на поле боя. Конечно, Запад беспокоит положение, которое складывается для Вооружённых сил Украины (ВСУ). Это может стать стимулом для каких-то контактов.
Другие полагают, что мы не должны ничего ждать вплоть до ноябрьских выборов в США. Тогда определиться, кто встанет во главе Америки на следующие 4 года, и только после этого американцы смогут принимать какие-то серьёзные решения.
То есть много факторов неопределённости, которые влияют на позицию Запада по поводу Украины и контактов с Россией. Но мне кажется, что сомнений быть не может — такие контакты нам нужны.
— Если на выборах в ноябре в США победит Дональд Трамп, какие последствия получит Россия. Это хорошо или плохо для нас? Остановит ли Трамп войну на Украине?
— Прежде всего напомню, что американская политика носит двухпартийный характер и определяется не только президентом. Большую роль играет и конгресс США, и те чиновники, которых мы называем глубинным государством. Практика показывает, что последовательности больше, чем перемен.
Что касается Трампа, вспомните первые четыре года его прошлого президентства. Тогда тоже было много разговоров о том, что он что-то изменит, что произойдет улучшение российско-американских отношений. На практике все оказалось иначе.
Взаимосвязи США и России продолжали ухудшаться, было принято много санкций и негативных решений в отношении нашей страны. Поэтому здесь важно не преувеличивать [роль Трампа].
Конечно, у каждого президента есть свой стиль, есть свои особенности, и сказать, что он ни на что не влияет, тоже было бы неправильно. Например, для Трампа не характерно идеологическое рвение, которое присутствует у Джо Байдена. У последнего весь мир делится на демократии и автократии; большое значение придаётся идеологическим аспектам американской внешней политики.
При Трампе, естественно, такого не будет. Возможно, изменятся региональные приоритеты внешней политики. Допустим, Трамп в большей степени, чем Байден сосредоточится на противостоянии США с Китаем. Экс-президент Америки критикует нынешнего лидера за то, что последний ведет слишком мягкую политику в отношении КНР.
Все указанные обстоятельства нужно учитывать. Я думаю, что не стоит иметь иллюзий, что президентом США станет Трамп и что-то сразу наладится. Возможны подвижки и в ту и в другую сторону.
Однако необходимо быть готовыми к тому, что американское общество и политический класс останутся расколотыми. Скорее всего, продолжатся жёсткие конфликты и противостояния между двумя группами внутри политического истеблишмента США. Это означает, что и внешняя политика Штатов едва ли будет долгосрочной и последовательной. А нас в связи с этим, к сожалению, ждут многочисленные сюрпризы.
— Замминистра иностранных дел России Александр Грушко заявил, что украинский кризис может выйти за географические рамки в результате авантюрных действий одной из стран НАТО. Возможен ли вариант, что, если французы войдут на Украину, поляки, румыны, немцы сделают то же самое? Это ведь будет открытый конфликт с Россией?
— Тут тоже нужно понимать, в качестве кого они зайдут на Украину. Если это произойдет от имени НАТО, тогда начнётся большая война в Европе между Россией и альянсом. Такой конфликт имеет большие риски превратиться в ядерное противостояние.
Если же страны ЕС войдут поодиночке, вне рамок НАТО — тогда, очевидно, проблема возникнет у этих конкретных стран. В таком случае, как совершенно правильно отметил Александр Грушко, объектами нашего воздействия могут оказаться эти контингенты, а также, возможно, и территории тех стран, откуда иностранные войска на Украину зайдут.
Мы в таком случае, в принципе, можем наносить удары по ним. Например, если с аэродромов в Польше или Румынии будут взлетать самолёты и бомбить наши позиции, значит, эти авиабазы станут законной целью для наших ракет.
То есть, конечно, надо учитывать, что в этих условиях та или иная эскалация будет неизбежна. Если оставить в стороне политическую риторику, именно поэтому все так осторожно подходят к такой возможности [захода западного контингента на Украину].
Все прекрасно понимают, что это совершенно новая стадия конфликта. Лучше было бы избежать выхода военных действий на эту стадию, на этот уровень.
Источник: Украина.ру
