Постсоветское пространство 2020
Скачать хрестоматию «Эволюция постсоветского пространства: прошлое, настоящее, будущее»
Постсоветское пространство 2020
Безопасность Центральной Азии
Александр Ермаков
Независимый военный обозреватель, эксперт РСМД
Вызовы безопасности:
В грядущем десятилетии традиционное «мягкое подбрюшье» России может напомнить о себе — и не самым приятным образом. Нестабильность, обусловленная внутренними проблемами экономического и этно-религиозного характера, сложностями транзита власти и смены поколений в элитах, может стать благодатной почвой для гражданских или даже межгосударственных конфликтов. Дополнительные риски создаст вывод американских войск из Афганистана.
В грядущем десятилетии традиционное «мягкое подбрюшье» России может напомнить о себе — и не самым приятным образом. Нестабильность, обусловленная внутренними проблемами экономического и этно-религиозного характера, сложностями транзита власти и смены поколений в элитах, может стать благодатной почвой для гражданских или даже межгосударственных конфликтов. Дополнительные риски создаст вывод американских войск из Афганистана.
Подробнее
Средняя Азия: регион Х
Средняя Азия не привлекает столько медийного внимания, как Украина или Прибалтика, что в корне неверно. Именно в грядущем десятилетии традиционное «мягкое подбрюшье» России может напомнить о себе — и не самым приятным образом.
В первую очередь речь, разумеется, о будущем Афганистана. Рано или поздно, но американские войска будут выведены из страны, неважно, сделает это Д. Трамп или его преемник в Белом доме. США уже слишком устали от этой войны, которая неизбежно закончится тем, что Талибан останется, а Вашингтон уйдет. Конфликт продолжается только ради торга за условия выхода, которые позволят сохранить американцам лицо. Этот процесс необязательно будет катастрофичным, Талибан вполне может удачно интегрироваться в существующее афганское государство и, как и хотелось бы американцам, активно включиться в борьбу с группировками, присягнувшими ИГ (организация запрещена на территории Российской Федерации). Но, пожалуй, более вероятным сценарием станет продолжение гражданской войны между различными группировками.
В этом случае создаются дополнительные риски для постсоветских республик. Пусть талибы не были замечены за активной экспансией за пределы границ страны (по крайней мере, ранее), этого нельзя сказать о других радикальных исламистских группировках, которые могут либо активизировать свою деятельность на фоне хаоса в Афганистане, либо искать новые территории для деятельности, если будут выдавлены из страны. Не всегда стабильные государства Средней Азии могут стать для них лакомым куском.
Нестабильность, обусловленная внутренними проблемами экономического и этно-религиозного характера, сложностями транзита власти и смены поколений в элитах, может сама по себе стать благодатной почвой для гражданских или даже межгосударственных конфликтов. Поэтому основным полем деятельности и, возможно, полем боя, для ОДКБ в следующем десятилетии станет Средняя Азия, где вспышки насилия видятся практически неизбежными.
Далее →
В первую очередь речь, разумеется, о будущем Афганистана. Рано или поздно, но американские войска будут выведены из страны, неважно, сделает это Д. Трамп или его преемник в Белом доме. США уже слишком устали от этой войны, которая неизбежно закончится тем, что Талибан останется, а Вашингтон уйдет. Конфликт продолжается только ради торга за условия выхода, которые позволят сохранить американцам лицо. Этот процесс необязательно будет катастрофичным, Талибан вполне может удачно интегрироваться в существующее афганское государство и, как и хотелось бы американцам, активно включиться в борьбу с группировками, присягнувшими ИГ (организация запрещена на территории Российской Федерации). Но, пожалуй, более вероятным сценарием станет продолжение гражданской войны между различными группировками.
В этом случае создаются дополнительные риски для постсоветских республик. Пусть талибы не были замечены за активной экспансией за пределы границ страны (по крайней мере, ранее), этого нельзя сказать о других радикальных исламистских группировках, которые могут либо активизировать свою деятельность на фоне хаоса в Афганистане, либо искать новые территории для деятельности, если будут выдавлены из страны. Не всегда стабильные государства Средней Азии могут стать для них лакомым куском.
Нестабильность, обусловленная внутренними проблемами экономического и этно-религиозного характера, сложностями транзита власти и смены поколений в элитах, может сама по себе стать благодатной почвой для гражданских или даже межгосударственных конфликтов. Поэтому основным полем деятельности и, возможно, полем боя, для ОДКБ в следующем десятилетии станет Средняя Азия, где вспышки насилия видятся практически неизбежными.
Далее →
Перспективы борьбы с экстремизмом и терроризмом в Центральноазиатском регионе
На страны Центральной Азии оказывают влияние ситуация на Кавказе, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая, в Афганистане, на Ближнем Востоке. Среди незаконных террористических формирований сложилось общее взаимодействие боевиков из этих регионов, которые связаны друг с другом. Многие из них воюют на территории Сирии и Ирака. Но больше всего безопасности Центральной Азии угрожает ситуация в Афганистане, где талибы оказывают большую организационную и материальную поддержку Исламскому движению Узбекистана (ИДУ). Несмотря на то, что по нему нанесен сильный удар, основные отряды выдавлены из Центральноазиатского региона, еще сохраняются подпольные группы, которые в любой момент могут перейти к активным действиям, радикальной таджикской оппозиции и уйгурским сепаратистам. Кроме того, там действуют ячейки «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в России).
Казахстан: действенные меры по сохранению спокойствия
В Казахстане главные проводники идей террора — исламистские течения и организации. Для минимизации их воздействия на сознание населения руководство Казахстана предприняло ряд мер по повышению религиозной образованности, а также духовного развития казахстанского общества. В 2011 году в стране было создано специализированное ведомство — Агентство по делам религий. В этих же целях был осуществлен мониторинг более десяти тысяч интернет-порталов, в результате чего за пропаганду экстремизма и терроризма на территории Казахстана была запрещена деятельность 51 иностранного сайта.
Террористическая активность в Казахстане имеет серьезное международно-политическое измерение. В Казахстане действуют представители уйгурских экстремистских организаций. Ряд экспертов отмечает потенциальную возможность объединения казахстанского подполья с уйгурскими сепаратистами. Уйгурские террористические организации довольно сильны. Есть также риск того, что создание террористических групп и распространение идеологии джихада в нефтеносных районах Каспия и северо-запада Казахстана могут в будущем угрожать интересам КНР в регионе.
Необходимо отметить появление тенденции к криминализации деятельности радикальных исламистов или, наоборот, исламской радикализации обычных бандитов. Особенно явно она заметна на примере западного Казахстана. Очагом распространения исламского экстремизма (как и в Кыргызстане, и в ряде регионов России) стали места лишения свободы. В Казахстане 100% мест лишения свободы становятся «зелеными зонами», т.е. территориями, неформально контролируемыми исламскими экстремистами (в противоположность «черным», контролируемым традиционными уголовниками, и «красным», контролируемым администрациями тюрем).
Власти ужесточают борьбу с террористами. В 2016–2017 гг. в стране произошли многочисленные аресты экстремистов, в том числе связанных с криминальными кругами и противозаконными схемами (в частности, с кражей нефти в западном Казахстане).
В 2018 г. Комитет национальной безопасности Казахстана разработал государственную программу по противодействию религиозному экстремизму и терроризму в Казахстане на 2018–2022 годы. На реализацию программы в 2018–2022 годах будут направлены средства республиканского и местных бюджетов, а также другие средства, не запрещенные законодательством Республики Казахстан. Общие затраты из бюджета на реализацию программы составят почти 287 млрд тенге (774 млн долл).
В программе отмечается необходимость обеспечения пограничного контроля, выявления и пресечения каналов проникновения религиозных экстремистов и террористов на территорию Республики Казахстан либо ввоза запрещенных материалов на территорию страны, в том числе с использованием незаконной миграции и поддельных документов. Также запланировано обучение сотрудников правоохранительных органов и улучшение материально-технического оснащения и инфраструктуры отделов участковых инспекторов полиции.
Предпринимаемые Казахстаном меры по борьбе с терроризмом, а также проводимая руководством страны политика толерантного отношения ко всем конфессиям и национальностям в целом способствуют сохранению в стране безопасности.
Таджикистан: ситуация пока под контролем
Правительство Таджикистана за последние годы усилило борьбу с экстремистскими группировками.
В Таджикистане, как и в других странах региона, основной упор при вербовке в ИГ (террористическая организация, запрещенная в России) делается на Интернет. В стране сегодня насчитывается около 3 млн пользователей Интернета, из которых свыше 80% вольно или невольно посредством социальных сетей получают доступ к материалам экстремистского характера.
В мае 2018 г. во время встречи президентов Таджикистана и Беларуси в Душанбе А. Лукашенко и Э. Рахмон выразили решимость укреплять сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом, экстремизмом, наркотрафиком, незаконной торговлей оружием. В октябре 2019 г. в стране прошли совместные учения государств — членов Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) «Нерушимое братство — 2019». Одной из составляющих этих учений, по словам командующего войсками Центрального военного округа (ЦВО) генерал-полковника Александра Лапина, была борьба с терроризмом.
В Таджикистане наиболее напряженная ситуация в плане угрозы религиозного экстремизма и терроризма в Центральной Азии. Особую опасность представляет соседство Таджикистана с нестабильным Афганистаном, где примерно на 60% приграничных территорий идут бои правительственных сил с талибами и другими радикальными исламистскими группировками.
При этом афгано-таджикская граница практически не охраняется, в том числе в плане наркотрафика. Местные силы, таджикские подразделения, осуществляющие прикрытие пограничников, малы, особенно после перевода Кулябского полка российской 201 базы в Душанбе. Тем не менее пока ситуация остается под контролем властей.
Узбекистан: жесткий контроль
Политика, проводимая властями Узбекистана в борьбе с религиозным экстремизмом и терроризмом, традиционно чрезвычайно жесткая. Однако узбекские экстремистские структуры (особенно «Исламское движение Узбекистана», ИДУ) самые сильные и агрессивные в регионе. ИДУ доказала, что она представляет долгосрочную угрозу, в настоящее время она взаимодействует с «Аль-Каидой» и пакистанской террористической группой «Лашкаре-Тайба». В конце 1990-х гг. группировка ИДУ насчитывала всего несколько сотен узбекских и таджикских боевиков, но теперь в ней состоят тысячи боевиков из всех центральноазиатских государств, а также Китая, Турции, Азербайджана и Чечни.
Глубинные причины роста экстремизма в Узбекистане кроются в политических, социально-экономических и межэтнических проблемах, особенно характерных для наиболее густонаселенных районов Ферганской долины. Ферганская и Каратегинская долины — по-прежнему удобные районы для скрытой деятельности террористических формирований.
Очень важным событием, произошедшим в мае 2018 г., стало подписание Узбекистаном и Таджикистаном совместного плана комплексных мероприятий на 2018–2019 гг. по противодействию деятельности экстремистских и террористических структур в Интернете под условным названием «Чистая сеть».
Узбекские власти и силовые структуры контролируют ситуацию в стране.
Кыргызстан: дурное влияние соседей
Для южной части Кыргызстана традиционная угроза состоит в деятельности экстремистских групп из соседних Таджикистана и Узбекистана. Одна из причин состоит в слабости правоохранительных структур Кыргызстана. В основном речь идет об узбекской диаспоре, этнические киргизы слабее вовлечены в эту деятельность, в основном из-за низкого уровня исламизации.
Однако деятельность псевдопросветительских групп, таких как «Хизб-ат-Тахрир» (формально не ставящих задачу вооруженной борьбы, но включенных в списки террористических организаций, одобренных специальными службами ключевых государств мира), постепенно начала охватывать и киргизов.
В последние годы появилась новая тенденция. Джихадистские группы Казахстана, вытесняемые из этой страны, начали оказывать влияние на салафитские джамааты в Кыргызстане. Известны случаи, когда заключенные в тюрьму члены этих организаций за короткое время сумели обратить сокамерников в своих ярых сторонников.
Последним проявлением терроризма был взрыв 30 августа 2016 г., совершенный террористом-смертником у здания китайского посольства в Бишкеке.
Однако с тех пор власти Кыргызстана серьезно усилили борьбу с религиозным экстремизмом и влиянием различного рода салафитских течений. Это достаточно позитивная тенденция.
Согласно данным ООН, за последние восемь лет число осужденных за терроризм и религиозный экстремизм в Кыргызстане возросло в 5,3 раза: с 79 человек в 2010 г. до 422 человек в 2017 г. При этом каждый пятый из них — женщина.
По информации МВД Кыргызстана, только в январе–апреле 2018 г. к уголовной ответственности за преступления экстремистского характера в республике привлекли 4 470 человек, в том числе 865 женщин.
Туркменистан
В начале октября 2018 г. была создана Служба финансового мониторинга при Министерстве финансов и экономики. Служба была создана ради успешного претворения в жизнь задач, вытекающих из закона Туркменистана «О противодействии легализации доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».
Ранее, в 2017 г., во время визита президента России в Туркменистан стороны договорились продолжать предпринимать совместные усилия против терроризма и незаконного оборота наркотиков.
В середине ноября 2019 г. в Ашхабаде состоялись консультации на тему взаимодействия стран СНГ в области борьбы с терроризмом. Представители России, Казахстана, Беларуси, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и Армении обсудили возможности расширения коллективной деятельности по борьбе с терроризмом в рамках международных организаций.
Кроме того, участники встречи обменялись мнениями о превентивных мерах по противодействию экстремизму, радикализации населения и финансированию терроризма, отметив при этом необходимость привлечения гражданского общества и СМИ для повышения эффективности.
Также были рассмотрены возможности проведения специальных тренингов, включая использование современных технологий для своевременного реагирования на потенциальные угрозы.
Все это свидетельствует о том, что власти страны ужесточают антитеррористическую деятельность.
Прогноз
За последние годы страны Центральной Азии усилили борьбу против терроризма и экстремизма. Свидетельством может служить тот факт, что за последние три года открытых проявлений террористической деятельности на территории этих стран не было. Поэтому для дальнейшей борьбы с экстремизмом им нужно стремиться как можно теснее взаимодействовать друг с другом, а также с Россией, ОДКБ и ШОС.
Уже в настоящее время силы ОДКБ могут быть использованы для решения проблем роста террористической деятельности на периферии Афганистана. В рамках организации действует Рабочая группа по Афганистану при Совете министров иностранных дел (СМИД) ОДКБ. Ведется анализ ситуации, прорабатываются предложения по содействию постконфликтному восстановлению Афганистана, включая противодействие исходящим из этой страны наркотической и террористической угрозам.
В ОДКБ создан Координационный совет руководителей компетентных органов государств-членов по противодействию незаконному обороту наркотиков, прежде всего произведенных на основе афганских опиатов. Продолжается совместная работа, нацеленная на создание и укрепление антинаркотического и финансового «поясов безопасности» вокруг Афганистана, повышение эффективности механизмов по противодействию незаконному обороту наркотиков в рамках операции «Канал».
Но необходимо укрепление сил ОДКБ и совершенствование правовой базы их применения. Основные силовые инструменты, которые ОДКБ может использовать на афганском направлении, — это Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР) и Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР). Сценарии учений КСБР и КСОР строятся на отражении предположительных прорывов с юга отрядов талибов и поддерживаемых ими экстремистско-террористических групп. Обострение ситуации вокруг Афганистана может потребовать укрепления военных инструментов ОДКБ (количественное усиление, подкрепление дополнительной техникой, более частое проведение совместных маневров).
Очень важным решением могло бы стать превращение ОДКБ в «фокус» международных усилий для решения ряда проблем, связанных с Афганистаном. С этой целью может понадобиться формирование региональных коалиций ОДКБ с другими международными структурами как постсоветскими (ШОС), так и евроатлантическими (ЕС и НАТО) для борьбы с террористической угрозой в Центральной Азии.
В случае взаимодействия с евроатлантическими структурами сотрудничество необходимо строить по принципу «селективного партнерства», т.е. не поступаясь интересами России в других сферах, где с Западом есть разногласия. Целесообразно формировать коалиции не отдельных государств, а именно региональных организаций по принципу сетевого взаимодействия (т.е., преимущественно по линии отдельных программ), что может повысить гибкость реагирования на угрозы.
Что же касается ШОС, то было бы целесообразно усилить деятельность Региональной антитеррористической структуры организации, находящейся в Ташкенте. Кроме того, можно рассмотреть создание в рамках ШОС специальных, постоянно действующих объединенных подразделений по борьбе с наркоторговлей и экстремизмом. Можно было бы подумать о формировании единых полицейских сил, о том, какими могут быть их организационные структуры.
В борьбе с терроризмом нужно обратить особое внимание на его финансирование. Значительные суммы на террористическую деятельность идут от реализации наркотических средств, поэтому необходимо укреплять «антинаркотический пояс» вокруг Афганистана, главного поставщика наркотиков опийной группы.
Также важно способствовать перекрытию других каналов финансирования террористов и экстремистов. Например, в последнее время финансирование террористических организаций осуществляется через обычные магазины, продающие различные пищевые и бытовые товары. Доходы от их реализации передаются на террористическую деятельность, и часто довольно сложно установить куда идет полученный ими доход.
Ситуация в странах Центральной Азии развивается не по критическому сценарию, власти государств региона контролируют обстановку, и ближайшие годы регион будет стабильным.
Казахстан: действенные меры по сохранению спокойствия
В Казахстане главные проводники идей террора — исламистские течения и организации. Для минимизации их воздействия на сознание населения руководство Казахстана предприняло ряд мер по повышению религиозной образованности, а также духовного развития казахстанского общества. В 2011 году в стране было создано специализированное ведомство — Агентство по делам религий. В этих же целях был осуществлен мониторинг более десяти тысяч интернет-порталов, в результате чего за пропаганду экстремизма и терроризма на территории Казахстана была запрещена деятельность 51 иностранного сайта.
Террористическая активность в Казахстане имеет серьезное международно-политическое измерение. В Казахстане действуют представители уйгурских экстремистских организаций. Ряд экспертов отмечает потенциальную возможность объединения казахстанского подполья с уйгурскими сепаратистами. Уйгурские террористические организации довольно сильны. Есть также риск того, что создание террористических групп и распространение идеологии джихада в нефтеносных районах Каспия и северо-запада Казахстана могут в будущем угрожать интересам КНР в регионе.
Необходимо отметить появление тенденции к криминализации деятельности радикальных исламистов или, наоборот, исламской радикализации обычных бандитов. Особенно явно она заметна на примере западного Казахстана. Очагом распространения исламского экстремизма (как и в Кыргызстане, и в ряде регионов России) стали места лишения свободы. В Казахстане 100% мест лишения свободы становятся «зелеными зонами», т.е. территориями, неформально контролируемыми исламскими экстремистами (в противоположность «черным», контролируемым традиционными уголовниками, и «красным», контролируемым администрациями тюрем).
Власти ужесточают борьбу с террористами. В 2016–2017 гг. в стране произошли многочисленные аресты экстремистов, в том числе связанных с криминальными кругами и противозаконными схемами (в частности, с кражей нефти в западном Казахстане).
В 2018 г. Комитет национальной безопасности Казахстана разработал государственную программу по противодействию религиозному экстремизму и терроризму в Казахстане на 2018–2022 годы. На реализацию программы в 2018–2022 годах будут направлены средства республиканского и местных бюджетов, а также другие средства, не запрещенные законодательством Республики Казахстан. Общие затраты из бюджета на реализацию программы составят почти 287 млрд тенге (774 млн долл).
В программе отмечается необходимость обеспечения пограничного контроля, выявления и пресечения каналов проникновения религиозных экстремистов и террористов на территорию Республики Казахстан либо ввоза запрещенных материалов на территорию страны, в том числе с использованием незаконной миграции и поддельных документов. Также запланировано обучение сотрудников правоохранительных органов и улучшение материально-технического оснащения и инфраструктуры отделов участковых инспекторов полиции.
Предпринимаемые Казахстаном меры по борьбе с терроризмом, а также проводимая руководством страны политика толерантного отношения ко всем конфессиям и национальностям в целом способствуют сохранению в стране безопасности.
Таджикистан: ситуация пока под контролем
Правительство Таджикистана за последние годы усилило борьбу с экстремистскими группировками.
В Таджикистане, как и в других странах региона, основной упор при вербовке в ИГ (террористическая организация, запрещенная в России) делается на Интернет. В стране сегодня насчитывается около 3 млн пользователей Интернета, из которых свыше 80% вольно или невольно посредством социальных сетей получают доступ к материалам экстремистского характера.
В мае 2018 г. во время встречи президентов Таджикистана и Беларуси в Душанбе А. Лукашенко и Э. Рахмон выразили решимость укреплять сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом, экстремизмом, наркотрафиком, незаконной торговлей оружием. В октябре 2019 г. в стране прошли совместные учения государств — членов Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) «Нерушимое братство — 2019». Одной из составляющих этих учений, по словам командующего войсками Центрального военного округа (ЦВО) генерал-полковника Александра Лапина, была борьба с терроризмом.
В Таджикистане наиболее напряженная ситуация в плане угрозы религиозного экстремизма и терроризма в Центральной Азии. Особую опасность представляет соседство Таджикистана с нестабильным Афганистаном, где примерно на 60% приграничных территорий идут бои правительственных сил с талибами и другими радикальными исламистскими группировками.
При этом афгано-таджикская граница практически не охраняется, в том числе в плане наркотрафика. Местные силы, таджикские подразделения, осуществляющие прикрытие пограничников, малы, особенно после перевода Кулябского полка российской 201 базы в Душанбе. Тем не менее пока ситуация остается под контролем властей.
Узбекистан: жесткий контроль
Политика, проводимая властями Узбекистана в борьбе с религиозным экстремизмом и терроризмом, традиционно чрезвычайно жесткая. Однако узбекские экстремистские структуры (особенно «Исламское движение Узбекистана», ИДУ) самые сильные и агрессивные в регионе. ИДУ доказала, что она представляет долгосрочную угрозу, в настоящее время она взаимодействует с «Аль-Каидой» и пакистанской террористической группой «Лашкаре-Тайба». В конце 1990-х гг. группировка ИДУ насчитывала всего несколько сотен узбекских и таджикских боевиков, но теперь в ней состоят тысячи боевиков из всех центральноазиатских государств, а также Китая, Турции, Азербайджана и Чечни.
Глубинные причины роста экстремизма в Узбекистане кроются в политических, социально-экономических и межэтнических проблемах, особенно характерных для наиболее густонаселенных районов Ферганской долины. Ферганская и Каратегинская долины — по-прежнему удобные районы для скрытой деятельности террористических формирований.
Очень важным событием, произошедшим в мае 2018 г., стало подписание Узбекистаном и Таджикистаном совместного плана комплексных мероприятий на 2018–2019 гг. по противодействию деятельности экстремистских и террористических структур в Интернете под условным названием «Чистая сеть».
Узбекские власти и силовые структуры контролируют ситуацию в стране.
Кыргызстан: дурное влияние соседей
Для южной части Кыргызстана традиционная угроза состоит в деятельности экстремистских групп из соседних Таджикистана и Узбекистана. Одна из причин состоит в слабости правоохранительных структур Кыргызстана. В основном речь идет об узбекской диаспоре, этнические киргизы слабее вовлечены в эту деятельность, в основном из-за низкого уровня исламизации.
Однако деятельность псевдопросветительских групп, таких как «Хизб-ат-Тахрир» (формально не ставящих задачу вооруженной борьбы, но включенных в списки террористических организаций, одобренных специальными службами ключевых государств мира), постепенно начала охватывать и киргизов.
В последние годы появилась новая тенденция. Джихадистские группы Казахстана, вытесняемые из этой страны, начали оказывать влияние на салафитские джамааты в Кыргызстане. Известны случаи, когда заключенные в тюрьму члены этих организаций за короткое время сумели обратить сокамерников в своих ярых сторонников.
Последним проявлением терроризма был взрыв 30 августа 2016 г., совершенный террористом-смертником у здания китайского посольства в Бишкеке.
Однако с тех пор власти Кыргызстана серьезно усилили борьбу с религиозным экстремизмом и влиянием различного рода салафитских течений. Это достаточно позитивная тенденция.
Согласно данным ООН, за последние восемь лет число осужденных за терроризм и религиозный экстремизм в Кыргызстане возросло в 5,3 раза: с 79 человек в 2010 г. до 422 человек в 2017 г. При этом каждый пятый из них — женщина.
По информации МВД Кыргызстана, только в январе–апреле 2018 г. к уголовной ответственности за преступления экстремистского характера в республике привлекли 4 470 человек, в том числе 865 женщин.
Туркменистан
В начале октября 2018 г. была создана Служба финансового мониторинга при Министерстве финансов и экономики. Служба была создана ради успешного претворения в жизнь задач, вытекающих из закона Туркменистана «О противодействии легализации доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».
Ранее, в 2017 г., во время визита президента России в Туркменистан стороны договорились продолжать предпринимать совместные усилия против терроризма и незаконного оборота наркотиков.
В середине ноября 2019 г. в Ашхабаде состоялись консультации на тему взаимодействия стран СНГ в области борьбы с терроризмом. Представители России, Казахстана, Беларуси, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и Армении обсудили возможности расширения коллективной деятельности по борьбе с терроризмом в рамках международных организаций.
Кроме того, участники встречи обменялись мнениями о превентивных мерах по противодействию экстремизму, радикализации населения и финансированию терроризма, отметив при этом необходимость привлечения гражданского общества и СМИ для повышения эффективности.
Также были рассмотрены возможности проведения специальных тренингов, включая использование современных технологий для своевременного реагирования на потенциальные угрозы.
Все это свидетельствует о том, что власти страны ужесточают антитеррористическую деятельность.
Прогноз
За последние годы страны Центральной Азии усилили борьбу против терроризма и экстремизма. Свидетельством может служить тот факт, что за последние три года открытых проявлений террористической деятельности на территории этих стран не было. Поэтому для дальнейшей борьбы с экстремизмом им нужно стремиться как можно теснее взаимодействовать друг с другом, а также с Россией, ОДКБ и ШОС.
Уже в настоящее время силы ОДКБ могут быть использованы для решения проблем роста террористической деятельности на периферии Афганистана. В рамках организации действует Рабочая группа по Афганистану при Совете министров иностранных дел (СМИД) ОДКБ. Ведется анализ ситуации, прорабатываются предложения по содействию постконфликтному восстановлению Афганистана, включая противодействие исходящим из этой страны наркотической и террористической угрозам.
В ОДКБ создан Координационный совет руководителей компетентных органов государств-членов по противодействию незаконному обороту наркотиков, прежде всего произведенных на основе афганских опиатов. Продолжается совместная работа, нацеленная на создание и укрепление антинаркотического и финансового «поясов безопасности» вокруг Афганистана, повышение эффективности механизмов по противодействию незаконному обороту наркотиков в рамках операции «Канал».
Но необходимо укрепление сил ОДКБ и совершенствование правовой базы их применения. Основные силовые инструменты, которые ОДКБ может использовать на афганском направлении, — это Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР) и Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР). Сценарии учений КСБР и КСОР строятся на отражении предположительных прорывов с юга отрядов талибов и поддерживаемых ими экстремистско-террористических групп. Обострение ситуации вокруг Афганистана может потребовать укрепления военных инструментов ОДКБ (количественное усиление, подкрепление дополнительной техникой, более частое проведение совместных маневров).
Очень важным решением могло бы стать превращение ОДКБ в «фокус» международных усилий для решения ряда проблем, связанных с Афганистаном. С этой целью может понадобиться формирование региональных коалиций ОДКБ с другими международными структурами как постсоветскими (ШОС), так и евроатлантическими (ЕС и НАТО) для борьбы с террористической угрозой в Центральной Азии.
В случае взаимодействия с евроатлантическими структурами сотрудничество необходимо строить по принципу «селективного партнерства», т.е. не поступаясь интересами России в других сферах, где с Западом есть разногласия. Целесообразно формировать коалиции не отдельных государств, а именно региональных организаций по принципу сетевого взаимодействия (т.е., преимущественно по линии отдельных программ), что может повысить гибкость реагирования на угрозы.
Что же касается ШОС, то было бы целесообразно усилить деятельность Региональной антитеррористической структуры организации, находящейся в Ташкенте. Кроме того, можно рассмотреть создание в рамках ШОС специальных, постоянно действующих объединенных подразделений по борьбе с наркоторговлей и экстремизмом. Можно было бы подумать о формировании единых полицейских сил, о том, какими могут быть их организационные структуры.
В борьбе с терроризмом нужно обратить особое внимание на его финансирование. Значительные суммы на террористическую деятельность идут от реализации наркотических средств, поэтому необходимо укреплять «антинаркотический пояс» вокруг Афганистана, главного поставщика наркотиков опийной группы.
Также важно способствовать перекрытию других каналов финансирования террористов и экстремистов. Например, в последнее время финансирование террористических организаций осуществляется через обычные магазины, продающие различные пищевые и бытовые товары. Доходы от их реализации передаются на террористическую деятельность, и часто довольно сложно установить куда идет полученный ими доход.
Ситуация в странах Центральной Азии развивается не по критическому сценарию, власти государств региона контролируют обстановку, и ближайшие годы регион будет стабильным.
Руководитель проекта: Дарья Хаспекова, главный редактор Центра изучения перспектив интеграции.