Андрей Голобоков: «Морское взаимодействие – 2014»: изменившийся баланс сил в АТР?

Прошедшие в конце мая 2014 г. акватории Восточно-Китайского моря очередные российско-китайские военно-морские учения «Морское взаимодействие – 2014» примечательны, как минимум, двумя особенностями.

Во-первых, маневры совпали по времени с визитом в Шанхай российского президента Владимира Путина и заключением «крупнейшей газовой сделки» в истории двух стран. Во-вторых, за этот год «Морское взаимодействие-2014»  стало уже вторыми по счету военно-морскими учениями  России и Китая (в январе 2014 г. взаимодействие флотов обеих стран отрабатывалось в Средиземном море).  На наш взгляд, оба этих обстоятельства имеют самое прямое отношение к изменившейся расстановке сил в Азиатско-тихоокеанском регионе, главным образом в треугольнике «Россия – США - Китай».

Крупнейшую российско-китайскую газовую сделку дипломаты готовили более 10 лет. Примерно за такой же период, начиная с «Мирной Миссии - 2005» эволюционировали и военно-морские контакты России и Китая. После 2005 года крупных учений между нашими странами не проводилось целых семь лет. Со сменой названия учений на «Морское взаимодействие», маневры стали ежегодными и  за последние два года проводятся уже в третий раз: сначала в акватории Желтого море вблизи китайского города Циндао, затем в Японском море в акватории залива Петра Великого и, наконец, в Восточно-Китайском море.

Со времени «Мирной Миссии - 2005» существенно поменялся формат совместных учений и количество привлекаемых сил. От разъединения конфликтующих сторон и обеспечения порядка у границ условного государства в 2005 г. к совместным полномасштабным действиям кораблей в открытом море в 2014 г. В соответствии с форматом менялся объем сил и средств, выделяемых на учения.

В маневрах 2005 г. явно доминировал Китай, который выставил рекордное количество в 60 кораблей для имитации масштабного десантирования на необорудованное побережье (впрочем, экспертам было ясно, что отрабатывался силовой вариант решения Тайваньской проблемы). Со сменой формата в 2012 году количество китайских кораблей сократилось до 18, в 2013 в заливе Петра Великого Китай представил 7 единиц, а в 2014 – 6 надводных кораблей и 2 подводные лодки.

От России в «Мирной Миссии - 2005» участвовало 5 кораблей, в то время как на «Морском Взаимодействии - 2012» - уже 7, включая ракетный крейсер. В «домашних» учениях 2013 года количество боевых единиц возросло до 11, а в 2014 в гостях Россия представила паритетное с Китаем количество – 6 надводных кораблей.

Таким образом, со сменой формата Китай сократил и количество сил привлекаемых на учения, однако теперь, проверив на предыдущих учениях силы в соединениях, постоянно совершенствует их качественную сторону. Россия же традиционно задействует на учениях корабли дальней океанской зоны, десантные корабли и подразделения, а также суда обеспечения в составе мобильной группы.

В последние года значительное внимание на учениях стало уделяться командно-штабной фазе, в ходе которой отрабатывались навыки управления корабельными соединениями и решения возникающих задач без участия кораблей. Это позволило значительно повысить оперативную совместимость между сторонами во время активной фазы, в ходе которой к маневрам были привлечены две полноценные морские группировки. Во время практического розыгрыша по взаимному противодействию корабли России и Китая собирали и передавали информацию о нахождении условного противника.

Ожидаемым эпизодом учений была отработка антипиратских действий - конвоирование гражданского судна и противодействие катерам условного противника, в ходе которого с вертолетов Ка-27 был открыт предупредительный огонь. Таким образом, практика совершенствования навыков по совместной защите морских коммуникаций, начатая еще в январе 2014 г. в Средиземном море, получила продолжение на «Морском Взаимодействии - 2014». Это выглядит вполне логичным на фоне того, что обе стороны синхронно конвоировали вывоз из Сирии химического оружия в начале 2014 г., а с 2009 г. осуществляют регулярное боевое дежурство в Индийском океане.

По заявлениям участников, маневры не были направленными против каких-либо стран. Впрочем, такие заявления на подобных учениях являются практически данностью. Как известно, фактор демонстрации военной силы в деятельности зарубежных государств имеет комплексное значение. Какие же цели, кроме отработки совместных действий преследовали участники «Морского Взаимодействия - 2014»?

Прежде всего заметим, что майские учения «Морское Взаимодействие» последовали за проведенными ранее в этом же году американо-южнокорейскими маневрами Key Resolve и Foal Eagle, в рамках которых отрабатывается сценарий силового удара по Пхеньяну. За несколько лет «симметричный ответ» России и Китая на совместные учения США со своими союзниками вблизи российских и китайских границ стал традиционным и ни у кого не вызывает сомнений. Кроме того, логично предположить, что с возникновением серьезных проблем в «азиатской» политике США вследствие нарастающего внутреннего кризиса (потеря доверия ряда стран АТР, неспособность эффективно развивать программу «Транстихоокеанское партнерство» и т. д.) их место попытаются занять Россия и Китай.

Определенное значение для Китая в проведении совместных учений с Россией продолжает играть фактор территориальных разногласий в АТР. Это, прежде всего, касается спорных между КНР и Японией островов Сенкаку (Дяоюдао), а также архипелага Спратли, на которые кроме Китая претендует группа стран АТР. Желание Китая повлиять на ситуацию вокруг этих территорий велико и ВМС НОАК постепенно наращивает свое присутствие в регионе, подкрепляя его «демонстрацией мускулов» на совместных учениях. 

Кроме того, «Морское Взаимодействие - 2014» практически совпало по времени с конфликтом Китая и Вьетнама из-за размещения в спорных водах китайской плавучей буровой платформы и последовавшими за этим антикитайскими погромами на юге Вьетнама. Китайское командование назвало «Морское Взаимодействие» учениями, направленными на расширение возможностей противостоять возможным угрозам, возникающим на море.  Нетрудно догадаться, что одна из этих угроз для Китая - споры вокруг территорий.

Цели России на последних военно-морских учениях также могли иметь глубокий политический контекст. Это касается присутствия на «Морском Взаимодействии - 2014» российского президента, долгожданного заключения в Шанхае контракта между Россией и Китаем на поставку газа, а также встречи В. Путина в рамках шанхайского саммита Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА) со своими коллегами из Афганистана, Монголии и Ирана – партнерами России по Шанхайской организации сотрудничества.

Принимая во внимание все эти факторы, а также учитывая то, что Китай - это первая страна, которую Владимир Путин посетил после вступления Крыма в состав России и вступивших в действие западных санкций, становится очевидным стремление России укрепить всестороннее присутствие в АТР и значительно «потеснить» в этом регионе США. В этом смысле военно-морские учения России с Китаем как нельзя лучше отразили это стремление на практическом уровне.

Итак, цели Китая на «Морском Взаимодействии - 2014» – оптимизация и практическая проверка своих военно-морских сил; дальнейшее совершенствование навыков в совместном управлении крупных надводных соединений; демонстрация морской мощи другим странам региона с целью решить в свою пользу ряд территориальных споров.

Цели России – отработка совместных действий сил флота в составе полноценной корабельной группировки; практическое поддержание стратегического партнерства с Китаем; стремление играть одну из ведущих ролей в Азиатско-тихоокеанском регионе в условиях конфронтации с Западом, возникшей вследствие украинского политического кризиса.

При этом и Россия и Китай преследуют цели симметричного ответа и «демонстрации военно-морского флага» на фоне аналогичных учений США с союзниками. Стоит добавить, что по окончании «Морского Взаимодействия - 2014» было объявлено о совместном намерении провести в 2015 году четвертые учения того же формата. Это значит, что перечисленные тенденции, охарактеризовавшие изменившийся баланс сил в регионе, в перспективе будут только усиливаться.

Автор: Андрей Голобоков, кандидат политических наук, доцент кафедры философии и культурологии КамГУ им. В. Беринга