Курдский вопрос в контексте сирийского кризиса

Авторы:

Сулейманов Р., студент 4 курса Факультета мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова.

 

Хикметов К., студент 2 курса магистратуры Факультета мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова

 

С начала событий Арабской весны на севере Сирии в 2011–2012 гг. силы международной коалиции (главным образом, ЕC и США) с целью сохранить дружественные отношения с Турцией умышленно не обращали внимания на тех, кто устроил в Сирийском Курдистане (Роджаве) настоящую революцию. Сейчас международная коалиция, очевидно, зашла в тупик. Найти выход из сложившегося кризиса — одна из ключевых целей международной коалиции. Для достижения этой цели и борьбы с ИГИЛ (как главной причиной нестабильности на Ближнем Востоке) силы международной коалиции, несмотря на различия в региональных интересах и подходах, были вынуждены пойти на сотрудничество с курдами, которые сегодня собственными силами активно претворяют в жизнь свои представления о свободе и демократии.

 

REUTERS/Rodi Said

Солдаты Демократических Сил Сирии (ДСС)

 

Будучи одними из тех, кто сегодня реально противостоит ИГИЛ, курды вынудили международные силы признать их как одного из самых существенных участников сегодняшних событий в Сирии. У Турции свои интересы в Сирии, главным образом, в Роджаве. Силы международной коалиции сегодня проводят свою ближневосточную политику во многом для того, чтобы не испортить отношения с Турцией и не потерять её как своего союзника. Но в то же время они стремятся заставить Турцию отказаться от её текущей сирийской политики и взять ситуацию под свой контроль. Таким образом, силы международной коалиции хотят подчеркнуть важность курдского вопроса для Турции, который служит для нынешнего турецкого руководства своего рода «красной чертой», при том как внутри самой Турции, так и на севере Сирии. Несмотря на успехи сотрудничества международной коалиции с курдами в борьбе с ИГ, она до сих пор не готова рассматривать вопрос о признании курдских кантонов на севере Сирии, объясняя это сложностью текущей ситуации в регионе. В свою очередь, партия сирийских курдов Демократический союз (PYD) проводит активную дипломатическую деятельность на международной арене. Силы международной коалиции всё же не оставляют без внимания действия руководителей курдских кантонов и в каких-то случаях даже признают де-факто их легитимность на международной арене.

 

США, успешно взаимодействуя с курдами в борьбе с ИГ, не оказывают им поддержки на дипломатической арене, чтобы не раздражать турецкое руководство. До сегодняшнего дня американцы сохраняли баланс между курдами и Анкарой, но начало операции «Щит Евфрата» нарушило некоторые планы Пентагона.

 

Что касается роли России, то можно заметить, что за последние 4 года Москва сделала существенные шаги в отношении курдского вопроса. Так, Россия признала легитимность сирийских курдов и настаивала на их участии в межсирийских переговорах. Также в феврале 2016 г. в Москве состоялось открытие первого в мире представительства Роджавы. Оказывая существенную поддержку сирийским курдам на дипломатической арене, Россия весьма ограниченно поддерживает курдов в их вооруженной борьбе против ИГИЛ. Хотя стоит напомнить, что именно Владимир Путин во время своего выступления на 70-й Генеральной Ассамблее ООН подчеркнул роль курдского ополчения в Сирии, которое, по его словам, наравне с правительственными войсками Президента Б. Асада, является единственной силой, противостоящей сегодня «Исламскому государству» и другим террористическим организациям.

 

 Что касается Ирана, то он активно приветствует успехи курдов в борьбе с ИГ, однако не приемлет их устремления к обретению политического и культурного статуса. Важно заметить, что несмотря на огромные расхождения интересов Ирана и Турции в Сирии, в курдском вопросе они выступают фактически единым фронтом. Иран оказывает большое влияние на Россию и на Б. Асада в том, что касается курдского вопроса в Сирии. К тому же, именно Иран препятствует тому, чтобы Б. Асад предоставил курдам политический статус.

 

Курды из Северной Сирии, которые изначально, как было отмечено выше, недооценивались международным сообществом, сегодня выходят на авансцену мировой политики. Начиная с 2012 г., они заняли правительственные здания в таких городах, как Кобани, Африн и Амуд. Стоит отметить, что курды ни разу не вступали в открытые вооруженные конфликты с силами режима. До настоящего момента курды занимали выжидательную позицию. Б. Асад, в свою очередь, предпочёл не применять военную силу против курдов. Таким образом, Асад обезопасил себя от открытия ещё одного фронта — курдского. Для турецкого руководства такая политика Б. Асада в отношении курдских поселений на севере Сирии была весьма неожиданной; более того, впоследствии это будет названо турецкими властями не иначе, как заговор против Турции. Независимо от того, останется Б. Асад у власти, или нет, было очевидно, что курды разрабатывают свои собственные стратегии.

 

Р. Эрдоган не преминул задушить движение за автономию в Роджаве: 11 вооруженных группировок во главе с Джабхат Ан-Нусра с 19 ноября 2012 г. начали совершать нападения на Отряды Народной Самообороны (YPG) при поддержке турецкого руководства. Несмотря на все угрозы со стороны Турции, Джабхат Ан-Нусры и ИГИЛ, 12 ноября 2013 г. YPG совместно с другими курдскими объединениями объявило о создании временного парламента в Роджаве. Таким образом, с усилением роли курдов на арене сирийского конфликта планы ИГ по расширению своих границ от Ракки до Турции были сведены на нет.

 

После того, как войска ИГ захватили Ракку, следующей их целью был город Кобани на севере Сирии. Кобани был стратегически важным пунктом, открывавшим дорогу как к турецким границам, так и к городам Манбидж, Эль-Баб и Алеппо. 13 сентября 2014 г. во время штурма Кобани ИГ столкнулось с весьма жестоким сопротивлением. В конечном итоге, уже 27 января 2015 г. при поддержке воздушных сил международной коалиции курды полностью очистили Кобани от ИГ. YPG, освободив Кобани от ИГ, а также заняв спустя 6 месяцев город Тель-Абъяд, объединила кантоны Кобани и Джизре.

 

В октябре 2015 г. курды при поддержке немногочисленных групп арабов образовали Демократические Силы Сирии (ДСС). Несмотря на все угрозы и предостережения Турции, в июне 2016 г. силы ДСС начали операцию по освобождению города Манбидж; в течение нескольких недель напряженных боёв город был полностью освобождён от ИГИЛ. Успех в Манбидже встревожил не только турецкое руководство, но также Иран и Сирию. После целой серии трёхсторонних переговоров и встреч между сирийским, иранским и турецким руководствами, 18-19 августа 2016 г. режим Б. Асада впервые применил силу в отношении курдов, осуществив бомбардировку города Хасеке. Россия, осознавая опасность данного происшествия, сыграла существенную роль в примирении курдов и сирийского правительства.

 

После того, как российский бомбардировщик был сбит неподалёку от сирийско-турецкой границы 24 ноября 2015 г., Турция ещё дальше отдалилась от сирийского театра военных действий. 24 августа 2016 г., начав наземную и воздушную операцию в городе Джераблус, Турция вновь вернулась на сирийскую арену. При молчаливом согласии международных и региональных сил Турции всё же удалось создать буферную зону на севере Сирии, что, в свою очередь, ещё более усложнило ситуацию в регионе. Стоит отметить, что, например, представители ЦРУ активно выражают своё удовлетворение в связи с объединением сил, воюющих против сирийского режима; однако Пентагон недоволен подобным развитием событий, потому что вышеупомянутые силы воюют не только против режима, но и против ДСС.

 

С вводом турецких войск в Сирию характер войны начал существенно изменяться. Мы можем говорить о начале нового этапа в сирийском кризисе. Перед тем как турецкая армия вошла в Сирию, курды неоднократно отказывались от предложения американцев участвовать в совместной операции по взятию Ракки. Оценивая присутствие ВС Турции на севере Сирии в свою пользу, США начали устрашать этим курдов, а также предложили им и одновременно Анкаре принять участие в совместной операции по освобождению Ракки. Несмотря на неоднократные отказы курдов участвовать в операции по взятию этого города, на сей раз они были вынуждены согласиться с американцами, взамен на неучастие в операции в Ракке ВС Турции.

 

С 5 по 14 ноября 2016 г. участие ДСС в операции по освобождению Ракки было приостановлено в связи с тем, что американцы не допускают возможность попадания Эль-Баба в руки ДСС. 10 декабря 2016 г. начался второй этап операции «Щит Евфрата» уже при участии ДСС. И всё же американцы считают, что попадание Эль-Баба в руки Свободной Сирийской Армии (ССА), противостоящей режиму Б. Асада и поддерживаемой Турцией, гораздо лучше, чем попадание в руки курдам, не воюющим против режима.

 

День за днём, теряя свои силы в Идлибе и Алеппо, сирийская оппозиция стремится взять Эль-Баб (в переводе с арабского “дверь”), чтобы укрепиться и затем открыть себе двери в Алеппо и в Ракку. Естественно, что эти цели неразрывно связаны с турецкими интересами. Турция, по факту находясь за закрытыми дверями, либо уже дала, либо ещё способна дать гарантии России, Ирану и сирийскому режиму в том, что её главные цели в Сирии — не допустить объединения курдских кантонов и борьба с ИГИЛ, а также пообещать не оказывать поддержку радикальным силам в Алеппо и Идлибе. Однако на самом деле, первоочередная цель Турции в Сирии — не допустить объединения курдских кантонов, чтобы затем, протянув время, вновь выступать за ослабление и свержение режима Б. Асада, что подтверждается в недавнем выступлении Реджепа Таййипа Эрдогана 29 ноября 2016 г. на симпозиуме межпарламентской Иерусалимской платформы в Стамбуле: «Турция не собирается претендовать на сирийские земли, а хочет лишь установления справедливой власти…чтобы земли принадлежали реальным владельцам. Мы вошли туда, чтобы закончить правление Асада, терроризирующего местное население». Интересно, что в соглашении по итогам трёхсторонних переговоров министров иностранных дел России, Ирана и Турции 20 декабря 2016 г. подчёркивается готовность трёх стран «содействовать диалогу между сирийским режимом и оппозицией». Таким образом, можно признать, что Турция впервые отошла от жёсткой риторики в отношении Б. Асада и от требований его незамедлительного свержения.

 

То, что США не поддерживают ДСС в операции в Эль-Бабе, не означает, что американцы полностью отказались от курдской поддержки. США, с одной стороны, будут воевать вместе с курдами против ИГИЛ, с другой стороны, по мере необходимости, будут оказывать поддержку ССА в своих тактических целях. Нахождение турецких войск на севере Сирии и их постоянные атаки на курдов вынуждают последних искать поддержки у США. Всё дело в том, что после того, как турецкие войска взяли Джераблус, американцы отправили свои войска и разместили их между отрядами турецкой армии и ДСС, а также сделали ряд предупреждений турецкому руководству касательно курдов, что ещё раз подтверждает необходимость последних обращаться за помощью к США.

 

В настоящий момент Россия не препятствует действиям Турции на сирийской территории. 18 октября 2016 г. состоялся телефонный разговор между президентами Р. Эрдоганом и В. Путиным, в ходе которого российский лидер попросил своего турецкого коллегу о том, чтобы группировки Ан-Нусры покинули Алеппо. Почти сразу после телефонного разговора Р. Эрдоган заявил, что дал соответствующие указания «своим друзьям», чтобы Джабхат Ан-Нусра скорее покинула Алеппо.   Всё это нам ясно говорит о том, что у Р. Эрдогана сохраняется большое влияние на группировку, и что этот приказ был отдан не просто так, а с прицелом на будущее. Так или иначе, Россия до конца не уверена в намерениях турецкого правительства. Один из лидеров группировки «Движение Нуреддина Зенги» в октябре 2016 г. сообщил, что одна из ключевых целей операции «Щит Евфрата» — борьба с силами сирийского режима в Алеппо. Однако премьер-министр Турции Бинали Йылдырым во время своего недавнего визита в Россию 6 декабря 2016 г. заверил своих российских коллег в том, что «турецкие войска не продвинутся дальше Эль-Баба».

***

Находясь под властью партии Баас в течение десяти лет, сирийские курды подвергались политике сегрегации; сами баасисты настаивали на том, что никакого курдского вопроса в Сирии нет. С началом войны в Сирии курды не выступали против Б. Асада, осторожно относились к радикальным группировкам, поддерживаемым Катаром, Саудовской Аравией и Турцией. Все свои силы курды сосредоточили на борьбе с Исламским Государством и за короткий срок сумели добиться определённых успехов в этом направлении. Успехи курдов подарили надежду представителям всех этносов и всех конфессий, проживающих на севере Сирии, а также придали дополнительный импульс армии Б. Асада в её борьбе с террористами. Таким образом, курды никак не влияют на усугубление сирийского кризиса; напротив, прилагают все усилия для его скорейшего разрешения. Если в дальнейшем международное сообщество будет полагаться исключительно на чаяния и устремления Турции, Ирана и сирийского режима и не выработает сбалансированной политической модели для всех народов, населяющих сегодня Сирию, это создаст определённые риски и угрозы столкновения курдов с сирийским политическим руководством в будущем.

 

Если бы Б. Асад признал курдов и вместе с ними начал искать выход из кризиса, это могло бы разрешить курдскую проблему в Сирии и положительно сказалось бы на всём процессе сирийского урегулирования. Лидер сирийских курдов Салих Муслим утверждает, что в случае получения курдами автономии, Сирия не будет разделена на части, как заявляют многие региональные лидеры, а напротив позволит сохранить единую Сирию и начать осуществление проекта федерализации.

 

Как бы ни развивались события в Сирии, очевидно, что в ближайшем будущем, курды, как минимум, не растеряют все те демократические и военные достижения, которые им удалось приобрести в последние годы на пути к обретению автономии.