За прошедшие несколько десятилетий в «фундаменте» мировой экономики произошли колоссальные изменения, которые необходимо отразить и в «надстройке» системы глобального управления. Но чаще всего, вместо поиска путей преобразования механизма глобального управления, многие мечтают о восстановлении старой модели управления, преобладавшей в предшествовавшие десятилетия, очевидно рассчитывая на то, что маятник электорального цикла в США пойдёт вспять, и под его воздействием вдруг опять срастутся обломки прежнего мирового порядка. Однако надежды на отмену изменений в глобальной экономической архитектуре неосуществимы, пишет программный директор клуба «Валдай» Ярослав Лисоволик.
За прошедшие несколько десятилетий в «фундаменте» мировой экономики произошли колоссальные изменения, которые необходимо отразить и в «надстройке» системы глобального управления. Но чаще всего, вместо поиска путей преобразования механизма глобального управления, многие мечтают о восстановлении старой модели управления, преобладавшей в предшествовавшие десятилетия, очевидно рассчитывая на то, что маятник электорального цикла в США пойдёт вспять, и под его воздействием вдруг опять срастутся обломки прежнего мирового порядка. Однако надежды на отмену изменений в глобальной экономической архитектуре неосуществимы, пишет программный директор клуба «Валдай» Ярослав Лисоволик.
С середины XX века мировая экономическая архитектура во многом принималась, как данность. Отчасти этому способствовал рост значения развитых экономик; кроме того, от международных институтов исходили всё более сильные импульсы, побуждавшие страны к экономической открытости. Однако на протяжении последнего десятилетия нынешняя система управления мировой экономикой стала встречаться с системными препятствиями и ограничениями, примерами которых являются растущее неравенство и падение темпов экономического роста. Эти явления ставят под вопрос совершенство и завершённость нынешней архитектуры глобальной экономики. Возникает вопрос, является ли нынешняя система экономически эффективной и какие необходимо предпринять шаги, чтобы привести структуру управления в соответствие с задачами, которые ставят меняющиеся условия мировой экономики.
Действительно, признаки системного сбоя в функционировании системы глобального управления уже нельзя скрыть за стандартными ссылками на глобальные дисбалансы, неравенство и «новую нормальность» замедленных темпов роста в течение всё более длительного времени. Не меньшую тревогу вызывают и пробелы, связанные с отсутствием возможности разрешать экологические и технологические проблемы, а также падение темпов роста производительности труда. Кроме того, беспокоит неэффективность в использовании ресурсов: на это указывает исследование Milligan et al (2018), авторы которого призывают к расширению вклада региональных соглашений в борьбу с недостатками глобальной системы управления.
По мнению авторов исследования Miligan et al (2018), «по-прежнему остаются крупные пробелы и расхождения в системе управления кооперативными ресурсами в трансграничных юрисдикциях в национальном, региональном и международном масштабе. Они способствуют: неэффективному использованию земли (UNEP, 2014a), воды (UNEP, 2012b) и прочих ресурсов; трансграничному переносу загрязнений (Lee et al., 2016); отсутствию координации в усилиях государств по регулированию деятельности транснациональных акторов; а также росту напряжённости и возникновению конфликтов, связанных с притязаниями на ресурсы конкурирующих или конфликтующих сторон (UNFT, 2012,Schofield, 2012). В качестве примера, иллюстрирующего масштаб вызовов кооперации в использовании ресурсов, можно привести следующий факт: какая-либо система кооперативного управления отсутствует в отношении 158 из 263 трансграничных водоёмов в мире (WWAP, 2015)»[i]Milligan, Ben, O'Keeffe, Michelle. Global Governance of Resources and Implications for Resource Efficiency in Europe [Бен Миллигэн, Мишель О’Кифе, «Глобальное управление ресурсами и последствия для ресурсоэффективности в Европе]. Ecological Economics. January 17, 2018[/i].
Ещё одно свидетельство слома нынешней системы – это распространение протекционизма и двусторонних схем, а также ослабление глобальных многосторонних институтов (например, ВТО). Кроме того, управление осуществляется с серьёзными недочётами, особенно в том, что касается интеграции региональных институтов в глобальную систему управления, что во многом ограничивает способность мировой экономики выдвигать новые инициативы по либерализации и координировать расходы на поддержку глобального роста. В свою очередь, в отсутствие интеграции региональных институтов в глобальную систему управления образуются обширные пустоты, позволяющие расцветать национальному эгоизму, и появляются препоны, мешающие мировой экономике вести скоординированную и всестороннюю борьбу со спадами деловой активности.
Проблемы, порождаемые неэффективностью глобальной системы управления усугубляются валютными войнами и растущим протекционизмом, что находит выражение в масштабном субсидировании экспорта, росте торговых пошлин и множестве других ограничительных мер. Это, в свою очередь, приводит к тому, что в качестве приоритетов выдвигается импортозамещение и стимулирование экспортно-ориентированных секторов экономики за счёт сокращения расходов на развитие инфраструктуры и человеческого капитала. На форуме высокого уровня «Диалог континентов», состоявшемся в октябре этого года в Гамбурге, в числе прочего обсуждалась и проблема нецелевого использования ресурсов в глобальной экономике (что отчасти происходит по причине протекционизма и перегибов в промышленной политике). Было высказано мнение, что этим как раз и объясняется снижение темпов роста мировой экономики.
Ещё более масштабная проблема, с которой сталкивается глобальная система управления (а её структура по-прежнему отражает главные реалии мировой экономики середины 20 века), заключается в появлении новых игроков глобального или мега-регионального уровня. Появление в последние несколько лет мега-региональных блоков (ТТП-11, возможная сделка по ВРЭП, континентальная зона свободной торговли в Африке), без сомнения, станет фактором дополнительного давления в пользу наделения региональных институтов более значительной роли в рамках существующей системы. Следующий вызов – это растущее влияние транснациональных корпораций в секторах услуг и высоких технологий, деятельность которых пока что не удаётся эффективно регулировать ни на национальном, ни на региональном, ни на глобальном уровне. В предстоящие годы, вероятно, придётся решать, нуждается ли система управления мировой экономикой в совершенно новом самостоятельном уровне технологического управления чтобы противостоять новым вызовам и угрозам, в том числе монополизации рынка, технологическим дисбалансам, покушениям на кибербезопасность, и т.д.
Поставим вопрос и в более широкой перспективе. Какую задачу в контексте преобразования глобальной экономической архитектуры мировое сообщество должно выполнить в первоочередном порядке? Следует ли в первую очередь руководствоваться соображениями экономической эффективности или же международному сообществу надлежит уделять больше внимания обеспечению равенства и справедливости, самодостаточного развития, инклюзивности и прочих начал, входящих в состав «вселенского морального кодекса»? По правде говоря, нынешняя система имеет недостатки и в том и в другом отношении: как её показателям эффективности, так и показателям самодостаточного развития до желаемой планки далеко, разрыв, пробел весьма значительный. На нынешнем этапе, ввиду запредельно высоких уровней неравенства, возможно, следует сделать приоритетом сокращение дисбалансов между странами и регионами и уделить больше внимания достижению Целей развития ООН, особенно тем из них, что имеют отношение к инвестициям в человеческий капитал.
Возможно, здесь самыми острыми проблемами по части самодостаточного развития и инклюзивности глобального экономического развития отличается ось Север-Юг, где эти проблемы имеют тенденцию к разрастанию. Существующие многосторонние институты слишком медленно корректируют роль стран-членов в голосующих структурах со значительно возросшей ролью некоторых развивающихся стран в контексте мировой экономики. Кроме того, сохраняется огромный разрыв между развитыми и развивающимися странами не только в уровне доходов, но также и в масштабе участия в мировых интеграционных проектах. Вполне возможно, что бурное развитие передовых технологий, в том числе с использованием искусственного интеллекта, только увеличит технологический разрыв между Севером и Югом, из-за чего последний ещё больше отстанет в развитии.
Подводя итоги, следует сказать, что за прошедшие несколько десятилетий в «фундаменте» мировой экономики произошли колоссальные изменения, которые необходимо отразить и в «надстройке» системы глобального управления. Но чаще всего, вместо поиска путей преобразования механизма глобального управления, многие мечтают о восстановлении старой модели управления, преобладавшей в предшествовавшие десятилетия, очевидно рассчитывая на то, что маятник электорального цикла в США пойдёт вспять, и под его воздействием вдруг опять срастутся обломки прежнего мирового порядка. Надежды на отмену изменений в глобальной экономической архитектуре неосуществимы, учитывая разрыв между инерцией глобального управления и ускорением технологической и геоэкономической трансформации мировой экономики. Системе мирового управления следует не откатываться на несколько десятилетий назад, а прогрессировать хотя бы в темпе масштабных качественных перемен, которые происходят в экономике со времён кризиса 2008-2009 годов.
Начинать реформу системы глобального управления необходимо с диагностирования причин её неэффективности и мешающих развитию разрывов и пробелов в нормативно-правовом регулировании. Самое главное, нам нужна система глобального управления, способная приспосабливать и реформировать свою деятельность в инклюзивном ключе с учётом постоянно меняющихся условий и базовых принципов функционирования мировой экономики. Такая система может возникнуть в том случае, если мировая экономика станет более многополярной и сбалансированной в масштабе основных регионов мира. В то же время на фоне происходящих изменений в мировой системе управления необходимо обеспечить преемственность роли многосторонних институтов, таких как ООН, МВФ, Всемирный банк и ВТО. Новые элементы, привнесённые в глобальную экономическую архитектуру, должны поддерживать эти институты и сотрудничать в деле создания более стабильной и инклюзивной системы управления.
Источник:
Международный дискуссионный клуб «Валдай»
