23 мая 2024 г. в пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялся круглый стол РСМД «Будущее армяно-азербайджанского процесса о нормализации отношений».
В рамках мероприятия эксперты обсудили события, происходящие в республиках Южного Кавказа в целом: протесты в Грузии в связи с принятием закона об иноагентах, митинги в Армении, спровоцированные началом процесса делимитации и демаркации государственной границы с Азербайджаном, вопросы региональной безопасности, ход процесса нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном, его перспективы и имеющиеся препятствия для скорого заключения мирного соглашения между Ереваном и Баку, а также отношения России со странами региона.
23 мая 2024 г. в пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялся круглый стол РСМД «Будущее армяно-азербайджанского процесса о нормализации отношений».
В рамках мероприятия эксперты обсудили события, происходящие в республиках Южного Кавказа в целом: протесты в Грузии в связи с принятием закона об иноагентах, митинги в Армении, спровоцированные началом процесса делимитации и демаркации государственной границы с Азербайджаном, вопросы региональной безопасности, ход процесса нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном, его перспективы и имеющиеся препятствия для скорого заключения мирного соглашения между Ереваном и Баку, а также отношения России со странами региона.
Участники
Сергей Маркедонов, ведущий научный сотрудник МГИМО МИД России, главный редактор журнала «Международная аналитика»,
Станислав Притчин, заведующий Сектором Центральной Азии Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН,
Андрей Арешев, политический обозреватель, эксперт Фонда стратегической культуры,
Алексей Наумов, журналист, политолог.
Тезисы
Сергей Маркедонов
Армяно-азербайджанский конфликт не завершен, поскольку мирный договор еще не подписан, и не урегулированы такие важные вопросы, как демаркация, делимитация границ, открытие или закрытие транспортных коммуникаций, установление дипломатических отношений. Можно сказать, что закрыта только «Карабахская глава» конфликта.
Протестные выступления в Армении и Грузии характеризуются как общими чертами, так и своей уникальностью. Общий фундамент — решение вопроса определения национальной идентичности и в Армении, и в Грузии. В то же время, Армения поднимает вопрос: «Должна ли она быть в границах Армянской ССР или нет?». В свою очередь Грузия задумывается, «быть ли «пронатовской» страной и принимать советы от Запада, или все-таки нет?». При всей разности протестных настроений, общие черты все же наблюдаются.
Процессы, происходящие на Южном Кавказе, вытеснены «на обочину» украинской повесткой и событиями на Ближнем Востоке. Однако с точки зрения реконфигурации регион все же остается важным. Многие союзы и отношения, которые до недавнего времени казались незыблемыми, сейчас активно трансформируются, и это можно наблюдать на примере меняющейся динамики отношений России и Армении, России и Азербайджана, вектора грузинской политики по таким направлениям, как НАТО и Запад, Россия и Китай, также можно выделить грузино-иранские отношения. Сейчас происходит переосмысление, и иногда оно не в пользу России.
Сегодня растет востребованность Китая, и проект «Один пояс, один путь» невозможен без включения Южного Кавказа. Индия также старается рассматривать регион как перспективный вектор собственной рабочей силы, не ограничиваясь пространством военно-технического сотрудничества.
Регион становится сложнее, и для российской политики все усложняется. Россия хоть и уходила, но всегда возвращалась в регион, поскольку сама является кавказской страной. Многие проблемы, происходящие на Южном Кавказе, имеют продолжение на Северном Кавказе. Сейчас перед Россией ставится вопрос: «В каких форматах будет российское присутствие?». На ближайшую перспективу будет востребована концепция не «глубинного союзничества», а концепция «попутчика».
Станислав Притчин
В армяно-азербайджанском конфликте Карабахский вопрос действительно закрыт, но двусторонние отношения все же требуют еще долгой совместной работы по таким вопросам, как, например, решение о возвращении четырех приграничных сел, последствия для внутренней политики Армении, окончание делимитации границ.
У России был совершенно иной подход к урегулированию армяно-азербайджанских отношений, который заключался в построении, в первую очередь, экономической базы, открытии транспортных коридоров, разблокировании границ для создания социально-экономической основы для определения фундамента взаимодействия. И затем уже предполагался переход на решение более чувствительных отношений, например, пограничных и статуса Карабаха. Однако был выбран иной формат с выдвижением принципиальных вопросов на первый план с последующим переходом на тактические вопросы.
В любом случае, уже проделанная работа с участием России в трехстороннем формате в будущем потребует привлечения российских специалистов, поскольку необходимо выстраивать комплексное взаимодействие. Без России это невозможно решить, экономика потребует подключения российских подсчетов. Она остается как экономический партнер и технический модератор, в то время как ее военная составляющая снижается.
В нынешней конфигурации российский уход приносит больше плюсов в виде, например, более последовательного подхода Азербайджана по отношению к России. Помимо военного присутствия у России остается целый ряд направлений взаимодействия, где она продолжает быть важным партнером.
Андрей Арешев
Важной составляющей процессов, происходящих на Кавказе, является переформатирование и встраивание Армении в азербайджано-турецкие коммуникационные проекты. Недавно, например, заместитель министра транспорта Турции упомянул о том, что в Грузии шли неформальные дискуссии, в ходе которых армянская сторона не высказывала возражений в отношении Зангезурского коридора. Таким образом, сейчас явно видно, что подобного рода дискуссии активно ведутся.
Технические вопросы, касающиеся, например, восстановления технической инфраструктуры, в общем можно считать решенными. В свою очередь ставится вопрос о политическом решении, включая возможности включения других игроков.
Необходимо конкретизировать сферу проектов и присутствия России в регионе. Де-факто значение российской военной базы в Гюмри будет снижаться в случае нормализации армяно-турецких отношений. С другой стороны, у нас наблюдается сложная договорно-правовая база, препятствующая быстрому отходу.
Армения дальше будет лавировать между европейским и евразийским вектором; остается актуальным вопрос результативности многовекторной политики.
Российские компании заинтересованы в сотрудничестве с Арменией, в том числе в условиях санкционного давления. Взаимодействие России и Армении можно охарактеризовать как «ситуативное партнерство», говоря об усложняющейся экономической и политической географии.
Говоря о ситуации в Грузии, следует отметить, что принятие закона об иноагентах является не более чем поводом к смене действующей власти по образцу киевских событий. Действующая грузинская власть выстраивает как прозападный вектор, так и пророссийский, и прокитайский, чего сейчас может быть недостаточно, вследствие чего шансы на дестабилизацию будут возрастать.
Алексей Наумов
Армения и Грузия сейчас ищут свою национальную идентичность, и в какой-то степени в этом направлении работает и Азербайджан. Однако не менее важным моментом является поиск Россией своего «я», которая сейчас довольно гибко пересматривает свое отношение к Южному Кавказу. Досрочный вывод российского миротворческого контингента по большей степени показывает, как Россия пересматривает эту роль. После распада СССР она воспринималась как эксклюзивный провайдер безопасности и медиатор всех конфликтов, но сейчас она сбрасывает с себя эту консервативную роль.
Союзником России является естественное желание стран Южного Кавказа выстраивать независимую суверенную политику. Желание властей Азербайджана и Грузии исключить внешнее влияние на регион является естественным союзником российских интересов. В этом случае экономическая мощь России и ее географическое расположение приводит к прагматичной и пророссийской политике этих стран, что и отличает ее от других блоков.
Мы приходим в эпоху, когда традиционные союзы ослабляются и постепенно теряют свое значение. Это видно на примере российско-иранского взаимодействия, например. Россия не является союзником Ирана с точки зрения противостояния с суннитскими государствами.
Россия приходит на Южный Кавказ в новой роли. Перспективное направление — выстраивание блока противодействия внешнему влиянию, что естественным образом приведет к ее закреплению в регионе на довольно выгодной позиции на основе географического расположения, экономического взаимодействия и большого исторического груза. В условиях равноправных отношений и опоры на региональные блоки эта тактика может сыграть России хорошую службу.
